Правды ради отмечу также, что в одной из книг Дж. Баррона этот террорист - не называю фамилию этого человека сознательно, потому, что его преступная деятельность была следствием психического заболевания, а у него есть семья, дети, - назван "безвинной жертвой" советских органов госбезопасности…
Этого "подпольщика" искали около года. А уходя в отпуск, начальник УКГБ по г. Москве и Московской области В.И. Алидин пожелал себе, что бы, по его возвращению, ему доложили об аресте этого неуловимого террориста.
И в первый же рабочий день 6 октября 1979 г. остававшийся "на хозяйстве" заместитель генерал Юрий Михайлович Денисов радостно доложил Алидину:
- Товарищь генерал! Ваше указание выполнено! Террорист розыскан! Арестован, изобличен полученными при обысках доказательствами, дает показания!..
В первом пространном спецсообщении в ЦК КПСС "О замыслах западных спецслужб и зарубежных антисоветских организаций в связи с "Олимпиадой - 80" от 16 июня 1978 г. председателем КГБ отмечалось:
"… от одного из наших источников получены сведения о том, что в ФРГ и ряде других капиталистических стран якобы ведется подготовка террористов для засылки в СССР в период Олимпиады в качестве туристов для совершения террористических актов".
Такого рода информация, безусловно, требовала самой тщательной проверки и соответствующего реагирования на потенциальные угрозы.
Помимо этого, как вспоминал Ф.Д. Бобков, задолго до Олимпиады-80 почти одновременно вышли книги бывшего разведчика Роберта Вача в Англии и Джеймса Петтерсона в США, в которых в беллитристрической форме красочно описывались как якобы совершенные во время Олимпийских игр в Москве террористические акции, так и содержалось детальное "техническое описание" хода их подготовки. Фактически, по оценкам специалистов, это был своеобразный инструктаж для потенциальных террористов. И что могло подтолкнуть экстремистски настроенных и психически неуравновешенных лиц на совершение аналогичных описываемым действий.
Разумеется, по этой информации была организована тщательная проверка и устранение обстоятельств, которые реально могли бы быть использованы злоумышленниками.
В период подготовки к проведению игр XXII летней Олимпиады в Москве и других городах, работа по предотвращению террорист-стических действий складывалась из выявления экстремистски настроенных лиц, планировавших посетить нашу страну, и предотвращению их въезда в СССР, поиска и выявления возможных террористов среди въезжающих иностранцев, работе по сигналам, в частности, о хищениях и пропажах оружия и боеприпасов, о вынашивавшихся враждебных намерениях.
Нередко ныне авторы, пишущие о проблемах противодействия террористической угрозе в нашей стране, указывают как на противостоящий ей фактор наличие "морально-политического единства новой исторической общности людей - советского народа", существовавший в 60-е - 80-е годы прошлого века.
Отнюдь не сбрасывая со счетов этот весьма значимый социально-психологический фактор и феномен, наличие которого подтверждается многими эмпирическими социологическими исследованиями, отметим только, что в тот период времени имелась и достаточно эффективно функционировала система административно-разрешительных режимов, которая оказалась первоначально деформированной, а впоследствии и полностью размытой в начале 90-х годов.
И ликвидация этого заслона на пути потенциальных преступников неминуемо привела к "обвалу", а в действительности - к невиданному ранее росту преступных посягательств на права граждан, в том числе на первое среди них - на право на жизнь.
Впрочем, с особенностями современной криминогенной ситуации в России, читатели хорошо знакомы по собственному опыту.
А в августе 1985 г. к осуществлению террористических действий во время проведения в Москве международного фестиваля молодежи и студентов готовились афганские моджахеды, за год до его открытия заброшенные и легализовавшиеся в СССР.
А еще был захват самолета "Ту-134" в аэропорту Тбилиси 19 ноября 1983 г., пресеченный сотрудниками антитеррористического подразделения "А" ("Альфа") КГБ СССР.
