В субботу всегда приходит к нам кто-нибудь из друзей. На этот раз была только Н. И. Кульман, но Ян не мог ее принять - задыхался. Около девяти часов приехал В. М., впрыснул в вену ‹…› джебаин. ‹…› У лифта он мне сказал, что пульс очень слабый, дыхание плохое.
Около десяти часов мы остались вдвоем. Он попросил меня почитать письма Чехова, мы вторично прочитывали их, и он говорил, что нужно отметить. ‹…› Дочитала до письма к В. Н. Ладыженскому 4 февраля 1899 года. И Ян сказал: "Ну довольно: устал". - "Ты хочешь, чтобы я с тобой легла?" - "Да…" Я пошла раздеваться, накинула легкий халатик. - Он стал звонить. "Что ты так долго". Но ведь нужно и умыться, и кой-что было сделать в кухне. Затем, это было 12 часов, я, вытянувшись в струнку, легла на его узкое ложе. Руки его были холодные, я стала их согревать, и мы скоро заснули. Вдруг я почувствовала, что он приподнялся, я спросила, что с ним. "Задыхаюсь", "нет пульса… Дай солюкамфр". Я встала и накапала двадцать капель… "Ты спал?" - "Мало. Дремал"… "Мне очень нехорошо". И он все отхаркивался. "Дай я спущу ноги". Я помогла ему. Он сел на кровать. И через минуту я увидала, что его голова склоняется на его руку. Глаза закрыты, рот открыт. Я говорю ему - "возьми меня за шею и приподнимись, и я помогу тебе лечь", но он молчит и недвижим… Конечно, в этот момент он ушел от меня… Но я этого не поняла и стала умолять, настаивать, чтобы он взял меня за шею. Попробовала его приподнять, он оказался тяжелым. И в этот момент я не поняла, что его уже нет. Думала, обморок. Я ведь в первый раз в жизни присутствовала при смерти. Кинулась к телефону, перенесла его в кабинет. Телефон оказался мертвым. Тогда я побежала на седьмой этаж к нашему близкому знакомому… Стучу и громким шепотом умоляю: "Николай Иванович, кажется, Иван Алексеевич умирает…" Он вышел в халате и сказал, что сейчас придет. Я опрометью кинулась к себе. Ян был в той же позе. Взяла телефон, не реагирует… В это время вошел Н. И. Введенский, и мы подняли и положили Ивана Алексеевича на постель. Но и тут мне еще не приходило в голову, что все кончено. Я кинулась к Б. С. Нилус, которая живет напротив нас. Мне было неприятно беспокоить ее, так как она сама нездорова, но я все же позвонила. Она сейчас же проснулась, и я кинулась к телефону, но телефон не работал. ‹…› Телефон вдруг очнулся, и я позвонила: "Владимир Михайлович, вы необходимы!" - "Сейчас приеду". Живет он далеко. Нужно было одеться, дойти до гаража, взять машину. В это время пришла Б. С. Нилус: и мы стали греть его холодные руки и ноги. У меня уже почти не было надежды, но Б. С. все повторяла: "Он теплый, спина, живот, только руки, руки холодные…" Вскипятили воду и клали мешки к конечностям. Дверь входная была открыта. Мы как раз вышли в столовую, и я увидала входящего бледного, с испуганными глазами Зернова. Он прошел прямо к И. А. Я осталась, не знаю почему, стоять в столовой. Через минуту он вышел к нам: "Все кончено…" Я пошла к постели. "А вы прикладывали зеркало?.." - "Не стоит…"
Мы вышли в столовую, сели вокруг стола. Это были очень жуткие минуты. Я сказала: "Дайте мне собраться с силами", - и мы минуты три молчали. Я вспомнила слова Яна, когда он говорил мне о своей смерти: "Главное, ты не растеривайся, помни, где мое завещание, как меня хоронить…" Он хотел, чтобы его сожгли, но сделал мне уступку. И, собрав все свои силы, я сказала: "Что же нам теперь делать?" Было три часа ночи. Зернов сказал, что он может закостенеть, и предложил его одеть. И мы принялись за работу. Я, конечно, меньше делала, чем Вл. Мих. и Берта Соломоновна. Я обтерла его одеколоном. Затем стали обряжать его. Все самое новое. Пришлось открыть черный "нобелевский" сундук, где хранились его костюмы.
