Неизвестно, чем бы это закончилось, но Марине повезло. Рука малышки соскользнула; она оказалась слишком маленькой, а кукла - чересчур гладкой. И у ребенка осталась только игрушечная кукольная туфелька. Девочка мгновенно осознала свою ошибку. Она тут же освободила свою вторую руку, и муха, почувствовав свободу, взвилась в небо. Пальцы внучки мастера сжались в каких-то миллиметрах от куклы, но Марина успела. Она уже неслась во весь дух по улице к дому, крепко, но нежно прижимая к груди отобранную куклу, словно бесценное сокровище. Впервые за последнее время Марина ощутила себя здоровой и свободной.
Девочка не сделала никакой попытки преследовать обидчицу. То ли она понимала, что это бесполезно, то ли была слишком ошеломлена внезапной потерей своего безотказного оружия и бегством игрушки. Она только с ненавистью сверлила взглядом убегающую Марину.
В одиночестве, впрочем, она пробыла недолго. Кукольник, наверное, что-то почувствовал или услышал. А, возможно, и просто закончил работу. Как бы то ни было, он с непривычной быстротой поднялся из своей мастерской и вышел на порог. Девочке ничего не требовалось объяснять; старый мастер и так понял все без слов. Он наклонился к девочке и что-то прошептал ей на ухо. Та довольно кивнула, и по ее губам опять скользнуло какое-то подобие улыбки. Дедушка и внучка еще долго смотрели вслед убегающей Марине, покуда та не скрылась за поворотом. Если бы взгляды могли убивать, беглянка, наверняка, испепелилась бы на месте.
Но Марина, к счастью для себя и во благо собственному душевному равновесию, не оглядывалась и ничего этого не видела. Ноги сами несли ее к дому, а захваченная кукла казалась самой легкой и приятной ношей на свете…
* * *
Только дома, аккуратно усадив куклу на диван, Марина смогла ее как следует рассмотреть. А посмотреть, действительно, было на что. Мастер постарался на славу. Могло даже показаться, что это человек, только очень маленький, который только что присел отдохнуть, а чуть погодя встанет й пойдет дальше.
Марина так и не смогла определить материал, из которого кукольник сделал свое творение. По крайней мере, ни на резину, ни на пластмассу, ни на фарфор это не походило. Прикосновение к игрушке оставляло ощущение, что трогаешь что-то живое и очень приятное на ощупь. Кукольная "кожа" была очень бледной, но выглядела при этом очень красиво, можно сказать, аристократично. Наверное, так должна была выглядеть кожа у тех представительниц высшего света, которые в прошлые века никогда и никуда не выходили без перчаток. Но у Марины она вызывала другую ассоциацию: старый кукольник вместе со своей внучкой выглядели столько же бледно, и при этом оставались вполне живыми и реальными.
Руки и ноги куклы гнулись таким же образом, как человеческие конечности. Марина аккуратно убедилась в этом. Создавалось впечатление, что кукла не может сделать ничего такого, что не сделал бы человек, но и ничего большего. Скажем, согнуть руку в локте вперед было возможно, а назад она сгибаться ни в какую не желала. Более того, при этой попытке Марина сама почувствовала боль в локте, так что поспешила прекратить неуместный эксперимент и даже легонько погладила руку куклы, словно извиняясь перед игрушкой.
Одежда тоже сидела на игрушке так, словно платье было подогнано точно по ее фигуре хорошим портным. Не хватало только туфельки, потерянной в противостоянии, и Марина поспешила снять с кукольной ножки и вторую. Она вдруг представила, как сама неловко чувствовала бы себя с одной необутой ногой. Как Маша-растеряша из сказки: "на одной ноге башмак, а другая - просто так". Девочка, несмотря на любопытство, даже не решилась раздеть куклу: это было все равно что снять одежду с живого человека.
