Битва с огнем шла на крыше литейного цеха, расположенного рядом с материальным складом, который уже пылал, как гигантский костер. Цеховая унитарная команда в количестве сорока четырех человек тушила бесчисленные загорания, возникавшие то тут, то там, то в нескольких местах сразу. Бойцы засыпали их песком, накрывали металлическими листами, беспрестанно поливали крышу водой, не допуская разогрева рубероида. Огонь продолжал наступать, но в решающий момент критическую ситуацию спасло полное обрушение здания материального склада. Борьба с пожарами продолжалась, когда уже начался ранний июньский рассвет. Героическими усилиями литейный цех удалось отстоять, за исключением вагранки, разрушенной прямым попаданием фугасной бомбы. Большая часть цеха № 2 также была спасена, однако все же сгорели три мостовых крана, один балочный кран и пятнадцать станков.
Дотла выгорели со всеми материалами, оборудованием, моделями и другими ценностями материальный и модельный склады. На 100 % был уничтожен огнем и центральный инструментальный склад вместе со всем инструментом и приспособлениями. В том числе погиб и весь инструмент для изготовления реактивных снарядов М-8, М-13 и М-31. В цехе № 12 взрывы разрушили шихтовой подъемник и коксовый навес, у цеха № 9 сгорела крыша. Сильно пострадал цех № 3, в котором обвалилась половина крыши, частично сгорели и разрушились несущие конструкции, выгорел деревянный пол. Кроме того, взрывная волна выбила стекла и рамы в главной конторе, на территории предприятия были разрушены водопровод, силовая и осветительные линии, отопление и воздухопровод. Число жертв оказалось относительно небольшим, погибли четыре человека, сорок получили ранения и ожоги.
Пострадали и другие предприятия Ленинского района. В районе завода пищеконцентратов упали девять авиабомб, которые на протяжении 70 метров разрушили железнодорожную ветку, идущую на Молитовскую пристань. В цехах предприятия взрывной волной выбило 350 стекол и 80 оконных рам. Жертв не было. Сильный пожар от зажигательных бомб возник на фабрике "Красный Октябрь", находящейся на берегу Оки. Сюда прибыли пять автонасосов, расчеты которых своевременно приступили к тушению. В итоге завод легко отделался, сгорели склад сырья, а также вагон льна, стоявший под разгрузкой.
В базу "Заготзерно", расположенную на берегу Оки, попало большое количество зажигательных бомб крупного калибра, от которых возникло много очагов пожаров. Вскоре на объект приехали три автонасоса и три пожарных поезда. Однако к тому времени огонь уже распространился по всем зданиям, выбрасывая в небо огромные языки пламени. В итоге полностью сгорело шестнадцать складов с овсом, а также более 600 тонн хлеба. Пожар удалось ликвидировать только к 07.00.
В результате взрывов бомб между Молитовской электроподстанцией и заводом "Красная Этна" одновременно вышли из строя несколько высоковольтных линий, связывающих Ленинский район с Игумновской ТЭЦ и Сормовской подстанцией. Затем отключилась и ЛЭП № 123, питающая заокскую часть области (Павлово, Кулебаки, Выкса, Муром и др.).
Далее вниз по течению немецкие самолеты разбомбили завод "Новая сосна", являвшийся филиалом ГАЗа. От многочисленных попаданий фугасных и зажигательных бомб здесь возник сильный пожар, охвативший сразу несколько объектов. Для их тушения были направлены шесть автонасосов, а со стороны Оки подошел пожарный катер. Но, несмотря на все усилия, предприятие получило большие повреждения, полностью сгорели тарный цех, материальный склад, столовая и овощехранилище. Из 83 единиц основного оборудования были уничтожены двадцать восемь.
Множество бомб попадали и на жилой сектор, примыкающий к заводам. Взрывы полностью разрушили девять домов и два барака, десятки других охватило пламя. От большого количества горючей жидкости вспыхивали сараи, бани, заборы и деревья и вообще все, что могло гореть. Жители пытались организовать тушение, передавали по цепочке ведра с водой, закидывали огонь землей, опилками, всем, что попадалось под руку. Семь пожарных машин носились по улицам, пытаясь остановить распространение огня, но воды катастрофически не хватало, а подъезд к искусственным водоемам во многих местах оказался закрыт завалами и воронками от бомб. К тому же из-за густой пелены дыма стало трудно ориентироваться в лабиринтах узких улочек частного сектора. В итоге полностью сгорели 37 одноэтажных жилых домов, здание 5-го отделения милиции, школа № 106 и продуктовый магазин. Многие другие получили повреждения. Всего в Ленинском районе города в эту ночь работали 30 автонасосов.
