В мае 1943 г. участников группы Зорге судили: Мияги к этому моменту был мертв (умер от пыток), Вукелич, приговоренный к пожизненному заключению, погиб спустя полтора года. Клаузен также получил пожизненное, но будет освобожден американцами в 1945 г. Основных членов резидентуры, Одзаки и Зорге, приговорили к смертной казни, которую привели в исполнение 7 ноября 1944 г. в токийской тюрьме Сугамо. Перед смертью Рихард произнес: "Да здравствует Красная армия! Да здравствует Советский Союз!" Советский разведчик упокоился во дворе тюрьмы, но в 1967 г. его останки перезахоронили на кладбище Тама в Токио.
Пока был жив Сталин, о Зорге в СССР не знали, поскольку он считался "врагом народа". Его реабилитировали лишь при Н. С. Хрущеве, который присвоил разведчику звание Героя Советского Союза посмертно. Генсеку понравился фильм о разведчике, снятый французским режиссером Ивом Чампи. Некоторые считают, что восстановление доброго имени героя началось благодаря Юрию Гагарину, увидевшему фильм во время одной из своих заграничных поездок. Другие ставят это в заслугу министру культуры Е. Фурцевой, посмотревшей киноленту на закрытом показе и рассказавшей об этом Никите Сергеевичу. Во многих населенных пунктах России имеются улицы, названные в честь Зорге. В Берлине есть улица Richard-Sorge-Strafie.
Кое-кто называет Р. Зорге духовным отцом Перл-Харбора и в общем-то имеет право, потому что разведчик точно определил время нападения Японии на США и первую цель - Перл-Харбор. Сообщение об этом ушло в Москву, а оттуда - в Вашингтон, однако американцы проигнорировали предупреждение. В августе 1951 г. в Конгрессе США была подробно изучена деятельность советского разведчика по втягиванию Японии в войну с США на Тихом океане.
В Японии имя Зорге больше популярно в качестве образа поп-культуры, описанного в книге О. Тэдзука "Адольф". Кроме того, японский режиссер М. Синода, которого спонсировали Германия и США, сделал художественный фильм "Шпион Зорге". В Токио опубликовали материалы судебного процесса по делу агентов, большими тиражами выпущена предсмертная литературная исповедь X. Одзаки "Любовь, подобная падающей звезде". Газета "Асахи" упомянула имя Зорге среди 100 выдающихся исторических фигур XX в.
Каждый год в день казни легендарного разведчика многие японцы посещают могилу, облагораживают ее, кладут свежие цветы, говорят слова поминовения, зажигают свечи и благовония, по очереди поклоняются перед могильным камнем. Дальше они переходят к памятнику другому участнику разведгруппы и повторяют ритуал. Таким образом они отдают дань уважения тем, кто сделал столь много для предотвращения войны между Японией и Советским Союзом.
Глава 2. Николай Кузнецов
Будущий знаменитый разведчик родился 27 июля 1911 г. в деревне Зырянка Камышловского уезда Пермской губернии. Через 15 лет, получив свидетельство об окончании семилетки, он поехал в Тюмень и поступил в техникум на специальность агронома. Но вскоре грянула коллективизация. Николая, отличавшегося страстью к авантюрам, исключили из комсомола с мотивировкой "антисоветский элемент" и отчислили из техникума. Правда, через 2 года его восстановили.
В 1934 г. Кузнецов переезжает в Свердловск и идет работать на завод "Уралмаш". Там он проявляет способности к языкам и практикуется в немецком, поскольку в то время на предприятии было много специалистов из Германии. Кузнецов не только учил язык, но и старался узнать как можно больше о другой культуре, подражал поведению немцев, интересовался их обычаями. По всей видимости, в службе безопасности обратили внимание на подобную любознательность и предложили Николаю стать негласным сотрудником ОГПУ. Кузнецов согласился.
