Китайско-Восточная железная дорога (КВЖД) была построена на средства России в 1897-1903 гг. Согласно русско-китайскому договору 1896 г. она с момента постройки в течение 80 лет являлась собственностью "Общества Китайско-Восточной железной дороги". По истечении этого срока дорога бесплатно переходила в распоряжение китайского правительства. 31 мая 1924 г. в Пекине было подписано "Соглашение об общих принципах урегулирования вопросов между Союзом ССР и Китайской Республикой". Один из его пунктов предусматривал пересмотр прежнего устава "Общества КВЖД" и установление совместного советско-китайского управления дорогой на паритетных началах. Одновременно было заключено "Соглашение о временном управлении КВЖД", определившее ее статус как чисто хозяйственного, коммерческого предприятия и порядок совместной эксплуатации дороги, а также предусматривавшее сокращение срока ее аренды с 80 до 60 лет.
Однако претворение в жизнь заключенного соглашения сразу же натолкнулось на серьезные трудности. К середине 20-х гг. Китай оказался поделенным между несколькими враждовавшими между собой милитаристскими группировками. Правитель Маньчжурии Чжан Цзолинь, не признававший пекинское правительство, подписал 20 сентября 1924 г. в Мукдене договор, в соответствии с которым к СССР перешло не только формальное, но и фактическое право пользования КВЖД. Но Чан Кайши, прежний союзник СССР, пришедший к власти в Китае 12 апреля 1927 г., принял решение захватить КВЖД. Эта задача возлагалась на нового правителя Маньчжурии маршала Чжан Сюэляна. Его войска заняли 10 июля 1929 г. телеграф по всей линии КВЖД, закрыли торговое представительство СССР, отделения Госторга и Совторгфлота, отстранили от должности управляющего дорогой и арестовали более 200 советских работников, которые затем подверглись насилиям и издевательствам со стороны китайских властей.
Вдоль советско-китайской границы началось сосредоточение маньчжурских войск и отрядов, сформированных из русских эмигрантов. Правительство СССР 13 июля заявило решительный протест по поводу беззаконных действий китайских властей и предложило начать переговоры с целью мирного урегулирования конфликта. Но данное предложение не было принято, а потому 17 июля Правительство СССР сообщило китайскому правительству об отзыве своих официальных представителей, прекращении железнодорожной связи между обеими странами, и предложило китайским дипломатам немедленно покинуть пределы Советского Союза. С этого момента события приобрели необратимый характер. Посредничество Франции и США с целью урегулирования возникшего конфликта не увенчалось успехом. 20 июля Чан Кайши обратился к армии с призывом к борьбе против СССР.
Резкое обострение отношений с Китаем потребовало принятия экстренных мер по укреплению дальневосточных границ Советского Союза, поэтому Реввоенсовет СССР 6 августа 1929 г. постановил "объединить все вооруженные силы, ныне расположенные на территории Дальнего Востока, в армию, присвоив ей наименование "Особая Дальневосточная армия". Командующим армией был назначен В. К. Блюхер.
После создания Особой Дальневосточной армии (ОДВА) китайские власти провели демонстрацию военной силы. 18 августа сформированные из белоэмигрантов отряды и два батальона китайской регулярной армии нарушили советскую границу в районе села Полтавка. Через три дня было объявлено о введении чрезвычайного военного положения на территории Маньчжурии, и там началось сосредоточение крупного контингента китайских войск. Одновременно продолжались расправы с аккредитованными в Китае работниками советских учреждений, из числа которых более 3 тыс. человек было заключено в концлагеря.
Несмотря на это, обе стороны не исключали возможность мирного урегулирования конфликта. Но эта возможность не была реализована из-за того, что китайская Сунгарийская речная военная флотилия в первой половине октября обстреляла караван судов на Амуре и предприняла попытку высадить десант на советской территории. Это вынудило Правительство СССР пойти на проведение вооруженной акции против китайских частей.