Я прочла его завещание: чтобы лицо его было закрыто, "никто не должен видеть моего смертного безобразия", никаких фотографий, никаких масок ни с лица, ни с руки; цинковый гроб (он все боялся, что змея заползет ему в череп) и поставить в склеп. И, слава Богу, все было, как он хотел, за исключением того, что служба была торжественная… Мы вытащили его диван в столовую, поставили на место моего, покрыли белой простыней, и когда переложили тело, уже одетое, на эту его постель, то, скрестив руки, я вложила деревянный маленький крестик в руку и закрыла его лицо. Кроме нас трех, видели его еще трое, когда положили в гроб. Последние дни лицо его было прекрасным. Я неоднократно прощалась с ним и была счастлива, что из-за праздника его оставили лишний день дома. Панихиды бывали ежедневно в половине седьмого вечера. Народу перебывало много. С каждым днем цветов было все больше и больше. В воскресенье посланы были телеграммы и письма, вам, Алданову, Адамовичу, моим близким друзьям. В этот день я спала один час: уезжая, Зернов мне что-то впрыснул в руку. ‹…› С восьми часов я стала звонить по телефону. Первым позвонила Струве [Алексею Петровичу], так как у них уже был опыт с похоронами. И младший сын Алексея Петровича быстро ко мне приехал и очень помог [6, 243–250].
Владимир Михайлович Зернов:
Вечером 8 ноября 1953 г. меня вызвали по телефону к Бунину. Он задыхался, сердце слабело, приближался конец. Я сделал необходимые впрыскивания, успокоил больного и Веру Николаевну, обещав приехать, если нужно, попозже. Ночью меня вызвали снова. Когда я приехал, то Бунина уже не было в живых.
По его желанию, его верная Вера Николаевна закрыла его лицо платком, он не хотел, чтобы кто бы то ни было видел его лицо после смерти. Для меня она приоткрыла платок с лица покойника, и я в последний раз увидел красивое лицо, ставшее вдруг чужим и спокойным, точно он что-то увидел, что разрешило ему ту загадку смерти, которая мучила его в жизни.
Я помог привести в порядок тело и перенести его в другую комнату. Шею покойного Вера Николаевна повязала шарфиком. "Я знаю, - сказала она, - ему было бы приятно, этот шарфик ему подарила…", - и она назвала женское имя… [32, 362]
Вера Николаевна Муромцева-Бунина. Из письма А. Седых. 13 ноября 1953 г.:
Во вторник было положение во гроб. В четверг похороны. Половина девятого приехали за гробом. Мы в немногочисленном числе его сопровождали. ‹…› Служили владыка Сильвестр, отец Григорий Ломако, отец Александр Чекан, отец Антониз Карпенко и отец Димитрий Василькиоти. Все было очень торжественно при полном освещении. Хор пел необыкновенно хорошо. Все говорят, что такого отпевания никогда еще не было и по какому-то особенному настроению, и по сосредоточенности, и по сдержанному горю, хотя многие плакали. Увы, я плакать не могу, подступают слезы, глаза делаются влажными, и все. ‹…› Много народу ко мне подошло, вероятно, прощание заняло около получаса. Затем гроб вынесли на руках. ‹…› Со мной везли гроб самые близкие: моя племянница, наша Олечка, которая зовет И. А. "Ваней", ее мать, Л. А. Махина, Н. Ф. Любченко, М. А. Каллаш, Т. Ф. Ляшетицкая, Т. И. Алексинская. Мои родные, жена Шестова и ее дочь Баранова с мужем ехали в своей машине, был и большой автобус переполненный и собственные машины.
Много было жерб. ‹…›
День был чудесный и, когда мы ехали уже мимо лесов, то все вспоминалось: "Лес точно терем расписной, лиловый, золотой, багряный…" - и меня как-то успокаивало, что это осенью в такой солнечный день, какой он особенно любил.
