Опыт является ценным не только потому, что оттачивает наблюдательность, интуицию, чувство меры, умение разбираться в людях, расширяет кругозор. Он к тому же дорого достается, особенно отрицательный.
Теоретически человека можно научить всему, воспитать все требуемые качества, снарядить всем необходимым для выполнения его миссии (почему-то слово "снарядить" упорно провоцирует меня на аналогию с подготовкой суперагента). А на практике в любой момент может возникнуть такая сложная задача, какую наши учителя и инструкторы не только никогда не решали сами, но даже не догадывались о ее существовании.
Это характерно для любого вида человеческой деятельности.
В футболе, например, образование – это "стандарт", опыт – импровизация.
В советское время я неоднократно восхищался мастерством и находчивостью советских женщин, поднятых своими бестолковыми мужьями по тревоге телефонным сообщением примерно такого содержания:
– Кстати, звонил Вяч-Вяч, передавал привет. Завтра утром они приезжают из Свердловска, а в 16.00 отплывают на Астрахань. Я их пригласил передохнуть, пообедать у нас. Так что сообрази что-нибудь…
Воздержусь от цитирования эпитетов в ответ на это сообщение, запоздавшее, как минимум, на недельку. Именно такой срок требовался для того, чтобы чем-то разжиться на рынке, обзвонить и обойти знакомых, имеющих отношение к "дефициту"…
Главное, что к 11 часам следующего дня минимально необходимые компоненты праздничного стола по крупицам добыты из самых разных источников, смешаны "на глазок", добавлены "по вкусу" и… представлены в лучшем виде.
В каждом из подобных случаев удача благоволит к тем, кто "на полную" использует собственный природный потенциал, постиг основы своего ремесла, зернышко к зернышку накапливает жизненный и профессиональный опыт, кто в любой ситуации знает, что и как следует делать.
Именно об этом поговорим в следующем разделе.
"Know how"
Рекомендации по искусству управления, начиная от Форда и Карнеги и заканчивая современными авторами, напоминают мне рецепты по приготовлению пищи. Что-то съедобное по ним приготовить может каждый. А вот чтобы получилась "вкуснятина" – удел немногих. Причина в том, что, кроме единиц измерения (стакан сметаны, ложка уксуса, килограмм свинины…) там присутствует "добавить по вкусу". А сколько и как добавить по вкусу – надо и знать, и чувствовать.
Человек, недавно приступивший к изучению английского языка, попытается перевести на английский выражение: "знаю как". Делает он это просто, без изысков при помощи русско-английского словаря. Открыв словарь на нужной странице, он находит словосочетание "know how". Заглянув для проверки в англо-русский словарь, обнаруживает уже "три в одном": "опыт, сноровка, умение"…
Я еще не подозревал о существовании "know how", когда впервые встретил ярчайшее его проявление.
Глубокой осенью 1956 года, на второй – третий месяц после окончания института, я дебютировал на прямом производстве Чусовского металлургического завода в качестве мастера прокатного стана "550". Ночная смена. Ровный гул, с которым раскаленные полосы стали под давлением проходят через многотонные вращающиеся валки, прерывается глухим ударом. Полуметровый стальной валок лопнул по сечению, подобно заурядному кирпичу.
По своим последствиям такие аварии в прокатном производстве самые тяжелые: выходит из строя дорогостоящий валок, при остановке стана в брак идут полосы, не прошедшие через все калибры ("недокаты"). На ликвидацию такой аварии требуется 4–5 часов. За это время мы должны были "дать стране" 60–80 тонн продукции.
Если авария произошла по вине твоей смены (непрогретый металл, неправильная настройка, вальцовщик упустил в калибр клещи…), то коллектив несет не только моральную, но и материальную ответственность.
Перепрыгивая через еще раскаленный, малиновый металл, бегу к месту аварии, наклоняюсь над валком, пытаясь понять, что произошло, с чего начинать ликвидацию аварии. Подоспевший секундой позже старший вальцовщик Василий Накоряков оттесняет меня, достает из суконных штанов свое мужское достоинство и начинает поливать место излома. Я ору: "Ты что – ох… л?" В ответ: "Не мешай, добавь!"