В 01.20 бомбардировке подвергся Сталинский (ныне Канавинский) район, выходящий своими домами и складами к грузовому порту на стрелке, месте слияния Оки и Волги. На филиал № 2 авиазавода № 21 были сброшены одна фугасная, две осколочные и двенадцать тяжелых зажигательных бомб, которые частично разрушили деревообделочный цех. При этом были убиты три, тяжело ранены два, легко ранены три человека. Были сильно повреждены паропровод, водопровод и силовые линии.
От прямого попадания фугасной бомбы в кузовном корпусе автобусного завода обрушились перекрытия площадью 308 квадратных метров, вышибло 24 оконных переплета. Кроме того, полностью выгорел окрасочный цех вместе с пятью автомашинами. При этом погибли начальник ПДС кузовного цеха В.Г. Махалов и мастер Н.А. Ситнов. Ранения получили три человека, в том числе директор завода Паринов. Последнего повезли на машине в больницу, но по пути он скончался. Загорания в кузовном и пикапном корпусах были потушены силами бойцов МПВО. На соседнем известковом заводе была разрушена гофманская печь и завален канал, сгорели гудронная яма и, частично, потолки общежития. Рядом с заводом № 119 НКАП прогремели несколько мощных взрывов, от которых в зданиях предприятия выбило стекла и оконные рамы. На улице Менделеева, расположенной рядом с промзоной района, взрывы разрушили два жилых дома. На улице Интернациональной от попадания сразу восьми тяжелых зажигалок сгорел железобетонный склад областного управления связи.
Пострадал и мельзавод № 1. В 01.45 одна фугасная бомба попала в склад муки и, пробив крышу, взорвалась внутри. В результате возник пожар, от которого сгорели перекрытие и часть продукции. Сильные повреждения получили два мучных конвейера. Вторая бомба упала у магазина ОРСа, повредив фасад, третья взорвалась на подъездных железнодорожных путях. Еще один мощный взрыв прогремел на береговой дамбе. Зажигалки, начиненные бензином, полистиреном и фосфором, угодили в вагоны, стоящие под погрузкой у мучного склада, пять из которых сгорели. Директор завода немедленно вызвал пожарные автонасосы, но в городском штабе МПВО ему ответили, что все машины уже заняты на других объектах. Пришлось справляться собственными силами. При тушении пожара на этом объекте особенно отличились бойцы объектовой команды Лобаев, Кунин, Усалов, Пацюк, Худолей и др. В итоге распространение огня удалось остановить, и потери продукции составили всего 80 тонн. Повреждения получили силовая и осветительные линии. Погибли на рабочем месте два человека, еще шесть получили сильные ожоги.
Бомбардировке подвергся и район Московского вокзала. Множество фугасных бомб упали на улице Октябрьской Революции и в поселке Металлист. Во многих местах получили повреждения водопровод, а также телефонные линии. На станции Горький-Товарная от прямых попаданий зажигательных бомб сгорел пункт технического осмотра вагонов.
Кроме того, немцы подвергли сильной бомбардировке Окский автомобильно-железнодорожный мост. Этот важнейший стратегический объект был прикрыт дымовой завесой, что затруднило летчикам прицеливание. Бомба SC1800 упала недалеко от моста напротив улицы 15 лет Чувашии (ныне Нижневолжская набережная). Взрыв был такой силы, что осколки буквально изрешетили жилые дома на берегу, кроме того, в них повылетали стекла, оконные рамы и двери. Еще несколько бомб взорвались в Оке, справа и слева от моста. Одна фугаска попала в дебаркадер, стоявший около речного порта. При этом один человек погиб, шесть получили тяжелые ранения. Но сам мост, несмотря на близкие разрывы, уцелел. Немцы бомбили и Борский железнодорожный мост через Волгу, по которому шли эшелоны с Кировского направления. По воспоминаниям очевидцев, было видно, как бомбардировщики один за другим заходили на цель, навстречу им в небо устремлялись огненные стрелы трассеров, выпускаемых МЗА. Сильный заградительный огонь не позволял летчикам пикировать ниже 1000 метров, в результате чего бомбы взрывались на берегу и в реке, поднимая огромные столбы воды.
На Кировский район, расположенный в глубине заречной части Горького, немецкие самолеты сбросили, по подсчетам службы МПВО, свыше 100 фугасных и 50 тяжелых зажигательных бомб. Однако находящийся в центре района завод "Красная Этна" чудом избежал серьезных разрушений. Здесь пострадал от пожара волочильный цех. Основной же удар принял на себя частный жилой сектор, протянувшийся между заводом и садом имени 1 Мая. На улице Чонгарской сгорели четыре жилых дома, на улице Искра один дом сгорел и четыре были разрушены взрывами, в поселке Володарском сгорели два дома в Саратовском переулке, два – в Артемьевском, на улице Клиновской два дома были уничтожены прямыми попаданиями фугасок, еще по одному сгорели на улицах Зеленой и Муромской. В саду имени 1 Мая бомба попала в щель, где укрывались бойцы, пострадали десять человек. В районе повсеместно были разрушены водопроводная линия и электросеть.
