В России тем временем события развивались своим чередом. Творческая идеология Якобсона и Трубецкого, "формализм", совершенно утратила свой первоначальный смысл и в устах партийных "начальников" искусств стала просто популярным ругательством, подобным тем, что привычно россиянам видеть написанными на заборах, и столь же далеким от первородного смысла. Шостакович в 60-е годы отмечал, что "в формализме можно было обвинить кого угодно, так как никто не знал, что это такое…" Его самого, как и Прокофьева и Маяковского, в 1946 г. шельмовали как формалиста без всякой связи с первоначальным смыслом этого слова. Но обвиненный уже не имел права отстаивать свою правоту, по правилам игры он обязан был только каяться и обещать искупить свою вину честным трудом в рамках социалистического реализма. Благо и эти рамки никак определены не были. Отметим, что и сами основоположники формализма были прочно забыты, как забыт был и Роман Якобсон. Забыли и то, что "формализм" имел русские корни, и полное имя этого порока значилось как "западноевропейский формализм". Начисто была забыта и верность формализма пролетарской "революции", и он получил позорный ярлык "буржуазного". Только благодаря этому забвению и разрешили фамилию Якобсон скандировать всем классом при изучении стиха Маяковского. При этом, конечно, он назывался одним из полудетских увлечений Маяковского; слово "американский" в таком объяснении исчезало начисто.
Грамматический анализ поэтики творчества был только одной гранью творчества ученого. Другая грань заключалась в структуризации и наглядном геометрическом и логическом представлении грамматических конструкций различных языков, в частности восьми падежей русского языка – этого проклятия изучающих русский язык иностранцев (родительный и предложный падежи разбивались на две разновидности). Отсюда лишь один короткий шаг был до математической лингвистики – правда, этот шаг должен был быть сделан математиками. К последним Якобсон никак не принадлежал, но тем не менее, все они щедро ссылались на него. Полны ссылок на Якобсона и работы структуральных лингвистов, хотя он не был и, строго говоря, родоначальником этого направления в линвистике – оно было начато еще до первой мировой войны чешскими учеными.
Даже краткое пребывание Якобсона в Скандинавии в 1940 году не прошло бесследным и отозвалось в 50-х годах расцветом исследований детской речи.
Анализ древних литературных памятников, на первый взгляд, кажется очень далеким от футуристической поэзии, между тем он был важной гранью творческого облика Якобсона. Вечная тема авторства "Слова о полку Игореве" не обошлась без мощного вклада Якобсона, который стал одним из столпов сторонников подлинности древнего памятника. Ему и его многочисленным последователям принадлежат остроумные объяснения попадания в исходный текст "Слова" слов и речений более поздних эпох.
В отношении к советскому правительству Якобсон всегда был сдержан, никогда не впадая в антисоветскую ярость, даже когда жизнь давала для этого более чем веские основания. Причина этого лежала, с одной стороны, быть может, в западном интеллигентском чистоплюйстве с его стремлением игнорировать все, что не нравится. С другой стороны, здесь, вероятно, была и доля верности романтическим идеалам юности с революционными желтыми кофтами на знамени. В то же время, он первый, еще в середине 50-х получил про пуск В Москву И активно использовал его для наведения-мостов через железный занавес. К чему это в конце концов привело – нет нужды напоминать.
Якобсон всю жизнь прожил в ребячестве, решительно отметая попытки призвать его к взрослости. Он умер в 1982 г. в Кембридже, Массачусеттс, где прожил большую часть жизни, больше чем в любом другом месте. Там он и похоронен на кладбище, его могила снабжена очень краткой, но достойной эпитафией по-английски: "Роман Якобсон, русский лингвист".
Преподобный отец князь Деметриус Галлицин
...
Если божьи заповеди, ужасы смерти и ада недостаточны для того, чтобы устрашить жертвы от гибельного пути, как можно ожидать, что законы человеческого общества произведут благоприятные результаты?
Деметриус Галлицин
Вообще-то Голицыны – фамилия на Руси известная, они ведут свой род от литовского Великого князя Гедимина. Голицыны нередко возникали в самых разных качествах, то генерал-адмиралом, то физиком-академиком (кстати первым популяризатором науки – еще в пушкинском "Современнике" успел опубликоваться 1), то хоровым дирижером. При отроке Петре Первом Голицын фактически правил Россией. А кое-кто из Голицыных даже наладил в смутное время в русские цари. Однако Романовых Голицыны обойти не сумели, претендент на престол был сослан в Литву, а по возвращении из ссылки убит в Гродно при загадочных обстоятельствах. Но это не самая удивительная судьба представителя рода Голицыных. А мы здесь расскажем о самой-самой.
