- Не зачем. Продавцы себе отсыпят килограмм по пять и только после этого груз взвесят, а недостачу на железную дорогу спишут. Дорога, как понимаешь, лицо неодушевленное и все стерпит, и всех прокормит. Мое же цело доставить получателю в целости и сохранности столько мест, сколько указано в накладной. Коробки мы не берем?
- Нет. Вот и все.
- Так просто?
- Удивление твое от молодости, лично я государству за этот навар благодарен.
- Не понял?
- Заработка кот наплакал, а с таким приваром согласись, работяги ноги не протянут.
Остаток смеркающегося с обеда дня братья промотались по городу, расклеивая объявления о размене квартиры, и в шестом часу газанул и в гараж. Пока Святой загонял свою железную конягу в дальний угол бокса, его брат с интересом шарился по стоянке.
- Эй, Николаич, - вынырнул из-под капота "ЗИЛа" автослесарь, менявший под головкой блока прогоревшую прокладку - ты, что такой кислый, не стибрил что ли сегодня ничего?
Курившая рядом с ним шоферня заржала, поддержал их и Эдька.
- Да иди ты - отмахнулся Николаич, добывая из кабины несколько бутылок вина. Поставив их на перевернутый ящик из-под запчастей, застеленный не свежей и по числу, и по виду газетой у переднего колеса грузовика, одну откупорил. В таких случаях выпивки никто никого не приглашал. Кто хотел, подходил сам, насыпал себе, сколько душа просит и, если никуда не спешил, то присаживался, составляя компанию угощавшему. Николаич пил сухое, это означало, что он его возил.
- Дядя Саша, здорово, винишко еще имеется?
- Есть, куды ему деться, - поскреб седую щетину заслуженный ветеран труда.
- У меня конфет море, может возьмешь внучатам на Новый год?
- Брось в кабину. Под сиденьем, пассажирским, пойло лежит. Бери, да родителей угостить не забудь.
- Эдька, подмогни, - окликнул его Святой. Тот подбежал и поддержал объемистую сумку, пока брат складывал в нее вытянутые бутылки "Котнари".
- Что весело у нас в конюшие? Ну ладно, пошли, еще насмотришься.
***
В резной козырек рамы тарабанил весенний дождь. По комнате шустро, но, все еще хватаясь ручонками за находившиеся вокруг него предметы, опасливо передвигался Игорешка.
- Давай-ка, маленький, на мир глянем.
Святой взял сына за подмышки и поставил на подоконник, слегка придерживая сзади за распашонку. Карапуз сразу радостно загукал, заметив знакомую фигурку тещи, снимавшую с веревки сохнущее с утра белье и на понятном только ему одному языке, попытался о чем-то с ней заговорить. Валентина Афанасьевна, кажется, поняла внука. Оставив пододеяльники и простыни на волю неба, она подобрала в луже мокрого и грязного, отчаянно пищавшего стрижа и засеменила в подъезд.
- Видишь, Игорюшка, дождик на асфальте пузырится? Старики сказывают - к грибам это. Подучишься к осени на ногах крепче стоять - и махнем с тобой в лес, по грузди.
- Максима с мамой возьмете? - отряхивалась от водяной пыли на пороге зала теща.
- Возьмем, Игорешка?
Тот, не обращая внимания на слова отца и постучавших ему в плачущее маем стекло брата и мать, восторженно рванулся к взъерошенной среди разбросанных игрушек птице.
- В окно кто-то стукнулся или мне почудилось?
- Дочь ваша, Валентина Афанасьевна, с внуком из бюро по обмену квартир вернулись. Встречайте.
- Легки на помине, - теща пошла отворять дверь.
- Ой, промокли-то как. Почему без зонта утопали? Разувайтесь. Новенькое, Лена, что-нибудь есть?
- Одни вариант есть, но не в городе.
- А где?
- В области. Первомайск, поселок городского типа. Населения двадцать тысяч. Находится в пяти часах езды на электричке, к востоку от Читы, - выпалила она с ходу.