По данным разведывательного отдела штаба ОДВА, Мукденская армия маршала Чжан Сюэляна насчитывала около 300 тыс. солдат и офицеров и ок. 70 тыс. человек в отрядах русских эмигрантов. Сунгарийская речная военная флотилия имела в своем составе 11 боевых кораблей и вооруженных пароходов. Ее операционная база находилась в городе Лахасусу (Тунцзян), расположенном на правом берегу Сунгари, впадающей в Амур. Здесь также были сосредоточены 9-я пехотная бригада и отряд морской пехоты. Всего на сунгарийском направлении, включая районы Лахасусу и Фугдина (Фуцзинь), китайское командование имело почти 6 тыс. солдат и офицеров. Вокруг Лахасусу был возведен мощный береговой укрепленный район с многочисленными огневыми точками. Устье Сунгари было заминировано, а выше по течению располагались боновые заграждения из связанных между собой толстых бревен.
Мощные оборонительные сооружения китайцам не помогли. По решению В. К. Блюхера 12 октября части 2-й Приамурской стрелковой дивизии при поддержке кораблей Дальневосточной речной военной флотилии, а также 40-й бомбардировочной эскадрильи имени В. И. Ленина и 68-го отдельного авиационного гидроотряда нанесли удар по укрепленным позициям китайских войск. В ходе операции, которой руководил начальник штаба ОДВА А. Я. Лапин (Лапиньш), было нанесено поражение китайской Сунгарийской речной военной флотилии и захвачен Лахасуский береговой укрепленный район. После этого Лапин провел 30-31 октября новую операцию, завершившуюся полным разгромом военной флотилии противника, и овладел укрепленным районом в Фугдине (Фуцзинь).
Теперь предстояло уничтожить группировки противника, сосредоточенные на других участках советско-китайской границы. В районе города Маньчжурия противник имел более 9 тыс. солдат и офицеров, в Чжалайноре – почти 6 тыс., у станций Цаган и Хайлар -около 5 тыс. и столько же в ближайшем тылу. Вокруг городов Маньчжурия и Чжалайнор китайские войска создали мощную систему укреплений. Она имела глубину до 4-8 км и включала опорные пункты, развитую сеть окопов и ходов сообщения с убежищами. Пулеметы и орудия находились в защищенных огневых точках, имевших перекрытие в один-два ряда рельсов или бревен и с земляной насыпью до полутора метров. Город Маньчжурия с северной стороны прикрывал противотанковый ров глубиной до трех метров и шириной по дну также в три метра. Еще более мощный противотанковый ров был отрыт у Чжалайнора.
По указанию В. К. Блюхера штаб ОДВА разработал план Маньчжуро-Чжалайнорской наступательной операции, предусматривавший окружение и последовательный разгром по частям войск китайского Северо-Западного фронта (более 15 тыс. человек). Для проведения операции привлекалась Забайкальская группа войск ОДВА (около 8 тыс. штыков и сабель) под командованием С.С. Вострецова. На подготовку к операции отводилось шесть суток. Однако с самого начала возник ряд трудностей, которые не удалось полностью преодолеть. В Забайкальской группе войск почти отсутствовали армейские и дивизионные тылы, части и соединения испытывали значительный некомплект в личном составе по штатам мирного времени, не говоря уже о штатах на период боевых действий. Командующий группой С. С. Вострецов своеобразно воспринял указание В. К. Блюхера о секретности подготовки операции. К разработке ее плана привлекались только начальник штаба группы Г. И. Кассин и начальник оперативного отдела Я. Я. Вейкин. Руководители различных служб, в том числе начальник артиллерии, от этой работы были устранены.
Поздно вечером 16 ноября Блюхер провел совещание в штабе Забайкальской группы войск, на котором были уточнены план операции и порядок ее проведения. В соответствии с планом предусматривалось силами 21-й стрелковой дивизии блокировать с севера, востока и запада гарнизон противника в городе Маньчжурия. Предполагалось, что один полк 36-й стрелковой дивизии нанесет удар по городу с юго-востока, а остальные силы дивизии с танковой ротой будут наступать в южном направлении с целью перерезать железную дорогу между станцией Маньчжурия и Чжалайнором и разобщить группировку противника. Части 35-й стрелковой дивизии получили задачу нанести удар на Чжалайнор с севера, а одному батальону 104-го стрелкового полка следовало занять господствующую высоту в 5 км юго-восточнее города и не допустить отход противника на Хайлар. 5-й Кубанской кавалерийской бригаде предстояло глубоким охватывающим маневром выйти на южную окраину Чжалайнора и во взаимодействии со стрелковыми частями уничтожить противника в самом городе. В последующем предусматривалось главными силами Забайкальской группы войск наступать на северо-запад и совместно с 21-й стрелковой дивизией уничтожить вражескую группировку в городе Маньчжурия.
