Повесть о Герое Советского Союза, штурмане женского ночного бомбардировочного полка Евгении Рудневой.
Содержание:
ИНТЕРЕСНО ТО, ЧТО ТРУДНО 1
"ВО МНЕ ЖИВЕТ И РАДОСТЬ И БОРЬБА…" 4
ПОСВЯЩЕНИЕ В АСТРОНОМИЮ 10
ЖЕНЯ ЕДЕТ НА ФРОНТ 14
АВИАЦИОННАЯ ШКОЛА 17
"МЫ - ПОЛК НОЧНЫХ БОМБАРДИРОВЩИКОВ" 21
НЕОБЫЧНОЕ ПОПОЛНЕНИЕ 26
ПУТЬ К СВОИМ 30
"ИХ НАДО ОТВЛЕКАТЬ…" 35
ФРОНТОВЫЕ БУДНИ И ПРАЗДНИКИ 38
ЖЕНСКИЙ ГВАРДЕЙСКИЙ 41
СТРАШНЫЕ НОЧИ 44
ПОМОЩЬ ЭЛЬТИГЕНУ 47
ЖЕНИНА ЛЮБОВЬ 49
645-Й БОЕВОЙ ВЫЛЕТ 54
ФОТОГРАФИИ 55
Примечания 55
Повесть о Жене Рудневой
Эта книга - повесть о моей боевой подруге Жене Рудневой. 9 апреля 1944 года ее самолет был сбит над Керченским полуостровом, и она погибла в возрасте двадцати трех лет, совершая свой 645-й боевой вылет, За мужество и героизм, проявленные в боях, она посмертно награждена Золотой Звездой Героя Советского Союза.
Перед Великой Отечественной войной Женя училась на механико-математическом факультете Московского университета и никогда не мечтала о службе в авиации. Единственное, что связывало ее с небом, - это небесная механика, наука о звездах. Но горячее желание в лихую годину быть в первых рядах защитников Родины помогло ей стать штурманом единственного в мире целиком женского ночного бомбардировочного полка.
Я служила с Женей в одной части и хорошо ее знала. Для меня она, как Зоя Космодемьянская, Александр Матросов, Алексей Маресьев, была и остается человеком, воплотившим в своем характере лучшие качества советской молодежи 30-х годов. В моем распоряжении были дневники Жени, ее письма. Помогли мне и люди, близко знавшие Женю.
Благодарю за помощь в работе над книгой Н. А. Михайлова, первого секретаря ЦК ВЛКСМ в годы войны, командира 46-го гвардейского Таманского женского авиационного полка Е. Д. Бочарову-Бершанскую, заместителя командира полка по политчасти Е. Я. Рачкевич, парторга полка М. И. Рунт, заместителя командира полка по летной части С. Т. Тараненко-Амосову, инженера полка С. И. Озеркову, а также Героев Советского Союза Е. В. Рябову, Л. Н. Литвинову-Розанову, Е. Б. Пасько, однополчан И. В. Дрягину, С. И. Рощину-Бурзаеву, Г. М. Комкову, учителей и подруг Жени Рудневой.
Помогли мне в работе над книгой и родители Жени - Анна Михайловна и Максим Евдокимович Рудневы, которых теперь уже, к сожалению, нет в живых.
М. Чечнева
Это очень честная, чистая и добрая книга. Умение, вспоминая прошлое, да еще такое прошлое, как война, лучше помнить, что сделали твои товарищи, чем то, что сделал сам; больше говорить о них, чем о себе, - это такое свойство памяти, которым наделены только поистине хорошие и, добавлю, самоотверженные люди. Именно к таким людям принадлежит и автор этой книги, летчица женского ночного бомбардировочного полка, Герой Советского Союза Марина Павловна Чечнева. Об этом свидетельствует ее книга, написанная о погибшем весною 1944 года штурмане их полка - Жене Рудневой. Добавлю, что Марину Чечневу, так же как некоторых других летчиц этого полка, я знал именно в те годы, которые описаны в ее книге, в разгар Великой Отечественной войны, и помню их такими молодыми, что задним числом даже трудно себе представить, что именно эти, одетые в летные шлемы и летное обмундирование, совсем молодые девушки, почти девочки, воевали так упорно и бесстрашно, делали по много сот вылетов на ночные бомбежки, в каждом из этих многих сотен вылетов снова и снова рискуя жизнью. Но это было именно так, и об этом рассказывает книга, которую вы сейчас открыли.
