– Самая легкая смерть – НЕОЖИДАННАЯ…, и в этом смысле мы сделали им услугу…
По другому
"В жизни почти все кажется настоящим… до тех пор, пока человек не встречается со смертью… – глаза в глазницы, и даже не своей, а с чужой…"
(из тюремных дневников автора)
Этот ресторан, напротив заведения принадлежавшего Пылевым, привлек внимание Алексея сразу после сказанного "Седым" – с этой точки было очень удобно наблюдать за многими сборищами, коих на дню могло происходить до трех. Он всегда приходил один, лишь иногда приглашая "Санчеса", и то в моменты, когда был перенасыщен работой, а другого места и времени для встреч не было. На лице "Солдата" при посещении заведения всегда красовалась борода, как и в этот день. Единственным отличием сегодня от привычного ранее, предстал такой же бородатый Макс, в жизни до этого растительности на физиономии никогда не имевший!
Отъехавшие кортежи с пострадавшими довольно быстро заместились милицейскими с мигалками, количество которых, с каждой минутой, только возрастало.
"Сотый", как ему показалось, разглядел даже нескольких генералов – не мудрено целого полковника застрелили, а может и уже тоже "ломпасника" (генеральский чин). Компания правда, в которой тот остался – не подобающая ни его званию, ни его положению – ничего пусть увидят правду, голую и неприкрытую…
…Семен Петрович, отец "Петруши", очумевший от постигшего его удара, носился по разгромленному залу ресторана, сшибая людей и мебель, постоянно о что-то спотыкаясь и хлюпая в лужах воды, обильно смешанных с кровью. Его хаотическое движение было не только бессмысленным, но и молчаливым. Как хвостик за ним следовал яйцеголовый Верхояйцев, недавно переведенный под крылышко генерала.
Высокопоставленный отец искал своего сына, а найдя его изрешеченное пулями тело с обезображенной, до неузнаваемости, головой, присаживаясь, всматривался, не узнавал, подпрыгивал с корточек и с криком: "Найдите его! Бездельники…, дармоеды…, очковтиратели…" – с соответствующей ненормативной лексикой, уносился на новый круг поисков, иногда останавливаясь и пристально всматриваясь в попадающиеся навстречу лица. Подобное поведение не смогли остановить ни прямые, ни непосредственные его начальники, пока эти вопли не смолкли за закрывшейся дверью специальной кареты скорой помощи.
Из известных нам ранее на месте оставался лишь повышенный по службе и в звании соответственно, начальник "убойного отдела" УВД майор Силуянов. Он деятельно руководил процессом и не слишком-то обращал внимание на приехавшего первым, генерала – ибо сразу понял его состояние. Вновь появившемуся высокому начальству он коротко и понятно доложил о примерной картине происшедшего и прозорливо поинтересовался:
– Товарищ генерал – полковник, а что по-вашему должно узнать из происшедшего общество…, через…, ну сами понимаете… – вон уже телевизионщики толкаются с оцеплением. Ведь с позволения сказать: полковник, сын уважаемого генерала… и в такой компании… – коррупция… мягко говоря…, и это даже на беглый взгляд… Представляете как раздуют… мол "полковник МВД был расстрелян участвующим в бандитской разборке". Считаю необходимым доложить свои соображения…
– Майор, давай не так быстро и по порядку: кто, чего, от куда…, воще кто это такие, я че то никого не узнаю, а у этих… воще жопы вместо рож – кто это?… – Генерал неприязненно концом лакированного ботинка постарался, ткнув в развалившееся лицо покойника, перевернуть его, но лишь испачкал обувь. Сплюнув и выругавшись, показал на пятно крови на обуви подчиненному, что тот исправил, метнувшись улыбающейся услужливой молнией. Начальник недовольно буркнул, продолжая прерванное:
– …ну ка давай заново!
