ЛИЧНОЕ ДЕЛО
ПИКАССО Пабло, французский художник.
Родился в 1881 году в городе Малага в семье испанского художника. Учился у своего отца, а также в трех школах изящных искусств в Испании. С 1904 года почти постоянно живет в Париже. "Голубой период" (знаменитые "Любительница абсента", "Свидание", "Старый нищий старик с мальчиком") сменяется "розовым" (знаменитая "Девочка на шаре"), реализм – кубизмом (от знаменитых "Авиньонских девиц" к "Королеве Изабо" и "Трем женщинам"), неоклассицизм (портреты жены Ольги Хохловой) – сюррреализмом (знаменитые 30 офортов к "Метаморфозам" Овидия), в 1937 году пишет знаменитое антивоенное полотно "Герника"… В годы Второй мировой войны остается в оккупированной немецко-фашистскими войсками Франции и принимает участие в Движении Сопротивления. В 1944 году вступает во Французскую компартию. В 1950 году избран во Всемирный Совет Мира. Лауреат Международной премии Мира (1950) и Международной Ленинской премии "За укрепление мира между народами" (1962).
Был женат дважды. Имел пятерых детей.
Умер в 1973 году.
ХОХЛОВА Ольга, балерина.
Родилась в 1891 году в семье полковника императорской русской армии. Увлекшись балетом, вступила в труппу Сергея Дягилева, с которой гастролировала по миру. В Риме познакомилась с испанским художником Пабло Пикассо. В 1918 году они зарегистрировали свой брак и венчались в русском православном соборе Александра Невского в Париже. В 1921 году у них родился сын Поль. Спустя девять лет брак распался, хотя официального развода не было.
Умерла в 1955 году от рака в клинике "Босолей" в Канне.
СЕМЬ ПУЛЕВЫХ РАНЕНИЙ В ГОЛОВУ
Джон Леннон и Йоко Оно
Зима 1995-го.
Сон в воскресенье в 9 утра по чикагскому времени: незнакомый мужик стоит на табурете и подправляет потолок в ванной в нашей московской квартире, а я хожу по дому и всюду вижу следы его забот, включая зажженную им конфорку на старой плите, стоявшей без употребления под вазой с сухими цветами, теперь они загорелись, и я пытаюсь погасить огонь.
Близится конец тысячелетия. Информация перемещается снаружи вовнутрь и обратно, кровя сквозь сосуды.
В одном из номеров газеты "Новое Русское Слово", издающейся в Нью-Йорке, я встречаю объявление: "Гадалка ЛОРА. Читает по книге Тарот… Исцеляет молитвами и медитацией… обладает Богом данной силой определять и разрешать любые проблемы любви, семьи, бизнеса, здоровья или разлуки…".
Принято думать, что только русские (или выходцы из России) увлекаются мистикой.
Чтец карт Таро (так правильно) Джон Грин, вошедший в семью Джона Леннона и Йоко Оно под придуманным Йоко именем Чарльз Сван ("иначе Джон будет ревновать к тому же имени"), пять лет работал на них по контракту. Вплоть до 11 часов рокового вечера 8 декабря 1980 года, когда у входа в Дакоту (свой дом) Джон Леннон получил семь пулевых ранений в голову, грудь и левую руку и через семь минут скончался.
Йоко не предпринимала ни одного сколь-нибудь значительного шага без совета с хиромантами, астрологами, нумерологами – и все равно трагический конец.
* * *
4 декабря знаменитый американский ведущий Ларри Кинг пригласил знаменитую Йоко Оно в свою знаменитую программу на ТВ. Я смотрела на нее, в который раз желая проникнуть в загадку ее власти над Джоном Ленноном.
Пожилая некрасивая женщина с приветливой гримасой на замкнутом лице. Прежде оно было замкнуто еще больше. То и дело употребляет оборот "я счастлива". Говорит о The Beatles, о сыне Шоне, о муже Джоне, который продолжается в ее жизни. Производит впечатление умной, тактичной и доброжелательной женщины. Ларри Кинг спрашивает, не боится ли она за себя, ведь кругом так много насилия. Она отвечает, что старается правильно жить, тогда насилие, возможно, ее не коснется. Хочет ли она дать понять таким образом, что Джон жил неправильно?
Я только что прочла семь книг о его жизни и смерти. Все для меня слишком свежо. Она пережила это раньше и страшнее. Я вспоминаю семь задач, которые она поставила перед чтецом карт Таро, заключая с ним контракт. Под номером пять шла задача по созданию нового благоприятного образа для публики. Когда нанятый господин пересказывал задачу Джону, тот мягко отозвался: "Меня это не удивляет".
