В таких случаях обычно надевают широкий пояс и прячут в них золотые монеты, я в кино такое видел. Но на нашем приятеле никакого пояса не было, ни широкого, ни узкого, одет он был в обычные хлопчатобумажные брюки с двумя топырящимися карманами. Желтая майка с короткими рукавами и сандалии на босую ногу дополняли его незатейливый наряд.
– А куда ты их спрячешь? – недоумевая, спросил я его.
– В трусы, мне бабка на них нашила изнутри карман.
Мы с Настей расхохотались.
– Сколько у тебя денег? – спросил я нашу подружку.
– Пятьсот рублей.
– И у меня четыреста, – полез я в карман. – Итого девятьсот.
Мне показалось, что отдавать их добровольному казначею не стоило – не та сумма. Вот если бы Настины родители дали нам деньги за путевки, тогда другое дело, десять тысяч надо было бы, конечно, надежно спрятать. А так овчинка выделки не стоила. Я так ему и сказал, мол, никто их не вытащит. Но Данила был другого мнения, он скорчил страшную рожу и стал нас запугивать.
– Вы что, Москва проходной город, кого там только нет. Я вчера по телевизору слышал, что одних карманников там не меньше тысячи, а представьте себе, еще всякие наперсточники и прочие ловкачи. Да они там табунами ходят, не успеете рот разинуть, как вас обворуют.
Спорить с ним было бесполезно: если ему в голову что-нибудь втемяшится, он будет, как червь в комоде, пилить нас скрипучим голосом целый день.
– Зря я, что ли, карман нашивал?
Последний аргумент показался нам самым убедительным, и мы с Настей отдали ему деньги. Посреди улицы, предварительно пересчитав купюры, он расстегнул штаны и долго укладывал нашу наличность.
– Вот теперь можно спокойно ехать, а то я испереживался весь.
"Мог бы и вчера так поступить", – ругал я мысленно приятеля за никчемную теперь предосторожность. До автобусной станции было недалеко, мы шли уже мимо квартала новых русских.
– Вот дом Хвата-Барыги, – комментировал Данила, – он стал таким крутым, что даже переехал в Москву. А это дом Гориллы. У него самый вкусный ресторан в городе.
– Не вкусный, а фешенебельный – поправила его Настя.
– Один черт, – согласился самозваный казначей, – так вкусно приготовить, как это делает его жена Нинэль, никто больше в нашем городе не может. Остальные рестораны – забегаловки по сравнению с ним.
Шел бы себе и молчал, а он нашел тему для разговора. Настя вцепилась в него мертвой бульдожьей хваткой.
– Если тебя послушать, ты завсегдатай злачных мест. Пообедал по случаю в ресторане Гориллы тухлыми сосисками и, как знаток изысканной кухни, теперь пудришь нам мозги. Ты вообще дальше нашего города куда-нибудь выезжал?
Данила взаправду обиделся на нее.
– А ты знаешь, что я ел в ресторане, пока ты в окна заглядывала?
– Когда я заглядывала? – завелась наша подружка.
– Когда я ел.
Они чуть не подрались на улице. Нехорошо начиналась наша поездка в Москву. Я постарался сменить тему разговора.
– Гляньте, Горилла какой чудак. Вокруг дома, наверное, уже пятый раз высаживает елки, а они у него каждый раз засыхают.
– Правильно, так и должно быть, – подтвердил Данила, – сажать не умеет. Спросил бы меня, я бы ему подсказал, как это делается. А то Мичурин нашелся, привезет КамАЗ елок, навтыкает их и думает, что они будут расти. Мозгов когда нету, считай, калека.
Наш приятель, заведенный Настей, так громко орал, что, видно, разбудил хозяина дома. Я подозреваю, что Горилла просто находился в это время во дворе. Открылась калитка, и из нее показалась его звероподобная рожа.
– Эй, ты, агроном, а ну-ка иди сюда, посмотрим сейчас, кто из нас калека.
Данила попятился от него. Он уже пожалел, что распустил не к месту язык.
– Иди-иди, не бойся, не трону, у меня с утра хорошее настроение.
