Мяч
Вот смотрю я всякие соревнования, и вижу, что наблюдается некоторый застой в спорте. И знаете что виной? Мяч! Ведь мяч-то - это основа основ спорта. Краеугольный, так сказать, камень футбола, волейбола и прочих азартных игр. И что такое мяч? Мяч - это пузырь, шарик, со всех сторон одинаковый. И ничего в этом хорошего нет. Ничего! Вот кто придумал мяч? Не знаете? А я знаю. Мяч придумал какой-то исключительный лентяй. Да! Ведь мяч он какой? Его ткни тихонечко и он покатится. Покатился, покатился, покатился… Ну, прямо перпетум-мобиле! Разве это для спорта годится. Не годится.
Вот взять футбол. Ведь в футболе этот мяч посильнее ударь, он и полетел, и запрыгал. Попрыгал с головы на ногу, с ноги на голову и в ворота. Или еще куда. Где тут борьба, где неожиданности?
А будь, допустим, мяч квадратный. Тут его так просто не покатаешь, тут он сам не попрыгает, да и головой его особенно не ударишь, рискованно. Ну, а вратарю круглый мяч, вообще, одно удовольствие ловить. Пусть квадратный поймает.
Баскетбол. Так там же это кольцо под этот мяч специально и сделано. Бросил, и он там, ему и деваться некуда. Спорт!
А вот если мяч в баскетболе сделать колбасой. А? Тогда этой колбасой так просто не распорядишься, раз и в кольцо, раз и два очка. Нет, тогда за каждое очко надо будет попотеть. Вот!
А волейбол? Сейчас там круглым мячом что хотят творят - блоки, гасы, пасы, передачи, подачи. А сделай мяч в волейболе треугольный или в виде обувной коробки, совсем другое дело будет. Тут, как кто гасить соберется - все с площадки сразу разбегутся, а вдруг, ребром попадет. В общем намного интереснее будет. Короче говоря, для дальнейшего развития спорта надо форму мяча менять, и как можно скорее.
Хватит, поиграли кругленьким!
Рекорд
Решил один штангист побить рекорд.
Целый год к рекорду готовился пока соревнования не подошли. Подошли соревнования, вышел он на помост, взвалил рекордный вес на грудь и толкнул его без сучка, без задоринки.
Весь зал так и ахнул, заревел весь зал от восторга.
А он поднял штангу и не опускает.
Ему кричат: "Вес взят, опусти…"
А он держит.
Ему кричат: "Ты что, опускай, засчитали". - А он держит.
Товарищи к нему подошли.
- Вась, опускай, ведь ты рекорд побил.
А он отвечает:
- Побить-то побил, да еще удержать хочу.
И стоит. Час стоит, два стоит, уже соревнования кончились. Народ домой разошелся, а он все стоит и стоит.
День стоит, два стоит. Жена ему обедать носит, с ложки его кормит, а он все стоит - рекорд держит.
А тем временем в другом зале, его рекорд побили, а он все стоял и держал бывший рекорд. И было ему невдомек, что стоя на месте рекорд удержать нельзя.
О пении
Сколько лет я работаю на эстраде, и не перестаю восхищаться певцами-солистами. Отважные люди! Герои! Титаны! Ведь, правда, подумайте сами, какое это ответственное дело выходить один на один с залом и петь, иногда целый вечер. А! Смелость какая нужна, я уж не говорю о таланте! Ведь слова можно забыть, а кто подскажет - никто не подскажет, тут пой и пой. А сколько всяких мелодий помнить надо - ужас!
Уж если петь, то лучше в хоре. Дело спокойнее! Стоишь в массе, слова забудешь, не страшно - другие помнят, мелодию напутал - не беда. А если и то и другое забыл можно просто так рот раскрывать для видимости. Благодать! Я вот к чему пустился в рассуждения-то. Я ведь раньше тоже в певцы собирался, - выступал даже один раз, когда на флоте служил, был, значит, у нас концерт самодеятельности. Я лично песню приготовил с баянистом. Голос у меня хоть небольшой, но тембр зато приятный. Волновался страшно! Выхожу. Первый куплет пропел, припев пою и с ужасом чувствую, что второй куплет забыл, пою опять первый, думаю, может вспомню. Нет, ну совсем память отшибло. Так три раза первый куплет с припевом спел - в зале смех уже, а я чуть не бегом со сцены. Позор! Забегаю за кулисы, а мне старшина наш Щербак говорит, что же ты, товарищ, Иванов, слова-то не смог выучить. Я оправдываюсь.
