Спецрейс в Краснодар
Он привык искать, бурить, добывать, строить, но никак не ломать… Своими руками предстояло разрушить то, что создавалось с таким трудом!
В срочном порядке Байбаков с группой специалистов-нефтяников и работников Наркомата внутренних дел вылетел в Краснодар. Летели через Куйбышев и Сталинград. По обычной прямой трассе было уже не добраться. Когда приземлились, в городе ничто не напоминало о фронте, все было спокойно, много цветов. Невольно подкралось сомнение: не слишком ли рано прилетели? Но сомнения быстро исчезли.
В Краснодаре их встретил руководитель штаба по спецмероприятиям Алексей Дмитриевич Бесчастнов. Молодой чекист (ему было 29 лет) готовил здесь партизан и диверсантов для заброски в тыл немцев, обеспечивал безопасность промышленных предприятий. Именно ему, будущему руководителю 7-го управления КГБ и одному из создателей легендарного подразделения "Альфа", было поручено координировать все работы по уничтожению нефтяных объектов.
Фронт приближался с каждым днем! Нельзя было терять ни минуты. На следующий день после прилета группа Байбакова срочно выехала на промыслы. В кратчайшие сроки нужно было решить, каким образом можно ликвидировать скважины. Работа закипела. Прежде всего решили проверить методику англичан, которые уничтожали промыслы на острове Борнео незадолго до оккупации Японией. Их способ выглядел примерно так: вышки и емкости взрывали, а скважины забрасывали металлом вместе с цементом в бумажных мешках. Предполагалось, что мешки при падении разорвутся, а цемент, смешавшись с водой и железным ломом, затвердеет и превратится в железобетон.
Байбаков вспоминал: "Меркулов, заместитель Берии, привез к нам в Краснодар тех самых английских специалистов… Они уверяли, что на Северном Кавказе законсервированные по их методу скважины невозможно будет восстановить и, чтобы возродить нефтедобычу, нужно будет заново бурить рядом с уничтоженными другие скважины. По моему указанию провели испытания этого метода… Через день мы подняли колонну, разрезали ее нижнюю часть и увидели, что металл не схвачен цементом. Оказалось, что мешки по большей части не разорвались и не расслоились, а цемент затвердел прямо в них. В этом и была суть ошибки. Закупоренные таким образом скважины можно было очень быстро восстановить. Английские специалисты пришли в ужас". Пришлось искать свой метод - более радикальный и надежный.
"Коля, не торопись!"
Когда ликвидировать промыслы? Разрешение должен был дать командующий Северо-Кавказским фронтом Семен Михайлович Буденный. Легендарный маршал Советского Союза, герой Гражданской войны ("Веди, Буденный, нас смелее в бой! Пусть гром гремит! Пускай пожар кругом!"), главный конник страны был любимым героем народных сказаний: "Смотря какая бабель", "лошадь, она еще о себе скажет", "не учи ученого, не буди Буденного"… Ну и совсем бессмертное - "скакал на рыжем кобыле!".
Еще до войны Байбаков встречался с Буденным. Узнав, что штаб командования фронтом в Армавире (до нефтяных промыслов оставалось километров 150, не более), он решил переговорить с Семеном Михайловичем лично: "Почему медлят? Почему не дают приказ уничтожить скважины?" Полетели на У-2, за час должны были добраться.
Когда набрали высоту, внизу развернулась страшная панорама отступления советских войск. Пылали хутора и станицы, армейские части отходили где колоннами, где разрозненными группами. На задымленной земле рвались снаряды, стояла брошенная техника. А на аэродроме Армавира уже хозяйничали немецкие танкетки!
"Что же ты делаешь?! - кричал Байбаков идущему на посадку пилоту. - Поднимайся! Немцы!" Но самолет продолжал снижаться. Пришлось выхватить наган. "Если сядешь - застрелю!" - заорал он не своим голосом. Самолет взял курс на Краснодар. Позже пилот признался - он не мог иначе, жена и дочка были в Армавире. Нет, его не расстреляли (не дал Байбаков), но отправили на фронт, в штрафной батальон.
Штаб фронта замнаркома нефтяной промышленности отыскал уже в станице Белореченской. Как рассказывал Байбаков, маршал в подштанниках и нательной рубашке отдыхал на завалинке. "Коля, не торопись. Моя кавалерия остановит танки", - почему-то был уверен Семен Михайлович.