Шестьсот сорок пятый боевой вылет - так называется ее последняя глава, на которой обрывается и книга, и жизнь ее главного действующего лица - Жени Рудневой. Я сказал - главное действующее лицо, сказал привычно, как это мы часто говорим, когда пишем о книгах, пьесах, кинофильмах, - и вдруг как-то заново задумался над словами "действующее лицо". Да, вот именно: действующее лицо, - не в книге, не в пьесе, а в жизни. И Женя Руднева, и Марина Чечнева, которая о ней написала, и другие их боевые подруги по полку были именно, и прежде всего, действующими лицами: они любили своих пап и мам и называли их ласкательными именами, иногда трогательными, иногда смешными, они шептались по ночам со своими подружками, доверяли друг другу душевные тайны, красили шелковые подшлемники так, чтобы они подходили к цвету глаз, писали дневники и стихи, но главное их стремление было - действовать. Именно в силу этого самого главного своего стремления эти девушки и молодые женщины оказались на фронте в роли летчиков и штурманов ночной бомбардировочной авиации. Они хотели быть действующими лицами в этой войне, добились этой возможности, погибали, действуя, прощались с погибшими, а сами продолжали действовать, потому что конец всему этому действию, которое называлось войною, в их сознании, по их убеждениям мог быть только один. И назывался он, этот конец, победой - той самой, до которой многие из них не дожили.
Конечно же за их военную жизнь им но многу раз бывало страшно, и особенно страшно бывало, когда уходили из жизни те, с кем они рядом воевали, с кем рядом действовали еще вчера, еще сегодня, и без кого надо будет продолжать действовать завтра.
Одни из самых тронувших мое сердце страниц этой книги посвящены ее автором тем горьким минутам, когда девушки-летчицы теряли в боях своих лучших подруг, когда видели своими глазами, как те погибают, или узнавали от других, что им уже никогда не увидеть тех, с кем всего несколько часов назад, а иногда и меньше, они наспех простились перед боевым вылетом.
Эти горькие страницы, написанные откровенно, без умолчаний и в то же время с какой-то гордой внутренней сдержанностью, принадлежат, как мне кажется, к лучшим страницам этой интересной и душевно располагающей к себе книги. А то, что последняя ее глава названа просто "Шестьсот сорок пятый боевой вылет" несет в себе нечто очень внутренне мужественное: да, был очередной боевой вылет, шестьсот сорок пятый, перед которым был шестьсот сорок четвертый и вслед за которым должен был состояться шестьсот сорок шестой. И нежная, милая, застенчивая, умная, образованная, впервые влюбленная, Женя Руднева сгорела в бою вместе со своим самолетом. И, с одной стороны, с этим как-то невозможно, даже задним числом примириться; а с другой стороны, нельзя представить себе, что именно эта девушка могла жить как-то по-другому и могла не полететь в свой шестьсот сорок пятый раз, не решиться на это или отказаться от этого.
В книге больше всего рассказано именно о Жене Рудневой, но, конечно, эта книга отнюдь не только о ней, а и о других, очень разных, непохожих друг на друга летчиках и штурманах Гвардейского женского ночного бомбардировочного полка, о юных, нежных, сильных, самоотверженных дочерях своего народа, который поистине может гордиться такими дочерями, никак не меньше, а может быть, даже и больше, чем самыми лучшими из своих сыновей.
Константин Симонов
ИНТЕРЕСНО ТО, ЧТО ТРУДНО
Женя родилась в южном приморском городе Бердянске. Она рано научилась читать и писать, на год раньше своих сверстников поступила в школу и уже восьми лет стала третьеклассницей. В это время, в 1929 году, семья переехала в Подмосковье и поселилась в Салтыковке. Отец, Максим Евдокимович, поступил на завод, мать, Анна Михайловна, вела домашнее хозяйство. Жить стали Рудневы в небольшом деревянном доме. Неподалеку шумел старый сосновый бор. Впервые Женя увидела настоящий лес, он показался ей таким же безбрежным и таинственным, как море. Ее тянуло немедленно посмотреть, что находится в темно-зеленой глубине бора, но мать запретила ходить в лес одной, пообещав в ближайшее время сводить туда девочку.
Два дня после обоснования на новом месте прошли у Жени в веселых хлопотах, в знакомстве с домом, с двором, с соседскими ребятишками. На третий день, когда отец ушел на завод, а мать на рынок, девочке вдруг стало невыносимо одиноко и грустно. Чего-то привычного, нужного, обязательного не доставало в жизни. Ну, конечно - школа… Ведь сейчас она должна сидеть бы в классе за партой, а не слоняться как неприкаянная по комнатам…
Женя быстро собрала в портфель учебники, тетради, положила в условленное место ключ и отправилась в школу, которая, как ей было известно, находится на соседней улице. Здание школы встретило ее тишиной - шли занятия. С непривычки Жене стало жутковато - никогда еще ей не случалось приходить в школу после звонка, в это время она всегда сидела в классе.
