Про себя Сапожник с гордостью подумал, что он-то ничего не боялся и даже уже не вспоминал о своем приключении на чердаке; сейчас его волновали только ребята. Когда же их найдут?
Наконец фургончик подъехал к лагерю. Сапожник узнал тот ясень, по которому и раньше находил дорогу, и пфвым выскочил из машины. Гий, Забет и дочка лесника, увидев их, вздохнули с облегчением.
- А где остальные? - с тревогой спросил Сапожник.
Не вернулись!
Тогда все на помощь!
ОТВАЖНЫЙ КАФИ
Фургончик пересек спящий Сент-Аган, когда на светящемся циферблате колокольни было двадцать минут третьего. Машина плавно поднималась вверх по дороге к Гран-Веймону. Сидя на передаем сиденье между офицером и Забет, Сапожник прижался носом к стеклу и не сводил глаз с конуса света, идущего от фар. Ничего не было видно, только иногда ослепленные кролики, подняв уши, на мгновение замирали посреди дороги - и тут же бросались наутек.
Беспокоясь не на шутку, Сапожник то и дело включал уоки-токи, надеясь, несмотря ни на что, вызвать Тиду; его молчание могло быть связано и с большим расстоянием, и с тем, что сели батарейки, - во всяком случае, прибор как будто умер.
А машина поднималась все выше и выше, подпрыгивая на булыжниках, которыми была усеяна вся дорога. Наконец конус света высветил что-то беловатое, похожее на огромный бесформенный кусок ваты. Туман!.. Как и их товарищи несколько часов назад, они вступили в полосу облаков, окружавших вершину. Офицер сбросил скорость и для большей безопасности наклонился к левой двери - так было легче следить за краем дороги, а в это время Сапожник с бьющимся сердцем изо всех сил вглядывался в ватный туман. Неожиданно он вскрикнул:
- Стоп!..
Офицер резко нажал на тормоза и остановился, причем как раз вовремя, не то бы они врезались в огромное вывороченное дерево. Все пассажиры вышли из машины и убедились, что проезжая дорога закончилась.
Странно! - сказал Сапожник. - Раз дорога дальше не идет, то где-то поблизости должна быть машина дровосеков - не могли же они проехать по этой козьей тропе!
Конечно, не могли! - согласился офицер. - Значит, они уехали… и достаточно давно, потому что мы их не встретили.
Если только здесь нет другой дороги на Гран-Веймон, - предположил Гий.
Офицер достал карту, разложил ее на капоте фургончика и посветил себе карманным фонарем.
Нет, здесь нет другой дороги на Гран-Веймон, и они могли доехать только до сих пор… Впрочем, посмотрите - вот следы шин.
Значит, - повернулась Забег к Сапожнику, - если ребята следили за ними до конца, то где-то здесь должны быть их мопеды.
- Да, если только они еще наверху, - уточнил Гий.
Дорога заканчивалась круглой площадкой, на которой спокойно мог бы развернуться грузовик, но никаких мопедов поблизости не было. Их обнаружил Руди спустя пару минут в пятидесяти метрах от дороги - они были свалены в кучу у подножия скалы.
Эта находка скорее встревожила, чем успокоила Сапожника: он решил, что или кто-то из ребят ранен и они не могут спуститься, или же их всех вместе с Кафи захватили дровосеки.
- О Боже! - воскликнула Забег. - Их что - взяли в плен?
После недолгих размышлений офицер принял решение:
- Хватит рассуждать, поднимаемся на вершину!
Сквозь густой туман ребята гуськом поднимались по узкой тропе, следуя за офицером, страдавшим от одышки. Потеряв терпение, Руди и Сапожник его обогнали и пошли впереди, время от времени останавливаясь, чтобы прислушаться к ночной тишине.
Наконец тропинка стала более пологой, луна показалась из-за облака и осветила лес. Трава здесь была ниже, а воздух холоднее. Заметив в канаве что-то белое, Сапожник нагнулся, думая, что это кусок ткани.
- Нет, это снег! Мы приближаемся к вершине. Оставив офицера и девушек далеко позади, Руди и Сапожник сделали последний рывок; достигнув вершины, Руди остановился, высветив фонарем два небольших темных предмета.
