Банданы, повязанные на шею, и бейсболки почти скрывали и шейную гарнитуру к рации, и волосы, и даже частично лица, что, при всем при том, совершенно не выделяло их из общей массы людей.
Припарковавшись в квартале от ресторана "Санчес" дистанционно включил, установленные, в заранее обговоренных с Алексеем местах, камеры, проверил аппаратуру и парни застыли в ожидании.
Через час подъехала колымага и двое в красных комбинезонах из нее потащили продукты. Лишь только они уехали, как появились еще двое в такой же одежде…
С закамуфлированной дверью все было так, как обрисовал "Санчес". Проникнув за нее и старательно прикрыв изнутри, мужчины опустили ящики на пол, и сами передохнув не больше пяти минут, продолжили подготовку.
Привыкнув к почти полной темноте – свет, пока его не включили в зале полностью, слабо проникал через огромный аквариум, рассмотрели всю комнату, оказавшуюся пустой. Единственным предметом, бывшим ее достопримечательностью, была стоявшая посередине тренога для стрельбы стоя, намертво прикрученная к полу, по всей видимости для предполагавшегося пулемета. Все помещение было отделано черным бархатом, на фоне которого черный камуфляж, спрятанный, до этого момента под рабочим комбинезоном сливался со стенами.
Минут пятнадцать – двадцать друзья в тишине, объясняясь в полутьме одними знаками – благо глаза привыкли, отрабатывали возможные форс – мажоры, главным из которых мог быть, прежде всего, чей-то приход. В этом случае заранее было решено схорониться на корточках за открывающейся дверью: Алексей сразу за ней, на случай, если придется действовать с ножом нападая сзади на вошедшего, Макс же чуть в стороне, в самом углу, где концентрировалась темнота. Все движения первым предпринимать должен был именно "Солдат", его друг вторит по обстановке, но старается не высовываться, если нет острой необходимости.
Если входящих несколько, то задача пробиваться через них и уходить. Если один – двое, то убрать и ждать появления целей. В любом случае, скорее всего навестить их кто-то должен. Не исключался вариант, что это потайное место Рылевы захотят показать, понтов ради, тогда "работать" можно не через аквариум, а на прямую – это самый нежелательный вариант, потому как уйти можно будет, лишь расстреляв всю охрану с подопечными, а там ребята тоже не лыком шиты и на все готовы.
Совершенно понятно, и "Сотый" это знал, потому как сам штудировал боевиков Гриши, что ребятки его оцепят все здание и все подъезды, но на этот случай, по выходу из подсобного помещения спрятана "Заря", она же и по выходу на улицу с заднего входа.
В любом случае и патронов у них с Максиком хватит надолго, а Санин боекомплект вообще не ограниченный, только вот стрелять он не любит…
В этой комнате не было вентиляции и довольно быстро стало душно и жарко. Она представляла собой квадрат со сторонами в пять метров, и высотой потолков не больше двух с половиной. Входная дверь находилась строго посередине стены, как раз напротив аквариума. Поэтому входящий, немного ослеплялся его светом, проходящим через стекло. Если он и повернется в ближайшие пол минуты, то не заметит двоих на фоне, поглощающего свет, бархата, лишь повернувшись спиной к свету, секунд через пятнадцать начнет различать чьё-то присутствие.
В зале появились первые охранники, старающиеся на предмет поиска чего-нибудь заложенного взрывоопасного, об их приближении еще к главному входу предупредил Саша. Порыскав и ни чего не найдя, двое из них остались наблюдать за накрытием столов, а двое – "Мясной", опирающийся на палочку и с перебинтованной рукой, впрочем это было не все – на голове лежала плотная повязка и вообще было очевидно, что ему тяжело не только передвигаться, но и стоять. Похоже Георгий напоследок почти "уработал" гиганта. Вторым был персонаж не известный, он и предпринимал большую активность, и как показалось Алексею, тоже мелькал на видеозаписи убийства Милены, хотя ее качество и оставляло желать лучшего.