Мы молча остановились. Не хватало только из-за Гориллы опоздать на автобус.
– Мы торопимся, – сказал я, показывая на несуществующие часы. А Горилла, как будто не слыша моего возгласа, спросил критика Данилу:
– Если ты такой умный, скажи, как надо сажать елки, чтобы они не засохли?
– Пожалуйста, – сразу согласился Данила, – только я вычитал это в книге, которая стоит шесть тысяч рублей. Вот мы с Максом на нее потратились.
Горилла сначала удивленно на нас посмотрел, а потом зашелся в смехе. Он показывал на нас пальцем и держался за бока.
– Так это вы вчера Фитилю продулись? А мне донесли, что он каких-то мальцов на крупную сумму обставил. О-хо-хо, и на вас, прохиндеев, управа нашлась. Так, значит, шесть тысяч, говорите? – он внезапно посерьезнел. – Правда, говорят, что "мерседес" шестисотый выиграли?
Вот и пришла расплата за длинный Данилин язык. Кто его заставлял вчера на всю улицу орать о выигрыше? Иди теперь объясняйся, что до обладания заветным призом еще ох как далеко. Настя, ничего не понимая, таращила на нас глаза. Какой проигрыш, о чем идет речь? Спасая положение, я выступил вперед.
– Мы еще "мерседес" не выиграли, но будем участвовать в его розыгрыше. Вот едем за путевками в Москву, а розыгрыш автомобиля будет проходить в Сочи.
Горилла о чем-то задумался.
– А почему мне Фитиль про Сочи ничего не сказал? Неужели утаил?
Я решил подлить масла в огонь и подковырнул Гориллу.
– А зачем ему с тобой делиться информацией, он теперь на пару с Кузьмой и Бугаем работает.
– На моей территории? – вскипел Горилла.
– Может, и на твоей, – не стал я спорить, – только у него теперь босс Кузьма, он только ресницами поведет, как Фитиль стойку принимает.
– Ур-рою, – зарычал Горилла, забыв о причине, из-за которой остановил нас. – А вы сейчас куда едете?
– В Москву! Узнаем, что за фирма распространяет путевки, не ищет ли она дурачков?
– Да, лохов сейчас хватает! – глубокомысленно изрек наш собеседник. – Как же мне быть, как же мне быть? Я бы тоже не прочь обновить свой "мерседес" на шестисотый. Ах, Фитиль, ах, падла, переметнулся, значит.
Чтобы как-то вывести Гориллу из затруднительного положения, иначе он будет до обеда принимать решение, я пожаловался на Фитиля.
– Он мало того что обыграл нас на шесть тысяч, так еще и обокрал. У нас в кармане были заявки на участие в розыгрыше и остальные документы, а он их незаметно вытащил.
– Как вытащил? – не понял Горилла.
Я решил рассказать слезливую историю:
– Так! Когда мы поставили на кон штаны и проигрались, он подошел и, сочувствуя, поочередно обнял нас с Данилой. Документы лежали у меня в сорочке, в кармане, – я похлопал себя по груди, – а когда мы хватились, бумажек уже не было.
Горилла сразу поверил нам. Он, видно, слышал самую смешную часть из вчерашнего нашего проигрыша, как я остался в трусах, и поэтому задумчиво заявил:
– На Фитиля похоже. Он разденет до чего хошь. Ладно, ребята, вы идите, а я Фитиля сейчас найду, поговорю про "мерседес".
Данила тянул меня за руку. Пошли, мол, быстрее, иначе опоздаем. А я решил еще более увеличить свои шансы на получение бесплатной путевки в фонде "Вселенная" и предложил Горилле тоже поучаствовать в розыгрыше приза. Я сказал:
– Мы сейчас едем в Москву, как раз за этим, может быть, и на вас с женой заключить договор или взять хотя бы заявку? Глядишь, на дурака и выиграете в Сочи "мерседес"?
Горилла криво усмехнулся.
– Ехать аж в Сочи, чтобы тебя надули? Знаю я все эти штучки, сроду никто честно не играет.
Но приятная мысль стать обладателем шикарного автомобиля не выходила у него из огромной головы.