- Аппаратура!..
Это был опрокинутый передатчик, похожий на тот, который офицер нашел в листьях у хижины, и еще что-то вроде ящика, но размером побольше и с циферблатом, компасом и антенной; все это лежало у скалы. Поблизости валялись еще кепка, носовой платок и две коричневые тряпки - таких вещей у ребят не было.
- Наверняка здесь была хорошая драка, - сказал Сапожник. - Остается только узнать, кто победил.
Тут как раз подошел офицер, а с ним и девочки. - Я только что слышала позывные! - воскликнула Забег. - Послушайте! С этой стороны!..
- Точно! Позывные! - согласился Гий. - Может, ребята нас заметили?
Офицер предусмотрительно достал револьвер и пошел вперед к другому склону горы. Появился свет, причем казалось, что он приближается. Вдруг из тумана, словно призрак, появился Тиду. Увидев полицейского в форме, он удивленно воскликнул:
- Так быстро?
Мальчик повел пришедших в своеобразное укрытие между скалами - там в тусклом свете фонарей показались три темных силуэта дровосеков. Их сторожил Кафи - он сидел рядом и не сводил с них глаз. После пережитого волнения Сапожник находился в полуобморочном состоянии; убедившись, что его товарищи живы и здоровы, бедняга крепко сжал руку Тиду.
Что произошло? Почему ты перестал отвечать на мои позывные?
Уоки-токи повредился во время драки. Мы вам все расскажем. Операция удалась. А вы что-нибудь знаете о "Страдоре"?
Ничего.
Если бы вы только видели Кафи! - воскликнул Стриженый. - Потрясающе! Это почти целиком его заслуга, а ведь у него раненая лапа. Посмотрите!
Он указал на троих мнимых дровосеков в изодранной одежде, связанных между собой старым поводком, опустивших головы под ярким светом электрических фонарей.
Мы здесь спрятались от холода и приготовились вас ждать, но не думали, что Мади так быстро обернется.
Мади? - удивился Сапожник. - А ее что, здесь нет?
- Как?.. А разве не она вас привела?.. Вы ее не встретили?
- Нет. Ее мопед лежит вместе с вашими в конце дороги.
Услышав последнюю фразу, Тиду изменился в лице.
Кошмар! Она заблудилась в тумане! Хоть бы только не свалилась со скалы! У нас был всего один фонарь, она от него отказалась - боялась, что в темноте дровосеки могут попытаться удрать.
А еще мы очень удивились, не обнаружив их машины на проезжей дороге. Ее вел четвертый?
- Что? - переспросил Стриженый, - вы и машины не видели?
Офицер так же, как и ребята, ничего не понимал. Он попытался расспросить дровосеков, но те только качали головами и утверждали, что ничего не знают.
- Вы от них ничего не добьетесь, - сказал Тиду. - Хоть они и боятся моей собаки, но говорить не станут.
- Тогда - в путь! - распорядился офицер. - По дороге будете громко звать девочку, и если она просто заблудилась, то обязательно вас услышит. И вообще уже три часа, скоро утро.
Он знаком приказал дровосекам встать и развязал им путы на ногах. Он захватил всего-навсего одну пару наручников, но Кафи, несмотря на рану, в случае чего мгновенно догнал бы беглецов.
- Сходите за передатчиком, - обратился офицер к Стриженому и Гию.
Затем вся процессия направилась вниз по тропе. Сапожник шел впереди и освещал дорогу, за ним - трое дровосеков, потом офицер с револьвером в руке и мужественный Кафи, страдавший все больше и больше.
Всю дорогу Тиду и Бифштекс, сложив ладони рупором, звали Мади - все без толку: в ответ сквозь густую завесу тумана не доносилось ни единого звука.
Уже забрезжил рассвет, когда они вышли на проезжую дорогу. Дровосеки были заметно удивлены, не обнаружив своей машины, но по-прежнему молчали.
И тут Тиду осенило: а что, если Мали, чтобы скорее попасть в Сент-Аган, угнала машину?