До назначенного времени оставалось минут десять и друзья уже были во все оружии, вдруг в гарнитуре послышался предупреждающий сигнал о подходе кого-то к их месту нахождения, с единственным словом: "один".
После некоторого шороха, щелчка поворачивающейся ручки и скрежета открывающегося тайника, через образовавшуюся щель полоснуло светом, который сразу был почти заслонен огромной тенью вползшей фигуры с палочкой – Юра "Мясо". Дверь закрылась и здоровяк, обернувшись на секунду, побрел к аквариуму, но добрался только до треноги, о которую и облокотился задницей. Достав рацию и вызвав Олега, проскрипел:
– "Первый", все чисто… "Мясной" первому…: все – поляна чистая…
– "Мясной"…, "Первый" принял…, оставайся на месте до конца…, и рацию не отключайся… – Юрий покивал головой, крякнул, и будто зная, что находится на мушке у "Солдата", ненароком в воздух произнес:
– Ага…, конечно – вальнут здесь, а ты и не заметишь… Поправлю ка я здоровье… – И спрятав рацию в карман, оперев клюку о пах, достал серебряный флакончик, поцеловал его, открутив крышечку, ногтем мизинца достал немного белого порошка и прислонив к одной ноздре, с силой вдохнул, потом к другой, обмакнул еще раз и растер по деснам, застыл и через пол минуты помотав головой, сильно выдохнул через рот и нос с явными пробежавшими мурашками по всему телу.
"Сотый" ждал только одного, что бы наркоман отошел от аквариума, что тот и сделал. Как только линия начинающаяся от прицельной планки пистолета с ПБСом, проходящая через голову раненного миновала своей возможной траекторией, в случае если пуля насквозь пройдет голову, аквариум, послышался легкий и неприятный хлопок, повлекший за собой резкое исчезновение "Мясного" из поля видимости, сопровождающееся грохотом падения расслабленного человеческого тела весом гораздо больше центнера.
Подойдя осторожно к затихшей туше, "Солдат" повторил, проделав вторую дырочку над самым ухом и начал искать рацию. Найдя и ее, и заткнутый за пояс "АПС" с кустарным ПБС, порылся на всякий случай в карманах, но ничего существенного не нашел, кроме записной книжицы, на том и успокоился. Затем повернувшись к Максу, кивнул головой, тот в ответ, показал большой палец, а в доказательство достоверности того, что с ним действительно все хорошо, на цыпочках прошелся лезгинкой.
Время передышки закончилось быстро, появилось какое-то шевеление и посыпались охранники приезжающих, а через пять минут и сами предполагаемые "мишени". Друзья заняли позиции соответствующие своим заранее определенным местам. Каждый расчехлил свое оружие и дослал патрон в патронник.
"Сотый" стоял на изготовке напротив аквариума, держа РПК с упором на треногу, мысленно благодаря ее изготовителя – да ситуация… "Не рой яму другому – иначе обязательно сам в нее попадешь!". Для кого именно готовилась Пылевыми эта западня, оставалось тайной, сегодняшний же день может показать настоящее ее предназначение.
Макс стоял строго спиной к спине Алексея и не спускал глаз с места предполагающейся, но не видимой двери. Урока с "Мясным" ему хватило, чтобы все любопытство, как рукой сняло, да и Леха, как стало понятно, свое дело туго знает. Он был поражен его хваткой и, что греха таить, вообще всем, что увидел, услышал и понял за эти два дня, хотя если честно – чувства были смешанные…
Как Корсаров не силился, никак не мог понять, чем же его, так хорошо знакомый, еще с детских лет, товарищ, занимается сейчас: "Если киллер, то кто же оплачивает сегодняшнюю акцию? Ведь эти парни бесплатно не работают, а на разного рода месть вообще внимания не обращают, ведь за нее же не платят. Вообще-то он военный – может ГРУшник? Ведь не вероятно за такой короткий промежуток времени и собрать столько информации, и разработать план-схему. И совсем она не приблизительная. Конкретна до мелочей и в планировании и в подготовке… И вообще, Леха, его Макса за полтора эти дня просто загонял своими тренировками, аж пальцы болят. Даже заставил раз сто – не меньше, снаряжать магазин и столько же разбирать эту вот железяку… Правда теперь, как влитая! Наизусть теперь он помнил, где что находится и что сначала, а что потом нажимать или дергать – с закрытыми глазами разберется. Да и сами выпуклые и вогнутые части стали родными, будто выросли из его же руки."
