Но чувствовать себя рыбой, открывающей рот без голоса и при этом натягивать на лицо неестественную улыбку – это по меньшей мере странно.
Всё усугубляется ещё и тем, что привычка к живым выступлениям вырабатывает постоянный поиск живого контакта с товарищами по группе.
На съёмках ничего, кроме истерического смеха, в голову не идет, и вместо гримасы думающего ну хоть о чем-то человека, на лице оказывается маска скомороха, что, конечно, соответствует направлению программы "Весёлые ребята", но никак не вяжется ни с "Аквариумом", ни с самими песнями. Как я в эти моменты понимал эстрадных звезд. Им жизнь – не карамелька.
Этак покобенишься годами под фонограмму и улыбка идиота до самой смерти с лица не спадет.
А как с таким выражением лица идти в Собес за пенсией? Оттуда вместо сберкассы легко с такой гримасой в "Скворцово-Степаново" попасть! Но это уже производственные хитрости совсем другой гильдии артистов, это как-нибудь без нас!
Передача все же состоялась. Она прошла, и полетели в эфир на всю страну песни, поданные как неотразимый юмор, гротеск и сатира. Так никто и не догадался, что за всем этим стоит. Это было нечто новое в ряду тех бесконечных превращений, которые себе позволял и ещё какое-то время будет позволять "Аквариум".
Это новое в очередной раз прошло успешно и для нас и для окружающих к обоюдному удовольствию…
А ведь "шутили-то" над всеми, не только над собой. Но кто обидится на Центральное телевидение.
"Теперь все можно!" – в очередной раз подумал зритель и переключил программу… Или не переключил… Следующий поход в телевидение состоялся с "Музыкальным рингом" Это отдельная история.
"Музыкальный ринг" начался в 1984 году и начался прямо с "Аквариума". Интересное дело, но на нас был опять натянут клоунский колпак. Нас выставляли за пародистов. Вообще это отдельная тема как, кто, и под кого в те годы "прятался".
Очень часто нам предлагали менять авторство песен. Никто из рок-н-рольных композиторов того времени, как я уже писал, не мог себе позволить поставить свою подпись под той или иной собственной песней. Эта перемена авторства была продиктована участием в пресловутом "процентном соотношении" песен советских композиторов и "несоветских".
Содержание той или иной песни обязательно должно было попадать в нигде не писанные, но жестко ограничивающие почти во всем цензурные правила.
Существовало такое количество внутренних ограничений, что в каждой фразе, каждом слове, каждой интонации и ударении искали эзопов язык, подтекст, скрытый смысл. Проще было вообще ни о чем не петь.
В основном все артисты так и делали – не усложняя себе жизнь, пользовались эзоповым языком. Но рок-музыка тем и опасна оказалась, что говорила открыто. Какой там эзопов язык! В этом была своя прелесть! Смертельная прелесть! Как всегда нам здесь помогла Америка. Вы слышали о песнях протеста? Наверняка.
Так вот если авторство своей ершистой песни передать тому же Питу Сигеру или Джоан Байз, то выходило, что ответственность несете не вы, а уже эти поэты-песенники с берегов Гудзона и Ист-ривер. А вот с них-то взятки гладки – они борются с капитализмом, и что они там имеют ввиду, когда поют что-нибудь типа: "…большие люди, в больших машинах, но я не хотел бы быть одним из них…" – ответ знает только ветер…
Очень удобная позиция, по отношению ко всему, чем мы занимались – чуть что, так это же перевод с английского. У них там в Америке все так плохо, вот они и жалуются нам о своей доле в таких песнях.
Социалистическое общество сотворило себе чужих кумиров в лице борцов за свои права, и тем самым лихо прикрыло от себя же собственных несогласных, я имею ввиду рокеров…
"Аквариуму" сам Бог велел встать за не очень-то широкую, но вполне надежную спину Bob Dylan.
Все шло достаточно гладко в этом официально-разрешительном мирке, если б не одно "но", что неожиданно смешало нам все карты. Оказывается эти самые певцы протеста иногда, если не сказать всегда, зарабатывают много денег и иногда, если не сказать постоянно, их куда-то жертвуют. И, как выясняется, частенько не туда, куда надо…
Так вот наш защитничек – Bob Dylan, пожертвовал огромную сумму денег в фонд Израиля.
Это, конечно, было только его дело, но вы должны понимать, что с 1967 года, после "семидневной войны", слово "Израиль" в России вслух без отрицательного контекста не произносили. Не нравилось оно, поди ж ты! А сколько нашего российского народа он к тому времени поглотил? Короче с Bob Dylan было покончено в одночасье.