В январе 1936 г. он ушел с предприятия, чтобы вплотную заняться новой деятельностью под псевдонимом Колонист. Как раз в это время по стране прокатилась волна чисток - ежовщина. Неопытного и горячего молодого человека тоже арестовали. Освобожденный через 3 месяца пребывания в тюрьме, Николай познакомился с наркомом НКВД в Коми АССР М. И. Журавлевым, который предоставил ему возможность продолжать службу в органах безопасности. Кузнецову придумали правдоподобную легенду, превратив его в Рудольфа Шмидта.
Работая на авиационном заводе, Кузнецов через знакомых завел роман с сотрудницей германского посольства и впервые получил возможность снабжать советскую разведку информацией. С помощью Николая удалось наладить доступ к документам германского военно-морского атташе Н. В. фон Баумбаха. Кроме того, молодой агент помогал советским спецслужбам знакомиться с немецкой дипломатической почтой.
В начале трагичного 1941 г. Николай отправился в г. Черновцы в Западную Украину. Там он вышел на связь с находившимся в подполье опытным немецким разведчиком Кестнером, передал ему документы, забрал чемодан, наполненный валютой и драгоценностями, и доставил в Москву. Впоследствии советская контрразведка арестовала Кестнера.
С началом войны у нераскрытого нацистской контрразведкой Кузнецова сменили псевдоним на Пауля Зиберта. Через некоторое время его прикомандировали к партизанскому разведывательно-диверсионному отряду "Победители" во главе с капитаном государственной безопасности Д. Н. Медведевым. Районом деятельности группы определили украинский город Ровно и его окрестности. Вся Украина была оккупирована гитлеровцами, поэтому членам отряда предстояло работать среди врагов в форме вермахта и с соответствующими документами. О непосредственной задаче Кузнецова знали только разведчики, с которыми он имел дело.
Несколько месяцев Николай скрупулезно изучал структуру и методы работы немецкой разведки и контрразведки. Знание этого во многом определяло успех или неудачу его миссии в тылу противника, не говоря уже о жизни и смерти. Кузнецову необходимо было "стать" нацистом, поэтому он запоминал даже содержание соответствующих книг того периода, кинофильмов, игравших в них актеров, спортсменов, отличившихся в спортивных мероприятиях Германии, и т. п. Ведь стоило ему ошибиться в какой-то мелочи, как практически наверняка последовал бы провал. Чтобы советский лазутчик поближе узнал быт и нравы немецких военных, его послали в лагерь военнопленных в Подмосковье. Результат был обнадеживающим, поскольку разведчик легко вошел в их среду и не дал повода в чем-то себя заподозрить.
В советских спецслужбах Николай Кузнецов занимал весьма специфическую должность. Он был глубоко засекреченным, агентом с зарплатой, соответствовавшей окладу штатного оперуполномоченного центрального аппарата разведки, но без звания и удостоверения. На Лубянке разведчик никогда не был, чтобы "не светиться". О нем почти никто не знал, в связи с чем он неоднократно попадал в разработки своих же.
Кузнецову создал и качественную легенду, "поставили" на подходящую должность, связанную с оккупированными территориями и пригодную для того, чтобы служить прикрытием для разведчика. Его не приписали к какому-нибудь конкретному немецкому учреждению в каком-либо украинском городе, а дали возможность появляться в любом из них.
26 августа 1942 г. на самолете, летевшем во вражеский тыл, находились 11 парашютистов, в том числе и Николай. Руководитель группы ждал его в пункте назначения. Прибыв к партизанам и осмотревшись, "Зиберт" впервые поехал в Ровно, чтобы прогуляться в форме, привыкнуть к ней и разработать план вживания. В этот раз Кузнецов ходил по городу под присмотром своих сослуживцев. По возвращении он описал свои наблюдения Медведеву, и в образ Зиберта внесли уточнения.
Время шло. Кузнецов успешно справлялся с ролью представителя вермахта и завел много знакомых на разных уровнях военного и чиновничьего аппарата, в штабах и отделах нацистских спецслужб. "Подружиться" с комендантом фельджандармерии было несложно, поскольку тот любил вкусные подарки и выигрыши в карты. Кузнецов частенько ему поддавался.