– Есть, заново… Да тут будто Прокруст прошелся – всех поукоротил, кажется не одного не расстрелянного члена не оставил… Вон… эта… – вообще почти без башки… Принадлежность убитых восстанавливается, некоторых успели увезти свои до нашего появления, по всей видимости в надежде спасти. Но что-то мне подсказывает, что тот, кто это все устроил, не был намерен оставить кому-то хоть шансец, и если кто-то не умер, то так и было задумано – и мы это конечно учтем, весьма возможно, что мотив именно здесь и кроется…
– Не мудри, давай короче, а то подполковником не станешь… Больно у вас личный состав быстро сокращается… Давай, давай скоренько, у меня сегодня еще… с мером, да и баня – е…я еще эта…
– По документам и некоторым приметам точно удалось установить следующие личности:…ну наш незабвенный и ныне покойный Петр Семенович…
– "Петруша", что ль… – это вот… это вот?… Оно – это он?
– Гхы-гхы, так точно, это самое – он и есть…
– Ннн-да, не узззнать… – Тяжесть тела полковника сидящего на стула, не позволила инерции входящих в его пуль опрокинуть его со стула быстро, как это показывают в фильмах. Прежде чем он упал, куски метала, проходящие насквозь, разрывая плоть разбили этот предмет мебели в мелкую щепку.
Падая, а до этого просто меняя положение и угол наклона, человек принимал в себя заостренные цилиндрики, создававших раневые каналы далеко не параллельные другу, пересекающиеся и лишающие уже покинутые жизнью останки хоть каких-то ребер жесткости. Разумеется голова ничем не отличалась, Но поскольку снаружи этот орган все же кость, обтянутая кожей, получающая при своем разрушении инерцию, позволяющую осколкам разрывать мягкие ткани, обезображивая и до неузнаваемости изменяя Богом данные черты лица, постольку "Петрушу" узнать можно было лишь по костюму "Бриони", сшитому на заказ за неприличную сумму и, залитыми кровью, документам.
Докладывающий морщась продолжил:
– Далее, вот этот вот… Дима "Плосконос" – авторитет, правая рука погибшего "Сильвестра", хотя кажется, этот Шива был гораздо более многорук, по крайней мере с правой стороны…, следующий "Феликс", а может это и "Ося"?…, да нет "Феликс"…, аааа…, ну яж говорю – "многорук", тоже правая рука, того же…
– Майор, анатомией не увлекайся, я чай тоже кой че знаю…, вот этого уж точно, бывал у нас в министерстве…, хм…, по какой-то, понимаш, нужде – "Ося" и "Киса" были здесь" – то-то что были и уже не будут…
– Извините, не понял…
– Не понял, не понял. Первоисточники знать надо! Давай дальше, друг мой, считай ради повышения стараешься…
– Так точно… Следующий, несмотря на присутствие паспорта с греческим гражданством, определяется как Рылев Олег…
– Что еще?…
– Остальных, чувствуется, VIP – персон, не установили… Другие же не особо важные, так сказать охрана и обслуживающий персонал. Вообще, надо сказать "большое спасибо": кто-то хорошо подчистил, буквально целый район…, хотя эти места пусты никогда не будут…
– Вот и займись назначением на эти, ха-ха, вакантные и привлекательные места следующих, все таки начальник оперотдела!