И вот эти пародисты, я имею ввиду "Аквариум", с песнями протеста и "обширным житейским юмором" вышли на "Музыкальный ринг". Эффекта не было никакого.
То есть он, конечно, был, но достался только Ленинграду. В то время "Музыкальный ринг" вещал только по Второй Ленинградской программе и был доступен только местным жителям и жителям области. Это был тихий успех. Но успех!
Напомню опять, что телевидение в те времена было как некая разрешительная комиссия, а это значило опять же, если по телевизору показали – "значит можно". Март 1984 года пошел в зачет.
Этим показом нас опять немножко "разрешили". А произошло это как никогда кстати после длительного официального запрета, который тянулся теперь с 1982 года после Архангельских концертов. Тогда вообще потянулась за нами нудная цепь "табу".
Архангельские концерты принципиально ни чем от "Аквариумовских" выступлений того года не отличались. Разница была только в том, что с окончательным приходом Саши Ляпина в группу, должность Бори, как гитариста окончательно упразднялась, и могла быть не востребована в дальнейшем. Подумали. Поговорили. Так и сделали.
В этой связи в front line случилась смена образа и ощутивший свободу от гитары Борис принялся её реализовывать в пространстве сцены. Вышло на мой взгляд удачно.
Он был смертельно красив в черном расшитом на спине кимоно, босиком и постоянно в движении. Он изредка замирал у микрофона, если не держал его в руках, или бросался к противоположному концу сцены. Он зачаровывал и опять влюблял в себя красоток.
Но местный директор клуба посчитала, что босиком и в кимоно советские артисты в себя не влюбляют… Как угодно, только не в кимоно, и не босиком…
В первый же вечер пришлось целый час доказывать ей, что если все это не "лебединая песня" борьбы японского пролетариата в своём национальном костюме за свои права, то хотя бы образ независимой северокорейской души, в пляске "тэ-кван-до" за свою независимость.
И все казалось бы её уже начинало устраивать, но один аргумент она все же не могла принять – пусть борьба, но почему босиком! Неужели нельзя бороться в обуви? "Что бы быть ближе к земле…" – объясняли ей знающие люди…
"Вот тогда где-нибудь "ближе к земле" и выступайте!" – следовал категоричный ответ.
Крепкие люди эти архангелогородцы и своё "божественное" имя они тогда оправдали по-полной.
Говорят после первого концерта всю ночь с подачи этой дамы, а может и без таковой, в городе заседала очень авторитетная комиссия по поводу наших выступлений. Дальнейшее произошло как в старом анекдоте: Забрел слон на болото и спрашивает у лягушек: "Ребята, как тут в Африку пройти?" Лягушки друг с другом поквакали втихаря и говорят ему: "Где Африка мы не знаем, но по башке тебе на всякий случай дадим!…"
Правда, никто больше к босым Бориным пяткам перед концертом не приставал, но потом…
Но потом, спустя короткое время после нашего возвращения домой "Аквариум" был подвергнут позорнейшему для "Рок-клуба" остракизму. Причем для этого были использованы все силы давления, которые только можно представить. От банального создания "общественного мнения", до нажима со стороны руководства ЛДМ, которое оказалось совсем в неудобном положении. Оно-то как раз к "Аквариуму" относилось очень доброжелательно и понять не могло, что эти мальчики могли натворить такого, от чего появились все эти страшные письма или "телеги", как тогда это называлось? Но в России бумажка – главный аргумент! "Напишешь пером – не вырубишь…!" – помните изречение?
Как оно работало в этом случае! Ни один аргумент в защиту не принимался. Никого даже не интересовало, что собственно произошло, нужно было только одно – наказать! По началу именно это и не вышло. Рок-клубовское общество наотрез отказалось нас за что-либо наказывать. На самом деле, ну посмотрите хотя бы на Севу, ну за что его наказывать?
Тогда в бой вступила тяжелая артиллерия всевозможных кураторов и иных ораторов средней руки.
Спустя длительное время осада "общественного мнения" принесла результат и, опять же без толкового объяснения причин, нас всё-таки лишили права на полгода выступать с концертами.
Как это сейчас напоминает Думское журение друг друга лишением слова на день, месяц… Но дело сделано – "Аквариум" был лишен права выступать на длительное время.
Примерно в то же время на всех советских судах появились тайные списки групп, записи которых морякам нельзя было держать у себя на судне и тем более вывозить или ввозить через границу. Примерно такой же перечень имен, но наверняка более обстоятельный, появился и у таможенников, на предмет досмотра у граждан всех государств мира. Первым в списке стоял "Аквариум"… Ну и что прикажете нам в этой связи делать?