- Выучил, - говорю, - товарищ старшина, только вот по ходу забыл.
В общем на следующем концерте мне уже петь не дали.
- Хватит, - говорят, будешь номера объявлять. Вот с того времени конферансье и работаю.
Амплитуда
Сижу я как-то после работы у себя в институте и занимаюсь. Собирался я на будущий год в вуз поступать, сколько можно в чертежниках сидеть, и вот значит, задачи по физике решаю.
Вдруг заходит наш вахтер дядя Вася.
- Что это ты часов всяких нарисовал, аль на часовщика готовишься? - спрашивает.
- Да нет, дядя Вася, это я тут амплитуду вычисляю.
- Какую такую амплитуду?
- Ну, размах маятника. Задача такая, по физике.
- Понятно. Короче говоря, у кого какой размах что ли хочешь узнать?
- Не у кого какой, а у маятника, закон на это имеется, от веса маятника зависит, - отвечаю.
- Понял, понял! - говорит. - Только я тебе без всяких маятников про эту амплитуду объяснить могу.
- Это как же? - удивился я.
- А вот так, на людях.
Я в этом институте уже который год работаю и у каждого человека эту самую амплитуду изучил.
Я только засмеялся.
А дядя Вася продолжал:
- Вот сижу я за своим столиком и все вижу. Вот, к примеру, курьер наш, тетя Паша, за день разов 10–15 в мыле пробегает, и каждый раз из очередного маршрута летит, то с Речного вокзала, то с Сокольников. Потом снабженец, тоже прилично мотается, много у него дел. Правда, до него тоже деловой был, но тот так раскачался, что со всего размаху где-то на пять лет застрял, сорвался, короче говоря, с амплитуды. Ну, конечно, и рядовые сотрудники, они тоже много бегают, и в командировки их гоняют, и в другие отрасли.
Это все - большая амплитуда, - пояснил дядя Вася, и продолжает. - А вот начальники отделов уже среднюю амплитуду имеют, эти поспокойнее, больше на месте сидят, некуда им особенно бежать, они свое отбегали.
Теперь начальник наш, Петр Гаврилович. Он и вовсе малую амплитуду имеет, разве только по коридору направо, вторая дверь налево и все, а так больше все к себе вызывает.
Вот тебе и амплитуды. Они, парень, от занимаемой должности зависят.
Я хотел возразить дяде Васе, а он продолжал:
- Другое дело, когда отпуск подходит, тут с этими амплитудами все наоборот получается. Начальник наш - Петр Гаврилович, значит, аж до самых Карловых Варов раскачался - вот это тебе амплитудка. Начальники отделов тоже ничего амплитуду сделали - до Черного или Балтийского моря качнулись. Ну, а рядовые сотрудники все по Подмосковью раскачались, природа здесь, говорят, лучше и спокойнее.
А курьер, тетя Паша, дальше 43 километра так и не раскачалась, сродственники у нее там в деревне. Вот, парень, тебе опять амплитуда, но уже летняя, так сказать, и тоже свой закон имеет. Понял?
И дядя Вася ушел, шаркая валенками, а я остался и задумался об этой самой амплитуде.
Интервью
Хоть интервью - слово иностранное, но значение его всем, конечно, понятно. Да и не удивительно, каждый день и в газете, и по радио, интервью с тем-то, интервью с этим-то, короче говоря, простое слово, можно сказать, обиходное.
А вот несколько лет тому назад из-за этого самого слова со мной история вышла, всю жизнь помнить буду.
После окончания животноводческого техникума, хотели меня на работу в колхоз направить, да дядя за меня заступился, в районе оставил. Не только оставил, а еще в районную газету устроил, корреспондентом. Работаю. Присматриваюсь. Вроде ничего. Проходит два дня, и вдруг, вызывает меня зам. главного редактора Вадим Савич.
