- Подтверждаю, сэр, - отозвался другой офицер. - Перехваченный звонок поступил из головной машины.
Командир ООЦ кивнул.
- Все внимание на них.
Через несколько секунд на картинке с камер двух других "Хищников" тоже появились два пикапа, прокладывающие путь через городской рынок. В предобеденные часы уличные торговцы и лавочники запруживали все дороги, стараясь завершить сделки до того, как из-за невыносимой полуденной жары торговля станет невозможной. Толпа замедляла движение пикапов, и их водители старались использовать малейшие просветы в людском море, чтобы продвинуться.
- Гордон ведущий, - произнес командир ООЦ.
"Гордон" был позывным ведущего "Хищника". Летательный аппарат получил свое название в честь оператора сухопутного отряда "Дельта", который погиб при обороне экипажа вертолета "UH-60 Блэк-Хок", сбитого в 1993 году в Сомали. Среди "Хищников" это был единственный позывной, чье происхождение не основывалось на какой-нибудь легендарной личности ВВС.
Нам поставили задачу: уничтожить аль-Авлаки, пока он находился на пути между городами Хашеф и Мариб. Авиаудар в безлюдной местности означал отсутствие свидетелей и минимальный сопутствующий ущерб. Кроме того, в этом случае гражданское население не подвергалось опасности. Аль-Авлаки просто не явится на запланированную встречу.
- Офицеру связи приступить к проверке соответствия ППО, - отдал приказ командир ООП. - Передайте экипажам, чтобы начали готовить ракеты к пуску.
ППО, или правила применения оружия, - это набор условий, при соблюдении которых можно применять боевое оружие. Экипаж "Хищников" не имеет права открывать огонь, пока не соблюдены ППО. Требовалось проявлять осторожность и точно удостовериться, что наша мишень действительно аль-Авлаки. Мы не просто дроны, а профессиональные пилоты и стратеги, тщательно изучающие перед атакой каждую цель, чтобы гарантировать законность и обоснованность выстрела.
Мы не могли открывать огонь до того, как аль-Авлаки выберется за пределы города. Ракета "Хеллфайр" сровняла бы его грузовик с землей, но при этом смертоносные осколки от взрыва задели бы близлежащие здания, а промах в черте города сродни катастрофе. Этой операции предстояло стать крупнейшей после операции по ликвидации Осамы бен Ладена примерно пятью месяцами ранее. Мы преследовали новую американскую цель номер один. Наша миссия должна была стать знаковой и закрепить за "Хищниками" и сообществом специалистов по беспилотным летательным аппаратам (БПЛА) статус одной из главных сил США в борьбе с терроризмом.
Когда в 2003 году я начал пилотировать "Хищников", мы в основном наблюдали и слушали. На нас смотрели как на людей второго сорта по сравнению с летчиками боевых эскадрилий. Однако за десять лет войны мы превратились в истребителей. Значительное число авиаударов в Афганистане, Пакистане и Йемене приходилось на долю "Хищников" и "Жнецов". К 2013 году политикам больше не надо было рисковать жизнями солдат и офицеров сухопутных войск в ходе изнурительных и дорогостоящих наземных операций. "Хищники" и "Жнецы" могли скрытно пересекать географические границы, выслеживая и при необходимости убивая террористов. БПЛА стали для американских властей той длинной рукой, с помощью которой они получили возможность бить врагов за пределами США.
Офицер связи надел гарнитуру переговорного устройства, чтобы можно было говорить с пилотами "Хищников". Теперь интернет-чат будет использоваться только для передачи координат и разрешений на выполнение тех или иных действий. Офицер связи щелкнул тумблером на панели приборов, чтобы все три "Хищника" могли слышать его распоряжения.
- Гордон ведущий, - сообщил он. - Прошу подтвердить.
- Вас понял, Гордон ведущий, - ответил необыкновенно чистый голос пилота, лишь слегка искаженный статическими помехами. - Выполнение карты контрольных проверок через две минуты.
Тем временем кортеж из двух пикапов миновал рынок и, выбравшись на окраину города, увеличил скорость. У нас был только один шанс на выстрел по аль-Авлаки. Если промахнемся, террорист заляжет на дно. В лучшем случае пройдут месяцы, прежде чем мы снова его отыщем - если вообще отыщем.
В пределах города водитель не особо торопился, понимая, что гражданское население служит защитой ему и пассажирам. Но как только он выберется на открытую дорогу, их единственным спасением будет скорость. Имея за плечами несколько лет участия в подобных заданиях, я понимал, что нанести меткий удар на открытой местности будет трудно. Правил дорожного движения здесь никто не придерживался, и местные водители гоняли по дорогам на огромных скоростях. Я был уверен, что водитель аль-Авлаки ничем от них не отличается. Попетляв по городской окраине, кортеж выехал на шоссе, вившееся по бескрайней пустыне мимо редких крохотных деревень.
- Цель готова. Какие будут распоряжения? - сделал запрос пилот Гордона.
Голос пилота не выражал никаких эмоций, никакого напряжения. Офицер связи бросил взгляд на командира ООЦ. Тот лишь покачал головой.
- Гордон, отказ, - передал офицер связи. - Ждем отмашки.
Эвфемизм "ждать отмашки" означал, что кто-то пока еще не принял или не мог принять решение. В нашем случае решение было непростым. Мы готовились уничтожить американского террориста на территории иностранного государства. Только президент мог санкционировать удар такой значимости.
- Вас понял, - отозвался Гордон.
- Старайтесь сохранять позицию, чтобы отстреляться быстро, - сказал офицер связи.
Гордон не ответил. Он был занят удержанием беспилотника на оптимальной дистанции атаки, одновременно пытаясь предугадать возможные внезапные маневры цели. К тому же пилоту не хотелось ввязываться в классический спор в духе "не указывай пилоту, как ему управлять самолетом". Спустя несколько секунд пилот Бонга, другого "Хищника", летевшего неподалеку, просканировал местность впереди кортежа.
- Равнина сглаживается, - проинформировал Бонг. - Думаю, мы накроем его на прямой.
- Вас понял, - ответил Гордон.
Прямой участок шоссе - наиболее подходящее место для нанесения удара. Автомобили будут двигаться с постоянной скоростью по предсказуемому курсу. Холмов, которые могли бы оказаться на пути ракеты или луча системы лазерного наведения, практически не было. Как и следовало ожидать, едва кортеж аль-Авлаки выехал на равнину, он тут же резко ускорился. Машины мчались по дороге, усыпанной песком после недавних песчаных бурь, оставляя за собой два вихревых шлейфа пыли.
- Десять минут.
Сообщение Гордона в большей степени было запросом, чем донесением. В нашем распоряжении было десять минут, прежде чем аль-Авлаки достигнет Мариба. Если "Хищник" собирался атаковать, это надо было делать на шоссе. Командир ООЦ с закрепленной за ухом гарнитурой переговорного устройства отрицательно покачал головой. Наши шансы на успешную атаку уменьшались с каждым километровым столбом, который оставляла позади себя колонна автомобилей.
Я напряженно вглядывался в монитор, наблюдая за тем, как Гордон маневрирует, стараясь удержать позицию. Так как беспилотник обладает большей, чем у пикапов, скоростью, пилоту приходилось непрерывно выполнять S-образные маневры, чтобы их не опередить. Если бы аль-Авлаки знал, что мы летим над ним, он вел бы себя по-другому. Грузовики продолжали нестись по трассе.
- Гордон, доложите статус, - сказал офицер связи.
- Проверка закончена, ждем разрешения на атаку, - сообщил Гордон.
- Вас понял, - ответил офицер связи. - Бонгу занять позицию для контрольного выстрела.
Если Гордон промахнется, выпустить вторую ракету он уже не сможет. Он окажется настолько близко от места удара, что нанести повторный удар не получится - ракета из такого положения цель не захватит. Бонг должен был держаться позади Гордона, чтобы подстраховать его или же поразить вторую машину, если первый выстрел окажется успешным.
- Еще пять минут - и окно закроется, - передал Гордон. - Доложите статус.
Командир ООЦ снял головной телефон.
- Пора, - сказал он. - Отправляйте 9-Line.
Офицер связи нажал на клавиатуре клавишу "Ввод" - он заблаговременно набрал текст целеуказаний 9-Line, отчета, который в строчном виде детализирует приказ об атаке. В каждой строке отчета содержится определенная информация для пилотов. На связь вышел передовой авиационный наводчик Оперативной группы (ПАН) - авиационный специалист, в обязанности которого входит корректировка огня авиации. Он тоже наблюдал за видеотрансляцией из оперативного центра. ПАНы обычно работают на земле, однако в Йемене сухопутных войск у нас не было, поэтому ПАН контролировал ход проведения операций, сидя за столом в оперативном центре и выходя на связь только непосредственно перед нанесением удара.
- Гордон, это Барсук Четыре-Один, - сказал ПАН. - 9-Line в чате. Дайте направление.
Око камеры Гордона по-прежнему было приковано к двум грузовикам. Периодически видеоизображение наклонялось и переворачивалось, когда камера подстраивалась под маневры "Хищника". Гордон не ответил: пилот совещался с оператором средств обнаружения - вторым членом экипажа - относительно предстоящего выстрела. Оператором средств обнаружения был рядовой ВВС, который управлял системой целеобнаружения в носовой части "Хищника" и наводил лазер подсветки цели. Он был второй парой глаз, особенно при подготовке к запуску ракеты. Все находившиеся в оперативном пункте начали нервничать, поскольку совещание экипажа затягивалось.
Чересчур затягивалось.
Почему они не сделали этого заранее? Я переминался с ноги на ногу, пытаясь хоть немного сбросить нервное напряжение. Офицер связи ерзал в кресле, нервничая, как и я. Никому в оперативном пункте не хотелось упускать этот шанс. Кто знает, когда нам еще представится такая возможность накрыть аль-Авлаки? Я поглядел на висящие над экранами часы. Оставалось три минуты. Картинка на мониторе снова перевернулась.
- Гордон заходит с юга, - раздался голос пилота. - Одна минута.
ПАН не колебался ни секунды.
- Гордон, атаку разрешаю.
Глава 1. Добро пожаловать в проект "Хищник"
- Добро пожаловать в проект "Хищник".
Чак, старый инструктор 11-й разведывательной эскадрильи, стоял перед "Хищником" и произносил приветственную речь. Это был мой первый учебный день на авиабазе Крич в Неваде.
Моя группа, состоявшая из 29 будущих пилотов и операторов средств обнаружения, столпилась возле летательного аппарата, слушая Чака. Новобранцы - операторы средств обнаружения, стоявшие впереди, ловили каждое движение инструктора, когда он показывал систему целеобнаружения, смонтированную под носом "Хищника", и различные антенны, используемые для управления аппаратом. Я вместе с остальными пилотами держался ближе к задним рядам.
Когда в декабре 2003 года я стал участником программы, добровольно вступивших было мало (если таковые вообще имелись). Большинство пилотов БПЛА на то время составляли летчики, которых исключили из других программ по причине порчи пилотируемых летательных аппаратов либо из-за несоответствия техническим или профессиональным требованиям. Некоторые оказывались здесь из-за травм, не позволявших им вернуться в кабины.
Добровольцев, включая меня, было четыре человека.
Я мечтал стать боевым пилотом с детских лет. Моя семья, в которой я был младшим из двух детей, жила в Миссисипи. Меня, независимого по натуре мальчишку, всегда интересовало, как устроены машины. Моей любимой игрушкой был конструктор, из которого я мастерил собственные космические корабли. Я воображал, что путешествую к неизведанным мирам, участвую в грандиозных космических сражениях или же открываю какие-нибудь потерянные цивилизации.
И все-таки истинная страсть к авиации пробудилась во мне в пять лет, когда отец отвез меня на авиашоу в Хокинс-Филд в городе Джексон. В тот день военно-воздушные силы Конфедерации, ныне известные как Юбилейные военно-воздушные силы, реконструировали одно из воздушных сражений Второй мировой войны.
От рокота поршневых двигателей германского "Мессершмитта" и американского "Мустанга", выписывавших в небе безумные петли, под ногами дрожала земля. Повсюду гремела пиротехника, имитировавшая разрывы бомб и огонь зенитной артиллерии. Грохот стоял неимоверный, он будоражил воображение и волновал.
Однако ничто не могло сравниться с ощущением, какое я испытал, когда отец купил мне билет, позволявший подняться на борт бомбардировщика "B-29".
Поддерживаемый заботливой отеческой рукой, я взобрался по приставной лестнице в кабину экипажа и сел в кресло второго пилота. Передо мной раскинулась огромная приборная доска, усеянная невообразимым количеством циферблатов и приборов. Я дергал за штурвал, представляя, каково управлять таким самолетом.
Он покорил мое сердце.
В старших классах я учился изо всех сил, чтобы иметь шанс поступить в Академию ВВС США, которая привлекала меня тем, что всем ее курсантам гарантировалось участие в программе летной подготовки. Однако после окончания школы в 1992 году мое летное обучение отодвинулось на более поздний срок по причине сокращения численности военно-воздушных сил в связи с окончанием холодной войны. Поэтому я поступил в разведшколу на авиабазе Гудфеллоу в Сан-Диего, штат Техас, где стал офицером разведки.
Через три года после того, как меня утвердили в должности, на курсах летной подготовки на авиабазе Коламбус в Миссисипи неожиданно появилось свободное место. За неделю до начала обучения один из курсантов Академии ВВС США выбыл по семейным обстоятельствам, оставив вакантное место, которое военно-воздушному ведомству необходимо было заполнить. Центр подготовки персонала ВВС выбрал мое имя из списка резервных кандидатов и послал мне предложение собрать все необходимое и отправиться в Миссисипи. Я согласился без малейших сомнений. На протяжении восьми следующих лет я пилотировал учебно-тренировочные самолеты, а также самолет "E-3 АВАКС" дальнего радиообнаружения, на фюзеляже которого установлен массивный радиолокатор в форме диска. Этот самолет обеспечивал командование и координацию действий истребительной авиации. Также я участвовал в операциях по борьбе с наркоторговцами у берегов Южной Америки, патрулировал воздушное пространство у границ Северной Кореи, в то время как силы противовоздушной обороны этой страны следили буквально за каждым моим шагом, готовые в любой момент выпустить в меня ракеты класса "земля - воздух", и летал в составе президентского эскорта в Восточной Азии.
Я был хорошим пилотом, однако моей карьере в ВВС помешали потерянные годы, которые я провел на службе в разведке. Мои шансы стать летчиком-истребителем стремились к нулю. По прошествии нескольких лет работы инструктором пришло время возвращаться за штурвал АВАКСа. Все во мне противилось этому. Мне хотелось и дальше служить в ВВС, но не хотелось опять летать на АВАКСах. Я понимал, что они уже не будут востребованы, а мне хотелось выполнить свой долг. Эти самолеты возвращались домой с войны, и снова встать на боевое дежурство им было не суждено. АВАКСы означали для меня очередное назначение в небоевое формирование.