- Олежка, давай глянем, что это за городок? В бюро женщины нахваливали.
Святому не хотелось уезжать из Читы, но и загоревшиеся надеждой глаза жены гасить тоже не хотелось.
- Как скажешь.
- Я хочу, очень.
- Уговорила. Ищи теперь, с кем детей на выходные оставить.
- Со мной, - твердо вставила Валентина Афанасьевна, - с кем же еще.
- Вы ведь по субботам вроде работаете?
- Раз такое дело, посижу, - ответила она зятю и взяла у него с рук Игоря. Пока вас дома не было, участковый приходил, соседи сказали ему, что я над вами живу. Вот, он для Олега повестку оставил.
- А вы случайно не поинтересовались, зачем это я им понадобился?
- Не поняла толком, он что-то про наркоманов говорил.
- А ты - то тут причем? - немного тревожно и удивленно посмотрела на мужа Лена.
- Не знаю, - отвернулся он к телевизору, по которому начали транслировать футбольный матч.
"Вломил кто-то, что я ширяюсь до сих пор" - проворочался Святой всю ночь и утром шагнул не на работу, а в психоневрологический диспансер.
В уголовном кодексе черным по белому написано, что закон перестает преследовать человека, добровольно изъявившего желание, лечиться от наркомании. Это была лазейка, и теперь оставалось умело ей воспользоваться.
В кабинете главного врача очередь не колотилась, и еще не веря в то, что ему не придется торчать в душном коридоре час или больше, Олег потянул на себя белую дверь с не очень ровно приделанной табличкой.
- Входите, - пригласил его врач, рассматривая на свет окна череп на рентгеновском снимке.
- Здравствуйте.
- Добрый день, Иконников.
- Вы меня знаете?
- Прошлым летом я в скорой помощи подрабатывал и упрятал тебя в инфекционную больницу с гнойной ангиной и корью, помнишь?
- Припоминаю, - потер ладонями лицо Святой.
- С чем пожаловал на этот раз? - доктор сел за столик и сунул снимок в стеклянный шкаф.
- Как вас величать?
- Юрий Викторович.
- Наркоман я, Юрий Викторович.
- Опять шутишь?
- Да нет.
- Ну-ну? - подтолкнул его молчание врач.
- Избавиться хочу от этой заразы, но лечь в больницу, к сожалению, не могу, так как переезжаю с семьей в другой город.
- Чем в таком случае я могу тебе помочь?
- Зарегистрируйте, что я без принуждения обратился в ваше учреждение за помощью?
- Насколько я схватил, ты не собираешься проходить у нас курс лечения. Правильно?
После утвердительного кивка пациента, продолжил.
- Зачем тогда формальность в виде справки?
- Это для милиции, чтобы на новом месте жительства не придирались к черному так сказать прошлому.
- Понятно - секунду Юрий Викторович размышлял - скажи свой домашний адрес, это если ты вдруг передумаешь и не покинешь Читы. Придется найти тебя и полечить, но уже в принудительном порядке.
Камень с души свалился и два дня Олег отпахал спокойно, хотя и ожидал каждую минуту ареста за то, что не явился по повестке в милицию. В пятницу, как обычно, он получил в диспетчерской путевой лист и поднялся на второй этаж здания на предрейсовый медосмотр.
- Здравствуйте, милая женщина.
- Здравствуйте, Иконников, здравствуйте. Путевочку давай, - врачиха, чему-то радуясь отложила ее в сторону. Пройди, пожалуйста, в кабинет начальника автопредприятия, а потом, если вернешься, конечно, давление смерим и на линию выпустим.
"Знает что-то, кобыла, да не скажет", - улыбнулся Святой.
"Мегера ты, тетка, и исправляться, видно не торопишься".
Начальник встретил шофера с прохладцей в голосе.
- К тебе, Олег, - скосил он глаза на двоих в штатском, которые враз стали тушить сигареты.