- Вот что, Жора! - говорит. Меня все тогда Жорой звали, да я и не обижался, молодой еще, чтобы Георгием Семеновичем звать. Ну, это я так, к слову пришлось.
Значит, вызвал он меня и говорит:
- Засиделся ты, Жора, в отделе, пора тебе в люди идти.
Я сразу насторожился.
- Поедешь, - говорит, - в колхоз "Луч" и возьмешь интервью у бригадира полеводческой бригады товарища Охрименко. Понял?
- Понял, - говорю. А сам думаю, мать честная, что же это такое, это самое интервью. Кажется, слово знакомое, где-то слышал. Но, на всякий случай спрашиваю, так тихо-тихо:
- Сколько?
А Вадим Савич так нехорошо-нехорошо на меня посмотрел и говорит:
- Чего сколько?
Я сразу понял, что не то спросил, но вывернулся и говорю:
- Дней на командировку?
- Двух хватит!
Ну, я пошел на выход. Вышел и думаю. У кого же спросить то, здесь в редакции, конечно, неудобно, засмеют. Ладно, решил, приеду на место, разберусь, главное надо по-умному, главное, не показать виду, что не знаешь. Выписал командировку и поехал. Приезжаю. Иду по дороге к колхозу, километра полтора от шоссе топать, и план действия себе составляю. Думаю, найду сейчас Охрименко, сяду, закурить предложу, а потом так доверительно и скажу, я к Вам от Вадима Савича, интервью просил дать.
Лезу в карман, смотрю, а у меня всего одна папироса осталась. Не беда, думаю, в сельпо куплю.
Иду уже по улице. Смотрю мальчишка в окне сидит, будильник доламывает. Я к нему.
- Бог в помощь!
А он:
- Пошел в солому!
- Грубоватенько! - говорю.
А он:
- Чего пристал, видишь человеку и так трудно, полчаса пружину не могу достать.
Ну, я ему посочувствовал и спрашиваю:
- Где сельпо?
А он мне сразу на ты.
- У нас сельпо с двенадцати до пяти на обеде - раз, водки там все равно нет - два!
А я ему:
- Мне водка вовсе не нужна, мне бы покурить купить.
- А! - говорит. - Есть там сигареты - "Горный воздух".
Я удивился.
- Что это, - говорю, - за "Горный воздух"?
- Ну, это "Памир" так называют.
- Понял, - говорю, - ясно! А еще, если ты такой сведущий, ты мне скажи, где мне товарища Охрименко найти?
- А! Дядю Митю? А его нет.
- Как, - говорю, - нет?
- А он сейчас по району поехал, опытом делиться, нет его!
Я сразу загрустил, вот, думаю, первое поручение, и на тебе, не везет.
- А когда приедет? - спрашиваю.
- А кто его знает, а ты у его жены спроси, дома она.
Точно, - думаю. - Выход. Может она об этом деле чего-либо знает, даже лучше выйдет. Нахожу дом. Стучусь. Открывает женщина, пожилая, приветливая. Объясняю ей.
- Нет, - говорит, - Гриши.
- Знаю. Может вы поможете.
Захожу. Дом новый, чистый, радиоприемник. Культурно. Я помялся, помялся и говорю.
- Я по поручению из района, представитель прессы. Меня к вашему мужу, Вадим Савич, лично, направил, просил интервью дать.
Помолчал немного и добавил:
- Сколько можно?
Она так удивленно на меня смотрит. Я повторил, погромче уже, и жест такой неопределенный руками сделал. Тут она улыбнулась и говорит:
- Самогону?
Я так и подскочил. - Ничего себе, думаю, Вадим Савич, заданьице мне дал, вот что значит интервью-то. И тут сразу вспомнил, что у Вадим Савича дочка замуж выходит, свадьба в субботу. Ну, ясно, думаю, теперь, все ясно. Слава Богу, разобрался.
- Да, - говорю, - его. У Вадим Савича с вашим мужем договор был, сами понимаете, дочь замуж отдает.