– Адрес конторы не дадите?
– Москва, Кропоткинская набережная, дом номер семнадцать, корпус три, запомнишь?
– Запомню, спасибо.
Я думал, что наш разговор закончен, когда Данила кивнул на высохшие елки.
– А рецепт правильной посадки деревьев тебя не интересует? А то снова будешь КамАЗ с елками заказывать, а они у тебя высохнут.
Не успел Горилла прореагировать на вопрос, как за его спиной показалась благоверная. Супругу себе он выбрал что надо. Нинель Сопель-Шереметьева, в простонародье Гориллиха, производила потрясающее впечатление. Казалось, она сошла с обложки рекламного журнала. Красивое лицо, стройная фигура и ослепительная улыбка резко контрастировали с угрюмой фигурой главы дома. От нее повеяло легким запахом дорогих духов.
– Что-нибудь случилось? – лучезарно улыбаясь, бархатным голосом спросила она супруга.
Горилла оказался не на высоте. Он простодушно заявил.
– Вот, ребята едут в Москву за путевками в Сочи, чтобы участвовать в розыгрыше шестисотого "мерседеса". А я думаю, туфта все это, между своими разыграют "мерс".
Оказывается, реакция у всех женщин одинаковая, что у Насти, что у Анны Николаевны, что у Нинэль. Как только они слышат про город Сочи, у них поднимается давление и они начинают обрабатывать мужскую половину. Нинэль не была исключением. Она сурово посмотрела на Гориллу и воскликнула:
– Даже дети едут отдыхать, а ты меня в свадебное путешествие не то что на Багамы, даже в Турцию не свозил.
– Ага, – буркнул в ответ недовольный муж, – ты хотела, чтобы на тебя турки пялили глаза?
Данила, как всегда, вылез с советом.
– А ее можно было бы под покрывалом или чадрой за собой водить.
Такая мысль не приходила в голову Горилле. Он осмотрел свою жену, прикидывая количество материи, необходимое на покрывало, и обрадовано сказал:
– А что, мусульманки же ходят?
Я подумал, что сейчас начнется война, а Нинэль, не обращая внимания на реплику мужа, продолжала нас расспрашивать:
– А в какой отель вы собрались?
– "Принцесса Черноморья", – скромно ответил я.
Название подействовало на нее магически. Она, видно, сама представила себя в этом отеле принцессой. Теперь вопросы посыпались на нас градом.
– А о каком "мерседесе" идет разговор?
– Там среди проживающих будет разыгрываться шестисотый "мерседес".
Молодость и красота во всех рекламных клипах соседствует с умопомрачительными автомобилями. Красавица Нинэль представляла себя уже не простой принцессой, а принцессой, сидящей за рулем "шестисотого".
– Мы опаздываем, – напомнил я друзьям, и мы помахали молодой семье рукой. Я приблизительно догадывался, чем закончится у них разговор после нашего ухода. А тут предстояла еще своя собственная разборка.
– Какие шесть тысяч рублей вы проиграли? – не успели мы отойти на приличную дистанцию, как на нас с Данилой накинулась Настя.
– Какие, какие, те самые, что у меня были в заначке и которые я хотел потратить на путевку.
– Так ты с нами не поедешь? – Настя искренне расстроилась.
– Почему не поеду, может быть, мне в турагентстве сделают какую-нибудь скидку. Съездим, посмотрим.
После встречи с Гориллой у всех пропало желание шутить и разговаривать. Мы молча подошли к автовокзалу. Автобус чуть не ушел без нас. Купив билеты у водителя, мы сели в полупустой автобус. Впереди нас ждала Москва.
Глава IX. Чартерный рейс
Когда автобус тронулся, Настя спросила агронома Данилу.
– Объясни, пожалуйста, как надо сажать елки.
– Так, как сажает Горилла, можно двести лет сажать, и они никогда не приживутся.
– А как он их сажает?
– Неправильно. Корни у выкопанной ели на свежем воздухе живут от силы минут пятнадцать. Ель, как женщина, капризное растение. Если ты ее выкопал, то надо ее в мешок с сырой землей положить, чтобы они не высохли, и постараться как можно быстрее пересадить. Тогда, может быть, еще приживется. Поняла?
