Сущность теории глубокой операции и боя заключалась в одновременном подавлении обороны противника совместными ударами артиллерии и авиации на всю глубину и в прорыве ее тактической зоны на избранном направлении с последующим стремительным развитием тактического успеха в оперативный, который подразумевалось достичь вводом в бой или сражение эшелона развития успеха (танков, мотопехоты, конницы) и высадкой воздушных десантов для скорейшего достижения поставленной цели. Эта принципиально новая теория основывалась на применении массовых, технически оснащенных армий и указывала выход из своеобразного "позиционного тупика", в который зашла военная мысль в поисках форм и методов прорыва заранее подготовленной, сильно укрепленной обороны.
Однако некоторые военачальники высказывались скептически в отношении новой теории, учитывая недостаточную техническую оснащенность армии того времени. Например, командующий войсками Белорусского военного округа И. П. Уборевич в своем докладе начальнику Штаба РККА от 29 марта 1932 г. отмечал: "Если бы я думал, и если мы с Вами верим, что глубокая тактика в современном бою возможна и не окажется книжной кабинетной выдумкой мирного времени, тогда надо бы дать комкору (стрелкового корпуса) средства для атаки". По расчетам Уборевича, для успешного претворения в жизнь теории глубокой операции требовалось иметь "сплошной оперативный организм (армию)" в составе двух механизированных корпусов (1000-1200 танков), шести стрелковых дивизий (в каждой по 11 тыс. автомобилей), двух-трех кавалерийских дивизий (в каждой 300 автомобилей), двух штурмовых и истребительных авиационных бригад (400 самолетов).
Отечественная военная мысль признавала и правомерность, и необходимость обороны. Но постоянно подчеркивалось, что оборона – это вспомогательный вид военных действий и что обороной не только войну, но и сражение выиграть нельзя. Поэтому подготовка и воспитание армии велись в духе решительных и бескомпромиссных действий для достижения безусловной победы в будущей войне. Определенное внимание вопросам обороны все же уделялось. Так, во Временном Полевом уставе 1936 года отмечалось: "Оборона должна быть непреодолимой для врага, как бы силен он ни был на данном направлении". В связи с этим требовалось повысить ее способность противостоять массированным ударам крупных сил артиллерии, авиации и танков. Однако дальнейшей разработке этих вопросов помешали репрессии. По существу, к данной проблеме вернулись лишь в 1940 г., уже после начала Второй мировой войны.
К. К. Рокоссовский, вступив в командование дивизией, снова перешел на другой уровень. Дивизия является основным тактическим соединением в вооруженных силах, предназначенным для выполнения боевых задач в составе корпуса, армии, фронта и других формирований, а также самостоятельно. Теоретически командиром дивизии мог стать человек, имевший только высшее военное образование в объеме военной академии. Но на практике, особенно в 20-30-е годы прошлого века, на эту должность в Красной Армии назначались инициативные, творчески мыслящие командиры, окончившие только курсы усовершенствования высшего начсостава. Поэтому назначение Рокоссовского на должность командира дивизии нельзя рассматривать как исключение, тем более что в то время РККА испытывала нехватку опытных командных кадров. Ведь большинство так называемых военных специалистов, бывших офицеров и генералов с академическим военным образованием было уволено по возрасту или в связи с их социальным происхождением, не соответствующим облику пролетарской армии.