Памятны также гражданам нашей страны и захват самолета "Ту-154" рейса Иркутск-Ленинград 8 марта 1988 г. семьей Овечкиных, и захват школьников в г. Орджоникидзе 2 декабря 1988 г. группой рецидивиста П. Яшкиянца .
С середины 80-х годов, в связи с изменениями социально-политической и оперативной обстановки в стране и мире, количество сигналов и дел с террористической окраской стало возрастать.
Необходимо подчеркнуть, что впервые гласно о том, что КГБ ведет борьбу с терроризмом, в том числе и международным, В.А. Крючковым было заявлено на заседании Верховного Совета СССР В.А. Крючковым в июле 1989 г. .
Хотя, до середины 90-х годов тема эта казалась "несущественной", неактуальной не только для широкой аудитории, но и для большинства политических деятелей той эпохи. В результате чего ими были бездумно сломаны, демонтированы очень многие административно-правовые режимы, являющие действенной преградой на пути реализации подобной угрозы.
Но чекисты уже тогда реально осознали, почувствовали эту угрозу и деятельно готовились к ее отражению, и не их вина, что менее чем через 20 месяцев КГБ падет жертвой политических интриг и противоборств. А еще их жертвой станут безопасность и население нашей Родины.
Как впервые признал в интервью, опубликованном 26 октября 1989 г. газетой "Известия", тогдашний председатель КГБ СССР В.А. Крючков, в 70-е - 80-е годы органами госбезопасности были выявлены и профилактированы свыше 1 500 человек, вынашивавших террористические намерения.
Занимались также органы КГБ розыском и выдворением с территории СССР иностранцев, подозревавшихся в причастности к террористической деятельности.
В отчете КГБ об итогах оперативно-служебной деятельности за 1989 г. сообщалось, что в течение года взяты под контроль в связи с высказыванием террористических намерений 130 граждан СССР, пресечены три попытки захвата пассажирских самолетов, контролировалось поведение 140 граждан, высказывавших намерения по захвату самолетов.
Не был допущен въезд в СССР 384 иностранцев, являвшихся членами международных террористических организаций. На основе полученной информации были поставлены на контроль по въезду еще 899 иностранных граждан….
По поводу установления и розыска авторов анонимных документов, содержавших угрозы осуществления теракций, Ф.Д. Бобков отмечал, что, как показывал опыт, к ним следовало относиться серьезно, поскольку нередко их исполнители извещали о своих намерениях рассылкой анонимных требований или ультиматумов. С рассылки анонимных угроз начина В. Ильин, в декабре 1968 г. осуществивший покушение на кортеж Л.И. Брежнева. С этого же начал и А. Шмонов, стрелявший в М.С. Горбачева во время демонстрации на Красной площади 7 ноября 1990 г..
В заключение представляется необходимым назвать руководителей контртеррористического подразделения 5 Управления КГБ СССР, благодаря выдержке и мастерству которых многие годы советские люди жили не зная страха, не опасаясь за жизнь и безопасность своих родных и близких.
Его последовательно возглавляли полковники:
- Чириков Лев Николаевич - впоследствии генерал-майор, возглавлявший КГБ Башкирской АССР и ставший заместителем начальника 5 управления КГБ СССР (в июле - августе 1980 г. он руководил Службой безопасности Олимпийской деревни на Юго-Западе Москвы);
- генерал-майор Звезденков Валентин Владимирович (впоследствии - первый заместитель председателя КГБ Литовской ССР);
- генерал-лейтенант Головин Владимир Александрович (председатель КГБ Узбекской ССР);
- Зязин Евгений Дмитриевич, ветеран Великой Отечественной войны, кавалер Ордена Славы .
Приобретенный под их руководством бесценный, буквально наработанный потом и кровью, опыт противодействия террористическим проявлениям востребован сотрудниками органов государственной безопасности многих государств мира и сегодня.
Прогнозирование вероятных угроз безопасности страны побудило руководство нового Министерства безопасности России (МБР) организовать 18 июня 1992 г. межведомственную научно-практическую конференцию, посвященную поиску оптимальных мер и методов предотвращения и пресечения террористических проявлений.
