– Флоринда была его любимица, – заверил Кастанеда с удовольствием.
– Он носил меня вот так, под мышкой, – пояснила Флоринда и согнула свою правую руку так, будто она несет сноп соломы.
– Он носил ее с места на место, как ребенка, – прервал он, наслаждаясь.
– И ты познакомилась с ним двадцать лет назад? – продолжала я бить в одну точку, глядя при этом ей прямо в глаза и желая разузнать побольше мелочей о ее отношениях с учителем.
– Да, – ответила она. – Но больше я ничего не скажу, иначе ты узнаешь, какая я старая.
Я практически ничего не знала о ней, но решила уважить ее нежелание говорить о своем прошлом. Только шутки, отпускаемые Кастанедой, давали мне некоторые сведения.
– Это я обрезал ей волосы, – со смехом, заговорщицки сообщил он мне и, чтобы взъерошить ей волосы, протянул над столом свою руку, которую она отбила шутливым жестом. – И волосы останутся короткими, потому что так лучше видны ее нацистские наклонности.
Она подтвердила, что ее семья родом из Германии, но я не спросила, сколь долго они уже живут в Венесуэле. Позже она дала мне написанную ею книгу. Читая ее, я поразилась, какой сильной личностью она была, каким мужеством обладала и насколько она похожа на Кастанеду. Она тоже была антропологом и получила докторскую степень за исследования в области индейского целительского искусства. Она имела американское гражданство и тоже училась в Калифорнийском университете, где и познакомилась с Кастанедой. Он представил ее в 1968 году дону Хуану, после того, как было опубликовано "Учение"… Дата соответствовала двадцати годам, а еще прежде, как она сказала, она познакомилась с Кастанедой.
Вероятно, Флоринда была у мага яки непродолжительное время. В ее захватывающей книге "Шабоно", где она описывает свое годичное пребывание у одного из индейских племен в дебрях Амазонки в конце семидесятых годов, она упоминает, что за десять лет до этого она познакомилась с настоящим шаманом. В книге она упоминает Хуана Каридада, от которого она ушла, так как ей было страшно: он вызывал у нее сновидения, в которых сам лично появлялся, а на следующий день рассказывал точное содержание сна. Она прожила два года в Венесуэле, продолжая свои полевые исследования, и вернулась затем в Соединенные Штаты с материалом для докторской диссертации и с описанным в книге опытом пережитого. Она, как и Кастанеда, писала на английском, и книга была опубликована с хвалебным комментарием Кастанеды в 1982 году. Она получила великолепную оценку критиков и была переведена на десяток языков.
Только очень немногие люди знают, что Флоринда и Кастанеда имеют общее прошлое, вместе живут в настоящем и, согласно оброненным ими замечаниям, не собираются расставаться и в будущем.
– Она – начало и конец всего, – заявил он с большой уверенностью. При этом замечании Флоринда скромно покачала головой. Она не противоречила, как она делала это при всех других темах, которых мы касались. В ресторане он несколько раз обратился к ней, назвав ее Гина, возможно, это было шуточное имя. Позже Кастанеда дал мне понять, что их отношения не имеют ничего общего с обычной связью между мужчиной и женщиной. Энергии обоих носят очевидно дополняющий характер и необходимы, чтобы достигнуть того, что он называл освобождением.
Несмотря на это, многие рассматривали их отношения на обычный манер.
– Мой зубной врач называет ее госпожа Кастанеда, – сказал он с удовлетворением, – и мы позволяем ему так думать. Нам все равно.
Я вновь вернулась к теме дружбы и спросила Флоринду: Карлос рассказал мне, что у него нет друзей. У тебя их тоже нет?
– Друзья желают посещать тебя в твоем доме, – ответила она, – и звонить тебе. Они сердятся, если узнают, что ты была в городе и не связалась с ними.
Наконец, с едой было покончено. Кастанеда оплатил счет своей кредитной карточкой, и мы поднялись, чтобы уходить. Уже у дверей он спросил, не нужно ли нам в туалет.