Основой деятельности Рокоссовского на посту командира дивизии стал приказ Реввоенсовета СССР № 340/70 от 6 ноября 1929 г. "Об итогах боевой подготовки РККА и Флота за 1928/29 года и об учебных целях на 1929-1930 учебный год". В приказе отмечалось, что были достигнуты некоторые успехи в организации и поддержании взаимодействия между пехотой и артиллерией, особенно в звене полк – дивизия, войска впервые получили практику использования артиллерии РГК, механизированных войск и автотранспорта, более широко проводились совместные учения авиации с наземными войсками. В то же время в боевой подготовке были выявлены существенные недостатки: отсутствие твердых навыков в подготовке целесообразного решения путем ведения систематической разведки и личной рекогносцировки; частое нарушение управления войсками в динамике боя; слабая организация службы связи; неумение артиллерийских начальников по собственной инициативе сопровождать пехоту огнем и колесами и др. На новый учебный год Реввоенсовет СССР поставил следующие задачи: усвоить практическим путем Полевой устав 1929 года; овладеть искусством организации и ведения сложных форм боя; освоить высшие формы оперативного и тактического искусства; улучшить содержание учений, создавая на них предпосылки для творчества командиров; повысить подвижность и мобильность войск, артиллерийскую и техническую грамотность комсостава всех степеней; тренировать начсостав в управлении ударными группировками; поднять качество руководства боевой подготовкой; широко использовать моторизованные отряды в совместных действиях с другими родами войск и др.
К. К. Рокоссовский, руководствуясь приказами РВС СССР и командующего войсками Белорусского военного округа А. И. Егорова, особое внимание уделял организации и проведению тактических учений. Части дивизии в 1930 г. отрабатывали темы, связанные с форсированием водных преград, ведением наступательного и оборонительного боя. Оценивая деятельность К. К. Рокоссовского на посту командира дивизии, Г. К. Жуков говорил: "Рокоссовский был очень хорошим начальником. Блестяще знал военное дело, четко ставил задачи, умно и тактично проверял исполнение своих приказов. К подчиненным проявлял постоянное внимание и, пожалуй, как никто другой, умел оценить и развить инициативу подчиненных ему командиров. Много давал другим и умел вместе с тем учиться у них. Я уже не говорю о его редких душевных качествах – они известны всем, кто хоть немного служил под его командованием…".
Еще более ответственные задачи Реввоенсовет СССР ставил перед армией на 1932 учебный год. К ним относились: решительное овладение искусством управления боем соединенных родов войск; освоение и применение современной техники и глубокой тактики, особенно на фронте ударных армий; наступление ударных группировок в условиях насыщения их современными техническими средствами; нанесение одновременного удара на всю глубину расположения противника (глубокий бой); применение танков, особенно танков дальнего действия; атака и прорыв укрепленных районов и др.
В войсках широко практиковались опытные тактические учения, связанные с отработкой вопросов организации и ведения глубокого боя и глубокой операции. Основными темами были: наступление ударной армии под угрозой флангового удара противника; подготовка и проведение армейской наступательной операции с перегруппировкой сил в сторону флангов; проход механизированного корпуса через фронт прорыва и действия его в оперативной глубине обороны противника и др. Весной 1932 г. в Белорусском военном округе состоялись учения с привлечением высшего начсостава по отработке пограничного сражения по прикрытию мобилизации, сосредоточения, оперативного развертывания и использованию укрепрайонов, а также наступательной операции в условиях пограничного сражения и с прорывом заблаговременно подготовленной обороны противника. Рокоссовский, как и другие командиры дивизий, принимал активное участие в этих учениях. Навыки, приобретенные им тогда, несомненно, пригодились ему в грозные годы Великой Отечественной войны.
Однако не все обстояло так гладко с освоением новых способов ведения боя и применением технических средств. И. П. Уборевич в своем докладе начальнику Штаба РККА А. И. Егорову от 5 мая 1932 г. отмечал: "Командиры 3-го кавалерийского корпуса Тимошенко, 6-й кавалерийской дивизии – Вайнер, бывший командир 7-й кавалерийской дивизии – Рокоссовский подготовлены вполне удовлетворительно, но недооценивают опасности для кавалерии со стороны авиации". Особенно Уборевича тревожило то, что командиры дивизий по требованию наркома по военным и морским делам К. Е. Ворошилова уделяют много времени личной стрелковой подготовке в ущерб оперативной подготовке.