- Мы из милиции, - не поздоровались они.
- Я догадался.
- Никак, встречались раньше - тот, что постарше, встал, потягиваясь, и вытащил из кармана брюк наручники.
- Нет, просто такие усы носят только менты.
- Не знал, честно говоря. Спасибо за комплимент, - он профессионально зажал на запястьях обидчика хромированные браслеты и затянул их резким ударом о колено - не жмет, не давит?
"Бывало и больнее", - не удостоил его ответом Святой. Минуту спустя задержанного впихнули в дежуривший у ворот задрипанный "жигуль" одного из оперов и утартали в центральный отдел, где их поджидал болевший с похмела востроносый лейтенантик, которому поручили упечь Иконникова в "кадушку". В дежурке от наручников его не освободили.
- Давай, Олег, не будем мозги парить ни себе, ни людям? - предложил лейтеха.
- Мысли наши совпадают.
- Тогда колонись, где наркоту приобретал, с кем вмазывался, где и в каких дозах?
- Вопрос, конечно, интересный, облегченно вздохнул задержанный - а с чего вы взяли, что я - наркоша?
- Спрашиваю здесь я - произнес замызганную фразу следователь и, задрав на Святом рукав рубашки выше локтя, удовлетворенно хмыкнул, обнаружив на сгибе дорожку от инъекции.
- Что это?
- Вы же видите, следы от уколов. Поддерживаю организм витаминами, глюкозой.
- А может, ханкой? - остановил его мент.
- Было дело, но завязал.
- Давно? - в очередной раз полез он под шкуру подозреваемому, выуживая из кожаной палки чистый бланк допроса.
- Позавчера. Все, как положено. В диспансере отметился, можете проверить.
Лейтенант с досады стал пунцоветь. Отлично вроде, делюга складывалась, но Олег ее обламывал.
- Сопротивляться, значит, - зарассуждал он вслух, - теперь-то я тебя из принципа посажу.
- Легавый.
- Что, не расслышал?
- В милиции, оказывается, службу несут не только милиционеры, но и такие, как ты.
- Заткнись! Рожа уголовная! - зашипел следователь - сегодня же баландой давиться будешь. Обещаю!
В тесной камере дежурной части Святой был в последний раз без трех месяцев тринадцать лет назад. Ничего в ней не изменилось с тех далеких пор, разве что только нацарапанные, чем попало на дверях клички ее обитателей подновились, так как старые регулярно закрашивались. Задыхался в свое время тут и Дымок. Его погоняло коряво примостилось над самым глазком. Чуточку выше оставил автограф и Олег. Друган возник в памяти без натуги и вполне естественно, со смешным и одновременно горьким эпизодом его взбаламошенной жизни. Женился Серега перед предпоследней ходкой на красотке из Читинского педагогического института и после того, как совпал, в зоне почти каждый день трепал Святому, как безумно любит жену за то, что в письмах она шлет ему живую воду и счастье. Вместо счастья кареокая красотуля приперла мужу на длительное свидание гонорею. Как всегда в таких случаях и бывает, на третьи сутки у Дымка закапало. Забыв, что питает к напомаженной с высшим образованием курве нежные чувства, он бил ее так, что со стены комнаты свиданий оборвалась репродукция картины Серова, а на истошные крики о помощи пострадавшей, сбежалась, наверное, вся лагерная администрация.
Прервал воспоминания поворот ключа в дверном замке и не выполнивший обещания мент, вывел Олега на улицу.
- Можешь считать, на этот раз вывернулся, но гадом буду, компромат на тебя сыщу.
- Генералом стать хочется или морда моя вам не понравилась? - дерзнул на прощание Святой.
- И то, и другое.
***
В субботу, в семнадцать тридцать по местному времени плотно упакованный дачниками электропоезд отчалил от перрона и, пока шелушащая семечками толпа рассасывалась по ближайшим от города станциям, Олегу с женой пришлось поторчать на своих двоих в тамбуре. На восток, как впрочем, и на запад, Святого катали только "столыпиным", и теперь он с любопытством наблюдал сквозь треснувшее стекло разъезжающихся дверей за коршуном, который, стремительно пикируя под нижней кромкой серых туч, шугал звенящих над пахотой полей жаворонков.