В результате комендант стал важнейшим источником информации о планируемых в городе облавах, давал пропуска и пароли для ночного передвижения. Благодаря этому деятельность разведчиков и связных была менее опасна. Через тот же канал Николай добыл список телефонов городских учреждений нацистов.
Иногда полезные сведения поступали из довольно неожиданных источников. Например, Кузнецов регулярно наведывался в небольшую продуктовую лавочку, хозяин которой, проникнувшись доверием к постоянному клиенту, как-то проговорился о том, что получил разрешение на торговлю и помещение для этого от начальника одного из отделов немецкой службы безопасности в обмен на согласие быть негласным осведомителем. Причем он с гордостью заявил о нескольких успешных операциях, которые по его доносам провели немцы в 1941 г. против партизан. Кроме того, лавку навещал друг продавца, тоже осведомитель. В разговоре он признался Николаю, что в местных партизанских отрядах существовал германский агент, сумевший приблизиться к командирам и выполнявший обязанности связного между борцами с захватчиками в городе и находившимися в лесах. При этом советскому разведчику даже была описана внешность вражеского провокатора. Естественно, Кузнецов сообщил об этом в Москву, а оттуда предупредили штабы партизанских отрядов.
Основной задачей в то время оставалась добыча военных разведданных. Этим занимались большинство партизан. Условия были таковы, что пользоваться рацией в маленьком городе и при усиленных мерах безопасности было опасно. Поэтому все сведения приходилось доставлять в опергруппу, находившуюся за городом, лично или со связными. Ни агенты, ни связные не ходили в отряд, а завершали свой вояж где-то на полпути, в определенном хуторе. Николай добирался туда и обратно сначала на лошадях, позднее появились угнанные автомобили и мотоциклы, которые обязательно перекрашивали и заменяли их номера. На месте встречи и по дороге обратно в город разведчика охраняли его коллеги.
Еще в Москве Кузнецову поручили нейтрализовать рейхскомиссара Украины Э. Коха. Параллельно с установлением места пребывания последнего, путей его перемещения по стране, выездов в Кенигсберг (Калининград) опергруппа занималась сбором данных о локализации полевой ставки Гитлера. Когда ситуация была проанализирована, наиболее вероятными определили Луцк, Ровно, Винницу. Наибольший интерес вызвал последний населенный пункт. Версия подтверждалась развернувшимся в тех местах летом 1942 г. большим строительством, которое посещал рейхскомиссар. Возникла идея захватить "языка", используя технологию мобильной засады. Зимой 1942–1943 гг. организовывали не одну такую засаду, пока в руки к партизанам не попали достаточно крупные чины вместе с топографической картой, которая и позволила установить расположение искомой ставки под Винницей.
Теперь первоочередной целью становилась ликвидация Коха, для чего были нужны подходы к нему. В конце концов их нашли. Через связи с нацистскими офицерами 31 мая 1943 г. Кузнецов и Валя Довгер попали на аудиенцию к "объекту", однако покушения не получилось. После этого Николай сокрушался, что не надел на себя пояс со взрывчаткой - тогда бы уж он точно унес с собой в могилу наместника фюрера. Впрочем, результат от неудавшегося приема все-таки был. Из разговора с рейхскомиссаром стало известно о планируемом наступлении вермахта под Курском. Донесение отправили в Москву.
В июне 1943 г. с согласия Центрального советского командования осуществляется подготовка к ликвидации теоретика нацистской партии, министра по делам оккупированных восточных территорий рейхслейтера А. Розенберга. Покушения и в этом случае не получилось, но снова выяснилась важная деталь - прибытие столь высокопоставленного чиновника связано с предполагаемым наступлением на восток. Это совпадало с информацией от других разведчиков.