Служба Рокоссовского в Белорусском военном округе оказалась непродолжительной. В начале 30-х годов резко обострилась обстановка на Дальнем Востоке. В 1931 г. Япония без объявления войны вторглась в Маньчжурию, рассматривая ее в качестве плацдарма для нападения на СССР. Это вынудило советское правительство принять срочные меры для укрепления своих восточных границ. В Забайкалье и Приморье передислоцировались новые части и соединения, а ранее там расположенные переформировывались и пополнялись. Одновременно в Забайкалье направлялись опытные командиры, знакомые с театром военных действий.
22 февраля 1932 г. Рокоссовский снова вступил в командование 5-й отдельной Кубанской кавалерийской бригадой Забайкальской группы войск. Ему предстояло развернуть бригаду в 15-ю кавалерийскую дивизию. Она включала 64, 73, 74 и 75-й кавалерийские, 15-й конно-артиллерийский полки и 15-й отдельный механизированный дивизион, который в сентябре был переформирован в 15-й механизированный полк.
С первых дней вступления в должность командира 15-й кавалерийской дивизии Рокоссовский встретился с большими трудностями. Подготовка частей оставляла желать лучшего. Это наглядно видно из приказа Рокоссовского от 1 июня 1933 г., посвященного проверке 73-го кавалерийского полка. "В основном низкая стрелковая подготовка этого полка объясняется общей расхлябанностью всего состава полка, – отмечалось в приказе, – неумением организовать стрельбы, отсутствием внешнего воинского вида, невысокой дисциплинированностью и попытками большинства начсостава свои неудачи объяснять различными объективными причинами".
Рокоссовский продемонстрировал, что не собирается мириться с подобным отношением к обучению личного состава. Он объявил выговор командиру и его помощнику по политической части "за допущенную расхлябанность, неорганизованность и слабую подтянутость полка, а также за слабое знание начсоставом полка основных уставов".
Командиры и красноармейцы сразу же ощутили твердую руку командира дивизии. В частях резко возросла активность боевой учебы. Практикой стали форсированные марши и марш-броски в любую погоду, днем и ночью, по дорогам и без дорог. Подразделения дивизии овладевали искусством с ходу развертываться в боевые порядки для стремительной атаки врага и преследования его до полного уничтожения. В соответствии с приказами командования Особой Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) и Забайкальской группы войск начсостав изучал организацию и тактику действий японской армии, уделяя особое внимание японскому языку. Рокоссовский требовал: "На всех тактических учениях и штабных учениях практиковать опрос пленных по имеющимся словарям, пленных изображают один-два командира, отвечающих только на японском языке. С июля сего года во всех штабах частей установить один день в пятидневку, закрепив в этот день один час, в течение которого весь разговор в штабе лицами начальствующего состава ведется только на японском языке, пользуясь словарем. Изучению японского военно-разговорного языка придать исключительное значение, поставив целью к декабрю сего года овладеть всем начальствующим составом всей суммой слов разговорника словаря".
Рокоссовский непримиримо относился ко всем фактам нарушения воинской дисциплины и очковтирательства. Так, некоторые командиры 64-го кавалерийского полка, стремясь улучшить свои показатели на стрельбах, часто завышали оценки своим подчиненным. В приказе Рокоссовского от 9 декабря 1933 г. по этому поводу говорилось: "Такое явление говорит о потере бдительности со стороны ответственных за боевую подготовку лиц, забывших, по-видимому, о том, что части стоят на одной из ответственных на данном этапе границ, и от их повседневной боеготовности зависит исход первых боев с врагом, который попытается перейти эту границу, и что за обман самих себя частям придется в первых же боях расплачиваться большой кровью..".. За столь серьезный проступок командир 1-го эскадрона 64-го кавалерийского полка был отдан под суд, несколько других командиров получили по 20 суток ареста, а командир полка – строгий выговор.