Друг Джона называл его остроты "леннонизмами".
Один из своих текстов Йоко озаглавила "Йоко Ононизм".
Они жили публично. Японскую художницу называли мастером публичной информации. И все-таки публика ее не принимала. Во время их разрыва Йоко отправилась с концертами в Японию. Ее встретили толпы демонстрантов с плакатами. На одном было написано: "Йоко Оно – святая или дьявол?"
* * *
Среди задач, поставленных Йоко Оно перед чтецом карт Таро, под номером один значилась задача вернуть Джона. Это было, когда Джон ушел от Йоко и уехал в Лос-Анджелес с Мэй Панг.
В жизни импульсивного Джона почти все случалось само собой. Он не планировал уйти от Йоко. Он просто вышел за газетами. Потом понял, что хочет прогуляться. Потом ноги привели его к Мэй. Потом они привычно занялись любовью. Потом он догадался, что хочет остаться с ней. И тогда до него дошло, что он бросил Йоко.
Отвечая на вопрос журналиста о сексе между нею и Джоном, Йоко Оно сказала, что все было достаточно обыкновенно. В это трудно поверить, если вспомнить хотя бы его эротические литографии и ее фильмы. Расставшись с остальными Beatles, прервав собственную концертную деятельность и ища новых форм в искусстве (почти как Константин Треплев), Леннон пришел к литографии, сделав главной темой свою сексуальную жизнь с Оно. Он на Оно, с цветами в самых пикантных местах. Оно, широко раскинувшая ноги, с цветником между ног. И так далее. Британская полиция запретила выставку литографий и конфисковала восемь листов как порнографические. Позднее выставку разрешили, гравюры в Лондонской галерее искусств продавались по 40 фунтов стерлингов за отдельную работу и по 550 – за комплект.
Йоко, увидев впервые рисунки мужа, сравнила его с Леонардо и Гойей, "совершенно забыв о предмете", по ее признанию. Неужто и вправду забыв? Это было красиво и это было вызывающе. И, совершенно очевидно, занимало особое место в его и ее жизни.
Чтобы понять, что такое был он и его друзья еще до Оно, сам Джон советовал смотреть "Сатирикон" Феллини, однако не желал упоминать подробностей, потому что они могли ранить жену. Это была триада: рок-н-ролл, наркотики и секс. Однако и Йоко трудно было заподозрить в излишней скромности. Авангардистка из Гринвич Виллидж, она придумала акцию "в постели" (Bed-Ins), когда вместе с Джоном боролась за мир именно в постели, принимая в таком виде прессу в Амстердаме и Торонто. Она сняла фильм, который демонстрировал обнаженную женщину по частям. Она считала его не порнографическим, а абстрактным. Второй ее фильм стал замедленным показом эрекции Джона. Не было ли все это причудливым отражением их интимных проблем?
Речь не о скабрезных подробностях чужой жизни. Речь о вещах, которые надо иметь в виду, если пытаться понять драму Оно и Леннона. В Америке такие вещи принято обсуждать вслух.
Книги, написанные под явным присмотром Оно, рисуют идиллические и высокодуховные картины. Те книги, что вышли вне ее контроля, показывают, что проблемы были, и немалые. В том числе сексуальные.
Это Йоко предложила Джону… завести любовницу. Мэй Панг – девушка, нанятая женой специально для мужа. Через короткое время Йоко уже не владела ситуацией.
Проходят ли подобные истории бесследно? Не пожинала ли японка плоды того, что посеяла?
"Это не имеет значения, кто кого оставил, – говорил Джон. – Оно само оставило нас".
Он называл эти полтора года "потерянным уик-эндом".
Слово, которое чаще других употребляют биографы: боль. Боль царила. Алкоголь, наркотики, рулетка в Лас-Вегасе, Мэй, и не одна она.
Психолог, предсказатель и чародей Джон Грин выписал Йоко рецепт, который пересказал Джону: "Все, что Йоко должна была сделать, это перестать думать о потере лица, если будет гоняться за вами, и гоняться за вами". Забыв о гордости, она занялась этим, следя за передвижениями Джона, настигая его по телефону во всех гостиницах, где он останавливался.