– Почему тебе нужно это знать? – спросила Флоринда.
– Потому что мы сейчас пойдем в парк, а там будет трудно найти это место, – пояснил он.
Мы вернулись к автомобилю и заняли свои места. Кастанеда как водитель соблюдал все правила дорожного движения и не вел себя агрессивно по отношению к другим водителям. Его хорошие рефлексы позволяли ему концентрироваться на управлении и время от времени поглядывать на собеседника. Через некоторое время он остановился на парковочной площадке у деревянного щита с надписью "Ranch Park". Это было большое пространство с несимметрично разбросанными садами, подстриженными газонами и небольшим количеством деревьев. Там были грубые скамьи и столы, и некоторые простые спортивные приспособления. Вдали находилась группа детей в разноцветных одеждах, повторяющих вслед за учителем гимнастические упражнения. Ветер доносил до нас их смех. Два молодых человека играли на площадке в теннис. Здесь было прохладно.
Кастанеда предупредил нас, чтобы мы ничего ценного не оставляли в автомобиле, так как это может быть украдено, и самолично убедился, что все дверцы машины закрыты. Едва мы прошли несколько шагов, как он остановился. Он начал оглядываться по сторонам и признался, что ему нужно в туалет. Флоринда засмеялась:
– Сначала спрашивает нас, а потом оказывается, что хочет сам. Ну, здесь ему придется поискать.
Кастанеда казался очень сосредоточенным, не отвечал, а направился к одной из кабинок для переодевания, однако сразу вернулся назад – не вышло.
Он пошел вдоль здания и наконец обнаружил указатель. Мы с Флориндой ожидали. В ее присутствии я чувствовала себя очень хорошо. Она была мягкая, немного сдержанная, но не интровертка, и казалась очень хорошим слушателем. В этом она была полной противоположностью Кастанеде, который едва ли умел молчать. Кастанеда вернулся назад с видимым облегчением. Теперь нам нужно было найти место для интервью. Между кабинками для переодевания и теннисной площадкой находилось возвышение вокруг павильона. Нужно было подняться вверх три-четыре ступеньки. Мы уселись вокруг белого пластикового стола. Солнце светило мне прямо в лицо. Я не хотела надевать солнечные очки, потому что Кастанеда тоже был без очков, и мне хотелось смотреть ему прямо в лицо. Через несколько минут солнечные лучи, которые отражались и от стола, и от листьев, вызвали слезы у меня на глазах. Мы пересели за другой столик, в тень. Но здесь дул ветерок и нам стало холодно. Надо было опять искать место. Кастанеда встал посередине, подхватил нас под руки, и мы зашагали по газону. Он предложил усесться прямо на траву. Но газоны незадолго до этого полили, и трава была мокрая. Наконец мы нашли один грубо сколоченный стол, который, казалось, удовлетворял нашим требованиям. Он стоял под деревом, в полутени. Кастанеда заметил на поверхности стола остатки художественной росписи, краски которой лучились под солнцем, и воскликнул: "Как красиво!"
Они уселись рядом, напротив меня. Скамьи были без спинок и крепко прикручены к столу. Прежде чем я начала свои расспросы, мне пришла в голову одна мысль.