Совсем рядом лихие кубанцы обсуждали недавнюю победу: "Она вертится, проклятая, а я ее горючкой и… шарахнул. Они, как крысы, и повыскакивали! И чтоб они нас? Ни в жизнь…" Оказалось, что кавалеристы подожгли десять танкеток на подступах к реке Белой… "Но это ж совсем не танки", - удивился Байбаков.
Переговорив с Буденным, он решил действовать на свой страх и риск: "По телефону я дал нефтяникам приказ - приступить к уничтожению скважин, а сам сел в машину и направился на промыслы. Не успел я доехать… как меня разыскал по телефону член Военного совета Северо-Кавказского фронта Каганович и дал команду начинать ликвидацию промыслов".
Люди плакали, но взрывали
Команда приступить к осуществлению взрывов была дана, но теперь это приходилось делать на виду у немцев.
В те годы нефтяные промыслы Краснодарского края были сосредоточены в двух районах - станица Апшеронская (ныне город Апшеронск) и станица Хадыженская (современный город Хадыженск). Расстояние между ними составляло порядка тридцати километров.
Ближе к фронту оказались апшеронские промыслы. Их надо было уничтожить в первую очередь. Группа Байбакова действовала по разработанному плану. Сначала ликвидировали нефтеперекачивающие и компрессорные станции, потом скважины, а электростанцию взрывали уже под пулеметным огнем врага. "Трудно передать состояние людей, взрывавших то, что недавно создавалось своими руками, - вспоминал Николай Константинович, - при подрыве первых компрессорных станций невозможно было сдержать слез, но мы понимали - врагу не должна достаться нефть".
Люди плакали, но взрывали. Закончив ликвидацию в станице Апшеронская, группа Байбакова срочно выехала на хадыженские промыслы.
С гарантией!
Немцы теснили Красную армию к морю. Из станицы Белореченской штаб фронта переехал в Хадыжи. На правах члена Военного совета Лазарь Каганович решил лично ознакомиться с состоянием дел на промыслах. "Когда мы прибыли, - вспоминал Бесчастнов, - группа чекистов… взрывники и специалисты-нефтяники… уже подчищали последние "мелочи". Ни одна скважина не работала, наземное оборудование - компрессорные, качалки, подстанции - демонтировано. Остальное подлежало уничтожению".
С видом знатока (недаром же он был первым нефтяным наркомом) Лазарь Моисеевич интересовался: "Все ли сделано как надо? Надежно ли забиты скважины?" Решил проверить: стал бросать в ствол одной из скважин камешки, в надежде услышать близкий стук их падения. "Невероятно! Неужели он думает, что скважины "забиты" на всю глубину!" - удивлялись специалисты и сконфуженно переглядывались…
"Дотошно осмотрев консервацию одной из скважин и выслушав квалифицированное и обстоятельное пояснение Байбакова, - рассказывал Бесчастнов, - член Военного совета фронта поинтересовался: "Сколько потребуется времени, чтобы снова пустить скважину?" - "Рассчитано на шесть месяцев… с гарантией", - ответил Байбаков, улыбнувшись. Как обернулась для захватчиков "гарантия", выяснилось потом… Оказалось, что проще и дешевле бурить новые скважины, чем расконсервировать старые".
"И поэтому, знаю, со мной ничего не случится"
Уфа, улица Пушкина, 69… Здесь в эвакуации жила большая семья Байбаковых. Однажды Клавдию Андреевну зашел навестить инженер-референт наркомата Анатолий Масленников. "Какой-то ты не такой, Толя! Что случилось?" - поинтересовалась хозяйка. "Он был в жутком состоянии, - вспоминала племянница Клавдии Андреевны Галина. - Сначала молчал, ничего не говорил. А потом сообщил - дядя Коля попал в окружение! Всю ночь мы не спали, плакали… А наутро тетя Клава собралась и поехала в Москву. Спустя некоторое время узнали: все обошлось, Николай Константинович в Туапсе - жив и здоров!"
Переход из Хадыжей в Туапсе! Дотянули до последнего. "Чего вы там паникуете? - распекал подчиненных Каганович. - Войска надежно удерживают район". А через 15 минут - приказ о срочной эвакуации штаба фронта в Туапсе! Быстро собрались, уничтожили остатки промыслов и двинулись в путь - по Малому Кавказскому хребту…
Из-за сильного обстрела и бомбежек пробирались лесами и горными тропами. Уходили вместе с теми, кто должен был остаться в тылу врага и вести партизанскую войну. "Этот отряд, - рассказывал Николай Константинович, - возглавил секретарь Хадыженского райкома партии Хомяков, человек, о подобных которому говорят: с таким и у черта в аду не пропадешь!" И не пропали… Через несколько тяжелых бессонных суток появились запыленные, небритые и голодные в Туапсе! Родным и близким полетели долгожданные вести - живы!!!