И сам-то он самый настоящий князь Голицын. Но орфография фамилии странная. Что же удивительного? Это единственный русский по происхождению, но тем не менее американский священнослужитель, которого мы отыскали в "Гролиере". 20-летняя графиня-немка Адель Амалия фон Шметан вышла замуж за блестящего (хотя и русского!) князя Дмитрия Голицына в 1768 г. Супруги жили в Париже и Турине, посещали другие европейские столицы – Европа еще не покончила с феодальной раздробленностью, столиц было много, и повсюду кипела дипломатическая жизнь.
В 1770 г. рождение Дмитрия, своего сына, благословило Дмитрия Голицына в столице Голландии Гааге, где он был Чрезвычайным и Полномочным послом Русского Императорского двора. Немалый пост (колониальная Голландия в раздробленной Европе смотрелась иначе, чем сейчас!) вполне соответствовал княжескому титулу Голицына, т. е. должность была ему, как говорили в те времена, "вместна".
Мать знатного семейства вышла из католического исповедания и перешла в православие. По православному обряду был крещен при рождении и молодой Дмитрий Голицын. Но в 1786 г. узы брака, естественно, ослабели и Адель вернулась в католичество. В столице Вестфалии Мюнстере она создала католический образовательный центр, куда вхожи были поэты Клаудиус и Гете, философ Гаман. Более того, на следующий год и юный Деметр, по настоянию матери, был обращен в католицизм. Это можно было оправдать обстоятельствами службы, так как Дмитрий стал офицером австрийской армии, а венский двор был по традиции католическим. В дальнейшем то, что считал ось незначительной деталью военной карьеры, перешло в призвание. Что касается старшего Дмитрия Голицына, то он увлекся Вольтером и Дидро, и религия перестала вообще играть какую-либо роль в его жизни.
Соединенные Штаты в то время еще не остыли от войны за независимость. Из Европы приглашались военные советники, не сочувствующие англичанам. В их числе был и австрийский генерал фон Лилиен. У генерала был адъютант, Деметриус Галлицин – так по крайней мере "проспеллили" его фамилию американцы – изобретательность эмиграционной службы в этой области не устает удивлять и сегодня, а это был 1791-й год. Кроме того, когда он хотел избежать звучания странной аристократической фамилии, Дмитрий назывался Августином Шмидтом, или Шметом, на голландский манер. Дворянские титулы в Соединенных штатах уже тогда не признавались; но слово "князь" прочно не забыл ось, иногда Деметриус приводил свой полный титул.
Можно было предвидеть, что влияние матери на русского аристократа, к тому унаследовавшего большое состояние, ослабнет и он забудет о вероисповедании – благо на это наталкивали и появившиеся почти одновременно в США правительственные документы, где, по настоянию "безбожника" Томаса Джефферсона, признавалось право каждого американца "исповедовать любую религию или не исповедовать никакой". Но произошло обратное: Дмитрий навсегда покинул военную службу и поступил в Балтиморскую семинарию св. Марии. В 1796 г. он окончил семинарию и был рукоположен в сан священника первым из американцев! Вспомним, что большинство переселенцев в Новый Свет были протестантами. Католики, главным образом ирландцы и итальянцы, составляли ничтожное меньшинство. Состояние Дмитрия было переслано ему в Америку за вычетом налогов, хотя кое-кто и пытался в России поднять против этой акции противокатолические рогатки, имевшиеся в русском законодательстве. Особую ценность составили коллекции жемчуга и драгоценных камней, принадлежавшие его матери (одним из восторженных ценителей этих коллекций был Гете).
В 1799 г. отец Деметриус основывает поселение в Западной Вирджинии для поселенцев-католиков; впоследствии оно стало городом Лорепо. Еще раньше отец Димитриус начинает активную миссионерскую работы по привлечению местных индейцев штатов Пенсильвания, Мэриленд и Виржиния в лоно католической церкви.
Деметриус владел несколькими европейскими языками, и это помогало ему общаться с разноязыкой толпой переселенцев, часто не понимавших по-английски. На намеком языке он не только читал часть своих проповедей, но и выступал как журналист в немецкой прессе.
Деметриус принадлежал к либеральному крылу католичества и занимал, насколько это позволяла вера, гуманистическую позицию по спорным вопросом. Таким вопросом, например, было отношение к пьянству. Пьянство, очень распространенное среди поселенцев, считал ось пороком. Деметриус одним из первых предложил считать алкоголизм болезнью и лечить его, а не карать.