А нам-то как раз и было проще – инструменты в руки и на "квартиры своих друзей". Это было время, когда мы сыграли так много концертов, как никогда впоследствии. Правда концерты это были домашние.
Кто-то, имевший квартиру, способную принять людей больше, чем прописанных на этой площади, зазывал знакомых и знакомых своих знакомых, а они знакомых своих знакомых, и квартира наполнялась людьми до отказа и сверх того…
В этот момент приезжали мы в легком, не тяжелом составе с виолончелью, басом, флейтой и Бориной гитарой. Начинался концерт и длился до полного разговления публики.
Для этих случаев Саша Титов – бессменный басист "Аквариума" весь его надводный период сделал себе переносную колоночку. Это был "КИНАП"'овский усилитель с динамиком. Но на самом деле он был очень маленький и в небольшой компактной коробке, которая и являлась корпусом этой конструкции.
Он очень удачно приспособил для её перемещения тележку от колесной хозяйственной сумки, и в один вечер стал первым в мире "колесным басистом".
Человек с басом и со звуком! Обычно бас и звук одновременно бывают только у контрабаса, но это очень громоздко и как известно "в такси не содют". А в Сашином компактном варианте было и то и другое, и в такси брали!
Вот вам позитивный пример запретов в России! Не будь его, изобрел бы Титов такой "колесный бас"? Не будь запретов, изобрели бы "самиздат"? И думать ни к чему – нет! Так что и здесь мы "впереди планеты всей"! Короче, началась увлекательнейшая эра домашних концертов.
Она длится и по сей день, но начавшись именно тогда, как продолжение традиций домашних художественных выставок, домашних театров и песенных концертов, она дала очередной и невиданный доселе толчок к продолжению развития рок-музыки в Питере.
Сколько групп тогда стали играть в этой традиции, сколько новых имен появилось с кухонь и гостиных Питера и Москвы.
Эти "квартирные концерты" рванули по всей стране и привели в полный ступор власть имущих.
Они лишались какого либо контроля над всем происходящим! От этой ли мысли, от другой ли, только уже очень скоро опять все стало оттаивать и даже появилась возможность кое-как выступать и официально…
Вообще домашние концерты и по сей день приносят свои плоды ещё и вот по чему – после них осталось большое количество записей. Записей исполнения всем известных песен в каком-нибудь загадочном варианте, что придумать-то трудно, или же наоборот, записей песен, которые уже больше никогда этими авторами исполнены не будут.
Время ушло, ушли и многие песни или их варианты, а записи остались. Будь это все официально на концертах, то не все они прозвучали бы, да и версии их были бы спокойнее и не так ершисты. Но самое главное вот в чем – на домашних концертах не было цензуры!
Домашние концерты оказались единственным местом в той же стране, где всё было подвластно цензуре, и куда она никак не могла попасть, а если и просачиваясь все же, то не могла ничему помешать или что-то изменить. Выходило так, что в этой самой зоне "домашних концертов" она оказывалась бессильна.
Вот оказывается во что вылились эти безобидные посиделки шестидесятых, на кухнях, под раковинами, о которых я упоминал в самом начале повествования.
Казалось бы все то же самое, но теперь это уже стало иметь совершенно другой смысл. С одной стороны такие концерты – была элементарная борьба за выживание, чтоб не вырастить жирок во время запрета, а с другой стороны – это оказалось настоящим прорывом, пусть даже на маленькой, но все же аудитории, большая часть которой видела все это в первый раз.
Домашние концерты стали своеобразной второй весной, или молодостью если хотите, всей российской рок-музыки.
Помню в те времена народ из того же Сайгона каждый вечер отправлялся к кому-нибудь на квартиру, чтоб послушать того или иного певца или группу, и чаще всего уже не питерскую, а какую-нибудь приезжую. Кто это только не был – от "Примуса и Лозы", до Саши Башлачева…
Характернейшая черта так называемого российского менталитета – инерция мышления.
Она властвует во всем. Помните анекдот, правда про англичан, но он как никогда точно характеризует именно местные черты такого свойства: Из разговора с дворецким:
"Пригласи на праздник сэра Бастингса, пэра Гастингса, лорда Хастингса, а вот сэра Джастингса не приглашай!" " ? " "Год назад он шубу на приеме украл…Или у него украли? Не приглашай на всякий случай!"