Соединениям и частям Забайкальской группы войск предстояло действовать в исключительно трудных условиях. Местность на китайской территории открытая, долина между реками Аргунь и Мутная Протока, залитая осенними дождями, после сильных морозов превратилась в ледяное поле.
К. К. Рокоссовский, получив задачу на наступление, немедленно отдал приказ о сосредоточении частей бригады (1,5 тыс. человек) в исходный район. 73-й кавалерийский полк, выступив в полночь 11 ноября, в три ночных и один дневной переход без дневок прошел 300 км. Главные силы бригады во главе с Рокоссовским начали движение в 10 часов 15 ноября и за сутки преодолели более 100 км. В. К. Блюхер, оценивая состояние частей Забайкальской группы войск к началу операции, отмечал: "В частях 36-й сд и 5-й кавбригады чувствовалась измотанность сил. Последний полк кавбригады, сделав за день большой переход, к моменту нашего приезда стоял на улицах поселка (Абагайтуевский. – Авт.) в ожидании места для оставшегося короткого отдыха. На всем лежала печать нервности, отчасти бестолковости. Руководящий состав выглядел издерганным, растратившим свои силы еще до боя".
В час ночи 17 ноября 5-я отдельная Кубанская кавбригада выступила из поселка Абагайтуевский. По скользкому, но уже крепкому льду она перешла через Аргунь, и к 7 часам утра передовой 75-й кавалерийский полк вышел к линии железной дороги в тылу Чжалайнорского гарнизона. Когда об этом доложили Рокоссовскому, тот отдал приказ: "Взорвать железнодорожное полотно! Вывести из строя телеграфную линию!"
На рассвете 17 ноября войска Забайкальской группы начали артиллерийскую подготовку, поддержанную ударами авиации с воздуха. Через час после ее начала красноармейцы, одетые в полушубки и валяные сапоги, перешли в наступление. Сильный мороз и пронизывающий ветер не являлись помехой для бойцов. Страшнее оказались недостатки, допущенные при подготовке операции, особенно невыполнение указания Блюхера о проведении воздушной разведки обороны противника. Для наступающих неожиданными оказались окопы на южных подступах к Чжалайнору и противотанковые рвы. Части 36-й стрелковой дивизии наступали без огневой поддержки, хотя Вострецов и уверял Блюхера в ее твердом обеспечении. Один из танковых взводов остановился перед противотанковым рвом. На фоне этой картины резким контрастом выглядят воспоминания Маршала Советского Союза В. И. Чуйкова, который на период операции был прикомандирован к штабу ОДВА как владеющий китайским языком. "Танки беспрепятственно дошли до китайских позиций и открыли огонь вдоль окопов, -писал Чуйков в своей книге "Миссия в Китае". – Пулеметный огонь отрезвил китайцев. Они в панике побежали. Десять танков без каких-либо потерь с нашей стороны прорвали оборону противника".
Появление 5-й отдельной Кубанской кавалерийской бригады в тылу китайских войск стало, по всей вероятности, полной неожиданностью для них, потому что буквально через несколько минут после выхода кубанцев к железной дороге со стороны Чжалайнора показался поезд, следовавший на Хайлар. Так как саперы не успели взорвать путь, батарея кубанцев по приказу Рокоссовского, развернувшись, с открытой позиции несколькими снарядами остановила состав. Из вагонов в панике начали выскакивать офицеры и солдаты, которые, ведя беспорядочную стрельбу, бросились врассыпную. Их начал преследовать один из эскадронов 74-го кавалерийского полка, который захватил в плен 13 солдат и 16 офицеров.