Наряду с религиозным обслуживанием своей многочисленной паствы, отец Деметриус скупал земли и сдавал их по дешевке католическим поселенцам. Неудивительно, что эта деятельность не умножила его личного состояния и ввергла его в огромные долги, которые преследовали его всю жизнь и с которыми он не расплатился и после смерти. К счастью, он, как католический монах, не имел наследников и некому было осуждать его незадачливость.
Отец Деметриус. жил один в скромной бревенчатой хижине при часовне в Пенсильванских горах, вокруг которой постепенно вырос город Лорепо. По роду миссионерский деятельности часто разъезжал на лошади по окрестным штатам.
По должности Деметриус был генеральным викарием Западной Виржинии. При этом В 1827 г. он отверг лестное предложение должности епископа городов Цинциннапи и Детройта. Неудивительно, что человек такого склада жизни и таких принципов подвергался разного рода слухам и сплетням в самой полной мере, пока не умер в том же Лорепо, в той же хижине, нищим.
Отец Деметриус неплохо владел пером, но писал свои произведения только на одну тему: в защиту католической церкви и против реформации.
Церковь не обошла его личность вниманием; через много лет после его смерти были изданы две книги о нем. Но никаких следов читательского интереса эти книги не хранят.
Елена Блаватская: жизнь до и после смерти
...
Постепенно мне открылось, что эта женщина, чьи блестящие достижения и замечательные черты характера не меньше, чем ее положение в обществе, вызывают глубокое уважение к ней, является одним из самых замечательных медиумов в мире.
Г. Олкотт
Елена Блаватская (1831–1991) родилась в Екатеринославе, ныне Днепропетровске, и происходит из родовитой русско-немецкой семьи. Ее предки по материнской линии принадлежат к роду Долгоруких, который восходит к самому Рюрику, легендарному викингу, основателю киевского княжеского престола. Мать Елены была известной писательницей фон Ган, которую Белинский как-то назвал "российской Жорж Занд"; самую Елену называют сейчас "основательницей" современного теософского движения. Кстати полностью доверять книге Крэнстон нельзя: она связывает Блаватскую с Петром Первым местом ее рождения, но Е. Днепропетровск назван в честь диктатора Украины большевика Петровского и к Петру отношения не имеет. Елена Блаватская, получив блестящее домашнее образование и воспитание, была вполне готова к светской жизни, т. е. знала иностранные языки, играла на фортепиано, писала стихи. Но она избрала иной путь. Чтобы обрести независимость, она семнадцати лет вышла замуж за старика Никифора Блаватского, но вскоре развелась и уехала за границу. Там ее привлекали не Париж и модные курорты, а в основном восточные страны, их религия и психология.
Елена не раз приезжала в Индию и прожила там несколько лет, изучая индийскую религию и образ мышления.
Сама она ссылается на них как на главный источник своих представлений о мире.
Она стала поклонницей спиритуализма, который бросал вызов как основным современным научным представлениям, так и всем религиозным догмам. Например, еще ребенком, приехав в Петербург, она увидела на улице Пушкина, т. е. конечно, призрак Пушкина, давно к тому времени умершего. Спиритуализм, по словам А. Конан-Дойла (а создатель Шерлока Холмса был еще и сочувственным историком этого направления в общественной жизни), "со всеми своими несообразностями и проявлениями фанатизма, за удивительно короткое время захватил все страны. Император Наполеон III и императрица Евгения, царь Александр, германский император Вильгельм Первый, и короли Баварии и Вюртемберга – все были убеждены в его исключительной силе".
Многие встречали откровения Блаватской скептически (вспомним пьесу Л.Толстого "Плоды просвещения"), но находилось немало и таких (в основном вне России), которые были готовы поглазеть на явление "с того света" умерших людей и выслушать ее аргументацию их присутствия. Теософское движение появилось в 19-м веке и имеет теперь очень много лиц, если считать все его многочисленные разветвления и группки. Но суть этого учения, как она изложена в книге Блаватской "Тайная доктрина", состоит в следующем.
В основу мироздания кладутся три основополагающих принципа:
1) В мире существует одна неизменная реальность, которая перекрывает даже понятие Бога;
2) Все в природе подчиняется закону периодичности, который носит характер универсального научного постулата.
В соответствии с этим законом, происходит рождение существа, взросление, наступление зрелости и смерть.
3) Во вселенной существует универсальная "сверхдуша", тождественная всем душам. После смерти происходит переселение душ, которое включает много циклов и является воплощением религиозного принципа бессмертия души, без которого немыслима никакая массовая религия.