Так что в нашем случае все так и было. Раз когда-то запретили, то лучше на всякий случай в будущем дел не иметь! Вот логика любого чиновника. Ну а если показали по телевизору – вот вам и официальное "добро". Теперь можно, если что, сослаться на телевидение! Ленинградское телевидение тогда удачно подсуетилось…
…Этот "Музыкальный ринг" был вторым, но последним испытанием с натягиванием улыбок на лица. Я имею ввиду съёмки под фонограмму….
Нет, наверно редактура и режиссёр этой программы может и хотели бы чтоб мы не нарушали своего принципа – исполнения в живую, но…
Телевидение во всем мире – символ цивилизации. И если мыслить совсем круто, то, какое телевидение – такая и страна! Неспроста в той же Думе за право управления телевидением постоянно кто-то борется. Понимает, этот хитрюга – в чьих оно руках, у того и власть!
Ну а уровень нашего телевидения всегда вызывал восхищение, как собственно и все в этом мире.
Наш летчик не понимает как его самолет всё ещё летит, наш моряк недоумевает за свой пароход, как тот плывёт, а машинист даже радуется, что он до сих пор едет, а не лежит под откосом.
Я хочу сказать – все живут в состоянии постоянно происходящего чуда и благости от собственной причастности к нему. Так же дело обстоит и с телевидением.
Помню я один раз пришёл на съёмку в студию, где должна была использоваться моя музыка к спектаклю. Пришел подготовившись, с записями, с синтезатором, чтоб по ходу съёмок иметь возможность по "живому" корректировать фонограмму и где надо играть прямо в момент съёмки.
Ну все очень здорово! Море всякой техники, ручки, переключатели, потенциометры… Короче, есть просто все! И я задал только один вопрос: "Куда включить мой синтезатор?" – и он прозвучал как гром среди ясного неба! "Мы не знаем!" – был дружный ответ звукорежиссёров и режиссёров. "Подождём техника!" – прозвучало вдогонку, уже как спасительная соломинка.
Я стал ждать. Съемка пошла. Техник не шёл. Съемка шла во весь опор. Техник не шёл. Уже несколько раз мне хотелось вмешаться в её процесс своим участием. Техник не шёл… Наконец пришёл! Я к нему, мол надо срочно включаться, время съёмки кончается. Он кивнул и ушёл. Съемка шла своим порядком дальше – техник не шёл…
Наконец он объявился второй раз. В руках он держал деревянную колодку с большими, как на стенах в коммунальных квартирах, розетками. "Вот, включайтесь!" Я остолбенел…
Много лет назад телевидение впервые покупало в Японии камеры для съёмок. Кому-то пришла смелая мысль, что можно серьезно сэкономить на шнурах (по-просту – проводах). Наши умельцы провода-то точно спаяют! Не спаяли!
То есть спаяли, конечно, вот только с изображением было все что угодно, кроме, собственно, изображения.
И после такого неожиданного открытия вышло, что купленные камеры не могут работать вообще, т.е. никакой пользы от них нет без этих самых проводов.
Пришлось опять тащиться в Японию и покупать эти самые провода, но отдельно от камер и соответственно по той цене, которая практически равнялась цене только что купленных камер. Сэкономили!
И вот смотрю я на этого умельца, который почему-то за государственные деньги не то что ничего не умеет, но ещё и на работу-то не ходит… А он невозмутимо предлагает мне следующий рационализаторский шаг:
"Давайте мы ваш провод разрежем сейчас, и кончики вот сюда воткнем!" – и куда-то показывает ручкой…
На меня это произвело точно такой же эффект, как от встречи со Сталиным в коридоре МЭЛЗ'а. Я остолбенел.
В тот день никакого "живого звука" конечно не было. Режиссёр как всегда выкручивался иными средствами уже на монтаже.
Эта история наиболее точно поясняет – почему "живой звук" так долго не мог прижиться на телевидении, тем более на питерском, а точнее сказать – ленинградском. Скучно от этого, господа, скучно! Этот первый "Музыкальный ринг" для "Аквариума" был таким же – фонограмным. Были и ещё многие интересные посещения телестудий.
Один раз был снят целый цикл песен "Аквариума" в одних и тех же декорациях. По тем временам – это был успех. Съемки происходили в самой большой телевизионной студии. Был выстроен помост, на нем что-то громоздилось и росло.
Был поставлен сложный свет и даже придумана цветовая "легенда", которая менялась от песни к песне. Её автором был Борис Деденёв, тогда ещё начинавший свою режиссёрскую карьеру в должности телеоператора. Очень хорошего телеоператора. Автором всей программы был Дмитрий Дмитриевич Рождественский. Редактором на программе была Галина Леонидовна Самсонова-Роговицкая.