- Даже и не думай, Тиду, - возразила Забег. - Мади, конечно, сообразит, как взяться за руль, но вестимашину… А вообще-то она так гоняла на своем мопеде…
- Поехали в Сент-Аган, может, ваша подружка уже там, - решил офицер. - А если нет - организуем поиски.
- Поехали! - согласился Тиду. - Садитесь в машину, а мы поедем следом за вами на мопедах. Гий, возьми мопед Мади. Моторы заводить не будем, чтобы не поднимать лишнего шума, и позовем ее еще.
Полицейский фургон поехал, увозя дровосеков, Руди, малыша Сапожника и двух девушек. "Мотоциклисты" ехали в ста метрах от машины. Начинался рассвет, и туман потихоньку рассеивался. Ребята не проехали и пяти минут, как Стриженый резко затормозил, едва удержавшись в седле.
- Стоп! Кажется, я кое-что слышал. Там, внизу! - И, обращаясь к Гию, добавил: - Быстро догони их и останови фургон.
Трое друзей поспешили к краю дороги. Им ответил сдавленный голос.
- Да, это Мади! - воскликнул Тиду.
Они с трудом спустились по крутому склону и обнаружили машину дровосеков - она перевернулась и застряла между двумя молодыми лиственницами.
Мади, это мы!.. Ты ранена?
Нет, только оцарапалась…
Им удалось подойти поближе к машине; Мади была внутри - она сидела, скрючившись между сиденьями. - Да… Нам одним ее не вытащить…
- Не волнуйся, - успокаивал ее Тиду. - Помощь близка… Но какого черта! Зачем ты полезла в машину, когда у тебя есть свой мопед?
- Туман был такой густой, что я его просто не нашла. У меня же не было фонаря! Тогда я села в машину и поехала на холостом ходу. Сначала все шло хорошо, но я не разобралась с кнопками… ну, фары не смогла включить. А что с дровосеками?
- Успокойся, мы их сдали.
Тут как раз подоспели остальные, кроме Руди и Кафи - им была доверена охрана задержанных. Все вместе они сумели перевернуть машину, открыть одну дверцу и выпустить Мади. Нет, с ней ничего не случилось, просто несколько ссадин и синяков на руках и ногах. С помощью Стриженого она добралась до полицейского фургона, и офицер усадил ее рядом с собой. Вот теперь наши друзья действительно успокоились; наконец-то все были вместе - целые и невредимые. Только дочь лесника Колетт продолжала волноваться за своего отца.
- Боже мой! - повторяла она, обращаясь к Руди. - Только бы, пока мы здесь, в хижине ничего не случилось!..
СЕКРЕТНЫЕ АГЕНТЫ
Машина подъехала к деревне, когда на часах колокольни было без десяти пять. Туман рассеялся, только кое-где на фоне гор виднелись белые клочья. Офицер пересек маленькую речку и въехал в лес, где еще не наступил рассвет. Сидя между Руди и Мади, Колетт не отрываясь смотрела на "дровосеков" и думала о двух других, беспокоясь за своего отца.
- Успокойтесь, - повторял Руди снова и снова. - Он не один… и к тому же вооружен.
- Понимаю, - сказала девушка. - Но я его знаю. Он ничего не боится и так неосторожен!
Путь через лес казался бесконечным. Несмотря на плохую дорогу, фургон ехал довольно-таки быстро. Наконец офицер притормозил и остановился у хижины Брюль-Лу. Выйдя из машины, он приказал всем оставаться на местах.
- Бурдье!.. Эренштейн! Вы здесь?
Ни полицейский, ни лесник не отвечали. Тогда, с револьвером в вытянутой руке, офицер осторожно приблизился к лесному домику и толкнул дверь. Пусто.
- У меня было предчувствие… - прошептала с тоской Колетт. - Те дровосеки вернулись, и полицейский с отцом пошли за ними - они могли попасть в засаду.
Офицер тоже явно встревожился и, нахмурив брови, напряженно думал, как лучше поступить. Тут Тиду предложил свои услуги:
Кафи выдрессирован как служебная собака. У него болит лапа, но он все равно может взять след. - И тут же обратился к Колетт: - У вас есть какая-нибудь вещь, принадлежащая отцу?