У Макса появилась даже какая-то гордость за обретенный, за такое короткое время, навык. Правда Алексей осек его на этом полуслове, объяснив, что это еще даже не первый месяц начального уровня подготовки, зато ему понравились обнаруженные черты характера у "Сопрано": быстрая обучаемость, собранность, умение концентрироваться в экстремальной ситуации, остальное будет видно… Одно плохо – увлекаемость!..
…Далее мысли Корсарова перескочили в тот день, когда погибли Георгий и Милена, Максим сам, не желая того, восстанавливал события по имеющейся инфе – жуткое…, жуткое зрелище, особенно с девушкой: "…как Лелик вообще это смотреть смог? Хотя, кажется, если он чего-то необходимого не знает, то чувствует себя не в "своей тарелке" – ннн-да – железный чувак!"
Может потому он и доверился ему и пошел, не задумываясь на сегодняшнее… Надо же… – он совсем, оказывается, не знал друга…: "Как обманчива его внешность…, а глаза…!.. Нет, не обманчива, совсем не обманчива, просто все хорошее в нем просвечивает насквозь то плохое, что…, а что собственно плохое, сам вот я, Максим Корсаров, чем лучше?… Да "Ё"-моё, если бы со мной случилось хотя бы малая часть из того, что пережил этот человек, спину которого я сейчас прикрывает, и мало того, даже горжусь этим, каким бы я стал?! Дааа…, этот мир…" – но двойной толчок локтя в спину прервал текущие размышления Макса, что напрягло не только мышцы всего тела, но и нервную систему. Какой-то комок начал жечь чуть выше паха… Леха говорил: "Как почувствуешь это, начинай вдыхать чаще, не глубоко, и на каждый выдох пять быстрых вдохов без выдыхов, до тех пор, пока вдыхать больше не сможешь. Стоящему против двери захотелось в туалет, причем по крупному, сначала терпимо, а после… – спасибо другу за слабительное!..
…Казалось все происходящее слышится через аквариум, Алексей несколько переживал о возможности воздействия волны воды из разбитой емкости на его равновесие, ведь стоит упасть под ее напором и весь выигрыш, обусловленный неожиданностью, как ветром сдует…
Увидев "Гриню" входящего и свысока разговаривающего с Рылевым Олегом, вальяжно жестикулирующего кистью руки перед лицом последнего с огромного размера камнем на перстне, правда у "Петровича" был еще больше, но это не имеет значение, ему пока достаточно и этого – тем более подарок! Его довольное, выражающее полную уверенность, лоснящееся лицо и взгляд человека властного, и не терпящего возражений, смотрел на всех с Олимпа понимания своей недосягаемой величины и ничтожности окружения, ожидая в ответ признания, чуть ли не богом, и по крайней мере, как минимум, соответствующих жертв и подношений!