* * *
Когда через пятнадцать месяцев отсутствия Джон Леннон появился в Нью-Йорке на концерте Элтона Джона в День Благодарения, толпа в Мэдисон-сквер-гарден взвыла от восторга. Он был великолепен в черном костюме, с вечной жевательной резинкой и гитарой, висевшей на шее. Элтон Джон пел свои песни, Джон Леннон подпевал. А затем они вместе спели старую битловскую песню "Я увидел ее стоящей здесь", которая никогда не исполнялась со сцены, а была только на пластинке. Элтон пришел в такой экстаз, что дело кончилось слезами. Джон Леннон вспоминал: "Я был тронут, зато все остальные были в слезах. Я испытывал чувство вины, потому что я не был в слезах… Но это был действительно великий вечер".
Неподалеку он увидел Йоко. Он не знал, что она тоже пришла. "Она стояла немного позади, и в этот момент мы увидели друг друга. Это было как в кино, ну вы знаете, когда время останавливается. Наступила оглушительная тишина, все происходило молча, мы смотрели друг на друга… И кто-то сказал: о, между этими двумя любовь…"
"Я был как цыпленок без головы", – скажет он об этих пятнадцати месяцах.
По просьбе Йоко чтец карт Таро устроит им новую церемонию бракосочетания, после которой Джон вернется в их общую спальню. До этого, несмотря на взаимное желание помириться, дело не налаживалось: они спали в разных комнатах их огромного десятикомнатного дома в Дакоте.
В апреле Йоко позвонит Чарльзу Свану: "Мы беременны".
Ребенок шел под номером семь в числе задач, поставленных Йоко волшебнику Свану. Это было столь важно, что Чарльз, почти все рассказывавший Леннону, о ребенке не упомянул, заменив это пожелание другим: под номером семь шло якобы великое духовное сознание для обоих. До этого у Йоко были сплошные выкидыши.
9 октября – в день рожденья Джона Леннона – Йоко преподнесла ему в подарок сына.
* * *
Йоко и Джон встретились впервые в Индика-галерее в 1966 году. Она была приглашена из Америки в Англию на симпозиум "Разрушение искусства". Она выставляла свои инсталляции и нуждалась в спонсоре. Ей указали на Джона как миллионера. По легенде, которую она распространила, а он верил: она его не узнала. Что-то такое про Beatles она слышала, но малый был в цивильном костюме и выглядел, по ее оценке, столь ординарно, что она могла и не обратить на него внимания, тем более, что Beatles были далеки от нее, интеллектуалки. Джон всегда метался между завышенной и заниженной самооценками и, полагая себя в глубине души то гением, то ничтожеством, принял то, что она предложила: она выше – он ниже.
Он был женат. Она замужем. У него – жена Синтия и маленький сын Джулиан. У нее – муж Том Кокс и маленькая дочь Куоко. Она подумала (и рассказывала потом в интервью), что не отказалась бы иметь Джона любовником. Так или иначе, инициатива принадлежала ей. Она принялась ежедневно посылать ему письма и телеграммы примерно такого содержания: "Я облако, взгляни на меня в небе", – доставляя немало досады Синтии. Джон уверял жену, что между ним и японкой чисто деловые отношения.
Стоит представить себе, какими они встретились.
Любопытное свидетельство Боба Дилана: будучи в Лондоне, он жил в доме Джона Леннона, где увидел в каждой комнате тысячи вещей, стоивших целое состояние. Вернувшись к себе домой, он решил узнать, что значит иметь все эти материальные блага. Деньги у него были, он тоже накупил вещей и сел посреди большой кучи. "И я ничего не почувствовал", – признался Боб Дилан.
Дилан не был парнем из рабочего поселка. Леннон – был.
Леннон жил в портовом городе Ливерпуле, видел вокруг себя грубую, серую жизнь и – выскочил из нее, разорвав круг. В отрочестве грезил о лимузинах – достигнув успеха, стал покупать самые большие лимузины в мире. Он уже в школе знал, что не такой, как другие, потаенно воображая себя Алисой в стране чудес – обожал эту книгу. Подростком "разрывался между тем, чтобы быть таким, как Марлон Брандо, и таким, как Оскар Уайльд". Раня и подавляя, его заставляли быть таким, как все. Ничто не было получено даром, все завоевано. Как всякий завоеватель, он догадывался, что выскочка, парвеню, и, пряча свою нежность и деликатность, жег свечу с обоих концов. Зато стал одним-единственным: Джоном Ленноном.