Поймав зеленый Ленкин взгляд, Олег ободряюще подмигнул ей, согнав со лба морщинки. Чем дальше от напутанного в жизни удалялся вагон, тем крепче становилась безысходная поначалу мысль, что Читу придется все-таки покинуть. "Во-первых, менты на хвост сели, во-вторых, в натуре пора хату заиметь, да и от судьбы не убежишь, везде достанет. Ничего в природе просто так не бывает, говорят, что случайность - это неизученная закономерность, посмотрим, что она мне уготовила" - молча размышлял Святой.
Пятнадцать минут одиннадцатого электричка, наконец, приткнулась к одноэтажному деревянному строению станции Солнечная, оказалось, что до Первомайска нужно было добираться еще и автобусом, правда, всего двенадцать километров. Русоголовый крепыш с зачесанными назад волосами уступил свое место жене Святого и завязал с ним базар.
- Раньше я не встречал вас в поселке, вы из Читы?
- Оттуда.
- В гости к кому или как?
- Имя у тебя есть?
- Извини, Костей мать нарекла.
- Отца нет что ли?
- Есть вроде, а вроде и нет. Сбег к молодой на старости лет.
- Понятно. Не к родственникам, Костя, квартиру смотреть. Если понравится, перееду.
- Конечно, понравится, у нас в городе благодать. Где вкалывать думаешь?
- Шофером, если есть где, а нет, так поищу, что-нибудь.
- В Первомайске одна автобаза, в комбинате …
- Что за комбинат?
- Горно-обогатительный, я в нем на "БЕЛАЗе" почитай, каждый день карьер чешу.
- Че в нем роют?
- На оборонную промышленность работаем, руду какую-то. Уран, наверное, точно не знает никто.
- Улица Строительная дом восемь, где это не подскажешь? - переменил тему Олег.
- На первой остановке сойдете и спросите у любого, вам покажут. От ПТУ третья пятиэтажка, не промахнешься.
"Вежливый парень, хороший, сразу видно", - определила Ленка попутчика, разыскивая нужный адрес, и не знала, бедная, что муж ее с этим вежливым в одном только этом поселке убьет четыре человека, а пока благоухающая сирень и насаженная везде черемуха навевала отличное настроение…
Хата из двух комнат находилась в последнем подъезде кирпичного дома на первом этаже. Новой планировки, большая и просторная, Святому она приглянулась, а жене его просто не верилось, что они будут скоро в ней жить. Теплым, чирикающим воробьями утром, хозяин квартиры водил их по Первомайску и ничего особенно не нахваливал. Олегу с Леной и так все нравилось. В небольшом городке было тихо, как на курорте. По нешироким, зеленым от пышной растительности улицам, умывая тополя и асфальт, ползала поливочная машина. Стоял поселок в ложбине сопок, вплотную к нему жался смешанный густой лес. Вид портил только глубокий карьер, в котором, несмотря на выходной, надрывно посвистывали турбинами сорокатонные "БЕЛАЗы". Часа через три, уставшая бродить компания, села передохнуть на спрятанную в тенистых кустах маленькой, ухоженной, словно личный приусадебный участок, площади. У постамента Ленина пестрела огромнейшая клумба ранних цветов.
- Серега, ты почему из такого рая ноги делаешь?
Прикуривая, тот улыбнулся.
- Женат был, потом разбежались, а теперь вот сходимся, но жена ехать сюда не хочет. В Чите с тещей живет.
- Короеды есть?
- Двое, вот собственно, поэтому и возвращаю все на круги своя. Ну, как вам деревня наша?
- Потянет. В понедельник с работы уволюсь, а во вторник мы припылим и документами на обмен займемся?
- Договорились, я пакую вещи.