Лицо куклы, к непонятному Марининому облегчению, не имело ничего общего с ее лицом. Оно было красивое, живое, но все-таки другое. В нем чувствовалась какая-то отстраненная, холодная красота, надменные черты Снежной Королевы. Марина сидела перед диваном, на котором восседала кукла, на полу, и ей вдруг показалось, будто она находится перед троном повелительницы. Ощущение было настолько неприятным, что девочка даже поспешила вскочить на ноги и пододвинуть себе стул.
Взгляд куклы казался на удивление осмысленным, совсем не кукольным. Как и в случае с кукольной "кожей", материал, из которого были изготовлены глаза, оставался загадкой. Они смотрели на девочку холодно и проницательно, дополняя образ Андерсеновской королевы. Что любопытно: куда бы Марина ни перемещалась, ей казалось, что глаза игрушки пристально смотрят на нее, оставаясь при этом неподвижными. Так бывает с некоторыми фотографиями, о чем Марина прекрасно знала, но чтобы так смотрела кукла - это выглядело абсолютно невероятным.
И как же странно было видеть на этом создании мастера свои собственные волосы! Марина не могла не признать, что смотрелись они на кукле очень органично; очевидно, кукольник специально подбирал для них определенный тип лица (или же волосы для него), но девочке ото всего этого было очень неприятно. Марина даже подошла к зеркалу и долго всматривалась в собственное отражение. В конце концов, ей даже стало казаться, что волосы на кукле смотрятся лучше, чем на ней самой. Да и черты лица у той были более правильные… Ну нет! Она не желает быть такой красивой, но безжизненной! Марина с некоторой досадой отошла от зеркала. И ей показалось, будто кукла смотрит на нее с насмешкой.
Девочка так увлеклась разглядыванием куклы, что на некоторое время даже забыла о своих проблемах. Тем временем за окном вечерело, и вот-вот должны были прийти с работы родители. А объяснять им, откуда взялась эта кукла, ей совсем не хотелось. Игрушка была не из тех, которую можно просто бросить в шкаф и забыть о ней. Такое обращение показалось бы едва ли не кощунством. К тому же девочка понимала, что с этой куклой надо обращаться как можно бережнее. Она не знала, какая связь между ней и этим творением кукольного мастера, но было совершенно ясно, что какая-то таинственная связь существует. Марина опасалась, что если с куклой что-то случится или, тем паче, она вновь попадет в чужие руки, ей и самой может не поздоровиться. Поэтому девочка бережно поставила куклу в шкаф и прикрыла своей одеждой. Так можно было оставаться спокойной, что игрушка сохранится в целости и сохранности и скорее всего никому не попадется на глаза.
Марина только сейчас сообразила, что за весь тот период, пока кукла находится у нее, с ней не приключилось ничего необычного: ни боли, ни сонливости, ни каких-либо гадких ощущений во рту… Она никогда не подумала бы, что для счастья ей нужно так мало! А сейчас девочка действительно была на седьмом небе.
Родители просто поразились перемене, произошедшей с дочерью. Такой веселой и радостной она не была уже давно, с самого момента, когда кукольник сделал ей свое предложение. А уж с каким удовольствием девочка поужинала! Она не ожидала, что обычная еда может доставлять такую радость. Марина ела не торопясь, смакуя каждый кусочек и каждый глоток, будучи при этом абсолютно уверенной, что никаких плохих последствий это иметь не будет.
* * *
Сны в эту ночь не пугали. Начало, конечно, было страшноватым. Она оказалась в том же подвале. Но теперь она была совершенно свободна в своих движениях. Девочка осмотрела полутемное помещение, с некоторым трепетом подходя к темнеющим силуэтам. Но волновалась она совершенно зря. Это были всего лишь куклы. Прекрасные, мастерски сделанные куклы, вроде той, обладательницей которой она недавно стала, но совершенно не пугающие. Они даже показались ей какими-то грустными и несчастными. Девочке даже захотелось пожалеть их и вывести из этого темного подвала.