Рокоссовский являлся образцом корректного и вежливого отношения к подчиненным и не прощал командиров, которые допускали грубость в обращении с бойцами. Свои принципы Константин Константинович изложил в приказе от 23 ноября 1934 г.: "…Каждый командир и политработник обязан знать, что нет худшего в Красной Армии преступления, кроме измены и отказа от службы, как рукоприкладство, матерщина и грубость, то есть случаи унижения достоинства человека, человека, призванного в армию, которому дано оружие, который носит почетное звание красноармейца, защитника Советской Родины, – и что может быть почетнее этого?" И далее говорилось: "Нет командиров в РККА, не умеющих владеть собой, в нужный момент взять себя в руки, ибо такие люди не могут быть командирами, они в боевой обстановке неспособны будут вести людей в бой и заставить себя выполнять самые опасные задачи". В то же время Рокоссовский решительно выступал против каких-либо послаблений дисциплины: "Обращая внимание всего начсостава и младшего комсостава на решительное искоренение случаев грубости, нетактичности и оскорблений подчиненных, одновременно обращаю внимание и на недопустимость каких бы то ни было послаблений воинской требовательности к подчиненным. Командир должен быть командиром до конца, требовательным, настойчивым и решительно до конца проводящим свою волю, направленную на укрепление боеспособности армии…"
Настойчивость и требовательность Рокоссовского вскоре принесли свои плоды. Осенью 1933 г. 15-я кавалерийская дивизия по результатам проверки получила оценку "хорошо". За успехи в подготовке частей дивизии Рокоссовский был награжден орденом Ленина.
В 1934 учебном году 15-я кавалерийская дивизия, как и другие соединения Красной Армии, продолжала осваивать глубокую тактику. На тактических занятиях и учениях отрабатывались наступательный, оборонительный и встречный бои дивизии, усиленной мотомеханизированными частями и авиацией, а также самостоятельные действия в оперативном тылу противника во взаимодействии с мотомеханизированными соединениями и авиацией. Вся эта работа проводилась в соответствии с требованиями приказа РВС СССР № 0101 от 12 декабря 1933 г. "Об итогах боевой подготовки РККА за 1933 год и задачах на 1934 год". Столь же ответственные задачи были поставлены и в приказе наркома обороны СССР № 0102 от 17 декабря 1934 г. "Об итогах боевой подготовки РККА за 1934 год и задачах на 1935 год" и в директиве начальника Штаба РККА "Об организации, планировании и методике боевой подготовки РККА" от 29 декабря 1934 г.
В тактической подготовке войск ОКДВА проводились систематические занятия и учения по отработке марша, разведки, ближнего боя, преследования и выхода из боя. При этом не менее четверти учебного времени отводилось на ведение боевых действий ночью. Отметим, что Рокоссовский многое почерпнул при организации и проведении подобных занятий, и это пригодилось ему в годы Великой Отечественной войны. Он стремился создавать на тактических занятиях и учениях обстановку, максимально приближенную к боевой. Занятия проводились на ящике с песком и на местности в любую погоду с организованным управлением и обозначенными войсками и тылом. В дивизии отрабатывались: обход флангов противника в наступлении и обороне; нанесение ударов по его флангам и тылу; окружение и уничтожение противника; преследование отходящего противника и захват крупных объектов в ближайшем оперативном тылу; ведение обороны, в том числе подвижной, с целью ослабления натиска противника; боевые действия в окружении; ввод кавалерийской дивизии в прорыв. Рокоссовский добивался от подчиненных твердого знания организации, вооружения и тактики действий японской армии, усвоения тактико-технических характеристик оружия и боевой техники, находившихся на вооружении Красной Армии. Под руководством Константина Константиновича командиры частей и подразделений, работники штабов всех уровней изучали "уничтожающие операции и бои" по опыту Первой мировой и Гражданской войн, гражданской войны в США и во времена Французской революции, а также важнейшие операции и сражения из русской военной истории.