Скорее всего это было наигранно, более того, казалось Барятинскому необходимостью, причем наверняка оправданной…
Перед глазами "Сотого" замелькали картинки, они замедляли свое мерцание, и все более и более лица на них становились узнаваемыми. Они складывались в группы и далее в сцены далеких и близких событий, участником которых он и был, и не был. Чем ближе и роднее становились очертании грезившихся людей, тем свирепей становилась наращиваемая злоба к тем, кто напротив мелькал между рыбок и водорослей… Зашипевшая Юрина рация, неожиданно прокричала голосом Олега:
– "Первый" "Мясному". Первый "Мясному"… Опять косячишь, давай на связь… – Младший Пылев стоял напротив, буквально в двух метрах и запрашивал, глядя прямо на "Солдата"… – тот поднес руку с переговорным устройством ко рту и ответил:
– Здесь… – я "Первый", здесь… Все чисто… – В принципе все уже собрались, "Санчес" давал "отмашку" своей готовности, и ничего не мешало начать задуманное… Положив рацию "Мясного" в свободный карман, "Сотый" трижды аккуратно толкнул Макса локтем, тем самым дав ему секунду другую приготовиться и глубоко вздохнув, подержав немного спертый воздух в легких, начал медленно выдыхать через нос.
Как бы всем им погибшим, но по-прежнему родным и близким, представляя каждого в отдельности: Ии, Ванечке, Милене, Ярославне, Ильичу…, всем им он говорил про себя, показывая взглядом на сидевших напротив него, называя каждого по очередности занятого места за столом: "Видишь, во главе "Культик" – с ним как получится, "Ося" – будет видно; "Гриня" – глупый вопрос, он первый; мент, кажется "Петрович" – он второй и так далее…" – души усопших что-то говорили ему…, кажется, говорили, но он не улавливал сути, и подумал – если что-то важное, то потом, потом… Рация в кармане настойчиво что-то шипела, Олег стоял немного с краю, не мешая обзору:
– … обдолбался что ли?!.. "Четвертый", ответь "первому"!
– "Четвертый" – "Первому"… внимательно…
– Бегом к "Пятому", проверь – не отвечает…, как понял?
– "Четвертый" – "Первому": иду проверять "Пятого"…
– "Четвертый" жду доклада…, до связи…
– До связи, "Первый"… – "Солдат", сделав выводы и уже почти выцелив первую жертву, передал по гарнитуре Максу:
– Встречай "Корсар" гостя – один, ты начинаешь, дальше я…
– "Собака"…: я начинаю, дальше ты, "Корсар" принял. Не бзди – это я, твоя "железная задница" – прикрою…
– Встретимся у Аида, друг!.. – Теперь тишину в эфире можно было не соблюдать, ничего не успеет измениться!
Дверь в комнату резко открылась, сразу четко обрисовав контуры появившегося в проеме Витаса. Макс, одновременно с выстрелом произнес:
– Какой большой!.. – Всадил в вошедшего пять или шесть пуль в область сердца…, и все смешалось: сзади Макса загудел пулемет отсекаемыми очередями… Фигура в проеме двери спереди немного подергавшись, схватилась за грудь и разразилась трехэтажной руганью, продолжая стоять… Макс опешив вторил:
– Сука, сука, сука… – И не понимая что происходит, а точнее почему после такой очереди, этот монстр не падает, как "Мясной", всадил в него еще столько же…, и еще столько же…, и только сейчас понял, что чем-то сбит с ног и падает. Осознал – это масса воды из разрушенного аквариума.
Сгруппировавшись и обретя, пусть и полулежа равновесие, подскочил, рывком занял прежнее место, параллельно ища здоровяка, но их оказалось два – оба лежали без движения… и кто из них кто, разобрать было не возможно.