А потом Марина нащупала дверь. Она была заперта, но ключ торчал тут же, в замочной скважине. Один поворот, и в комнату ворвались потоки света. Девочка не стала здесь задерживаться; она слишком истосковалась во тьме, поэтому поспешила выйти наружу… Уже утром Марина, вспоминая свое "сонное" поведение, сожалела, что она не подождала, когда шаги раздадутся вновь, чтобы посмотреть, кто это ходил наверху и мог управлять ею. И еще, конечно, жалко было оставлять кукол в этом мрачном месте. Но девочка была не уверена, что, случись такое даже наяву, она смогла бы перебороть себя и задержаться хотя бы на минуту. Главное, что она свободна!!!
Глава IX
Новые страхи
Утром, когда семья только-только закончила завтракать, в дверь кто-то позвонил, и Маринины страхи вдруг вернулись. Девочка резко побледнела и даже вновь присела на стул, чтобы не упасть. Она вдруг представила, что это пришел кукольник. Пришел за тем, что принадлежит ему по закону. А, может, он вообще милицию вызвал и обвинил ее в воровстве. Поэтому для девочки колоссальным облегчением было услышать голос соседки, пришедшей к маме по каким-то своим делам.
Тем не менее этот случай заставил девочку крепко задуматься. Конечно, кукла была у нее, но… Только сейчас Марина полностью осознала, что совершила с точки зрения закона обыкновенное воровство. Да и с любой другой точки зрения тоже. Взяла и отняла у ребенка игрушку! На которую не имела ни малейшего права. Подумаешь, ее волосы использовали! Ведь она их, в конце концов, сама отдала! Марина даже покрылась краской стыда, представив, что кто-нибудь об этом узнает! Ну, какой нормальный человек поверит, что кукла для нее так важна и что именно из-за куклы с ней происходили все последние неприятности!
Марина пыталась представить, что будет, если кукольник обвинит ее в краже. И ничего не могла придумать. Но девочка твердо знала, что куклу не отдаст ни при каких обстоятельствах. Правда, она при этом старалась не думать, что случится, если игрушку попытаются у нее отнять. Хотя бы те же родители, узнавшие о ее проступке.
Была и другая проблема: что же теперь с этой куклой делать? Неужели так и хранить всю жизнь, словно Кощей иглу, в которой заключена его смерть?! И всю жизнь дрожать, что кто-нибудь украдет эту куклу или просто случайно повредит? Такой поворот событий Марину никак не устраивал.
Оставшись дома одна, девочка достала куклу и еще раз внимательно ее осмотрела. Марине вдруг захотелось, чтобы этой игрушки никогда не существовало. У нее в голове промелькнула мысль: а что, если уничтожить куклу, уничтожить причину своих несчастий? Конечно, она еще не придумала как, но уж как-нибудь получится! Но… Что, если они действительно связаны с игрушкой неразрывно? Что, если она погибнет вместе с ней? От этих мыслей становилось как-то совсем нехорошо.
Марина была практически уверена, что все дело в волосах. Если бы не они, то кукла не имела бы над ней никакой власти. Что, если просто остричь волосы? Или как-нибудь выковырнуть их из кукольной головы? Но на это девочка никак пойти не могла. Во-первых, она не была уверена, что это никак не повредит ей самой. Остаться лысой ей вовсе не хотелось. И, во-вторых, кукла выглядела такой живой, что причини! ей какой-либо вред казалось едва ли не преступлением.
* * *
Как бы то ни было, никаких непонятных приступов с Мариной больше не случалось. И она сама, и родители очень радовались этому факту, а врач только разводил руками. Он был достаточно честен и самокритичен, чтобы не приписывать успех лечения себе, и этот случай казался ему необъяснимым. Врач только попросил родителей внимательно следить за состоянием девочки, приходить пару раз в месяц на осмотр и на всякий случай пока придерживаться прошлых рекомендаций и избегать стрессов.
Непонятно откуда взявшиеся художественные способности столь же внезапно исчезли. Но Марина об этом, в общем-то, и не жалела. Что хорошего в том, чтобы рисовать то, что никогда не видела и не понимаешь! Уж лучше она будет понемножку заниматься рисованием сама. Пусть получается не так хорошо, зато она уверена, что это именно ее рисунки, ее картины.