Раскручивавший Beatles Брайан Эпштейн сперва одел их в дешевые новые костюмы. Костюмы они продали. Тогда он придумал свитера с высоким горлом. Позже сменил на рубашки и узкие обтягивающие джинсы. Он искал для них облик, который мог стать их маркой. Стрижки а-ля Элвис, аккуратные головы хорошеньких мальчиков из рабочих или студентов остались в прошлом. Длинные волосы стали открытием и нон-конформистским знамением времени. Фаллические символы микрофонов и гитар возбуждали молодую публику – участницу психоделической революции 1960-х. Обрушившаяся слава, обрушившиеся деньги делали свое дело обрушения. Сам Брайан, 32-летний "голубой" миллионер, пристававший одно время к Леннону, ушел из жизни, приняв сверхдозу снотворного.
Йоко, похожая на подростка, молчаливая, закрывающая широкое лицо длинными черными волосами, чтобы оно казалось более узким, вдруг взрывалась энергией. "Я был поражен ее выдающейся прелестью". Это сказано о женщине, чью внешность можно определить как ординарную. Она была старше Джона на семь лет. В детстве ей внушили мысль, что она станет знаменитой личностью, вроде первой в Японии женщины – премьер-министра. Она распространяла о себе такую информацию: что стеснительна, что ей часто хотелось спрятаться в мешок, но с дырами, через дыры она увидит всех, а ее никто. Одна эта психологическая деталь выдает желание власти. Премьером страны восходящего солнца она не стала. Ее карьера сложилась куда ослепительнее: она стала премьером страны взошедшего Джона Леннона.
Она рассказывала: некий хиромант угадал, что у нее нет корней, она подобна быстрому ветру, овевающему земной шар. "Но, – заметил хиромант, – вы встретите человека, который будет как гора, и, соединившись с ним, вы материализуетесь. У вас есть линия, говорящая, что вы под астральной защитой".
Тогда, по ее словам, она поняла, что сможет жить: до этого все в ее жизни было слишком концептуальным, а она чувствовала себя исчезающей. И когда пришел Джон, заявивший: ол райт, я понимаю тебя, – она ощутила: "Он был определенно другая половина, мой зеркальный образ, даже странно, что в теле мужчины".
В осторожных и продуманных признаниях проступают притязания и состязательность Йоко.
Оба были в какой-то мере маргиналы и завоеватели: она – японка, приехавшая со своими целями в Новый Свет, он – англичанин, выходец из бедноты. Она была, к тому же, завоевательницей его. Тщеславие и любовь свились в один жесткий жгут.
* * *
Письма Йоко достигли цели. Леннон заинтересовался. Леннон о ней думал. Леннон влюбился. Вернувшись из Индии, куда ездили всей группой, он позвонил Йоко и пригласил ее к себе домой в Кенвуд. Синтия с Джулианом находились в отъезде.
"Она пришла, и я не знал, что делать, мы поднялись наверх в студию, я стал проигрывать ей все, что я сделал, включая комическую и электронную музыку. Она была здорово под впечатлением, а затем сказала: "А давай сделаем что-нибудь вместе". Так мы сделали "Двух невинных" (Two Virgins). Была полночь, когда мы начали, и светало, когда закончили. После этого мы отдались друг другу. Это было прекрасно".
Все становилось добычей журналистов. Включая признание Джона: "Я то был подавлен их долбаным авангардом и интеллектуализмом, то мне это нравилось, то нет".
На вопрос: "Почему вы не можете один, без Йоко?" он отвечал: "Я могу, но не хочу. Нет такой причины на земле, почему бы я должен быть без нее. Нет ничего более важного, чем наши взаимоотношения. Ничего. Я не собираюсь жертвовать любовью, настоящей любовью, ни ради долбаной проститутки, ни ради друга, ни ради бизнеса, потому что, в конце концов, ты остаешься один ночью".
Это было, когда Джон уже остался без Пола Маккартни и остальных. Йоко заменила всех. В личных отношениях. В музыке. В мире. Они стали записывать альбомы вдвоем. Ее голос, который кто-то из газетчиков назвал "16-канальным", ее кино, ее ценности, ее акции – он все это полюбил. Он даже поменял свое среднее имя Уинстон на Оно.
Последний вопрос одного интервью: "Представляете ли вы картину "когда мне 64""? Ответ Джона Леннона: "Нет, нет". Но с добавкой: "Я надеюсь, что мы будем прекрасной старой парой, живущей на берегу Ирландии или где-то еще, разглядывая книги шрамов от наших безумств".
Стать прекрасной старой парой им не удалось.