Вспомнив, что Леха стрелял в голову и ему говорил, что если есть возможность, то стрелять надо именно в неё, сообразил, что пытавшийся войти наверняка в бронежилете, а поняв это, пока не поздно бросился исправлять и без разбора выпустил короткие очереди – сначала одному, потом другому, сразу после поменяв магазин и дослав патрон в патронник… На чем и успокоился, приняв прежнее положение с усилием всматриваясь в проем… и ловя себя на мысли, что не слышит выстрелов… и вообще ничего не слышит. Поворачиваться друг детства запретил, но по ощущениям и хлопающему воздуху тот "работал", а значит все нормально…
Кто-то схватил его за плечо и толкнул легонько трижды – интуитивно Макс понял что нужно повернуться, и повернувшись увидел отливающие мертвенной спокойностью глаза "Сотого", на что-то показывающего ему. Переведя взгляд и немного отшатнувшись от увиденного, скорее из-за неожиданной резкой перемены и ударившей в нос и глаза пыли и запаха пороха, а не представшей картины…
Быстро бросив взгляд и сделав пару очередей из пулемета сам, вновь посмотрел на друга… Тот что-то говорил, но он опять не слышал ни через гарнитуру, ни так… "Солдат" понимающе кивнул головой и сделал знак "делай, как я", дальше вынул два пистолета, у обоих передернул затворную рамку и показал на стену, прижавшись к ней.
И сразу из проема двери, куда нужно было выбегать, хлестанул встречный сноп света.
Лелик, сначала высунув здоровенный черный "Браунинг" в проем, выстрелил несколько раз и максимально пригнувшись пропал в нем, потом появился, удивленно махнул Максу, которому не нужно было второй раз повторять предложение, и…, и через пятнадцать секунд они вдвоем уже упали на пол минивэна, рванувшего от неприятного места…
Пролетев несколько кварталов и заскочив в арку заброшенного нежилого дома, они втроем, уже переодетые и почистившие друга от пыли, выскочили из машины, и просочившись через два "проходняка", вышли на одну из самых оживленных улиц. Пройдя метров двадцать, Алексей остановился вопросительно посмотрел на Погорелова и спросил:
– Я не понял – минивэн?!
– Обижаешь, шеф!.. – При этом он посмотрел на часы, досчитал до двенадцати и щелкнул пальцами, чему вторил слабой мощности шум взрыва, запаливший "засветившийся" автобус, со всеми причиндалами.
Отдав две сумки Александру, которые тот, свернув в подворотню, сразу спрятал в багажник, припаркованной там, своей машины и так же быстро уехал в неизвестном направлении уничтожать их содержимое.
Мужчины поднялись по небольшой лестнице и прошли в ресторан, сначала в туалет, где привели себя в порядок до идеального внешнего вида, убрав из своего имиджа то, что показалось лишним. Пройдя в зал и приветственно кивнув метродателю, выбрали столик у большого окна. Через минуту завсегдатаю, которым недавно стал здесь Алексей, официант услужливо предложил два бокала красного, что было отвергнуто в предпочтение сегодня графинчику водки, что и было исполнено сей момент.
За окном на другой стороне площади происходила какая-то суета: кого-то выносили и грузили в дорогие машины, которые срывались с места, расталкивали следовавшие по своим делам разного рода автомобили, а точнее находившихся в них людей. Мелкие аварии не имели значения для очумевших ездоков и они продолжали мчаться и почему-то в одну сторону, предположительно к "Больнице им. Склифосовского", где вряд ли кому-то из привезенных могли помочь. Но некоторых миновала чаша сия и они с видом умалишенных сами забирались в поспешно поданные лимузины, увозившие их столь же быстро, как и предыдущих.
Друзья не чокаясь выпили по первой, Алексей налил по второй, затем по третьей и лишь потом выдохнув, произнес:
– Урегулировали!
– О, кажется, слышу… Полностью?!
– Время покажет, я не доктор и чудеса бывают… – И что-то вспомнив добавил:
– Бывают, правда с теми, кто в них верит…
– Я теперь верю…
– С почином…, но… маленький совет – на этом и завязывай. И вот еще что. О происшедшем только что, говорим лишь сегодня… до 24.00., а потом забываем на всю жизнь… – Друзья… – теперь и друзья по оружию, пожали руки, обнялись через стол, и начали трапезу…, или тризну… Ну тут кому как…
Тщательно разжевывая в тишине кусок баранины, Алексей остановился и пристально глядя на "Сопрано", произнес почти его же голосом: