Огромный вклад в постановку фильма внес Роб Боттин - гример и постановщик специальных эффектов. Его высоко ценили и режиссер, и Арнольд, и сценаристы. Еще будучи учеником, он ассистировал Рику Бейкеру в сцене в баре в "Звездных войнах". Затем он работал над фильмом "Вой", где разработал эффект разверзающейся земли в процессе превращений оборотня. Следующая его работа - дизайнер в фильме "Робокоп".
Зачастую в сценарии "Вспомнить все" эффекты описывались весьма туманно, и Боттину приходилось их разрабатывать и осуществлять. Верхувен говорил, что с профессиональной точки зрения Боттин был невероятно творческим человеком. Именно Боттину принадлежала идея постепенного раздвоения лица, идея составной картинки-загадки, от которой лопалась голова. Блестящим трюком оказался и жук, выползавший из носа Куэйда. Роб сказал Паулю: "Давайте сделаем его больше, чем сам нос". В сочетании с красным светом это создавало впечатление чего-то фантастического, а не гнусного. Роб создал сложнейшего, управляемого с помощью компьютера робота для роли марсианского предводителя мутантов. Вместе с Верхувеном они бились над созданием робота - водителя автомобиля. Роб придал ему облик рабочего бензоколонки 50-х годов и с помощью компьютера соединил движения с речью актера так, чтобы слова совпадали с артикуляцией.
Другой большой проблемой было создание декораций для марсианской колонии. Огромные конструкции должны были выдерживать более ста человек. Большая часть этих конструкций представляла собой соединенные друг с другом гигантские окна, через которые открывались причудливые виды марсианской жизни. В действительности "окнами" служили экранные задники размерами 12 х 18 м, на которые проецировались модели марсианских пейзажей. До этого никто еще не снимал такие огромные экраны, служившие фоном для декораций. Тщательная установка освещения для их съемок занимала почти сутки, что затягивало съемочный процесс.
Пауль Верхувен говорил: "Если бы в фильме было только действие, я бы смертельно заскучал. Но это фильм психологический, он - о шизофрении. Очень жизненный. И в то же время нереальный. Этим он мне и интересен".
В течение шести месяцев съемки шли на 8 площадках, было сооружено 4–5 отдельных декораций, отснято 100 компьютеризированных кадров, использовались автомобили с роботами-водителями, голограммы и такое количество действий, что их с лихвой хватило бы еще на несколько фильмов "экшн", вышедших на экраны в том же году, типа "Дика Трейси" и "Умри достойно".
Вот герой Шварценеггера Куэйд бредет по залитой неоновым светом улице мимо психушек, порномагазинов, борделей и баров. На экране появляется что-то вроде бистро, но затем в фокусе возникает надпись: "Пластическая хирургия - пока вы ждете очереди". За работой - злые силы, вокруг царит такой смрад, как в июльские дни смога в Лос-Анджелесе. Людей превращают в мутантов. Некоторые из них бродят тут же, у них мозги находятся поверх черепа. У таксиста под мышкой растет птичье крыло. Проститутка выставила напоказ три груди совершенной формы. И среди них - Арнольд со своими шуточками.
Верхувен обладал богатейшей фантазией. Иногда казалось, что лишь человек с извращенным разумом в состоянии его постичь. Работая с актерами, Верхувен не применял так называемые методы подчинения. Он разрабатывал роль каждого актера вместе с операторами, крича при этом в полный голос. Он мастерски выстраивал роль Шварценеггера, чье мощное телосложение никак не удавалось скрыть. В ходе фильма герой Шварценеггера постепенно превращался из нежного гиганта, которому не хватало уверенности в себе и который находился под башмаком у жены, в непобедимого героя.
Рейчел Тикотин, игравшая потерянную любовь героя Мелину, была в восторге от того, что ей представилась возможность попробовать себя в роли сильной женщины. Это была такая редкость в американском кино! Она вспоминает: "Я была счастлива играть сильную женщину. Думаю, Мелина была самой классной в фильме! В какой-то момент я подумала: "Теперь я смогу разрешить любую проблему". Вот для чего мы, девушки, были нужны в этом фильме. У Шэрон была задача "достать" своего мужа, а у меня - спасти его. Пауль точно знал, как проиграть с каждой из нас наши роли в фильме".
Когда Шэрон спрашивали о съемках "постельных сцен", она объясняла, что они были связаны скорее с манипуляциями, нежели с чувствами. Шэрон стремилась превзойти Шварценеггера, если не в силе, то хотя бы в сексуальности. Но по сути это не были интимные сцены. Шэрон была в ночной рубашке, а Арнольд - в трусах. Да еще постоянные драки! Это было совершенно не похоже на фильм "Основной инстинкт" с его очень изощренным, болезненным видом любви.