Оказалось, что если на еще не остывший излом попадает моча, то последующий металлографический анализ скола покажет: старая трещина. Старая – значит, не наша! Нашей вины нет. А на нет и суда нет! Чем не "know how"? В институте этому не учат!
Этот эпизод доходчиво подсказал молодому специалисту, что у настоящего профессионала должно присутствовать такое качество, как "умение", владение если не секретами мастерства, то его тонкостями.
О существовании английского обозначения этой совокупности качеств я узнал в 1961 году, когда начал самостоятельно изучать английский язык. В учебном пособии комментарий к "know how" сопровождался запоминающимся примером-легендой.
На Всемирной парижской выставке 1900 года представители английской фирмы монтировали для экспозиции паровой пресс. Оборудование было собрано, но все попытки запустить его в действие оказывались безуспешными. Невдалеке демонстрировала свою аналогичную продукцию русская компания. Англичане обратились за помощью, обещая в случае успеха щедрое вознаграждение. Один из русских инженеров, осмотрев аварийный пресс и задав несколько вопросов, вызвался помочь. Он еще раз обошел вокруг пресса, выбрал подходящую по весу кувалду и сделал один несильный удар. Машина ожила.
Когда он назвал сумму гонорара – 1000 рублей, владелец фирмы, выписывая чек, спросил: не много ли за один удар?
Ответ был примерно следующий: удар – бесплатно. А гонорар – за экспертизу: надо знать, где ударить, как ударить, чем ударить.
"Know how" существуют в каждой сфере человеческой деятельности.
В литературе по научной организации труда 1960-х годов описывалась история, согласно которой основатель империи Форда, Генри Форд-старший, не подписывал ни одного распоряжения по корпорации до тех пор, пока его не визировал контролер – сотрудник с медицинским диагнозом "дебил". Чтение контролером проекта каждого документа чаще всего завершалось популярным ныне выражением: "Не понял!".
Что при этом говорили авторы документа, история не сохранила, но далее они были вынуждены доводить текст до той кондиции, при которой смысл становился понятен дебилу (а, следовательно, каждому).
Подбор именно такого контролера – типичное "know how".
Не часто, но бывало, что с иностранным коллегой или партнером у меня возникал откровенный разговор "за жизнь" один на один или, максимум, "на троих" – с переводчиком. И каждый раз я забывал спросить своего собеседника: существует ли у них "госснабовский коэффициент"?
В советской плановой экономике распределение практически всех финансовых и материальных ресурсов для регионов, учреждений, предприятий всех отраслей осуществлялось через две "вертикальные" структуры: Госплан (Государственный плановый комитет) и Госснаб (Государственный комитет по материально-техническому снабжению). Каждый уважающий себя специалист или руководитель этих структур, невзирая на все обоснования, считал своим профессиональным долгом "срезать" объем поступившей к нему заявки. Естественно, что не менее уважающий себя "проситель" соответственно завышал реальную свою потребность. На тот самый "госснабовский коэффициент". Алгоритмы завышения и встречного уменьшения не поддавались никаким математическим закономерностям. Они были типичным "know how", замешанном на психологии и достаточно скромных, по нынешним временам, "знаков внимания". Таких, как ужин в ресторане, коньяк, деликатесы местного производства, путевки в санаторий, билеты в Большой театр…
Ушли в никуда Госплан и Госснаб. По всей стране раздается стук молотков аукционистов. Слова: "тендер – конкурс – лот" так же органичны для современной молодежи, как в наши молодые годы для моих ровесников:
"Ленин – партия – комсомол"…
На бескрайних российских просторах почило в бозе некогда бессмертное учение Маркса…
А "госснабовский коэффициент" жив! И еще способен "сделать козу" начинающему бизнесмену, который, начитавшись в переводных учебниках о торжестве баланса спроса и предложения, игнорирует "know how", выстраданные старшими поколениями.
От серьезных писателей слышал о некоторых "know how" литературного ремесла. Например: напиши (главу, раздел), потом убери начало. Я даже попробовал примерить этот прием к нынешнему своему произведению. Похоже, что прием правильный. Но убирать не стал: жалко!
С институтских лет, общаясь с людьми с физическими недостатками, я с пользой применяю соответствующее "know how". Подсказано оно было эпизодом, случившимся на военке в моей "альма-матер" – УПИ.