Тщательно пошаркав туфлями о половичок, брошенный в вестибюле перед дверью, девочка свернула в коридор и направилась в конец его, посматривая на расположенные справа и слева двери. Классы, классы - 1-й "Б", 2-й "А", 4-й "В"… А вот и дверь с табличкой, на которой написано: "Директор". Женя остановилась. Перевела дыхание. Сердце стучало часто-часто, будто ходики, к цепочке которых подвесили дополнительную гирю. Как все-таки это страшно - войти к директору одной, без мамы… Наверное, страшнее, чем в темный таинственный бор…
Но не отступать же… Она, наверное, расплакалась бы от обиды на себя, если бы вернулась сейчас домой ни с чем.
Осторожно нажала на ручку двери, дверь приоткрылась. Женя заглянула внутрь. Слева за большим столом сидел мужчина и что-то быстро писал. Не слыша своего голоса, Женя спросила:
- Можно?
- Войдите, - сказал директор, но своего занятия не бросил.
Женя подошла к столу.
Директор отложил ручку и поднял взгляд куда-то поверх Жениной головы. Потом опустил его и увидел перед собою девочку со вздернутым носом и большущими серо-голубыми глазами. Некоторое время директор озадаченно молчал, затем спросил:
- Ты кто такая?
- Я Женя Руднева.
- Очень рад, - скучным голосом сказал директор. - Какое же у тебя ко мне дело, Женя Руднева?
- Мы переехали сюда из Бердянска, и я пришла учиться. В третий класс.
Директор взял ручку, словно хотел записать Женины слова, но тотчас положил ее и сказал:
- А ты не ошибаешься? Может быть, тебе нужно в первый?
- Нет, - упрямо возразила Женя, и бровки ее чуть сдвинулись. - В Бердянске я училась в третьем классе.
- Ну, хорошо, - пошел на попятную директор. - А почему ты пришла одна, без родителей? Есть у тебя папа-мама?
- Есть. Но папа на работе, а мама ушла на базар.
Директор опять взял ручку, стукнул тыльным ее концом по столу и сказал:
- Тэк-с.
В это время дверь распахнулась и в кабинет, запыхавшись, влетела Женина мама Анна Михайловна.
- Извините, ради бога, - торопливо заговорила она, приложив руку к груди и просительно улыбаясь. - Женя у вас… А я-то с ног сбилась… Лес обегала… Спасибо, соседка встретилась, сказала, что видела ее у школы… - Анна Михайловна взяла дочь за руку, точно опасаясь, что она исчезнет. - Еще раз, пожалуйста, извините! Очень она у нас самостоятельная…
- Это неплохо.
Директор улыбнулся, предложил Анне Михайловне сесть и начал расспрашивать ее о том, где, как, в каком классе Женя училась.
Потом, когда прозвенел звонок на перемену, директор представил Женю учительнице, та отвела ее в третий класс, указала место на третьей парте справа.
Так стала Женя ученицей Салтыковской неполной средней школы.
В натуре Жени было заложено неистребимое любопытство к миру, к природе, к окружающей жизни. Когда ходили всем классом на экскурсии в лес или в парк, у нее глаза разбегались от обилия впечатлений. Ее интересовали и травы, и деревья, и камни, и плавающие в пруду жуки, птицы… Не всегда учительница находила ответы на многочисленные ее вопросы, и тогда Женю охватывало странное беспокойство. Ее угнетала мысль, что она так и не узнает, почему осенью желтеет листва, откуда взялись камни и почему они разные по цвету, почему дует ветер, и притом то в одну, то в другую сторону, почему на небе луна, солнце, звезды и что они такое…
Женя читала запоем, читала до того, что нередко приходила в школу с воспаленными веками. И все же разум требовал большего…
В школьной библиотеке, куда Женя записалась на следующий же день после поступления в Салтыковскую школу, она попросила дать ей книгу о солнце, луне и звездах. Но такой книги в библиотеке не нашлось. Тогда Женя высказала свое желание учительнице А. М. Максимовой. У той нашелся атлас звездного неба. В нем были только иллюстрации с надписями. Но для Жени атлас стал надолго настольной книгой. Целые вечера просиживала она над ним. Фотографии солнца, лунных кратеров, звездных туманностей, планет, метеоритов возбуждали ее фантазию. Она представляла себя ступающей на твердь Марса, изрезанную каналами. По каналам плыли причудливые суда с марсианами. А на Венере, расположенной к солнцу ближе, чем Земля, она путешествовала по жарким тропическим лесам с гигантскими деревьями, вступала в борьбу с огромными чудовищами… Или вдруг, в результате аварии космического корабля, оказывалась выброшенной на маленький астероид, лишенная воды и пищи, подобно Робинзону, чудом находила и то и другое и долгие годы путешествовала по необъятным просторам Вселенной.