После выхода фильма на экраны многие женщины интересовались у Шэрон: "Каково это было - пинать самого Арнольда Шварценеггера?" Она отвечала: "Это было здорово!" И женщины ее очень хвалили. Они говорили своим мужчинам: "Я сделаю с тобой то же самое!" "Если честно, - говорила Шэрон, - мы все от чего-то страдаем и жаждем реванша".
Но настоящим шедевром с точки зрения специальных эффектов были сцены убийств в фильме. В одной из них герой Шварценеггера подхватывает человека, подкошенного пулеметом, и закрывается им, как щитом, от другой пулеметной очереди, так что тело превращается в решето. Или другой кадр: человека отбрасывает взрывной волной, и от внутреннего давления у него вылезают из орбит глазные яблоки. Фильм изобилует сценами, где с хрустом ломаются спины и шеи, в лицо вонзаются кинжалы и другие острые предметы, летят головы с плеч. Один критик с юмором заметил, что если в фильме Верхувена кого-то просто убивают из обыкновенного старого ружья, то он - настоящий счастливчик.
Но все это давалось большим трудом. Во время съемок Верхувен по нескольку раз на день выходил из себя, давая волю раздражению и гневу. Но съемочная группа считала это признаком безумного гения. Все признавали, что Верхувен был мастером высочайшего класса. Он привык получать то, к чему стремился, любой ценой. Он говорил: "Если вы делаете фильм на 60 миллионов долларов - а именно столько стоят эти фильмы, - вы должны быть уверены, что делаете его так, чтобы эти затраты по меньшей мере окупились. - И добавлял: - Опасно и неэкономно снимать фильм по слабому сценарию. Я имею в виду, что фильм должен быть снят мастерски, но при этом еще и экономно. То есть вы можете браться за фильм лишь в том случае, если считаете, что он сумеет вернуть затраченные на него деньги. А если потом кто-то начинает требовать: "Вырежьте эти сцены!" - тогда фильм не срабатывает, и тут я действительно выхожу из себя и борюсь за сценарий".
Эти слова звучали музыкой для таких, как Арнольд Шварценеггер, который стремился стать не просто популярной звездой, но еще и материально обеспеченной.
В съемочной группе был человек, постоянно конфликтовавший с Верхувеном: продюсер Базз Файтшанс. Они сталкивались по поводу бюджета фильма. Он вспоминает: "Мы много ругались, мы спорили, кричали, орали, вопили, но чаще всего это заканчивалось фразой Верхувена: "Ладно, я уступлю тебе двух этих, а взамен возьму четверых тех". В споры вмешивался Шварценеггер и зачастую выступал в роли примирителя сторон. Такие актеры, как Шэрон Стоун и Ронни Кокс, ничего этого не видели. Им обещали показать, что такое кинопроизводство будущего, и обещание было выполнено.
"Вспомнить все" стал футуристическим яростным приключением, фильмом с динамично развивающимся действием. Еще до выхода на экраны Америки ему прочили успех. Так и оказалось. После выхода в прокат фильм сразу же превзошел все другие в стиле "экшн", в которых раньше снималась Шэрон Стоун. Заслуга в этом принадлежала не только Верхувену как режиссеру, но и огромному бюджету фильма, а также такой крупной звезде, как Арнольд Шварценеггер. Говорили, что со времен Шона Харлоу ни одному торсу не удавалось собрать такие прибыли. Поначалу Шэрон эти разговоры забавляли, но потом она задумалась о том, какую огромную работу проделал Арнольд, чтобы из неумелого актера со смешным выговором превратиться в суперзвезду мирового уровня. Она говорила: "Арнольд невероятно сосредоточен и в то же время доступен. Он работает усерднее, чем большинство из тех, с кем мне доводилось сниматься".
В процессе съемок у Шэрон сложились странные отношения любви-ненависти и со Шварценеггером, и с фильмом. Это напоминало их отношения со Стивеном Сигалом: каждый шел к своей собственной цели.
После того как Шэрон закончила свои двадцатинедельные съемки, она вернулась в Калифорнию и вложила все до копейки в новый дом, из которого открывался вид на долину Сан-Фернандо. Теперь она могла ожидать намного более высоко оплачиваемую работу в новых фильмах, так как знала, что "Вспомнить все" почти наверняка принесет успех и продвинет ее по карьерной лестнице. Тогда она, наконец, сможет позволить себе обставить дом с достаточной роскошью.