В пятидесятые годы "Саперное дело" для будущих офицеров читал подполковник Сухов. Было ему уже за пятьдесят. По тем нашим меркам – старик. То ли на своем веку он наслушался взрывов, то ли это было возрастное, но он был глух как топор. Стоя у доски, он рассказывал о понтонах, минах и заграждениях, а студенты (курсанты) в полный голос переговаривались друг с другом и даже иногда отпускали реплики в адрес подполковника. В один прекрасный день во время занятия в кабинет зашел неизвестный студентам капитан и направился прямо к Сухову. Далее привожу стенограмму диалога:
– Товарищ подполковник! Начальник штаба полковник Фондарат просил 10 метров бикфордова шнура.
– Что?
Громче:
– Товарищ подполковник! Начальник штаба полковник Фондарат просил 10 метров бикфордова шнура.
– Что, что?
– Глухая тетеря! – И еще громче: – Товарищ подполковник! Начальник штаба полковник Фондарат просил 10 метров бикфордова шнура!
– Повтори…
Капитан чертыхнулся, повернулся "на 180" и вышел из кабинета, хлопнув дверью.
Сухов поглядел на студентов и улыбнулся:
– Бикфордов шнур ему нужен! Мне он самому нужен!
С тех пор, ведя разговор со слабослышащими и слабовидящими, я не расслаблялся. Не переговаривался при них вполголоса с остальными, не писал на бумаге то, что они вроде бы не должны разглядеть…
Обязательное преподавательское (лекторское) "know how". Если произносишь "и так далее" или "и тому подобное", имей в запасе как минимум пару этих "далее" или "подобных". Вполне вероятно, что о них задаст вопрос тупой или проверяющий "препода" на "вшивость" слушатель.
В моем репертуаре имеется даже банкетное "know how".
Народу на банкетах бывает много, и каждый желает предстать перед героем дня в наилучшем виде. По этой причине доступ к его (ее) "телу" чрезвычайно затруднен. Особенно, если ты не входишь в число почетных гостей.
Если имеется желание все-таки пообщаться с хозяином бала, не суетись, подожди. Через час-полтора уйдут чрезвычайно занятые VIP-персоны и та часть гостей, которая пришла "отработать номер". И останутся только свои. А их много не бывает.
Так как данная глава посвящена тем, кому благоволит удача, то упомяну об одной аксиоме: удача (и неудача) случаются в любой сфере человеческой деятельности. Проявление сноровки и умения – тоже. Все это необъятное, которое, как известно, не обхватишь. Поэтому рамки нашего исследования придется серьезно сузить и ограничиться сферой управления, внутри и рядом с которой мне довелось присутствовать не один десяток лет.
Завершая разговор о сути "know how", не могу не заметить, что авторы англо-русского словаря, на который я ссылаюсь, переведя это выражение как "опыт, сноровка, умение", допустили одну неточность. Много лет спустя я не раз убеждался, что во всем мире "know how" воспринимают как совокупность сноровки, умения, находчивости, больших и малых хитростей. А опыт (как и знания) – один из источников всего этого.
Управленческая "Камасутра"
О названии. Вынужден признать, что появление в нем камасутры объясняется тлетворным влиянием моды. Сейчас ни одно художественное произведение и солидная доля мемуаров не обходятся без того, чтобы сюжетная нить хотя бы чуть-чуть не была намотана на секс. Между прочим, тоже "know how".
На предыдущих страницах книги эта тема не звучала. Отсутствует она и в дальнейших творческих замыслах.
Чтобы не обрекать свое произведение на неудачу, я решил взглянуть на процесс управления с позиций камасутры. Основания для этого имеются. Во-первых, и в управлении, и в сексе принципиальное значение имеет положение партнеров друг относительно друга. Ты сверху – одни "know how". Снизу – другие.
Во-вторых, и уважающий себя любовник, и самодостаточный управленец одинаково готовы проявить в любой момент знакомые нам сноровку, умение и даже находчивость.