По мнению Блаватской, это мироустройство было известно Христу, Будде и индуистским махатмам, но они держали это знание при себе. Наконец, один из них стал гуру Елены и передал ей эти сведения и она начала их распространение в человеческом обществе. В 1875 г. она, вместе с Г. Олкоттом и У. Джаджем, основала в США Теософическое общество, которое сразу же завоевало много приверженцев. Ложи общества были созданы во всех крупных городах Америки и за рубежом. Некоторые из них существуют и сегодня. Под ее редакцией стали выходить и издания общества, в которых трактовались вопросы теософии.
Теософия демократична в том смысле, что она не допускает никаких привилегий или индульгенций, все достигается личными заслугами и достоинствами личности.
Переселение душ – это очень старая теория, которая представлена уже в древнегреческой философии так называемой "пифагорейской школой". По этой теории, душа может покивать тело и переселяться в другое тело или в особь иного вида и даже в неодушевленный предмет. Согласно Упанишадам, индуистской духовной книге, душа переходит из тела в тело в непрерывном цикле рождений и смертей.
Условия существования определяются поведением душ при прежних рождениях, которые образуют "карму" данной души. При этом все огорчения и радости жизни являются воздаянием за прежние грехи и добрые деяния, совершенные при прежних рождениях. Душа, на счету которой много добра, попадает во вселенский океан душ, называемый Браманом.
Елена была довольно скромной, даже застенчивой и молчаливой женщиной, которая неловко чувствовала себя в центре всеобщего внимания. Вся жизнь Блаватской была заполнена работой, которая, по словам профессора Корсона, хорошо знавшего Блаватскую. происходила так:
"Она постоянно наполняла меня удивлением и любопытством – что еще она придумает? Она обладала обширными познаниями во всех областях, но ее способ работы был необычен. Писала она обычно в постели с девяти часов утра, выкуривая бесчисленное количество сигарет. Она цитировала целые длинные параграфы из дюжин и дюжин книг, которых, как я совершенно точно знал, не было в Америке, легко переводя с нескольких языков. Иногда она звала меня из моего кабинета, чтобы спросить, как перевести на хороший английский какую-нибудь идиому из Старого Света, ибо к этому моменту она еще не достигла того языкового уровня, который отличает ее "Тайную доктрину". Она говорила мне, что видит страницы книг с цитатами и просто переводит их на английский. Многим людям с обычными способностями этот факт кажется чудом."
Свои опыты Блаватская всегда проводила в узком кругу, не более шести-восьми человек, так как даже в самых чистых опытах, объясняла она, есть место скепсису, которого она стремилась избежать. Но в этот избранный круг попало большое число лиц, которые оставили свои воспоминания.
Сохранилось много свидетельств о перемещаемых без прикосновения предметах – бутылках, ложках, письмах. Ложка преодолевала две стены, письма оказывалось в руках у Блаватской, попав к ней из другой комнаты, затем в руках у нее оказывалась точная копия этого письма. Но все это служило лишь вступлением к главной чудодейственной операции материализации духов умерших. Являлись люди, которых иногда присутствовавшие не знали при жизни. Например, часто появлялся грузин-слуга Елены, говоривший с характерным акцентом. Тем не менее, сопоставляя свои впечатления, люди устанавливали тождественность наблюдаемых призраков. И главное все слышали признак материализации – негромкое постукивание.
Надо сказать, что уже к середине века появилось много случаев разоблачения мошенничества, совершаемого медиумами при материализации духов. Медиумы показывали духов и взимали плату с наивных зрителей за этот показ. Так, к прибытию Блаватской в Нью-Йорк там было опубликовано разоблачение некого Эдда, выступавшего с публичными спиритуалистическими опытами. Поэтому и Блаватской приходилось соглашаться на связывание рук и ног и ряд других действие, долженствующих предотвратить мошенничество. Но ее никогда в нем не сумели уличить.
Жизнь Блаватской не была легкой. Вспоминают, что в 1973 г. в Нью-Йорке, когда отец перестал ей помогать, а путешествия стоили немалых денег, она зарабатывала изготовлением искусственных цветов и кожаных изделий. Она признавала, что не все в устройстве загробного мира ей самой ясно. В частности противоречия появлялись У нее в связи в тем, что являлись духи не только умерших, но и живых людей, которые по идее не должны были по кидать тела.
Всю жизнь Блаватская провела в путешествиях, побывав почти во все уголках Европы, Индии, Ближнем и Дальнем Востоке, Средней Азии. Заезжала она и в Россию, где у нее тоже было немало приверженцев, но Россия не была к ней слишком благосклонна, и она через пять лет жизни в США стала американской гражданкой. При этом нужно учесть, что условия тогдашних путешествий были далеко не идеальными.