Училась Женя хорошо. Но в классе были и неуспевающие и просто лентяи. Девочке казалось, что все они нуждаются в ее участии. И когда какой-нибудь лентяй отказывался от ее помощи ("Не хочу, чтобы меня учила девчонка!"), на глаза ее навертывались слезы, она готова была расплакаться. Зато сколько радости доставляло ей желание неуспевающего одноклассника принять ее помощь.
На одной из предпоследних парт сидела девочка Лиза. Она была высокая, на голову выше Жени, рыженькая и с конопушками на лице. Женя ее побаивалась, потому что Лиза отчаянно дралась на переменах с мальчишками, которые дали ей коровью кличку "Рыжуха". По арифметике Лиза училась на "неуды", слегка разбавленные "удами", - не давались ей задачи, да и таблицу умножения знала она с пятого на десятое. Она почему-то считала, что если пятью пять - двадцать пять, а шестью шесть - тридцать шесть, то семью семь будет сорок семь, а восемью восемь - пятьдесят восемь.
Когда Лиза отвечала у доски, почти весь класс смеялся, а Жене было жалко эту нескладную, голенастую девочку, и она смотрела на нее страдальческими глазами. После одного из таких "спектаклей" Женя не выдержала, подошла на перемене к Лизе и предложила:
- Давай останемся после уроков, я научу тебя решать задачи и таблицу умножения повторим.
Лиза согласилась.
На большой перемене Женя развернула было бутерброды, принесенные из дому, но есть раздумала - пригодятся на "после уроков".
Когда прозвенел последний звонок и класс опустел, девочки уселись рядом на парту. Женя раскрыла учебник и велела своей подопечной дважды перечитать таблицу умножения. Последовавшие затем вопросы показали, что Лиза осталась при своем убеждении: семью семь - сорок семь, восемью восемь - пятьдесят восемь и т. п.
- Да посмотри же в таблицу! - нетерпеливо ткнула Женя пальцем в нужную строчку. - Вот ведь: семью семь - сорок девять.
- А почему же шестью шесть - тридцать шесть? - невинно взирая сверху вниз на маленькую "учительницу", возразила Рыжуха.
Женя совсем растерялась.
- Значит, ты думаешь, что таблица умножения составлена неправильно?
- Может, и правильно, - пожала плечами Лиза. - Только почему же тогда шестью шесть - тридцать шесть, а семью семь - сорок девять? Непонятно.
"И правда - почему? - подумала вдруг Женя. - Почему она должна верить? Надо ей доказать - вот что".
- Ну, ладно, - сказала она со вздохом. - Что такое семью семь? Это значит цифру семь надо взять семь раз. Так? Семь раз сложить друг с другом. Вот, смотри.
На листе тетрадки Женя написала столбик из семи семерок, между цифрами поставила знак "плюс" и подвела под столбиком черту. Сказала:
- Теперь сложи сама.
Лиза начала складывать вслух: "Семь да семь - четырнадцать, четырнадцать да семь - двадцать один…" Результат получился для нее совершенно неожиданный - сорок девять.
- Ой, смотри-ка, Женя, и правда… - впервые за весь урок улыбнулась Рыжуха.
- Вот видишь! - торжествующе воскликнула маленькая наставница. - Теперь восемь раз сложи цифру восемь.
Дальше дело пошло как по маслу. Когда с таблицей умножения было улажено, Женя достала бутерброды, и девочки с аппетитом поели. Потом взялись за задачи. После того как решили первую, Лиза запротестовала: уже поздно, на улице темнеет, она устала и пора домой… Но Женя только-только вошла во вкус и принялась убеждать ее позаниматься еще. Неужели она хочет, чтобы и дальше над нею смеялись? Неужели она хочет остаться на второй год? И наконец, если она будет хорошо учиться, мальчишки не посмеют больше называть ее Рыжухой.
Последний аргумент убедил Лизу, и занятия продолжались…
Из школы Женя вернулась затемно. Отец уже был дома. Оба родителя обрушились было на нее с упреками: почему она является так поздно, почему не дорожит их покоем…
Но раскрасневшаяся с мороза Женя, возбужденно блестя глазами, принялась рассказывать о Рыжухе, о ее нелепых понятиях по части таблицы умножения, о том, как пришлось выводить ее на путь истинный…
- Ой, знали бы вы, как было интересно! Так интересно!! - заключила свой рассказ Женя.
- "Интересно"! - всплеснула руками Анна Михайловна. - Измучилась, голодная, поди, а ей интересно…
- А ведь она права, Аня, - улыбнулся отец и, подойдя к Жене, ласково потрепал ее по голове. - Кругом права. Так оно и есть: интересно то, что трудно, что требует усилий…
А с Лизой пришлось еще раза два остаться после уроков. Вскоре среди "удов" по арифметике у нее начали появляться "хоры".