Шарф! Он только что дал мне его, чтоб я согрелась!
Тиду схватил шерстяной шарф, протянул его к носу Кафи, пес принюхался и тут же повернулся к девушке.
На минуту растерявшись, умная собака как будто размышляла; затем, понюхав шарф еще раз, уткнулась носом в землю и направилась к дереву, у которого лесник и полицейский собирались наблюдать за хижиной.
- Нет, Кафи не тот след… другой!
- Он понял! - воскликнул Руди. - Тиду, подожди, я с тобой… Нет, Колетт, вы оставайтесь здесь!
Пока офицер раздумывал, идти ли ему вместе с ними и можно ли оставить на ребят троих пленников, Тиду и Руди уже исчезли в чаще, окрашенной слабым светом зарождавшегося дня.
- Колетт не зря беспокоилась, - сказал Тиду. - Дровосеки вернулись, как только мы ушли. Наверное, они рассчитывали улизнуть на грузовике с лесом, а полицейский с лесником пустились в погоню.
Петляя по лесу от одних зарослей кустарника к другим, ребята, благодаря Кафи, постепенно восстанавливали путь беглецов. Бедный Кафи! Он хромал все сильнее, но чувство долга заставляло его идти дальше.
Однако пес так жестоко страдал, что пришлось остановиться и осмотреть его распухшую лапу.
- Рана плохо зарубцевалась, и в нее попала инфекция, несмотря на тугую повязку.
Одним движением Тиду перерезал бинт, Кафи успокоился и снова взял след. Руди и Тиду углублялись все дальше и дальше, в самую чащу леса. Увы! Худо-бедно повязка все-таки защищала рану, а без нее лапа Кафи стала совсем уязвимой: пес глухо скулил, наступая на колючки и неровности.
- Пусть немного отдохнет, - предложил Руди. - Я завяжу ему лапу носовым платком.
Они остановились, но в тот же миг справа, метрах в двухстах от них прогремел выстрел, Руди и Тиду подскочили, Кафи встал на три лапы и приготовился снова взять след.
- Нет, - быстро возразил Руди. - Это для Кафи слишком опасно… и для тебя, Тиду, тоже. Придержи его, а я посмотрю, что там такое.
Тиду изо всех сил вцепился в ошейник, сдерживая Кафи, который тащил его прямо через кусты. Руди отошел достаточно далеко. После выстрела лес снова погрузился в тишину, но эта тишина была какой-то тревожной. Руди догадывался, что раз прозвучал выстрел, значит, беглецы заметили преследование. Все четверо, конечно, здесь, где-то среди деревьев.
И вдруг в слабом утреннем свете Руди заметил тень, прислонившуюся к стволу дерева - тень медленно подняла руку в сторону чащи… а в руке был револьвер. Один из дровосеков, а это был он, заметил кого-то из преследователей и взял его на мушку. Руди понадобилось лишь мгновение… Со всей энергией и силой своей юности он бросился на бандита и одним ударом вышиб револьвер из вытянутой руки; дровосек все-таки успел выстрелить, но мимо: пуля застряла в стволе дерева. Чтобы предупредить своих, он изо всех сил заорал:
- Это я, Руди!
Тут же слева раздался другой выстрел, и Руди почувствовал жжение в руке. Стремительный как молния, Руди развернулся, и прежде чем другой дровосек успел снова прицелиться, его револьвер взлетел в воздух. Ожесточенная борьба длилась всего несколько секунд, и когда лесник с полицейским подошли поближе (они оказались совсем рядом), оба дровосека были уже обезоружены, повалены на землю и на них были нацелены их собственные револьверы.
- Руди, вы спасли мне жизнь! - воскликнул лесник. - Когда я заметил, что этот человек за мной следит, уже ничего нельзя было сделать - мой револьвер отказал. Еще секунда - и он бы пристрелил меня, как кролика.
Тут лесник заметил на руке у Руди кровь:
- Вы ранены?