20 октября 1943 г. в Ровно Николай пытается убить П. Даргеля, заместителя А. Коха, но тот оказывается лишь контужен. Нападающие успели скрыться от преследователей, Кузнецов получил ранение. В лесу ему сделали операцию и изъяли осколок гранаты. После непродолжительного восстановления он приступил к новым заданиям. Съездив в Ровно, разведчик вернулся озадаченным: нацисты существенно усилили спецслужбы. Среди населения проводилась сплошная регистрация.
15 ноября 1943 г. Зиберт с коллегами похитили из-под охраны командующего "восточными войсками" генерал-майора М. Ильгена, а 16 ноября убили президента верховного суда на Украине А. Функа.
Членам отряда приказали выдвигаться во Львов. Там они ликвидировали вице-губернатора Галиции О. Бауэра и руководителя канцелярии губернаторства Г. Шнайдера. 1 2 февраля 1944 г. после отъезда из города Кузнецова с товарищами попытались задержать около села Куровицы. На требование предъявить документы, которых у Николая не было, он только и мог, что идти на прорыв. Немцы открыли огонь по удаляющейся машине и пробили колеса. Бросив транспортное средство, разведчики несколько дней ходили по лесу, пока не наткнулись на еврейскую группу самообороны. Отсиживаться с ними было нельзя, поскольку в группе свирепствовал тиф. Тогда в сопровождении проводника разведчики вышли к линии фронта. Мнения о дальнейшей их судьбе расходятся.
По одной версии, Кузнецов с коллегами, будучи в немецкой форме, приближаясь к селу Боратин в Львовской области, заметили там людей в советской военной форме. Николаю не повезло: он принял за своих переодетых бандеровцев и в ходе перестрелки был убит, как и его спутники. Когда "борцы за независимую Украину" выяснили, кто им попался, то стали торговаться с немцами, соврав, что у них в руках живой советский разведчик. В качестве доказательства они предлагали отчет, написанный Николаем под неизвестным на Украине псевдонимом Пух во время блуждания по лесу, - он опасался, что погибнет от рук своих при переходе линии фронта.
Существует еще 1 версия. По ней, на разведчиков, остановившихся в 1 из домов этого села, внезапно напали боевики Украинской повстанческой армии, и Кузнецов подорвал себя гранатой.
Первая версия подтверждается копией того самого отчета, позднее обнаруженной командиром "Победителей" Медведевым в архиве гестапо во Львове. Его оригинал лег на стол Г. Мюллеру в Берлине. А в пользу 2-й говорят раскопки, проведенные в 1959 г. на месте захоронения около г. Броды (перезахоронен во Львов), и заключение экспертов, исследовавших останки Кузнецова (установлено отсутствие кисти руки и т. п.).
5 ноября 1944 г. Президиум Верховного Совета СССР своим указом посмертно присвоил Н. П. Кузнецову звание Героя Советского Союза. Кроме того, он был награжден 2 орденами Ленина. На Урале и Украине Николаю установлены памятники, его именем были названы музеи, школы, более 1 00 пионерских дружин, даже малая планета. Перед распадом СССР в Ровенской области Украины появился город Кузнецовск. О похождениях разведчика написано множество книг: "Это было под Ровно" Д. Н. Медведева, "Человек, который не знал страха" Б. Китановича и др. Сняты художественные фильмы "Подвиг разведчика", "Сильные духом", "Отряд специального назначения" и документальные киноленты - "Гений разведки" и т. д.
Глава 3. Гарольд Адриан Рассел Филби (Ким Филби)
Ким Филби был одним из тех, кто боролся на фронтах невидимой войны за общую победу над нацизмом. Талантливый советский разведчик являлся для отечественной разведки наиболее результативным источником разведданных. Только в период Великой Отечественной войны он передал в СССР 914 документов. Вместе с А. Блантом, Г. Берджесом, Д. Кернкроссом и Д. Маклейном он был членом знаменитой "Кембриджской пятерки", сформированной советским резидентом А. Дейчем. Основная роль в работе группы принадлежала Филби.