На кладбище ‹…› пошли к нашей могиле. Она вблизи Тэффи и других друзей и знакомых. На могилу Тэффи положили цветы от Ивана Алексеевича.
Возвращались с Конюс на их машине. По дороге мы купили кое-что для еды ‹…› Все принялись за работу, вымели пол, накрыли стол ‹…› и когда все было готово, то стали говорить о нем. ‹…› Настроение было печально-радостное, пишу радостное потому, что опять царствовала любовь к нему и чувствовалось общее горе. ‹…› Часам к десяти все разошлись, и я осталась одна [6, 249–251].
Леонид Федорович Зуров:
30 января (1954 г. - Сост.), на восходе солнца, перенесли тело Ивана Алексеевича из временного склепа в постоянный (временный склеп находился недалеко от кладбищенских ворот. В нем стоял, дожидаясь погребения, - среди других гробов, - гроб Ивана Алексеевича. ‹…› Мы с Верой Николаевной выехали в это морозное утро из спящего еще Парижа с Конюсами в Сен-Женевьев-де-Буа. Поля были под снегом. Во время панихиды перед поднятием гроба солнце выходило из-за леса. Снег розовел. Служба была строгая, напоминающая зимнее фронтовое погребение. Бенуа построил там псковскую церковь с звонницей. Когда гроб понесли к могиле, перезванивали маленькие колокола. А гроб был за сургучными печатями. ‹…› Мороз был жестокий. Нам подали на лопате землю, она смерзлась комками. Провожало Ивана Алексеевича к могиле всего одиннадцать человек (кладбищенский священник, Вера Николаевна, Татьяна Сергеевна Конюс, князь Голицын с женой, Л. Ф. Зуров, четыре певчих. На кладбище находился полицейский комиссар, а гроб несли четыре служащих из бюро погребальных процессий). Утро было суровое, на дорогах гололедица, надо было встать в шесть часов утра (таковы французские правила: тело переносят всегда утром до девяти часов в присутствии полицейской власти). Вера Николаевна очень страдала. Это погребение она перенесла тяжелее торжественного отпевания Ивана Алексеевича осенью на рю Дарю [6, 300].
Краткая летопись жизни и творчества И. А. Бунина
1870, 10(22) октября. В Воронеже в семье орловского дворянина Алексея Николаевича Бунина и Людмилы Александровны Буниной (урожд. княгини Чубаровой) родился сын Иван.
1874. Переезд семьи Буниных в поместье - на хутор Бутырки Предтечевской волости Елецкого уезда Орловского губернии.
1877. С детства пробует себя в стихосложении.
1881. Бунин поступил в гимназию г. Ельца.
1886. Отчислен из гимназии. Живет в родовом имении Озёрки, где его обучает брат Юлий.
1887, 22 февраля. Первая стихотворная публикация (стихотворение "Над могилой Надсона" в петербургской газете "Родина").
1889. Едет в Харьков к брату Юлию.
1889, осень. Переезжает в Орел, где работает журналистом в "Орловском вестнике". Знакомится с Варварой Владимировной Пащенко.
1991. Выходит книга "Стихотворения. 1887–1891" (в качестве приложения к "Орловскому вестнику").
1892. Переезд с В. Пащенко в Полтаву. Служит в управе. Публикует первые рассказы.
1893–1894. Увлекается идеями Л. Толстого, встречается с ним в Москве. Путешествует с братом Юлием по Малороссии. Арестован за распространение толстовской литературы. Амнистирован.
1894. Разрыв отношений с В. Пащенко.
1896. Выходит выполненный Буниным перевод "Песни о Гайавате" Г. Лонгфелло.
1897. В Санкт-Петербурге опубликован сборник рассказов Бунина "На край света".
1898. Выходит поэтический сборник "Под открытым небом" (Москва). Бунин знакомится в Одессе с Анной Николаевной Цакни и вступает с ней в брак.
1899. В Ялте знакомится с М. Горьким, с которым Бунина связывали дружеские отношения до осени 1917-го.