– Поняла. А теперь мне объясни, как вы без штанов остались?
Данила сконфуженно отвел голову в сторону.
– Сама же вчера объясняла как! Вот так и остались, думали, что шарик под стаканчиком, а его там и нема.
Автобус ровно гудел двигателем. Разговаривать особенно было не о чем. "Зачем надо было играть?" – подумал я с тоской. Настя насупилась и отвернулась в сторону. А день обещал быть жарким. Солнце, сначала задевавшее за верхушки деревьев, постепенно поднялось выше и начало нещадно припекать
Мы с Данилой, приняв независимый вид, посматривали в запыленные окна. Легковые автомобили один за другим обгоняли наш тихоходный транспорт. Когда мы подъезжали к Москве, мне показалось, что нас обогнала "десятка", в которой сидели Кузьма, Фитиль и за рулем Бугай.
– По-моему, машина Бугая, – сказал я Даниле, – а в ней Фитиль и Кузьма сидели.
– Ну и что? – равнодушно отозвался он.
– Поехали в Москву проматывать ваши денежки, – поддела нас Настя.
Лучше бы она не наступала на больную мозоль, и так на душе было тошно. Я, отвернувшись к окну, молча переживал вчерашний проигрыш.
– Во, – у самой кольцевой дороги воскликнул Данила, – кажется, на "мерседесе" мадам Сопель-Шереметьева тоже в Москву проследовала. Интересно, куда это они все поскакали?
Что можно было сказать о чужих намерениях? У метро "Преображенская площадь" мы вышли из автобуса. Щелковское шоссе по направлению к центру города было забито автомобилями, в такой пробке можно простоять и два часа. Пройдя турникеты, с пересадками за полчаса мы доехали до станции метро Кропоткинская. А вот и дом номер семнадцать корпус три. Четырехэтажное здание, видимо, было отдано под офисы. Охранник в подъезде поинтересовался у нас, куда мы идем. Я ответил:
– В благотворительный международный фонд "Вселенная".
– Проходите, третий этаж, тридцать вторая комната.
Мы не стали дожидаться лифта и по лестнице поднялись наверх. В офисе сидела молодая девушка и раскладывала пасьянс на компьютере. На столе у нее лежала кипа глянцевых журналов, рекламирующих отдых в разных частях света.
– Слушаю вас, молодые люди.
– Вот мы тоже решили отдохнуть, – выступила вперед Настя, – в Сочи в "Принцессе Черноморья", приехали узнать условия.
Данила крутил головой по сторонам. Он гордо выпятил грудь.
– А где представители журнала "Покрышка"? Мы являемся победителями конкурса народных баек, хотелось бы переговорить с ними, обсудить условия последующего сотрудничества.
Девушка мило улыбнулась и заинтересованно посмотрела на Данилу.
– Вы знаете, их тяжело застать, они бывают раз в неделю, в пятницу, появляются на полчаса, а могут и не прийти, так что ждать их практически бесполезно. Если у вас есть что-нибудь для них, вы можете мне оставить, я передам.
– Как же так? – Данила вытащил из кармана письмо, – вот нас извещают, что мы попали в "короткий список" победителей и с нашим участием будет разыгрываться "мерседес".
– Правильно, – подтвердила девушка, – если вы купите путевки и поедете в Сочи, то у вас будет преимущество перед другими проживающими, вы будете первыми тянуть шары. Победителям конкурса предоставляется такое право.
– Что, тянуть вместе со всеми? – с жаром воскликнул недовольный Данила.
– Да, но вы первыми подойдете к барабану.
– Но тогда наши шансы будут такие же, как и у остальных? – не унимался наш приятель.
– Почему такие же? – не поняла девица, – если вы сразу выиграете автомобиль, другим нечего будет разыгрывать.
Данила потряс головой. Логика девицы, видевшей преимущество в первых подходах к барабану, его не устраивала. Он предложил ей следующие условия:
– А нельзя ли, чтобы в розыгрыше участвовал только "короткий список"?