– Есть… За пару дней разгребусь иии… кое что уже… – так сказать на мази…, в смысле лояльные к нам пааацаны уже тянутся, предлагая свои услуги за поддержку…
– Ну и поддержи… Молодец, я и не сомневался…
Пошли кого-нибудь…, а то что-то во рту пересохло…
– Суть и причина перестрелки пока не установлена, но… точка, с которой всех валили однозначно была за аквариумом – вообще мысль конечно гениальна, но кажется кто-то просто воспользовался чужими разработками – забрался в чужой улей, прикинулся своим "солдатом"…
– Почему "солдатом"?…
– Даааа… нууу… просто своим… солдатом…, хотя странно…, у них же там…, в улье разделение: солдаты, ряботяги, матка и другая мня, мня…, гм…, ну как и у этих "бригад"… В этой комнатке, от куда производилась стрельба, обнаружено два трупа, один из них по всей видимости стрелок, второй прикрывающий, может, обидел их кто, а мож просто перетащили… Одного к этой вот треноге, где кажется пулемет стоял… – вот этого…, здорового…, кстати, единственное оружие, из которого возможно и убили этих двоих – вот этот именно ствол…, да-да… вот – АПС с глушителем…, ага… А еще автоматик был обнаружен в зале, другого огнестрела вынутого из кобур или из-за поясов не найдено, словно их всех парализовало. Ведь несколько секунд было, а может и больше, похоже что и присесть, и даже попрятаться кто-то смог, правда это не помогло, так что кому этот автоматик принадлежал еще придется установить…, и воды здесь из аквариума – она нам много следов попортила… ну хотя бы еще одного свидетеля, ведь остался наверняка, только сдриснул штаны отмывать… Ничего найдем, товарищ генерал-полковник, обязательно найдем. Опрос местного персонала и людей из всех окружающих построек проводим – людей снял ото всюду. Эксперты уже отработали, ждем взрывотехников – есть подозрения… – Мартын крутил в руке, держа двумя пальцами, остатки свето-звуковой гранаты и еще чего-то, назначение чего явно не понимал, но совершенно не сомневался, что обязательно поймет. Размышления его вслух продолжались в виде доклада, давно ставшего озвучиванием потока его мыслей:
– …вот из-за этих вот причиндалов, кажется это взрыватель… – электрохимический… или электрический, кто его знает…, а чего он рванул вообще не понятно. Вообще все странно, ведь этот ресторанчик, как бы база "Рылей" – так называемых…, оборудовали они, значит, потайную комнатууу, поставили туда пулеметииик и двоих головорезов-трансформеров, которые их и порешииили… Причем пулеметик исчез, а куча гильз осталась – вот так все на первый взгляд и выглядит!.. Ага… и Карлсончик с моторчиком в придачу подельником…
– Какой карлсончик, что за погремуха – не слышал… ну ка…
– Уф…, товарищ генерал… – это я так мнимого возможного подельника…, ну когда все друг друга убивают, а награбленное все равно исчезает…
– Не плохо…, хм…, чудак ты…, так майором и останешься в ожидании возвращения своего…, этого мнимого… Тааак – осталось только "Петрушу"…, как-нибудь из этой своры, либо случайным свидетелем, а еще лучше героем сделать…
– Это приказ? Конечно…, чести мундира ради…
– Вечером, со своим начальником… а йёёоо… – он же, того…, ну сам тогда давай к завтрашнему утру…, тааак…
Слушай сюда! Мммм…, – полковник героически сопротивлялся и погиб – представим посмертно к награде… – С тем генерал и вышел к прессе, повторив слово в слово, сказанное Силуянову минутой раньше.
Мартын стоял немного опешив, потому как не особенно любил сочинять…, но что-то придется, а вовторых именно он оказался на сегодняшний день чуть ли не единственный соображающий по этой убойной части из всего УВД. А значит и ему расхлебывать! Не дай Бог, еще начальником назначат…
Но начальниками таких не назначают, хоть и берут с повышением в управление – там ведь тоже не только папенькины сынки и другие "любимые люди", но и с "земли" профессионалы нужны, что бы специфику не по слухам, а по фактам и по натуре знали. Но туда Мартын не хотел, мечтой его был МУР, но мечтой…, не досягаемой, а управа – да ну ее эту суету на "Житной", с ее вечным лизоблюдством и преклонением – лучше пенсия…
* * *
… После ресторана друзья направились в квартиру, снятую Алексеем для Милены, на время своего пребывания в Греции – она уже давно пустовала, но поскольку была оплачена сразу на год, иногда использовалась. Макс только заскочил к себе ненадолго в офис, но там все работало как часики. Коллектив он подбирал сам, а двоих старых и преданных служак, дал ему родственник, в империю, которого и входил ЧОП.