Бригада Рокоссовского, захватив вражеский поезд, переправилась по льду через Мутную Протоку и овладела сопкой "Мать". После этого продвижение замедлилось, так как стрелковые части, которые должны были атаковать Чжалайнор с севера, еще не подошли. Противник предпринимал отчаянные атаки, пытаясь отбросить части 5-й отдельной Кубанской кавбригады. Однако Рокоссовский уверенно управлял боем, маневрируя огнем, переходя частью сил в контратаки. Особенно тяжело досталось 75-му кавалерийскому полку, которому пришлось отражать наступление конницы, состоявшей из бывших белогвардейцев. Генерал армии Г. И. Хетагуров, командовавший в то время артиллерийской батареей, вспоминал: "Мне до того никогда не приходилось видеть такой яростной рубки. Велики были потери белогвардейцев, но и 75-й кавполк потерял при этом свыше семидесяти человек, в том числе лучшего командира эскадрона кавалера двух орденов Красного Знамени близкого моего друга Ф. И. Пилипенко".
В 20 часов вечера части бригады Рокоссовского отошли с занимаемых позиций в район сопки "Мать", где и провели ночь под открытым небом, при низкой температуре и сильном северо-западном ветре. К этому времени войска Забайкальской группы ценой значительных усилий окружили две китайские бригады. Однако недостаток артиллерии, особенно тяжелой, затруднил подавление огневых точек противника и разрушение его оборонительных сооружений. Это явилось одной из причин скромных результатов первого дня операции.
Утром 18 ноября войска Забайкальской группы возобновили наступление. Авиация подвергла бомбовым ударам вражеские позиции, а артиллерия, учтя предыдущий опыт, обеспечила пехоте непрерывную огневую поддержку. К исходу дня части 35-й и 36-й стрелковых дивизий и 5-й отдельной Кубанской кавалерийской бригады сломили сопротивление чжалайнорской группировки противника. В. И. Чуйков, наблюдавший за действиями бригады Рокоссовского, отмечал: "Нужно отдать справедливость командирам кубанской бригады, которые ночью хорошо подготовили маневр и взаимодействие пеших и конных атак с артиллерией. Последняя на больших аллюрах выскакивала на открытые позиции и огнем прямой наводкой стрельбой картечью прокладывала дорогу кавалеристам. Кавалеристы в полном смысле слова врубались в укрепленные боевые порядки китайцев. От их сабельных ударов не одна сотня солдат противника свалилась в заснеженных степях Маньчжурии".
Часть китайских войск все же сумела вырваться из Чжалайнора и уйти на юг. В погоню за ними Рокоссовский отправил 75-й кавалерийский полк, который настиг противника юго-западнее разъезда Аргунь и уничтожил его. В ночь на 19 ноября Забайкальская группа войск возобновила наступление и после ожесточенных боев овладела станцией Маньчжурия. Одновременно войска Приморской группы разгромили группировку противника в районе Мишаньфу. 22 декабря в Хабаровске между китайскими и советскими представителями был подписан протокол о восстановлении прежнего положения на КВЖД.
В ходе боевых действий на КВЖД войска ОДВА потеряли убитыми 199 человек, умершими от ран – 27, умершими от болезней – 22, пропавшими без вести – 32, ранеными, контужеными и обмороженными 729 человек. Потери бригады Рокоссовского составили 11 человек убитыми и 7 человек ранеными. Особая Дальневосточная армия за мужество и героизм своих воинов была награждена орденом Красного Знамени, а ее командующий В. К. Блюхер – орденом Красной Звезды № 1. К. К. Рокоссовский 13 февраля 1930 г. был удостоен ордена Красного Знамени.
В боях на КВЖД 5-я отдельная Кубанская кавалерийская бригада показала отличную боевую выучку. В своих "Выводах и пожеланиях по рассмотрению боевых операций, проведенных 5-й отдельной Кубанской кавбригадой" Рокоссовский отмечал: "Действия частей бригады в конном строю (конные атаки) имели место в течение всех трех дней операции и полностью себя оправдали, так как конными атаками противнику был нанесен наибольший ущерб. За период боев частями бригады было проведено до восьми атак, и все они имели положительные результаты… Успех атак обеспечивался их внезапностью, стремительностью и правильным нацеливанием подразделений".