Шел 2003 год, к тому времени война в Афганистане длилась два года. Война в Ираке только начиналась. И когда открылась вакансия в системе подготовки специалистов БПЛА, я тут же изъявил желание занять ее. После некоторых препирательств с начальством мое прошение о переводе было удовлетворено. Пусть это была не служба летчика-истребителя, но "Хищник" давал мне возможность оставаться в пилотской кабине и вносить свой вклад в военные усилия страны.
Однако при виде "Хищника" в ангаре меня стали одолевать сомнения.
Мне было 33 года, и пока Чак говорил, я размышлял о разумности своего решения. Как и любой пилот ВВС, я по-прежнему считал, что фундамент авиации - это самолет, а не компьютерный терминал на земле. Профессионалы летного дела управляют самолетами, находясь за штурвалом. Пилот не управляет самолетом из контейнера. Да и какой пилот мог бы подцепить девчонку в баре, хвастаясь тем, что он пилотирует дистанционно управляемый аппарат?
На одной из моих любимых футболок красовалось определение "пилота", которое в каком-то смысле выражало обобщенное мнение летчиков, хотя и в шутливой форме: "Пилот - высшая форма жизни на Земле".
Для меня футболка была выражением не столько самоуверенности, сколько уверенности в себе. Пилотирование - это нечто особенное. Не всякий имеет возможность взирать на мир с высоты более 9 километров над землей из летающей машины, находящейся под твоим полным контролем. Из кабины мы видим кривизну земной поверхности, а автомобили на шоссе выглядят крошечными, словно муравьи. Всякий раз, взмывая в небо, я неизменно испытывал приятное возбуждение. Авиация была для меня не работой, а страстью. Призванием. Тем, чем я должен был заниматься, чтобы чувствовать внутреннее удовлетворение.
Большинство мужчин определяют себя через свою работу, а у меня была лучшая работа на свете.
Но полеты высоко над землей имеют и свои опасные стороны. И именно в моменты опасности проявляется уверенность, которую часто путают с самоуверенностью.
Мы доверяем своим навыкам, потому что когда ты находишься на такой высоте над землей, никто не придет тебе на помощь. В отличие от автомобиля, самолет - это не та машина, которую при возникновении неполадки можно просто остановить. Однако в случае с "Хищником" фактор риска отсутствует. Что бы ни случилось, его пилоты всегда остаются в безопасности, если только аппарат не грохнется на крышу станции наземного управления. Именно по этой причине я смотрел на "Хищников" свысока. Пилотирование БПЛА не давало того ощущения восторга от нахождения в небе и было лишено риска, обычно сопровождающего работу летчика.
Первое занятие было полностью отдано приветственной речи Чака. Он говорил с интонацией человека, который повторял одну и ту же речь уже очень много раз. В его интонациях не было скуки, но не было и энтузиазма. Речь текла гладко, по проторенному руслу. Почвой для его откровений служила практика, а не теория.
Чак командовал 11-й разведывательной эскадрильей после того, как ее перебросили в Афганистан для поддержки сил вторжения. Он видел "Хищника" в бою и знал, на что тот способен. Вышагивая вокруг беспилотника, он держался со строго военной выправкой истинного офицера, даже несмотря на то что был одет всего лишь в штаны цвета хаки да рубашку для гольфа.
- Эта система отличается от всего, что вы когда-либо видели, - сказал он.
Мне пришлось согласиться.
Фотографии БПЛА не позволяли оценить его по достоинству. До появления "Хищника" в 1994 году беспилотные летательные аппараты размерами не сильно превосходили любительские дистанционно управляемые авиамодели. Умозрительно я представлял, что по габаритам "Хищник" будет примерно таким же.
MQ-1 Predator ("Хищник"), созданный компанией "General Atomics", по размерам и массе приблизительно сопоставим с легкомоторным самолетом "Сессна 172" и из-за своего хвостового оперения в форме перевернутой буквы "V", которое чуть ли не касается земли, походит на грозную серую птицу. Самолет припадает к земле, словно жаждет поскорее оттолкнуться от нее и взмыть в небо.