Кастанеда писал, что Нагваль руководит другими магами. Дон Хуан пояснял, что маг – это просто человек знания, который знает космические энергии и умеет их использовать. Во все времена были посвященные, которые скрывали от посторонних свои знания, чтобы препятствовать их искажению или использованию в корыстных целях. Это были люди, которые могли вызывать в себе самих или в окружающем мире определенные необычные эффекты, и поэтому их называли по-разному и распределяли по разным категориям, в зависимости от общества и времени: маг, целитель, ясновидящий, волшебник, медиум, астролог, факир, алхимик… И, естественно, колдун – самое тяжкое обвинение, которое в течение нескольких столетий могло быть выдвинуто против человека. Но ведь не нужно так далеко ходить: разбитое зеркало или черная кошка для многих людей и в двадцатом столетии являются плохой приметой. Некоторые защищаются от нежелательных последствий трижды стуча по дереву, другие не могут перенести вида рассыпанной соли или раскрытых ножниц на столе, третьи боятся воя собаки или встречи с рептилией. Тот, кто избегает мерить все одной мерой, "ведь никогда нельзя знать наверняка"… возможно, спокойно садится в самолет, но не может столь же спокойным быть в пятницу, 13-го числа. Гадание по руке, на картах или на кофейной гуще превратилось в предпринимательство, и едва ли найдется какой-нибудь журнал или газета, где бы не печатали гороскопов, даже в таких, которые, прежде всего, считают себя научными. Есть и такие люди, которые не выйдут из дому, не подбросив прежде в воздух три монетки, чтобы прочесть ответ в Ицзине. Ношение различного рода амулетов для защиты от черной магии распространено более широко, чем об этом думают. Что это? Суеверие? Голос предков внутри нас?
Если магия – это "знание и правильное использование энергии" и мы сами, как и остальной космос, состоим из этой энергии, тогда мы все потенциальные маги и люди знания. Возможно, именно поэтому Пифагор требовал: "Познай самого себя, и ты познаешь Универсум и богов".
И как раз это хотел внушить своим ученикам дон Хуан, ставший, благодаря книгам Кастанеды, самым известным магом Запада, начиная от братьев Аарона и Моисея. Я приступила к интервью и спросила Кастанеду:
– Ты теперь Нагваль, руководитель?
– Да, я Нагваль, – подтвердил он без колебаний.
– Можешь ли ты описать кратко качества и действия Нагваля?
– Нагваль не имеет права проявлять сострадание. Например, можно любить, не ожидая ответной любви, и одновременно быть полностью холодным, если просят о чем-то, не имеющем значения. Мы обычно думаем, что мы очень любим, потому что мы молим, плачем… у нас создается впечатление, что мы любим, но это не так, это самое настоящее эгоистическое поведение.
– Когда маг применяет свою магическую силу на других, каких правил поведения он должен придерживаться?
– Правила безупречности.
– Но когда дон Хуан познакомился с тобой, он ведь, очевидно, ничего для этого не предпринимал?
– Меня привел к нему Дух. У него был знак, и он должен был меня убедить; он был вынужден действовать безупречно. Если Дух требует от мага действия, маг непременно это выполняет, – отвечал он убежденно.
– Это означает, что в данном случае личная воля избранного не имеет значения. Учитель также не стремится достичь эгоистических целей, потому что передает свое знание, не получая ничего взамен… или получает, можно сказать, общую обратную связь в духовном смысле. Дон Хуан ничего не получил от Кастанеды и не нуждался ни в чем, кроме того, чтобы последний согласился стать продолжателем его традиции. Он ограничился тем, чтобы выполнить приказ Духа, две спицы в одном колесе – сколько их еще будет? Один древний ведический текст гласит: "Семь чакр, семь областей, семь путей и семь элементов показывают тебе, что обод колеса не знает оси, хотя он соединен с нею; что спица приносит смысл в пустоту, и ось не знает, где ее центр. Несмотря на это, колесо вращается вокруг нее. Точно так же жизнь не знает существования, и мозг не знает духа. Поэтому есть только одна точка, в которой колесо узнает о существовании центра, а именно та, где оно касается земли".
– Итак, у дона Хуана был знак, который указал на тебя как избранного? – продолжала я.
– У меня была подходящая энергия, чтобы начать это путешествие.
Я не знала, означает ли это выражение только метафору.
– Человеку нужна особенная структура энергии светящегося кокона, чтобы понимать и выполнять то, что знает маг.
– Может ли маг ошибиться и дать силу тому, кто позже применит ее совершенно неподходящим способом?