Последняя группа бомбардировщиков отбомбилась по Ворошиловскому району, сбросив на него, по данным службы МПВО, 17 фугасных и 45 различных зажигательных бомб. На радиотелефонном заводе № 197 имени Ленина взрывной волной были повреждены электрокабели и фидеры в районе Нового поселка. В заводской бане и во многих жилых домах вылетели стекла и рамы. Около жилого каркасного барака № 5 на улице Сухумской упали три фугасные бомбы крупного калибра, причем одна из них взорвалась с замедлением, когда жильцы уже начали вылезать из укрытий. В итоге здание полностью обрушилось, погибли два человека, четыре получили контузии. Был также разрушен барак на 357-м километре Казанской железной дороги. На окраине района под бомбежку попали макаронная фабрика и военно-политическое училище имени Фрунзе, в котором выгорела вся средняя часть здания.
Таким образом, в ходе седьмого июньского налета на Горький те или иные повреждения получили 14 предприятий, а также железнодорожный вокзал и речной порт. Были разрушены 70 жилых домов и бараков, еще столько же получили повреждения. Пламя от пожарищ, полыхавших по всему городу, было видно за десятки километров от Горького, и сельские жители понимали, что в городе творится нечто ужасное. Помимо бомбежки, в эту ночь немецкие самолеты разбросали по всей области листовки, в которых указывали на бессмысленность дальнейшего сопротивления и призывали народ бросать работу и не выполнять задания правительства. По данным на утро 22 июня, при бомбежке погибли 88 человек, еще 180 получили ранения.
Согласно отчету нового командующего корпусным районом ПВО генерала Маркова, зенитная артиллерия на этот раз расстреляла 29 139 снарядов среднего и 10 544 малого калибра. Ночные истребители произвели 34 самолето-вылета и заявили об одном сбитом бомбардировщике.
В 23.00 взлетел Ла-5, который пилотировал заместитель командира 142-й иад подполковник Ковригин. Набрав высоту, летчик направился в район Павлово-Ворсма и там начал свободный поиск самолетов противника. Небо в эту самую короткую ночь было светлое, и внизу отчетливо просматривалось не только русло Оки, но были ясно видны очертания городов и поселков. Из установленной в кабине радиостанции периодически доносились сообщения о приближающихся бомбардировщиках, которые вот-вот должны были появиться в районе патрулирования.
В полночь Ковригин увидел на светлой части горизонта, выше себя, на высоте примерно 3500 метров, силуэт одиночного Не-111, идущего курсом на Горький. Летчик пошел на сближение и, нагнав противника, решил с ходу идти на таран, не открывая огня. "Хейнкель" быстро увеличивался в размерах, и казалось, столкновение неизбежно. Вероятно, Ковригин уже мысленно представлял, как вернется в часть героем и получит орден, однако в последний момент немецкий пилот нарушил его планы, резко отвернув в сторону, и Ла-5 проскочил мимо. После этого бомбардировщик начал снижение, одновременно его бортстрелок открыл огонь. Тем не менее Ковригин сумел сохранить визуальный контакт и продолжил преследование. Потом в рапорте он написал, что "произвел шесть атак из положения строго в хвост и снизу сбоку, с правого и левого борта с дистанции 50–25 метров", после чего один из моторов "Хейнкеля" загорелся и он резко пошел к земле. Правда, самого падения летчик не наблюдал.
По немецким данным, во время седьмого июньского налета на Горький ночным истребителем действительно был сбит один бомбардировщик – Ju-88A-4 W.Nr.4560 V4+BR унтер-офицера Ф. Вильфингера из 7-й эскадрильи KG1 "Гинденбург". Весь его экипаж из четырех человек пропал без вести.
В то же время, в 00.48, в районе Богородска был сбит и один из истребителей 142-й иад. Летчик пошел на вынужденную посадку, попав при этом прямо на линии электропередачи, проходящие в этом районе. Зацепив ЛЭП № 3532 и № 123, самолет пролетел еще некоторое время и, перебив винтом провод средней фазы на ЛЭП № 3123, упал на землю.