Есть в этих двух утехах и принципиальное различие. В сексе, если уставные требования камасутры выполняются, то предельно ясно, кто "сверху", а кто "снизу". В управлении все это относительно. Министр бесспорно возвышается над всем многочисленным людом, который трудится в его ведомстве. Но еще выше на властной вертикали примостились вице-премьеры, премьер, ответственные лица администрации президента и, конечно, сам президент. Он единственный, выше которого только Господь. Во всяком случае, формально.
За сорок лет добросовестного несения службы в рядах строителей коммунизма я не менее сотни раз получал на себя характеристики: в связи с защитами диссертаций, служебными перемещениями, выездами за рубеж. Проекты (черновики) большинства из них я писал сам и каждый раз недрогнувшей рукой вписывал в них бесценные слова: "…морально устойчив, идеологически выдержан". Не было случая, чтобы "треугольник", подписывающий документ, оспорил эти мои качества. Чтобы эти люди не разочаровались во мне задним числом, не сочли себя введенными в заблуждение, считаю обязанным сделать одно пояснение.
Обращение к Камасутре совсем не означает, что мой, до сих пор устойчивый, моральный облик на старости лет пошатнулся. Тот, кто держал в руках эту древнюю книгу, не даст соврать, что в ней сексуальным позициям посвящена всего примерно пятая часть книги. В оставшихся четырех пятых говорится о том (цитирую!), "…как быть хорошим гражданином, а также предлагаются размышления о взаимоотношении мужчин и женщин".
А это совсем не то, о чем вы вначале подумали.
Камасутра: положение "снизу"
Эта "поза" предполагает, что главный способ поймать удачу "за хвост" состоит в том, чтобы твою деятельность высоко оценили те, кто принимает решения, находясь выше тебя. В качестве "вышестоящего" может выступать
Когда я работал в Институте экономики Уральского научного центра Академии наук СССР, в его состав входили территориальные отделы (филиалы) во всех уральских областях. Нам, руководителям филиалов, директор института Валерий Чичканов всегда ставил задачу: руководству обкома КПСС и облисполкома вас постоянно должно не хватать.
Для своих подчиненных я иллюстрировал эту формулировку старым армейским анекдотом.
Дорожка из штаба полка до офицерской столовой проходила через лес. В лесу завелся волк. Сначала он слопал начхима (начальника химической части). Пропажи никто не заметил. Следующей жертвой стал "вооруженец". Результат тот же. С теми же последствиями был съеден замполит.
Но стоило волку закусить начфином (начальником финансовой части), полк моментально поднял тревогу.
И делал вывод: если наше исчезновение (отсутствие) останется незаметным для руководства области, грош нам цена. Мы должны быть "начфинами"! Не скажу, что наш отдел стал незаменимым, но что востребованным – это точно. Особенно, когда перед обкомом, облисполкомом возникали нестандартные задачи, требующие нового подхода к их решению, оригинальной аналитики, наконец, риска.
Это "know how" я не "снимал с вооружения", работая на всех последующих постах.
Придя в облисполком, главное внимание уделял экологии, в которой разбирался менее всего. Это было единственное из закрепленных за мной направлений, которое было конкретным (а не политическим) и которое в ту пору было "горячей точкой", где с большим трудом, но можно было добиться реального, ощутимого всеми результата.
Бился за действенность и самостоятельность Законодательного собрания не ради председательского честолюбия, а чтобы угодить "начальству" – избирателю. Чтобы у него не возникало ощущения, что без ЗС можно прекрасно обойтись.
Никто не понуждал меня в 1998 году взваливать на собственное министерство дополнительные функции по нормализации ситуации на Северном Кавказе, не только форсировать создание Госкомиссии по Северному Кавказу, но и брать на себя обеспечение ее работы. Да и по части завоевания лавров это занятие было малоперспективным. Два обстоятельства мобилизовали меня на проявление инициативы.
Первое: все это остро требовалось "по делу". В любой момент дремавший вулкан мог начать извержение.
Второе: обстоятельство аппаратное, если угодно, карьерное. Сегодня, пока затишье, нас никто не "напрягает". А завтра, если все завершится благополучно, то не трудно предположить, что в чью-то умную голову придет совершенно правильная мысль: обошлись без Минрегионнаца, значит, он и не нужен. В случае неудачи вывод будет тот же по содержанию, но совсем другим по форме: "А где было во время этой заварухи Министерство региональной (!) и национальной (!) политики?"