– Почему нельзя, – обнадежила нас улыбчивая девушка, – но договаривайтесь об этом на месте с устроителями лотереи.
– А кто будет крутить шарики?
– Директор отеля, наверное, точно не знаю, они первый раз ее разыгрывают.
Девица, видно, посчитала, что дала исчерпывающий ответ на все поставленные Данилой вопросы, и повернулась к Насте.
– Сколько человек едет?
– Вот мы втроем и мама, хотим попасть в этот заезд, где будет разыгрываться автомобиль.
– Ну что же, садитесь, заполняйте договор купли-продажи и оплачивайте его. Заезд первого августа. Билеты за ваш счет. Можете на поезде, а можете и на самолете до Адлера.
Данила, внимательно следящий за разговором, снова вылез вперед и стал показывать полученное письмо.
– Не нужен нам Адлер, мы в Сочи хотим, у нас вот приглашение.
Улыбчивая девушка показала ровный ряд белых зубов и спрятала усмешку по краям губ.
– А это и есть Сочи. Вы, наверное, там никогда не были? Аэропорт находится в Адлере, там до Сочи можно на троллейбусе доехать.
Данила решил поставить девицу на место и нацепил личину высокомерия.
– Фи, троллейбус… Мы на байдарках ходим… Бермуды, Багамы, Сейшельские острова, мыс Канаверал… В Европе отдыхаем… Землепроходимцы мы… Вот в этом году хотели на верблюдах, но там война, стреляют.
Девушка пропустила мимо ушей великие географические открытия, сделанные в Европе землепроходцем Данилой, и сказала:
– Вовремя вы пришли, у нас одна путевка льготная, по ней третий ребенок может поехать бесплатно. С взрослого десять тысяч, и с вас двоих, – она показала на меня и на Настю, – по пятьдесят процентов, по пять тысяч, итого двадцать тысяч рублей. И не затягивайте, деньги надо перечислить на этой неделе или внести в кассу, чтобы мы забронировали на вас места.
– А как же я? – возмутился великий путешественник, – я же третий ребенок.
– Ты? – девица скептически посмотрела на нашего упитанного приятеля, выглядящего на пару лет старше, – сколько тебе лет?
– Двенадцать через месяц будет, – Данила обиженно поджал губы, – я еще и победитель конкурса, не забывайте.
– Ну, хорошо, хорошо, – успокоила его девица, – только свидетельство о рождении не забудь с собой взять.
Так как наш приятель решил свой вопрос, вперед выступил я. Мне тоже нужно было уговорить девицу на мою бесплатную поездку. Мне показалось, что у меня в кармане лежат солидные аргументы.
– А нельзя ли нам выступить в качестве дилеров? Мы вам поставляем клиентов, а вы еще одного человека, ребенка, – уточнил я, показывая на себя, – отправляете бесплатно. И вам хорошо, и нам приятно. И главное, все остальные будут без детей. Только одна семья многодетная, наша.
Девица рассмеялась:
– И много человек вы уговорили?
Я полез в карман и выложил перед ней квитанцию, что дала мне вчера соседка Истамбул.
– Вот один уже заплатил деньги.
Девица повертела в руках бумажку и переписала с нее данные в лежащий перед нею журнал.
– Договор на нее я сейчас составлю, можете отвезти ей, но одного человека мало.
Она, видно, не хорошо подумала над словами, которые произнесла. Я тут же уцепился за подброшенное предложение.
– А сколько надо?
В глазах девицы явно просматривался скепсис. Она посчитала, что за пару дней, оставшихся до конца недели, нам вряд ли удастся кого-либо еще уговорить, и сказала:
– Минимум пять человек.
– Нет вопросов, – огорошил я ее, – сейчас подъедут. В пробке застряли.
Теперь ее глаза излучали неподдельный интерес. Она показала мне на стул, стоящий напротив.
– Не стой, садись. Сколько человек, говоришь?
На меня удивленно смотрели Настя с Данилой. Я ничего им не рассказал про соседку, а теперь еще и похваляюсь вымышленными клиентами.