Однажды вечером она возвращалась с актерских курсов за рулем своего БМВ. Шэрон как раз проезжала самую опасную часть бульвара Сансет, как вдруг в ее машину врезался кадиллак. Он ехал не по своей стороне улицы, за рулем оказался, как потом выяснилось, один из нелегальных иммигрантов. БМВ оказался разбитым вдребезги. Шэрон, шатаясь, вышла из машины в таком шоке, что даже не осознавала, как сильно пострадала. У нее оказалось сломано ребро, выбита челюсть, растянута спина и выбита коленная чашечка. Она долго сидела на улице, истерически рыдая, ее никто не узнал.
В конце концов она смогла добраться до дома и лечь в постель. Утром она встала, попробовала идти, но почувствовала такую сильную боль, что просто легла на пол и расплакалась. Позднее она с трудом добралась до больницы и только там узнала, как сильно пострадала. Ее врач уверен, что, если бы не тренировки перед фильмом "Вспомнить все", которые очень укрепили ее, возможно, после этой аварии она никогда бы не встала на ноги. Позднее она призналась, что фильм очень благотворно повлиял на ее дальнейшую жизнь, "действительно спас" ее и этим она "обязана Арнольду". Ей пришлось несколько месяцев лечиться с помощью физиотерапии и несколько недель носить корсет для спины и специальный воротник для сращения ключицы.
Некоторые из друзей, которых она считала лучшими, не сочли необходимым навестить ее дома. Она поняла, кто был настоящим другом. Она осознала, что была "душой компании", а когда не смогла их развлекать, они забыли о ней. Большое удивление она испытала, обнаружив, что люди, от которых она и не ждала помощи, как раз и помогли ей.
После аварии она несколько месяцев пролежала дома, часто в одиночестве, размышляя о своей жизни. Она рассказывала: "Я не испытывала жалости к себе. Это помогло мне сосредоточиться, и я поняла, что не хочу работать как заводная до сорока лет, отчаянно пытаясь выбраться наверх".
Затем пришло приглашение на встречу выпускников ее школы с просьбой выступить. Она начала записывать то, что хотела бы сказать, и поняла, что ей необходимо изменить свою жизнь, иначе она никогда не сможет больше работать. Она считала, что могла погибнуть в-той аварии. Теперь ей надо было решить, что делать дальше. Она даже подумала бросить актерскую работу и заняться либо изучением права, либо преподаванием актерского мастерства.
В своей речи на встрече выпускников Шэрон сказала одноклассникам: "Когда ты учишься в школе, твой успех измеряется тем, насколько ты похож на остальных. Но с той минуты, как ты оканчиваешь школу, и до конца жизни он измеряется тем, насколько ты индивидуален".
Ее собственные слова помогли ей самой кое в чем разобраться: "Это заставило меня осознать, что пришла пора перестать принимать то, что мне не подходит".
В 1990 году "Вспомнить все" вышел на экраны и собрал хорошие отзывы. Критик Ким Ньюмен из "Эмпайр": "Если вы в состоянии переварить жестокость, тогда, леди и джентльмены, это первый величайший научно-фантастический фильм девяностых годов". Ей понравилось то, как "фильм выдергивает у вас из-под ног ковер совершенно неожиданным образом", она считала, что создатели фильма "не боятся показать, что и в голове может быть один-два мозга".
Немногие критики упомянули о вкладе Шэрон в фильм, но фильм стал большим хитом, и, хотя она затерялась в героической эпопее Арни, в шуме стрельбы, взрывов и немыслимых, потрясающих специальных эффектов, Шэрон все же имела огромный успех. Она: "После почти 20 фильмов и более чем 60 телерекламных роликов этот фильм было нечто другое. Опыт, приобретенный во "Вспомнить все", сделал для меня очень много. Он утвердил жизнеспособность веры в профессию. После него все узнали, кто я такая - не Шэрон Стоун, а героиня того суперфильма. Это придало значение всем моим стараниям. Все остальное - просто даром потраченные шансы".
Несколько месяцев она пролежала на спине, пытаясь решить, что делать дальше, чтобы сделать карьеру, не дожидаясь своего сорокалетия. "Как только я поняла, что я - хорошая актриса - работая на актерских курсах, а не снимаясь в тех дерьмовых картинах, то начала осознавать: чтобы стать великой актрисой и получить доступ к большому материалу, я должна стать кинозвездой. Мне уже было столько лет, что следовало торопить события, чтобы прийти к этому поскорее. Поэтому я предприняла шаги по саморекламе".
Она решила сняться ню для "Плейбоя". Ее давно об этом просили, но она отказывалась. Сначала она считала, что ее несовершенная фигура не подходит для этого, но в течение ряда лет она встречалась со многими девушками, снимавшимися для "Плейбоя", и заметила, что ни одна из них не могла похвастать совершенными формами.