- Вторым выстрелом, но ерунда, это царапина. Чуть позже подошел Тиду, удрученный тем, что пропустил такую драку. Кафи обнажил свои острые клыки, как бы говоря: "И не пытайтесь сопротивляться! Хоть я теперь и на трех лапах, но зубы-то все на месте!"
"Дровосекам" приказали встать и надели на них наручники. Тиду достал носовой платок и хотел перевязать Руди руку, но тот решительно отказался, вспомнив о Колетт.
- Ба! Оставь ты эту царапину, пошли лучше скорее в хижину - там наверняка слышали выстрелы, а Колетт так волнуется за своего отца!
Пленники шли впереди под присмотром Кафи, а он, бедняга, уже еле ковылял. Процессия углубилась в чащу леса. До хижины было еще далеко, когда из листвы вдруг послышался шорох. Это бежала Колетт - запыхавшаяся, с безумным взглядом.
- Папа!
Она бросилась на грудь леснику и заплакала от радости.
- Я чуть не умерла от страха, когда услышала выстрелы. Они ведь в вас стреляли, правда?
Тут девушка заметила платок на руке Руди.
- О! Вы ранены?
Пустяки.
Он чудом избежал смерти, - сказал лесник. - А я обязан ему жизнью. Если бы не Руди - ты бы уже меня в живых не застала. Я тебе все расскажу…
Через пять минут "дровосеки" были доставлены в хижину и присоединились к своим сообщникам*. Теперь банда собралась полностью. В маленькой комнатке с закопченным потолком повисла тяжелая тишина. Пятеро мужчин в лохмотьях стояли вдоль стены с каменными лицами - они твердо решили молчать…
Итак, - обратился офицер к бригадиру (это он на днях так жестоко избил Руди, а сегодня ухитрился его ранить). - Вот, оказывается, в чем заключается ваша работа?.. Один из этих мальчиков спрятался на чердаке и слышал, как вы переговаривались с военной базой в Истре. Что это означает?
Ничего особенного, - ответил бригадир. - Мы радиолюбители и в свободное время связываемся с другими радиолюбителями. Так получилось, что один из наших корреспондентов живет в Истре.
- Хорошенькое дело! - оборвал его Сапожник. - Какое-то странное время вы выбрали для своих развлечений! А еще я слышал, как вы упоминали "Страдор П". Это слово повторялось много раз!
Что за глупость! Какое нам дело до этих самолетов? Разве это мы виноваты, что они не могут летать ночью?
Конечно! - ответил Бифштекс. - Они всегда разбивались в пасмурную погоду, когда вы решали прогуляться на Гран-Веймон. И, конечно, случайно все аварии происходили в радиусе до ста километров от этой горы: два в Ардеше, над Севеннами, один в Воклюзе над Ванту и один в Высоких Альпах.
Простое совпадение.
- Довольно, - отрезал офицер и обратился к Руда: - Ребята сказали, что вы учитесь на инженера. Как по вашему, что это за приборы? Меня особенно интересует тот, что побольше.
Тот, что с экраном, - наверняка радар. Вы мне позволите заглянуть внутрь?
Только оставьте все как есть - это важно для экспертов.
Руди понадобилось совсем немного времени, чтобы снять деревянную панель с задней стенки прибора и при помощи электрического фонарика изучить его содержимое.
- Да, это, конечно же, радар, но очень сложный - я таких не видел… хотя, судя по лампам, это аппаратура - только часть высокочастотной цепи передач.
- А другой прибор, тот, что мы нашли наверху?
Он относится к той же цепи. По-моему, с помощью антенны на крыше информация появлялась здесь, на экране, а потом передавалась на Гран-Веймон… или наоборот.
А почему именно эта вершина?
- Может быть, потому, что она здесь самая высокая, но это всего лишь мое предположение. Точно разобраться в работе этих приборов могут только специалисты по коротковолновой трансмиссии.
Ребята и полицейские просто остолбенели. Выходит, что деятельность этих так называемых "дровосеков" напрямую связана с полетами французских истребителей, но как доказать, что именно они виноваты в этих четырех катастрофах и, как знать, может быть, и пятой, если все-таки их радиоатака удалась? Неужели теперь придется ждать, пока закончится долгое расследование?