А она мне.
- Понимаете, мы сами-то не гоним, ну раз такое дело, раз Гриша обещал, найду. Есть тут одно место, подождите.
И ушла. Остался один, сижу, думаю. Приходит.
- Пойдемте, - говорит, - пять литров только, больше нет. Свекольный.
Упаковали мне эти две четверти аккуратно, полный порядок.
- Поаккуратнее, - говорит.
Приехал домой поздно уже. На другой день являюсь на работу, сразу к Вадим Савичу. Вхожу, у него еще двое наших.
- Явился, - говорит, - быстро, молодец!
Я улыбаюсь понимающе. А он руку протянул и говорит:
- Давай!
Я даже сразу не понял.
Как же это, думаю, значит, эти две четверти я должен был сюда переть что ли?
Ведь преследуется законом, а тут народ посторонний. А он опять.
- Ну давай, давай!
Я тогда к нему наклоняюсь, все-таки люди, хоть и свои, а неудобно, и почти на ухо ему говорю.
- Дома он у меня, пять литров, свекольный, в чулане стоит.
Ну, что дальше было, сами понимать должны!
Помню, что уже в конце коридора я был, а все слышал бас Вадим Савича.
- Чтоб глаза мои тебя не видели, на весь район опозорил.
Я после той истории два года словарь иностранных слов в кармане носил. На всякий случай. А сейчас, вот уже шестой год, как зоотехником в том колхозе работаю, и никто меня, кроме как "Интервью", даже и не зовет. Вот приклеилась кличка-то. А я уже привык, отзываюсь.
Еще раз про эмоции
Шел второй период матча, наши выигрывали. Вскочив и зычно крикнув:
- Шайбу! Шайбу! - я залился пронзительным свистом. Иссякнув, я хотел было поделиться своей радостью с соседом по трибуне, но воздержался, заметив, что он в этот момент, быстро достал что-то из белой коробочки и проглотил, продолжая спокойно сидеть на своем месте.
- Какую силу воли надо иметь, - подумал я, - чтоб вот так, интеллигентно болеть.
А потом решил:
- Может просто нездоровится человеку, вон как лекарства глотает.
Матч продолжался, страсти захлестывали трибуны. И только мой сосед, по-прежнему, сохранял спокойствие. В перерыве мы разговорились. Улучив момент, я участливо спросил его:
- От какой болезни лекарство глотаете? Он улыбнулся и, немного помедлив, ответил:
- От этих, как их, от эмоций!
- От чего, чего? - переспросил я.
- От эмоций, - невозмутимо повторил он, - и несколько смутившись добавил, - от нездоровых.
- Разве есть такое лекарство? - засомневался я.
- Новинка! Только изобрели, - сказал он, щелкнув пальцем по белой коробочке.
- И помогает?
- Еще как! Раньше я почти ни одного матча до конца не видал - выводили. Счет только в милиции узнавал. А теперь вот, теперь знаю, как финальный свисток звучит. Да, и притом, никаких тебе пятнадцати суток, никаких штрафов, никаких писем по месту службы. Благодать!
- Но все-таки эмоции пропадают? - поинтересовался я.
- Почему пропадают, нет! Они теперь только наружу не выходят, не пускает их этот препарат. Он опять щелкнул по белой коробочке и добавил:
- Вернее, выходят, только так сказать в другой упаковке.
- Интересно, - сказал я, усмехнувшись, - здорово придумали.
- Что и говорить! - подтвердил сосед.
Стоп… Ничего этого не было. Все было наоборот. И когда моего разбушевавшегося соседа за 10 минут до конца матча вывели с трибуны, я, потирая отдавленную ногу, и отряхивая облитые розовым портвейном брюки, подумал:
- Да! Хорошо бы изобрести такое лекарство или еще что-нибудь такое придумать, чтобы это здоровое увлечение не вызывало таких нездоровых эмоций.
Матриархат
Вот сегодня 8 марта - Международный женский день, прекрасный праздник, ничего не скажешь.
И я сегодня тоже, конечно, жену поздравил, преподнес подарок, всякие слова там, какие нужно сказал, в общем все, как полагается.