В 1990 году она согласилась позировать. Ее целью было продвинуть не "героиню из "Вспомнить все", а саму себя как Шэрон Стоун. То же самое сделали в свое время Мэрилин Монро, затем Стелла Стивенс. Шэрон: "К своим тридцати двум годам я снялась во множестве отвратительных фильмов. Люди говорили, что моя проблема в том, что я несексуальна, потому что не ношу узких юбок и не делаю короткую стрижку. Я много думала над этим и пришла к выводу, что быть сексапильной и чувственной действительно необходимо. И я решила сняться для "Плейбоя".
Она также хотела подольше оставаться молодой. В тридцать два года ее уже больше не считали "молоденькой хорошенькой старлеткой". Она понимала, что в сорок лет ей уже никто не предложит ведущей роли в кино. Она говорила: "Этот мир создан для мужчин, и необходимо быть сексапильной, чтобы получить свою роль".
Немаловажным доводом в пользу съемок была также нужда в деньгах. Единственной причиной отказаться от этого были ее родители. Они жили в маленьком городке, и ее поступок неминуемо повлиял бы на отношение к ним соседей. Поэтому она предупредила их о своем намерении. Отец ответил, что если это необходимо для карьеры, то они не имеют ничего против: "Раздеваться - это обычное действие для людей, так что смелее!"
Фотограф Филипп Диксон вспоминает: "Шэрон оказалась очень раскованной. Она предложила даже более смелые вещи, чем я собирался сделать. В одних туфлях на высоких каблуках и трусиках она взобралась по узкой пожарной лестнице на высоту в 1,5 метра. Она хотела, чтобы эта фотосерия имела успех". На одной из фотографий она была снята полностью обнаженной. Фотограф хотел снять Шэрон такой, какая она в жизни, и эта идея пришлась ей по душе. Это был беспрецедентный случай: ее снимали чисто умытой, прямо из-под душа, с мокрыми волосами и безо всякой косметики. Читатели могли оценить ее привлекательность: густые темные вразлет брови, прозрачные светлые глаза и неимоверной длины ноги - ее сексапильность проявилась в естественной свежести и непосредственности.
На обложке журнала поместили ее фотографию топлесс, с кубиком льда в зубах. Этот номер был моментально раскуплен и стал чуть ли не библиографической редкостью.
Следуя традиции цитировать слова своих моделей, "Плейбой" поместил такие фразы Шэрон: "Я люблю таких мужчин, у которых мозги больше способны к увеличению, нежели их детородный орган". И: "Секс находится в мозге, а не в теле".
Фоторепортаж в "Плейбое" понравился и самой героине: "Я не стыжусь своего тела. Снявшись для журнала, я не поступилась своими правилами. Думаю, им было лестно сделать мне предложение сняться, и я не вижу в этом ничего ужасного. Когда мой отец увидел эти фотографии, он сказал, что я прекрасно выгляжу".
Отец признался, что они его никак не шокировали. Он не видел в этом ничего особенного. Мать восприняла это как очередную роль дочери, заявив, что они понимают, что она делает и для чего. А мнение соседей в данном вопросе их не интересовало.
Стоит признать, что появление Шэрон Стоун на страницах "Плейбоя" вкупе с успехом фильма "Вспомнить все" произвели впечатление и изменили ее жизнь. И все же этого было недостаточно для превращения в настоящую звезду.
"Золотая"
голливудская сказка
Пока Шэрон Стоун лечилась и восстанавливалась после аварии, пока затем позировала для "Плейбоя", кинокомпания "Каролко пикчерз" купила на аукционе сценарий под названием "Основной инстинкт". Его автором оказался Джо Эстерхаз, самый "забористый" сценарист Голливуда, успевший прославиться фильмами "F.I.S.T." и "Острый край". За его последний и самый противоречивый сценарий было заплачено три миллиона долларов.
До сравнительно недавнего времени студии продюсеры и режиссеры относились к сценаристам почти так же, как к бумажным носовым платкам: попользовались почти даром и забыли. В рамках контрактной системы авторы должны были регистрироваться на студии "Уорнер Бразерс", а затем шли работать в свои офисы, условия в которых не вдохновляли на творчество. В Голливуде даже ходил анекдот об актрисе, которая была настолько глупа, что спала со сценаристом.
Но к 90-м годам общее отношение к сценаристам изменилось. Возможно, начало этому положил Шейн Блэк, автор "Смертоносного оружия". В 1991 году ему заплатили рекордный гонорар в 1 миллион 750 тысяч долларов за сценарий "Последний бойскаут". Студии сообразили, что если они хотят заполучить лучший сценарий, то придется хорошо заплатить авторам. Разумеется, по понятиям Голливуда, "лучший" был синонимом "прибыльного". Группа избранных сценаристов быстро поняла, что они оказались в выгодном положении и могут требовать за свою работу больших денег. К этой группе принадлежал и Джо Эстерхаз.