1900. Рождение сына Николая. Развод с А. Цакни. Знакомство в Ялте с С. В. Рахманиновым, дружбу с которым Бунин поддерживал в течение всей жизни. Написан рассказ "Антоновские яблоки". Совершает путешествие в Европу (Германия, Франция, Швейцария).
1901. В издательстве "Скорпион" в Москве выходит поэтический сборник "Листопад".
1903. Присуждение Бунину Пушкинской премии Российской Академии наук за сборник "Листопад" и "Песнь о Гайавате".
1903–1904. Путешествует по Европе, посещает Константинополь.
1904. Совершает поездку на Кавказ. Работает редактором беллетристики в журнале "Правда", а затем в журнале "Северное сияние".
1905. Смерть сына Николая.
1906. Знакомство с Верой Николаевной Муромцевой.
1907. Поездка с В. Муромцевой-Буниной в Египет, Сирию и Палестину.
1909. Тесное общение с литературным кругом М. Горького.
1902–1909. В издательстве "Знание" выходит пятитомное собрание сочинений Бунина.
1909. Присуждение второй Пушкинской премии. Бунина избирают почетным академиком.
1910. Выходит повесть "Деревня".
1910–1911. Бунин путешествует по Европе, заезжает к М. Горькому на Капри. Вместе с В. Муромцевой-Буниной едет в Алжир, Египет и на Цейлон.
1912. Опубликована повесть "Суходол", под тем же названием выходит сборник повестей и рассказов. Избран членом Общества любителей российской словесности при Московском университете; до 1920 был товарищем председателя или временным председателем общества.
1912–1914. Принимает деятельное участие в работе "Книгоиздательства писателей в Москве".
1913, лето. Вместе с братом Юлием путешествует по югу, посещает Батум, Трапезунд, Константинополь, Констанц, Бухарест и Кишинев. Опубликован сборник "Иоанн Рыдалец. Рассказы и стихи 1912–1913 гг." (Москва).
1914, лето. Совершает путешествие по Волге.
1915. В издательстве А. Ф. Маркса выходит шеститомное собрания сочинений Бунина. Выходит сборник "Чаша жизни. Рассказы 1913–1914 гг." (М.).
1916. Выходит сборник "Господин из Сан-Франциско. Произведения 1915–1916 гг." (М.).
1917. Бунин делает заметки, осмысливая происходящие перемены; позднее это составит книгу "Окаянные дни".
1918, 21 мая. Бунины уезжают из Москвы в Одессу.
1920, 26 января. Отплытие из Одессы в Константинополь. Затем через Турцию и Болгарию Бунины перебираются во Францию.
1922. Поселяются в городе Грасс, близ Ниццы. Вера Николаевна Муромцева-Бунина становится официальной женой писателя.
1924. Выходит сборник рассказов "Роза Иерихона" (Берлин).
1925. Выходит повесть "Митина любовь" (Париж).
1927. Опубликован сборник рассказов "Солнечный удар" (Париж). Знакомство с Галиной Николаевной Кузнецовой.
1927–1933. Бунин работает над романом "Жизнь Арсеньева" (Первое издание - Париж, 1930; полное издание - Нью-Йорк, 1952).
1929. Публикуется книга "Избранные стихи" (Париж).
1931. Выходит сборник прозы "Божье древо" (Париж).
1933. Присуждение Бунину Нобелевской премии по литературе "за правдивый артистический талант, с которым он воссоздал в художественной прозе типичный русский характер". Поездка в Стокгольм на церемонию вручения Нобелевской премии.
1934. Выход собрания сочинений писателя в одиннадцати томах в Берлине.
1937. В Париже издана книга Бунина "Оправдание Толстого".
1940. Оккупация Франции немецкими войсками. Попытки Буниных бежать из Грасса не увенчались успехом.
1943. В Нью-Йорке опубликованы "Темные аллеи".
1945. Переезд из Грасса в Париж. Бунин отказывается от предложения вернуться на родину.
1946. Полное издание книги рассказов "Темные аллеи" на русском языке в Париже.
1947. Ухудшение состояния здоровья. Бунин лечится в Жуан-лэ-Пэне.
1950. Публикация книги "Воспоминаний".
1953, 8 ноября. Бунин скончался в Париже. После отпевания гроб с телом Бунина установлен во временном склепе.