И об этом не стоит забывать, оглядываясь на наше относительно недавнее прошлое.
Афганский капкан
Очередной виток незримой, "холодной" войны между США и СССР был начат в конце декабре 1979 г. после ввода Ограниченного контингента Советских войск (ОКСВА) в Демократическую республику Афганистан.
Безусловно, с позиций сегодняшнего дня, можно констатировать, что решение о поддержке антиамериканских сил в Афганистане было политической ошибкой советского руководства в лице Политбюро ЦК КПСС. Точнее, - "четверки", принявшей роковое окончательное решение "по вопросу об "А": Л.И. Брежнева, Ю.В. Андропова, Д.Ф. Устинова, А.А. Громыко при секретаре К.У. Черненко.
В изданной в 1995 г. претенциозной книге "Семь вождей", переквалифицировавшийся из философа в "историка", бывший начальник политического управления министерства обороны генерал-полковник Д.А. Волкогонов писал "Разговоры об "угрозе южным границам", "контрреволюционных бандах", чьей-то "интервенции" против Афганистана расценивались в мире как смехотворные и не заслуживающие никакого внимания" . В дальнейшем нам еще предстоит убедиться в "объективности" подобных скоропалительных выводов бывшего Института военной истории МО СССР.
Но был ли ввод советских войск в Афганистан причиной или лишь поводом для очередного обострения советско-американских отношений?
И могло ли иное политическое решение предотвратить приход к власти в США Рональда Рейгана? Объявление им нового "крестового похода" против коммунизма? Вряд ли. Ведь его политика была обоснована стратегией помощника по национальной безопасности предыдущего президента США Збигнева Бжезинского. А тот считал, что с 1972 г. соотношение сил в "холодной войне" стало меняться в пользу США, из чего делался вывод о том, что следует проводить более жесткую, наступательную политику в отношении СССР.
Используя в качестве предлога "третью корзину" - третий раздел по гуманитарным вопросам Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанного главами 35 государств в Хельсинки 1 августа 1975 г. Игнорируя при этом два других столь же важных его раздела - об экономическом сотрудничестве и обеспечении военно-стратегической стабильности.
Окончательный удар по этим "корзинам" будет нанесен Р. Рейганом в 1981 г. Подчеркнем также, что позднее, в 1988 г., по инициативе того же Рейгана, Западом будет полностью предан забвению принцип нерушимости послевоенных границ в Европе.
Следствием этого стал развал Югославии в 1992 г., а затем и "силовое принуждение" в марте 1999 г. бомбардировками авиацией НАТО Белграда, столицы Республики Сербия, к отторжению от нее Автономного края Косово.
После этого особенно циничны заявления глав государств-членов НАТО о "сохранении территориальной целостности" Грузии, звучавшие в августе 2008 г. после отражения нападения грузинских войск на непризнанную Республику Южная Осетия.
Как мы увидим далее, США и другими западными странами также грубо попирался международно-правовой принцип невмешательства во внутренние дела других государств .
Читатель уже без труда заметил, что очень многие операции разведки и контрразведки являются весьма продолжительными по времени, осуществляются, порой не одно десятилетие, и завершаются в совершенно иных социально-политических условиях, нежели они начинались. Именно таким, по сути своей, стало "афганское" противоборство советской и американской, прежде всего, разведок, начавшееся в 1979 году и завершившееся лишь с распадом СССР.
Хотя сам термин "афганское" не является достаточно точным, ибо составлявшие его операции выходили далеко за пределы этого географического региона и разворачивались также на Европейском, и даже Африканском континентах. И наложили свой неизгладимый отпечаток на всю историю конца ХХ века, да и не только его. Об этом необходимо помнить и при чтении последующих глав этой книги.