– Маг не ошибается, он обучает лишь того, кто подходит для этой задачи.
– Когда обучение завершено, что является тогда задачей мага?
– Она заключается в том, чтобы сделать понятным знание, которому многие тысячи лет. Это предполагает вхождение в безмолвное знание и перевод его в понятия разума. Но это предполагает и определенную предрасположенность со стороны того, кто воспринимает информацию, потому что в ином случае люди думают, что мы обманщики.
Я упомянула скептическим тоном заглавие статьи, опубликованной в "Time" 5 марта 1973 года, в которой речь шла о нем.
– С тех пор здесь, на Западе, больше не интересуются моими книгами, – подтвердил он иронически.
– Ты уже наказан за свои шутки с "Time", – прервала его Флоринда. – И если ты предполагал, что они могут тебе повредить, то почему ты согласился на интервью?
– Они приставали ко мне уже долгое время. Тогда дон Хуан сказал мне, что я должен уважить эту просьбу, чтобы раз и навсегда стереть мою личную историю.
Я воспользовалась поводом вернуться назад к теме, которая меня все еще волновала:
– А почему ты позволил им фотографировать тебя, а мне это запрещаешь?
– Потому что они были слишком настырными, – ответил он.
Во всяком случае, тогда он разрешил сделать только несколько фотографий в библиотеке университета. А репортаж содержал даже фотографию из его докторского диплома.
– Какие личные и общественные последствия имело то, что ты стал магом?
– С точки зрения личной жизни – это полная, непрекращающаяся отдача магии. В обычном обществе маг ведет себя так, что никто и не догадается, кто он и что собой представляет, разве что он сам об этом расскажет. У мага нет ни размышлений, ни желаний, и он действует в каждый момент так, как того требуют обстоятельства.
День клонился к вечеру, и стало довольно прохладно. На Кастанеде была только легкая матерчатая куртка. Он снял ее и стал настаивать на том, чтобы Флоринда ее надела, потому что она подтянула ноги на скамейку, прижалась к ним телом и обхватила колени руками. Она отказалась, и Кастанеда вновь надел куртку. Время от времени он потирал ее голени. Он был полон любви и заботы о ней. Флоринда и он обходились друг с другом как равные. Кастанеда упоминал в своих книгах женщину Нагваль. Была ли это Флоринда? Я не отважилась спросить.
– Кто принадлежит к твоей группе, кроме Флоринды?
– Ана, Хуана, Муни и Нури, – перечислил он. Он говорил улыбаясь и с огромным восхищением об этих четырех женщинах. Описывая соответствующую личность, он употреблял выражения типа "внешне похожа на мужчину" или "очень мужественная". Рассказывая о неконтролируемом характере одной из женщин, он назвал ее "сумасшедшей". Все они молодые женщины, и лишь одна из них познакомилась с доном Хуаном, когда была совсем молоденькой.
– Если сравнить с твоими книгами, у тебя сравнительно маленькая группа, не так ли?
– В группе дона Хуана было 16 человек, включая его самого, – подтвердил Карлос. Число должно быть больше четырех; четыре это минимум, а группа из восьми человек самая эффективная.
– Почему именно восемь?
– Необходимы восемь человек, чтобы достичь согласия и выйти из области индивидуальности. Восемь – число, которое преодолевает индивидуальное, потому что представляет собой человечество в миниатюре, все возможные типы характеров.
В это мгновение я совершенно забыла, что уже слышала об этом числе, и упустила возможность указать на очень интересную параллель с Бхагавадгитой, четвертый стих седьмой главы "Йога различия". Кришна говорит там Арджуне:
"Земля, вода, огонь, воздух, эфир, дух, разум и "я" – это восемь категорий моей упорядоченной природы".
– Твоя группа состоит из шести человек, это больше четырех, но меньше восьми, самого эффективного числа. Как это обстоятельство повлияло на результаты?