Пока "Сопрано" или, как его называли за глаза с детства – "Динамо" – он единственный из друзей детства Алексея играл не в ЦСКА, а в "Динамо", причем по амплуа, ровно против сегодняшнего друга, был занят делами в соседнем подъезде, "Солдат" озаботился разбором вещей погибшей девушки и приготовлением легкой закуски, хотя знал – Макс с пустыми руками никогда не приходит.
Они устроились в большой комнате, поставив стол с кухни посередине, а по разные стороны от него два дивана, напротив друг друга – выпивать наверняка долго, так пусть это будет еще и удобно…
Алексей включил телевизор и поставил на подоконник небольшой приборчик, напоминающий маленькую акустическую колонку – генератор "белого шума", поначалу создававшего неудобство, но потом…, а потом на него перестали обращать внимание. Все эти приготовления были понятны и не воспринимались, как недоверие друг к другу, тем более после сегодняшнего. Просто профессиональная привычка – не более.
В углу появился ящик с водкой, увидев принесенное вошедшим, Алексею поплохело:
– Максик, не борщим ли?
– Лллёлллик, здесь, у тебя хоть лучше сохранится – больно хороша… (не использованная рекламная пауза), а то у меня в конторе два архаровца, прежней, еще Щелоковской, закваски, так им этого и на пару дней не хватит… Так что пусть будет…
– Смотри, на самом деле, если на душе не хорошо, то это только усугубит. А потом, кто-то недавно обещался и кружки пива со мной не выпить!..
– Ну то ж пива!.. Че-то много говорим, хотя чувствую придется заниматься этим целый день и вечер, наливай давай. И так, что бы я "бульки" слышал.
– Ну на этот случай "глушитель" еще не придумали, но если не слышишь, считай глазами… Вижу, что-то спросить хочешь?
– Хочешь? Ни то слово, ща погоди… – где у тебя фото с видео?… А во – нашел. У меня ведь, как ни странно, глаз на затылке нет, а потому я ничего не видел, да и ты поворачиваться запретил, так что хоть скажи, кого мы сегодня… из этих вот "отблагодарили"…, среди них есть вот эти три…, этот, этот и вот этот… – Макс показал тех олеговских, которые стреляли в его родственника, потом бросив фотографии на сторону друга, поднял рюмку и протянул навстречу:
– Ну что, за победу?!
– Давай сначала за тех, кого нет с нами…, и вообще не станем сегодня чокаться… Не поверишь – и легче тооо… не стааало!..
– Согласен… – они живут, пока мы о них помним!
– Сегодня даже милиционера того вспомнил, который погиб вместе с Ией и Ванечкой! Глупо…, глупо, а этот подонок – сегодняшний мент, и своего тогда не пожалел… Эх… земля вам пухом…, или как говорит батюшка… – человечеще, между прочим! Царствия вам Небесного!.. А из этих трех только двое были…, знаешь, возможно Жора твой, на покой третьего на совсем отправил! Не знал я его – наверное тоже хороший парень был. Нууу…, будь, Георгий!.. – С этими словами порция прозрачной жидкости перекочевала из стеклянной тары в организм, который сразу и согрелся, и разомлел, как на солнышке…
Макс посмотрел еще раз на фото, затем вопросительно на Лелика и продолжил:
– Я не спрашиваю, чем ты и как живешь, но кажется, имею право на некоторые сегодняшние подробности…, если посчитаешь не возможным…, попробую понять…
– Да я и не собирался отмалчиваться и ты имеешь право знать все, хотя бы потому, что доверился мне и прикрыл мою спину – нааадежно, надо сказать, прикрыл! Еще семь минут терпим – новости смотрим, и я сам тебе все рассказываю. По своему опыту знаю, что-то из того, что мы сейчас услышим может не просто удивить, а шокировать! Поэтому, что бы не прерывать беседы, давай сначала это, а потом и поговорим…
– Ты что, серьезно предполагаешь что-то увидеть по ящику?! Ха, ха, ха…, да и какие вопросы…
– О, начинается… – не предполагаю, а знаю. Смотри, только не выпади в осадок, думаю, если разрешат съемки, то зрелище будет не из приятных… – Как раз в этот момент диктор заговорил о новом страшном преступлении, совершенном почти в центре столицы. Диктор:
– Беспрецедентное по ужасающей картине событие потрясло воображение москвичей, видевших последствия, произошедшего сегодня в 11 утра, недалеко от метро "Новослободская"! Погибло точно восемь человек и еще предположительно троих увезли в близрасположенные больницы. Это не просто вызов обществу, и бросок правоохранительным органам "перчаткой в лицо", но прямо таки плевок в человечность…Мы послушаем, что по этому поводу скажет, прибывший на место трагедии заместитель начальника ГУВД Москвы генерал-полковник…
Генерал:
– Это действительно "брошенная перчатка", бандиты не просто на сей раз затеяли разборки между собой, но и буквально истязали нашего высокопоставленного сотрудника, одного из начальников УВД! Пока не известно, что именно послужило причиной перестрелки, но следующее остается фактом: на сходку авторитетов, так сказать, "последышей" недавно взорванного "Сильвестра", был привезен сын моего коллеги – тоже наш коллега…, гм… – оба при этом возглавляли, каждый на своем посту, борьбу с организованной преступностью… Так вот, полковника Лицепухова…, привезли в этот ресторан и начали пытать прямо средь бела дня в одном из залов, где в это же время шло бурное застолье отморозков. По всей видимости стараясь добиться чего-то, возможно освобождения своего товарища или прекращения преследования кого-то из них… Своеобразное расположение комнат позволило им разместить двоих головорезов, по-другому их не назовешь, за огромным аквариумом, который выглядел, как стеклянная стена… да что там стеною и он был, от куда и велась стрельба… Повторюсь, мы сейчас не знаем причины, по которым кто-то открыл огонь, по всей видимости какие-то внутренние разборки и привели к перестрелке, в которую, толи для того, что бы защититься, толи ради чьего-то спасения, а мы знаем, что с места преступления увезли раненного председателя компании "Золотце", которого, по всей видимости, тоже взяли в заложники… так вот Петр Семенович, и это доподлинно доказано, и дактилоскопической экспертизой и раскладкой на местности, обезоружил одного бандита, и воспользовавшись его оружием, смог двоих уничтожить, спася господина Тарцева, пожертвовав своею жизнью. Произошедшее не просто повод, но причина, и причина веская, к консолидации всех честных граждан и силовых структур в борьбе с преступностью…, и очень горько осознавать, что в первую очередь гибнут лучшие из нас.
Диктор:
– А теперь кадры с места событий, снятые нашими операторами, с комментариями, побывавших на месте преступления корреспондентов нашего телеканала… – На экране поползли действительно нелицеприятные кадры, визуальная восприимчивость, которых увеличивалась "удачно" "взятыми" ракурсами. Оптика камеры "наезжала" на самые ужасные места ранений, увеличивая их на весь экран телевизоров, где были видны не просто кровь и разверзшаяся кожа с оголенными кусочками мяса в местах пулевых ранений, но и проблескивающие кости, мозг, и будто специально задранные для съемок, пиджаки, рубашки, и приспущенные штаны, хотя надо признать, что последнее было сделано еще экспертами при выполнении их обязанностей по измерению ректальной температуры тела.
Смакующиеся ранения и нагоняющая жути интонация журналиста, создавали гипертрофированно страшную картину, представшую на экраны страны благодаря чуть ли не жертвам принесенным этими самыми работниками канала, которые будто сами были и участниками, и очевидцами случившегося, и при этом чудом выжившие.
Перепугав половину населения Москвы, которых обычно на деле это не касалось, хотя всегда бывают страшные исключения, которым нет ни прощения, ни объяснения, но они, как правило, капля в море и уж совсем не сравнимы с теми событиями, несущими за собой огромные жертвы, за которые, как правило никто не отвечает, хотя происходят по вине и явной преступной халатности чиновничьей администрации, а то и в прямую являясь последствиями их преступлений!
Смысла ждать другие программы не было, Алексей выключил записывающий видеомагнитофон и взглянул на побелевшего Макса:
– Никак уже жалеешь?