В Грозном
Группа Байбакова перебазировалась в Грозный. Неподалеку в районе Малгобека шли ожесточенные бои. Не считаясь с потерями, немцы пытались прорваться к нефти.
"Находясь на командном пункте одного из наших соединений, я видел из окопов две яростные массированные атаки немецких частей. Несмотря на плотный огонь нашей артиллерии и авиации, в результате которого изрытое бомбами и снарядами поле было буквально устлано телами убитых и раненых, они, не останавливаясь, шли и шли. Падали и снова вставали, бежали, ползли с фанатичным упорством… Этого страшного зрелища никогда не забыть".
Не забыл Байбаков и бомбежку грозненских нефтеперерабатывающих заводов: "Десятки бомбардировщиков "фокке-вульф" с трех заходов бомбили эти заводы, сбрасывая бомбы весом 250 килограммов. Корпуса заводов обваливались; все, что могло гореть, - горело; вверх летели кирпичи и куски арматуры… Когда мы ехали на машине с промыслов в Грозный через территорию нефтеперерабатывающих заводов, вдруг над нашими головами показались самолеты с черной свастикой. Они с гулом и ревом начали свой третий заход над окутанными дымом заводами. Казалось, что "фокке-вульфы" пикируют прямо на нас. Мы выскочили из машины и укрылись в водосточной канаве. Только легли, как в тот же момент недалеко от нас грохнулась огромная бомба в траншею, где прятались 12 пожарников. Мощным разрывом траншею вместе с людьми разнесло на части - ни один человек не уцелел, все погибли. Нас же сильно засыпало землей и щебнем, но ни одним осколком не задело. Нам повезло - мы не успели добежать до той траншеи".
Под грифом "сов. секретно"
Из Грозного группа Байбакова срочно выехала в Баку. Об этом он почти ничего не рассказывал, но в "городе ветров" у него было такое же задание: ни капли нефти врагу! Краснодар, Грозный - да, тяжело, страшно, больно… Но Баку - здесь все было таким родным и близким! Сколько сил и души вложено, чтобы создать! А теперь своими же руками… Сегодня мало кто знает, но главную нефтяную кормилицу страны тоже готовили к уничтожению.
Среди архивных материалов мы искали свидетельства о деятельности нашего героя в Краснодаре или Грозном… А нашли Постановление Государственного Комитета Обороны от 14 августа 1942 года "О специальных подготовительных мероприятиях по Бакинской нефтяной промышленности" (РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 1. Д. 52). Гриф "сов. секретно", а сверху - синий штамп "рассекречено". Подписано лично Сталиным.
"В связи с создавшейся военной обстановкой Государственный Комитет Обороны постановляет:
Обязать НКВД СССР совместно с Наркоматом нефтяной промышленности провести специальные мероприятия по подготовке к выводу из строя объектов нефтяной промышленности (скважин, емкостей, предприятий и оборудования) Бакинской нефтяной промышленности, которые к моменту начала проведения этих мероприятий окажутся не вывезенными.
Командировать в Баку зам. наркома внутренних дел СССР т. Меркулова и зам. наркома нефтяной промышленности т. Байбакова, которым провести следующие мероприятия:
а) выделить на каждом объекте тройки в составе оперработника НКВД, руководителя объекта и секретаря парторганизации объекта для разработки и проведения подготовительных мероприятий;
б) рассчитать и завести на объекты потребное количество взрывчатых веществ с необходимыми приспособлениями;
в) установить круглосуточное дежурство на объектах лиц, намеченных для участия в проведении специальных мероприятий.
Т.т. Меркулову и Байбакову всю работу проводить совместно с секретарем ЦК КП(б) Азербайджана т. Багировым и председателем СНК Аз. ССР т. Кулиевым.
К реализации специальных мероприятий на объектах Бакинской нефтяной промышленности Военному Совету Закавказского фронта приступить по указанию Государственного Комитета Обороны с таким расчетом, чтобы в распоряжении троек на проведение этих мероприятий было время не менее 48 часов".
Эти строки кажутся невероятными, но все так и было… За исключением одного - страшный план не пришлось приводить в действие. На долгие годы "специальные подготовительные мероприятия по Бакинской нефтяной промышленности" остались под грифом "сов. секретно".