– Это одна из трудностей, перед которыми мы стоим в плане нашего стремления обрести свободу, – сказал он безнадежным тоном и добавил – нам нужны еще двое.
– Почему же ты их не ищешь?
– Потому что никто не заявляет о своей готовности выполнить такую задачу! – горячо воскликнул он.
Кастанеда в свое время заявил о своей готовности и полностью доверился своему учителю, дону Хуану, который уверял его, что он может видеть энергии – способность, которая помогала ему найти подходящего ученика.
– Можешь ли и ты, как дон Хуан, видеть энергии людей и вещей?
– Да, – подтвердил он, – я вижу энергию.
Хотя он описал это в своих книгах, я все же задала ему следующий вопрос:
– Как выглядит эта энергия?
– Как если бы она была образована длинными световыми нитями.
– Различаются ли энергии разных людей?
– Чем сильнее энергия индивидуума, тем толще, компактней и ярче эти нити.
– Находятся эти нити в определенной части тела?
– Они выходят из ступней, и чем выше они поднимаются, тем больше физические силы индивидуума и его способность к развитию.
– Это что-то похожее на Кундалини, энергию, которая находится внизу позвоночника?
– Этого я не знаю.
– У кого изо всех знакомых тебе людей эта энергия поднималась наиболее высоко?
– У дона Хуана, который мог поднять ее до затылка, – сказал он с восхищением.
Возможно, именно этой способностью видеть можно объяснить решение Кастанеды продолжать или нет знакомство с человеком, с которым он договаривался о встрече. Я вернулась к теме его группы. Если эти четыре женщины не были ученицами дона Хуана и, кроме одной, вообще его не знали, то, значит, сам Кастанеда ввел их в мир магии.
– Являешься ли ты учителем твоих спутниц?
– Нет, – честно признался он. – Я могу быть Нагвалем, но не могу быть учителем магии. У меня нет необходимых для этого способностей.
– Но ведь дон Хуан уверял, что Нагваль одновременно является учителем, – продолжала допытываться я.
– Даже если я проживу дольше, чем он, – пояснил он с убежденностью в голосе, – я никогда не стану таким, как дон Хуан.
Возможно, его уверенность основывалась на том, что двадцать лет назад объяснил ему его учитель: "Я знаю, что у меня недостаточно времени, чтобы показать тебе все то, что я хотел бы показать тебе. У меня хватит времени лишь указать тебе путь, и я надеюсь, что ты будешь так же усердно продолжать поиски, как это делал я".
– Когда умер дон Хуан?
– Он ушел в 1973 году.
– Ты возглавил группу после его ухода?
– Нет, донья Флоринда, одна из спутниц дона Хуана, руководила нами до тех пор, пока не ушла.
– Когда это случилось с доньей Флориндой?
– В 1985 году. Флоринда, – он указал на Флоринду Доннер, – приняла ее имя в знак памяти.
Теперь мне стало понятно, почему во время еды Кастанеда несколько раз назвал ее Гиной. Возможно, это и было ее настоящее имя, пока она не взяла себе другое. Флоринда Доннер опубликовала свою книгу, вышедшую через три года после ухода доньи Флоринды, под принятым в честь той именем. Принятие имени Флоринда еще во время жизни доньи Флоринды казалось мне скорее знаком, что Флоринда является ее последовательницей, чем просто данью памяти. Флоринда была у дона Хуана лишь непродолжительное время. Однако, судя по уважению и симпатии, с которыми обращался с ней Кастанеда, они оба обладали способностями к магии. Кастанеда не мог посвятить ее, поскольку, по его собственным словам, не был учителем. Возможно, нежная и хрупкая Флоринда была ученицей доньи Флоринды, передающей Кастанеде знания, полученные от учительницы. Итак, эта старая женщина 12 лет была руководительницей группы.
Было уже пять часов, и в парке не осталось ни одной живой души. Сырая местность способствовала прохладе. Мы мерзли.
– Будет лучше, если мы уйдем, – предложил Кастанеда.