Позавтракали. Я собираться стал. Жена мне говорит:
- Ты куда?
- Как куда. С собачкой погулять, с Бобиком.
А она мне:
- С Бобиком может и Вовка погулять.
Вовке, моему сыну, 8 лет, и он, конечно, очень самостоятельный парень.
Я тогда говорю:
- Ладно. К Гришке пойду, у меня с ним дела.
А жена мне:
- А мне кажется, сегодня у тебя и другие дела найдутся.
Я очень удивился и возразил:
- Какие же это дела? Ведь сегодня выходной. А сам чувствую, что уже попался, уже влип.
- Этот выходной к тебе никакого отношения не имеет. Это наш выходной, а вы только к нашему выходному дню просто примазались. Так что бери сумку, вот тебе список что надо купить, и марш в магазин.
И она ушла на кухню, этакой независимой походкой.
- Да нет, что трудно в магазин сходить что ли, не трудно, особенно 8 марта, да я даже с удовольствием.
Выхожу на улицу. Мать честная! А на улице одни мужчины, и все тоже с сумками, сетками, бидонами. Я сразу даже повеселел. Значит, думаю, не я один жертва.
Захожу на всякий случай к Гришке. Открывает жена. Я ее с праздником поздравил и спрашиваю, а Гриша где?
- А Гриша с 8 утра по магазинам ходит.
Да, подумал я, я то еще с 10, а Гришку уже с 8 впрягли. Дела. Иду в молочную. Народу, и опять одни мужчины. Толкучка. Правда, шума нет, да и, конечно, мы же тихие. Но зато все норовят без очереди прорваться, так что уже из тех, кто без очереди, тоже очередь образовалась. Вышел я из молочной, а у меня список еще на полтора листа. Только к двенадцати и управился. Прихожу домой, отчитался, и на диван - устал.
А жена мне:
- Ты что?
- Устал, - говорю. - Руки, ноги отваливаются.
- Ничего, завтра отдохнешь. А сейчас давай полы натирай, вечером гости придут.
Натирал до 3-х. Пообедали. Я опять было к дивану с газеткой направился.
А жена мне:
- Пойди погуляй с Вовкой.
- Да он сам всегда гуляет.
- А я хочу, чтобы ты с ним сегодня погулял, походил бы по городу, надо развивать ребенка. И притом вы мне здесь будете мешать, я буду убирать квартиру.
Беру я Вовку и иду его развивать. Гуляем два часа. Являемся. Дома все блестит, сверкает, порядок, ничего не найдешь, где что теперь лежит.
Жена командует:
- Иди быстро на кухню, открывай банки, бутылки, режь колбасу, сыр, - в общем работай, скоро гости придут.
А я буду одеваться и причесываться.
Иду на кухню и битый час работаю, как вол. Два пальца порезал, клеенку изрезал на лапшу, в общем титаническую работу совершил.
Появляется жена - красивая, ужас, платье на ней фантастическое, прическа, в общем - кинозвезда. А я, честно говоря, не очень люблю, когда она особенно красивая, ни к чему это, еще понравится кому - драма получится. Я - жутко ревнивый.
- Иди, - говорит, - приведи себя в божеский вид.
Иду, моюсь, одеваюсь, тоже, чтобы лицом в грязь не ударить.
Начали гости собираться. Гришка с женой пришел, сослуживцы наши, еще разные знакомые, в общем народу хватает. И у всех я вам скажу, мужчин, вид не очень веселый, усталый вид. Видно, вроде меня им за день досталось.
Сели за стол. Тосты начались. Сначала за всех женщин вместе, потом за каждую в отдельности и пр., и пр., а про нас и ни слова, будто нас и нет. Потом они еще петь стали и говорят:
- Не мешайте своими грубыми голосами.
Ну, мы обиделись и вышли на кухню покурить. Курим. И каждый свои злоключения за этот день рассказывает. И у всех нашлось чем поделиться.
А я сказал:
- Говорят, что когда-то, в каменном веке что ли, был матриархат, но его потом, слава Богу, отменили, и, конечно, правильно сделали.
Все со мной согласились.