"Суарская" ("апрельская") революция 1978 г. в небольшом, граничившим с СССР, центрально азиатском государстве Афганистан объективно стала со временем событием мирового масштаба. И Межведомственное разведывательное управление (МРУ) соседнего Пакистана, и Великобритания, и исповедовавшие стратегию "глобальной войны против Советов" Соединенные Штаты Америки, не могли остаться в стороне от событий в этой стране, имевшей массу этнонациональных особенностей и противоречий.
Вынужденно поддерживая раздираемую межфракционными противоречиями Народно-демократическую партию Афганистана (НДПА), советское руководство - о чем было прекрасно известно и в Вашингтоне, и в Исламабаде, - не рекомендовало НДПА форсировать социалистические социальные реформы в традиционном полуфеодальном обществе.
Естественно, исламскую оппозицию первому премьер-министру Демократической Республики Афганистан (ДРА) Нур Мухаммаду Тараки поддерживал Пакистан, с которым у Афганистана не имелось даже четко демаркированной и охраняемой границы.
Исторической правды ради надо отметить, что правительство Тараки нередко прибегало к репрессиям против своих политических противников, одним из непосредственных руководителей и исполнителей которых являлся министр обороны Хафизулла Амин .
Ф. Данинос, автор юбилейного издания " Политической истории ЦРУ" , указывал, что, помощник президента США Збигнев Бжезинского, считал, что именно осуществлявшаяся с 1978 г. "помощь" ЦРУ недовольным новым руководством ДРА афганцам, "вынудила Советы активно вмешаться в борьбу против моджахедов и даже оккупировать страну".
- В настоящее время, - доверительно говорил Бжезинский Картеру, - у нас появилась возможность позволить СССР познать свой собственный Вьетнам! .
3 июля 1979 г., то есть за полгода до вступления советских войск в Афганистан, президент США Джими Картер подписал секретную директиву о выделении 500 млн. долларов на помощь антикабульским "повстанцам в Афганистане".
Нур Мухаммед Тараки и министр обороны Хафизулла Амин в 1978–1979 годах более десяти раз обращались к советскому руководству с просьбами об оказании военной помощи в борьбе против антиправительственных сил, в связи с чем Политбюро ЦК неоднократно заслушивало на своих заседаниях сообщения об обстановке в этой стране начальника Генерального штаба маршала Н.В. Огаркова и начальника Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба генерала армии П.И. Ивашутина, которые предостерегали о возможных потерях и негативном зарубежном резонансе, в связи с чем такое решение было принято советским руководством только в ноябре 1979 г.
Ранее, 13 сентября 1979 г., после возвращения из Гаваны, где он принимал участие в конференции Движения неприсоединения , президент ДРА Нур Мухаммед Тараки был арестован по приказу премьер-министра и министра обороны Х. Амина, и позднее, по его же приказу, - тайно убит в тюрьме. Считается, что именно этот факт оказался решающим для Л.И. Брежнева при принятии решения об оказании военной помощи ДРА, и свержении режима Амина.
На заседании Политбюро ЦК КПСС 31 октября 1979 г. отмечалось:
"В стремлении укрепиться у власти Амин, наряду с такими показными жестами, как начало разработки проекта конституции и освобождение части ранее арестованных лиц, на деле расширяет масштабы репрессий в партии, армии, государственном аппарате и общественных организациях. Он явно ведет дело к устранению с политической арены практически всех видных деятелей партии и государства, которых он рассматривает в качестве своих действительных или потенциальных противников… Действия Амина вызывают растущее недовольство прогрессивных сил. Если раньше против него выступали члены группы "Парчам", то сейчас к ним присоединяются и сторонники "Хальк", отдельные представители государственного аппарата, армии, интеллигенции, молодежи. Это порождает неуверенность у Амина, который ищет выход на путях усиления репрессий, что еще в большей степени сужает социальную базу режима" .
25 декабря "ограниченный контингент" советских войск, (ставшая впоследствии известной 40-я армия), имея в своем составе около 40 тысяч военнослужащих, пересек государственную границу СССР по направлениям Кушка - Кандага, Термез - Кундуз - Кабул, Хорог - Файзабад.