Марина никогда бы раньше не подумала, что может с такой радостью пойти в школу! Такого с ней не случалось даже после долгих каникул. Теперь же девочка понимала: как это здорово - почувствовать себя такой, как все! Пусть для этого и надо рано вставать и выполнять скучные задания! Родители хотели, чтобы она еще посидела дома, но удержать Марину не смогли. Ведь ей так не терпелось вернуться к нормальной жизни!
Разумеется, в школу Марина отправилась дальним путем, даже рискуя опоздать. Девочка понимала, что пока кукольник остается в городе, она ни за что не отважится пройти мимо его мастерской. Это, конечно, несколько портило ее настроение, но казалось такой мелочью по сравнению с тем, что было раньше!
Один из Марининых одноклассников был в этот день героем дня. Их дачу недавно ограбили, и он, не уставая, пересказывал эту историю каждому желающему во всех подробностях. Марина, не любившая рассказов о всяких криминальных происшествиях, слушала вполуха, скорее из вежливости. И тут ее пронзила до крайности неприятная, пугающая мысль. Она внезапно представила себе, как в их дом пробирается грабитель. Он рыщет по всей квартире, собирает все ценные вещи, заглядывает на всякий случай в шкаф… Почему бы не захватить и эту куклу?! Она, должно быть, стоит недешево…
Марина уверяла себя, что такие фантазии - глупость, полный бред. Ведь не грабили же их все эти годы! Да и что делать вору в их доме?! Сразу видно, что квартира небогатая. Но сердце ее продолжало бешено колотиться, и она сидела как на иголках. Она даже едва не сбежала с последнего урока, и только большим усилием воли заставила себя честно досидеть до конца.
Домой Марина почти что бежала. Она досадовала на то, что короткий путь теперь для нее закрыт. Когда девочка, запыхавшись, вбежала в квартиру, она первым делом кинулась к шкафу и проверила, на месте ли кукла. Ну, конечно, все было в порядке. Никакие грабители и не думали забираться к ним в дом. Марина ругала себя за глупую мнительность, но в то же время понимала, что теперь ей не будет покоя.
- Какая-то у нас дверь хлипкая, - сказала она вечером, как бы между прочим.
- Что ты имеешь в виду? - не поняла мама.
- Да, сломать ее ничего не стоит, - пояснила Марина.
- А зачем ее ломать?
- Ну, грабители там всякие… - Марина почувствовала, что краснеет. Ведь она говорила явные глупости.
- Меньше надо детективы читать и криминал смотреть! - рассмеялся папа. - Ну, что грабителям надо в нашем доме? Они и побогаче квартиру найдут. И потом: если очень захотеть, то любой замок вскрыть можно.
- Железная дверь их только привлечет, - добавила мама. - Значит, в доме есть что брать.
Таким образом, вопрос был закрыт. Марину эти рассуждения, по правде говоря, не слишком успокоили. Но - делать нечего. Она даже подумывала о том, чтобы арендовать сейф в каком-нибудь банке и поместить куклу туда (деньги еще оставались). Но это было бы совсем уж глупо. Так что девочка решила пока оставить все, как есть.
Но гораздо больше, чем грабителей, она опасалась кукольника. Конечно, судя по всему, в милицию он не заявлял, да и приходить к ним в дом и требовать свою собственность тоже вроде бы не собирался. Но что, если он сам захочет забраться к ним в квартиру? Конечно, она плохо представляла себе, как он лезет в окно или ломает дверь (его вообще трудно было представить в любом другом месте, кроме кукольной мастерской), но мало ли что…
Ночью Марина несколько раз просыпалась, на цыпочках подходила к окну и осторожно выглядывала из-за шторы. Ей все чудилось, будто в окно кто-то скребется. Девочка представляла себе, что сейчас увидит в окне бледную физиономию кукольника, которая при свете луны должна была бы выглядеть еще безжизненней. Наверное, случись такое, она бы просто умерла от страха. Но улица оставалась тихой и пустынной, как и положено ночью. И Марина вновь ложилась в постель, чтобы через некоторое время опять вскочить в тревоге.