Прозвище Ким за ним закрепилось с детства, данное родителями в честь персонажа романа Р. Киплинга про английского разведчика. Филби появился на свет 1 января 1912 г. в семье потомственного аристократа, занимавшего высокий пост в колониальной администрации Индии, Джона Филби. Отец с детства культивировал в мальчике любопытство к окружающему миру.
В 6 лет Ким переезжает в Англию к бабушке, продолжает получать знания, много читает, увлекается географией, приобретая тягу к путешествиям. В 1929 г. после Вестминстерской школы поступает в колледж Кембриджского университета. В это время Филби интересуют антифашистские идеи. Вскоре он связывается с Коммунистической партией Великобритании, рассматривая ее как единственную силу, способную противостоять нацизму.
Решив посвятить жизнь социалистическим идеалам, после окончания колледжа летом 1933 г. Ким едет в Австрию, в то время стоявшую на пороге фашистского переворота. Но предотвратить его уже было нельзя, и Филби женился на Л. Фридман, чтобы спасти боевую подругу от неизбежной расправы, перевез ее в Англию и развелся. Попробовал вступить в компартию, но, пока проходил проверку, был завербован советской разведкой.
По рекомендации знакомой, в начале июня 1934 г. он встретился в парке с важным человеком, который, по ее уверениям, мог его заинтересовать. После немногословного введения незнакомец предложил Филби стать советским агентом глубокого проникновения. Как потом выяснилось, вербовщиком был А. Дейч. С этого момента Ким порвал связи с компартией. Перед ним поставили задачу: попасть в британскую разведку Интеллидженс сервис (СИС) и разузнать как можно больше о ее планах и деятельности, касающихся СССР. По совету новоиспеченного агента, он привлек к работе своих друзей Г. Берджеса и Д. Маклейн. Сам Ким через некоторое время становится редактором журнала Ассоциации британских финансистов, симпатизировавшего нацистам. Это помогло ему сблизиться с немецким послом в Великобритании И. фон Риббентропом, который в недалеком будущем возглавит МИД Германии.
Филби продолжал встречаться с Риббентропом в Германии и сотрудниками немецкого посольства в Великобритании. Появились связи с германским министерством пропаганды Й. Геббельса.
Периодически Ким передавал советской разведке полезные политические новости.
Работа с министерством пропаганды длилась недолго, поскольку там отказались от услуг журнала, который представлял Филби. Его это не особенно расстроило - подоспело новое задание, связанное с Испанией.
Для советской разведки деятельность К. Филби была очень полезной. Ему же все это давалось психологически тяжело, поскольку он вынужден был проводить основную часть своего времени с теми людьми, которых ненавидел и, собственно, из-за чего стал советским агентом.
Предполагалось, что Филби в воюющей Испании займется не столько сбором данных о положении дел у мятежников генерала Ф. Франко, сколько расширит свои разведывательные возможности, чтобы впоследствии внедриться в британскую разведку. Ким работал в качестве военного корреспондента при генерале и обеспечивал Москву важной информацией о планах повстанцев, передвижении и вооружении их армии, об общей ситуации в стране. Его статьи о ходе испанского восстания попадают в поле зрения британской разведки, в результате чего Филби становится и ее доверенным лицом.
Война закончилась, и в Испании установился мир. В начале августа 1939 г. Филби вернулся в Лондон. С 1940 г. он официально работает на СИС, сначала в школе по подготовке кадров. В 1941 г. он уже поднимается до заместителя начальника отдела В, занимавшегося контрразведкой во время всех операций стран антигитлеровской коалиции. Филби обладал обаянием, которое помогало ему выходить из многих трудных ситуаций, трудолюбием, исполнительностью, способностью к глубокому анализу и выработке нестандартных решений, целеустремленностью. Все это не могло не вылиться в успешную карьеру разведчика. Он старался со всеми вести себя уважительно, не ссориться, поэтому коллеги признавали, что у него единственного нет врагов в аппарате спецслужбы.