Возвращение
"В сентябре я вернулся в Москву, к делам в наркомате, - вспоминал Николай Константинович. - Не сразу, признаюсь, удалось обрести рабочее состояние и душевное равновесие. Перед глазами неотступно стояли картины и сцены увиденного и пережитого мной во фронтовой полосе: кроваво-черные кусты взрывов, заживо заваленные землей и щебенкой люди, убитые. Смертельно раненные, стонущие солдаты, кровь, слезы, разрушения".
Спасала поддержка жены. Чего ей стоило оставить в Уфе маленькую дочку и быть рядом с мужем, об этом мы можем только догадываться. "Но Танюша в безопасности, с бабушкой", - успокаивала себя Клавдия Андреевна. А вот кто позаботится о ее Николае?! Чутким любящим сердцем она сразу почувствовала - из командировки он приехал совсем другим… помрачневшим, что ли? Разве могла она оставить его?! Только рядом… несмотря ни на что! И так всю жизнь!
На Новый, 1943 год они вырвались в Уфу. Приехали не с пустыми руками, а устроили детям настоящий праздник - привезли подарки, нарядили елку. "Это было что-то невероятное! Ту елку я запомнила на всю жизнь", - признается Галина Александровна Байбакова, тогда семилетняя девочка. За новогодним столом собралась большая семья, позвали соседей. Все веселились, пели песни, танцевали… И, конечно, желали друг другу одного - чтобы поскорее кончилась война!
Эдельвейс в горах Кавказа не растет
В октябре - ноябре 1942 года британские войска под командованием генерала Бернарда Монтгомери разгромили североафриканскую итало-немецкую группировку фельдмаршала Эрвина Роммеля под Эль-Аламейном. "Это еще не конец. Это даже не начало конца. Но это, возможно, конец начала", - сказал Уинстон Черчилль и оказался прав.
Девятнадцатого ноября 1942 года советские войска перешли в контрнаступление под Сталинградом. 6-я армия Фридриха Паулюса попала в окружение. Отчаянная попытка генерала Манштейна прорвать жесткую блокаду потерпела неудачу. 2 февраля 1943 года уцелевшие солдаты и офицеры вермахта сдались в плен. По продолжительности и ожесточенности боев, по количеству участвовавших людей и боевой техники Сталинградская битва превзошла на тот момент все сражения мировой истории.
Несколько дней спустя после капитуляции Паулюса две группы советских горных стрелков, преодолев минные и ледяные поля, в сорокаградусный мороз, пургу и свирепый ветер, поднялись на Эльбрус и сбросили оттуда нацистские штандарты. Жестокие ветры, постоянно дующие на высоте, от водруженных немцами знамен оставили лишь небольшие лоскуты материи.
- Эдельвейс в горах Кавказа не растет, - только и произнес Гитлер, услышав об очередном поражении на юге России. Битва за нефть была им проиграна. Исход войны оказался предрешен. С этого времени нефтяной голод все чаще и чаще станет нарушать победоносные планы Третьего рейха. Военная нацистская машина еще исправно выпускала танки и самолеты, но без горючего моторы были мертвы… Своеобразным символом нефтяного провала военной стратегии Германии стал знаменитый линкор "Тирпиц", практически простоявший всю войну на приколе в норвежских фьордах и уничтоженный в ноябре 1944 года.
Глава шестая
НАРКОМ - МИНИСТР
Осень 1944 года. Случилось то, чего так долго ждали. Наконец советский солдат вступил на землю Германии. Войска 3-го Белорусского фронта под началом самого молодого генерала армии Ивана Черняховского преодолели яростное сопротивление и прорвали оборону противника, прикрывавшую границу Восточной Пруссии! Победа была уже не за горами…
Тридцатого ноября 1944 года Н. К. Байбаков был назначен наркомом нефтяной промышленности СССР. Такой молодой - 33 года! По словам самого Николая Константиновича, это кадровое решение предварительно с ним не обсуждалось. Тебя поставили - иди и работай… Еще не раз в своей жизни он услышит те самые слова: "Товарищ Байбаков, мы знаем свои кадры, знаем, кого и куда назначать. Вы коммунист и должны помнить об этом".
Родную отрасль он возглавлял 11 лет. Какие это были годы? Без преувеличения можно сказать, то было героическое время. Всего за несколько лет огромная страна восстала из пепла - отстроила города, восстановила заводы и фабрики, проложила новые дороги. И это было только начало. Залечив страшные раны, пошли дальше. Мощный рывок народного хозяйства - развитие новых видов транспорта, механизация села, строительная революция… Мир смотрел и не верил: как такое возможно? Разумеется, составляющих этого послевоенного чуда было много. Умелое руководство, невиданный героизм советских людей и конечно же "черное золото"… Как тогда говорили, душа современной экономики.