Вечером он увез Святого с супругой на станцию, и они пассажирским поездом уехали домой. До квартиры добрались в шестом часу утра. Пока муж чертыхался с непослушным замком, Лена поднялась на второй этаж к матери за сыновьями.
- Мама, сейчас все обскажу, - едва переступив порог, стала она выкладывать новости поездки, - это и поселком не назовешь, городок правильнее будет. Зеленый-зеленый, красивый, чистый. Три школы, спортивный комплекс огромный, а магазины все за день вообще обойти не успели.
- Слава богу, - обрадовалась Валентина Афанасьевна, потише только говори, ребятишек разбудишь, пусть поспят подольше.
Понедельник и вторник Лена пробегала, оформляя документы, а Олег без особых проблем уволился с автохозяйства, выпросив при этом у директора машину, чтобы перевезти вещи на новое место жительства. В среду, оставив детей у матери, они уехали в Первомайск. Утречком Серега взял у своего другана "жигуль" и, прихватив нужные бумаги, все трое были в управлении жилищного коммунального хозяйства, а еще через час Олег помахивал перед счастливой женой ордером на квартиру.
Теперь осталось уладить только в милиции, - усадил их Сергей в тачку. - напишешь заяву на прописку, начальник я думаю, подмахнет, не глядя и там же с торца здания паспортный стол, пропишешься.
- Ты так говоришь, как будто он может и не подписать заявление? - уловила в его голосе нотку сомнения Лена.
- Менты у нас Москве подчиняются, а муж у тебя судимый. Возникнут на этой почве, наверное, проблемы. Но жилищное законодательство есть, писано оно для всех, как я понимаю, так что никуда они не денутся, подпишут.
Сухопарый, под пятьдесят лет подполковник сквозь нетолстые стекла очков, утопленные в глазницы вытянутого черепа, внимательно изучил паспорт и военный билет Святого, затем сунул ксивы одна в другую и катнул их по полировке стола в сторону посетителя.
- Не получится, Иконников.
- Почему?
- В поселке нашем двенадцать судимых, ты хочешь стать тринадцатым.
- Если дело только в этом, то я не суеверный, не беспокойтесь.
- Не только, - закурил Бессомов, - в этом году была одна квартирная кража, да взломали пацаны пару гаражей. Вот и все крупные преступления, а с твоим появлением в нашем отделе предвижу, работенки прибавится.
- Не торопитесь с выводами, вы ведь меня совсем не знаете.
- По паспорту тебе скоро двадцать семь всего стукнет, а отмотано из них уже десять. Многовато, Олег. За четверть века, что я в милиции работаю, не встречал ни разу человека, которого тюрьма бы исправила.
Пришлось возвращаться в ЖКХ. Директор жилищного хозяйства попался супругам выходящим из кабинета.
- Что-нибудь так? - не стал притворять за собой дверь.
- Николай Васильевич, извините, что дергаю вас, но я решил пока в Чите поработать, а без прописки городской, сами знаете, ничего не получится. Да и вообще пусть жена хозяйкой будет, давайте, если у вас время есть, на нее квартиру переоформим?
- Пожалуйста - пожалуйста, проходите.
Отобедав в отделанной мозаикой первомайской столовке, которая по сервису и свежести продуктов была круче любого читинского ресторана, Святой с Леной отправились в милицию, Увидев в заявлении знакомую фамилию, подполковник изменился в лице: "Вот, собака, пищит, но лезет. Жену я его обязан прописать, а она в свою очередь пропишет этого бандюгу".
- Где сейчас ваш муж?
- Внизу стоит, в дежурной части.
- Позовите.
Как не был раздражен происходящим Олег, но после наставлений жены старательно держал себя в руках и лекцию, прочитанную Бессомовым, добросовестно в одно ухо впустил, в другое выпустил.
- Надеюсь, ты все понял, Иконников?
"Кажется, отпускает".
- Конечно, как не понять, - попрощался он с надоевшим ментом.