На обратном пути немецкие бомбардировщики подвергались атакам ночных истребителей, которые были особенно интенсивными в районе Московского фронта ПВО. В результате был подбит Не-111Н-16 W.Nr.8234 1G+CR из 7./KG27. При этом погиб бортмеханик фельдфебель Лотар Настайнчик, а четыре других члена экипажа – пилот лейтенант Ханс Швайнгрубер, штурман обер-ефрейтор Зигфрид Готтшалк, бортрадист обер-ефрейтор Вернер Вольф и бортстрелок обер-ефрейтор Альфред Вагнер – получили различные ранения. Тем не менее "Хейнкелю" удалось уйти от преследователя и совершить вынужденную посадку западнее железнодорожной станции Дубровка, расположенной в 12 километрах юго-восточнее аэродрома Сещинская.
По данным штаба Горьковского корпусного района ПВО, "на подступах к городу было 50 самолетов и над городом 10–12 самолетов типа Ю-88 и Хе-111". Однако управление НКВД подготовило более точную сводку, в которой указывалось, что, исходя из количества сброшенных бомб и по данным наблюдения, над городом было не менее сорока самолетов. 22 июня новый начальник УНКВД Горьковской области полковник Горянский составил донесение наркому внутренних дел Л. Берии, в котором подробно указал число сброшенных на город авиабомб.
Формирования МПВО в ходе налета действовали в целом организованно, но по-прежнему имели место недостатки и саботаж. На следующий день начальник МПВО Горького Шульпин и комиссар МПВО Горького Янковцев издали приказ, в котором говорилось: "За последние дни при тушении пожаров в г. Горьком со стороны отдельных руководителей объектов и организаций (начальник Горьковского речного порта Владимиров и др.) имеет место невыполнение распоряжений начальника противопожарной службы города о высылке автонасосов, пожарных поездов и других средств на ликвидацию пожаров и тем самым в ряде случаев были сорваны оперативные меры по ликвидации пожаров".
Настроение населения Горьковской области после очередного налета люфтваффе было подавленным. Казалось, бомбежкам не будет конца, и немцы в конце концов разрушат всю промышленность. Все понимали, что вражеская авиация вовсе не разгромлена и даже усилилась, поскольку наносит удар за ударом по глубокому тылу. Профессор Горьковского пединститута Николай Добротвор в это время находился в селе Перевоз, куда он приехал для чтения лекций по текущему международному положению. И вот отсюда, из окна райкомовского дома профессор наблюдал за бомбежкой города Горького. Зарево от пожарищ было отчетливо видно за 120 километров! "Картина эффектная, но жуткая, – писал Добротвор в своем дневнике. – Деревня эту ночь не спала. На другой день в районе нашли немецкие листовки. В деревне говорят, что… без второго фронта невозможна победа над гитлеровской Германией. Расценивают это пессимистически".
В то же время различные "инициативные работники" составляли свои "акты" о результатах борьбы с немецкой авиацией. Так, товарищ Галкин, командир 1-го отряда ВОХР, охранявшего станкозавод № 113, писал в Москву начальнику ЦУ ВОХР Андрееву: "По предложению директора завода нами организовано две группы по 7 человек с винтовками для расстрела сбрасываемых светящихся ракет. Нами израсходовано за шесть дней тревог 4117 винтовочный патрон. В момент стрельбы по парашютам светящихся ракет у одной винтовки № 377494 произошел разрыв ствольной коробки. Стрелок Каманин не пострадал".
Конец Саратовского авиазавода
В ночь на 23 июня люфтваффе совершили налет на нефтебазу Улеши, расположенную на берегу Волги, в 5,5 километра севернее крекинг-завода, на границе Сталинского и Октябрьского районов Саратова. По советским данным, в налете участвовали пятьдесят бомбардировщиков. Сначала цельфиндерами над объектом были сброшены осветительные бомбы, четко обозначившие цель для следующих волн бомбардировщиков. Самолеты подходили к цели над Волгой, снижались, причем некоторые пикировали прямо на бензохранилища и с небольшой высоты сбрасывали бомбы. ПВО объекта осуществлял 720-й зенап, непосредственно на огромных танках с бензином находились пулеметные расчеты ДШК. Последнее являлось чистейшим безумием.
Уже в начале налета в результате попадания фугасных и зажигательных бомб в трудном положении оказались пулеметчики под командованием сержанта П. Горячкина. Однако, несмотря на бушующее кругом пламя, они продолжали вести огонь, постоянно меняя позицию и перенося боеприпасы. О. Кулмыганова и Г. Лукин стреляли по самолетам, а А. Соколова и А. Коляко подавали патронную ленту. Пожар охватывал все новые сооружения нефтебазы, но бойцы не оставили пост, пока не погибли от прямого попадания нескольких осколочных бомб.