1954, 30 января. Перенос тела Бунина из временного склепа и захоронение в могиле на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Библиография
Тексты цитируются по следующим источникам с указанием порядкового номера по списку и страницы:
1. Адамович Г. В. [Памяти В. Н. Буниной] //Рус. мысль, Париж, 1961, № 1666, 8 апреля.
2. Адамович Г. В. Письма А. В. Бахраху (1966–1968) // Новый журнал, 2002. № 228.
3. Адамович Г. В. Сомнения и надежды. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002.
4. Алданов М. О Бунине // Новый журнал. 1953. № 35.
5. Бабореко А. К. Дороги и звоны: Воспоминания. Письма. М.: Московский рабочий, 1993.
6. Бабореко А. К. И. А. Бунин. Материалы для биографии (с 1870 по 1917). М.: Худож. лит., 1967.
7. Бабореко А. К. И. А. Бунин на Капри // В большой семье. Проза. Стихи. Литературная критика. Смоленск: Смоленское книж. изд-во, 1960.
8. Бахрах А. В. Бунин в халате и другие портреты. По памяти, по записям. М.: Вагриус, 2005.
9. Белый Андрей. Начало века. / Подгот. текста и коммент. А. В. Лаврова. М.: Худож. лит., 1990.
10. Берберова Н. Н. Курсив мой: Автобиография. М.: Согласие, 1996.
11. Бунин И. А. Воды многие // Бунин И. А. Собр. соч.: В 8 т. / Сост., подгот. текста и коммент. А. К. Бабореко. М.: Моск. рабочий, 2000. Т. 5.
12. Бунин И. А. Воспоминания. Париж: Возрождение. 1950.
13. Бунин И. А. Дневники // Бунин И. А. Собр. соч.: В 8 т. / Сост., подгот. текста и коммент. А. К. Бабореко. М.: Моск. рабочий, 2000. Т. 8.
14. Бунин И. А. Жизнь Арсеньева // Бунин И. А. Собр. соч.: В 4 т. М.: Правда, 1988. Т. 3.
15. Бунин И. А. Записи // Новый журнал. Нью-Йорк, 1965. Кн. 80.
16. Бунин И. А. "Не до любви теперь людям…" [Письма] / Публ. Ж. Шерона // Дружба народов, 2005. № 1.
17. Бунин И. А. Окаянные дни. М.: Эксмо, 2007.
18. Бунин И. А. Письма 1885–1904 гг. / Под ред. О. Н. Михайлова. М.: ИМЛИ РАН, 2003.
19. И. А. Бунин: pro et contra / Сост. Б. В. Аверин, Д. Риникер, К. В. Степанов. СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного института. 2001.
20. Вересаев В. В. Литературные портреты. М.: Республика, 2000.
21. Зайцев Б. К. Две Веры // Зайцев Б. К. Золотой узор: Роман, повести. М.: Интерпринт, 1991.
22. Зайцев Б. К. Дни. Париж; М.: YMKA-PRESS; Русский путь, 1995.
23. Зайцев Б. К. Улица Святого Николая: Повести и рассказы. М.: Худож. лит., 1989.
24. Здесь бывал Бунин: Выдержки из воспоминаний Л. В. Рышковой-Колбасниковой // Новый журнал. 1965. Кн. 81.
25. Встречи. 1999. № 1/2.
26. Катаев В. П. Трава забвения. М.: Дет. лит., 1967.
27. Крымов В. П. О Бунине // Москва, 1998. № 4.
28. Кузнецова Г. Н. Грасский дневник. М.: Моск. рабочий, 1995.
29. Кузнецова Г. [К 100‑летию И. А. Бунина] // Новое русское слово. 1970.
30. Лавров В. "Высоко нес я стяг любви…": И. А. Бунин: Письма, дневники, воспоминания. Новые материалы // Москва. 1986. № 6.
31. Литературное наследство. Т. 84. [Иван Бунин]. М.: Наука, 1973. Кн. 1.
32. Литературное наследство. Т. 84. [Иван Бунин]. М.: Наука, 1973. Кн. 2.