Ч е м б е р л е н. Таково было положение до вчерашнего дня. Однако оно изменилось, поскольку словацкий парламент объявил Словакию самостоятельной. Эта декларация кладет конец внутреннему распаду государства, границы которого мы намеревались гарантировать, поэтому правительство его величества не может более считать себя связанным этим обязательством.
Решение вопроса о том, что представляет собой неспровоцированная агрессия, сохраняется за нами. Так вот, я ответственно заявляю вам: никакой агрессии не было.
1 час 15 марта 1939 года
Берлин, кабинет Гитлера. В кабинет входят Гаха и Хвалковски.
Г и т л е р. В шесть утра немецкой армии предписано двинуться со всех сторон на территорию Чехии, а немецкой авиации занять чешские аэродромы. При этом возможны два варианта. Если вступление немецких войск встретит сопротивление, то это сопротивление будет подавлено путем применения военной силы. Если же вступление немецких войск пройдет мирно, то фюреру будет легче предоставить Чехословакии автономию и определенную национальную свободу, а чехам – привычный для них образ жизни.
Делаю все это я не из чувства ненависти, а в целях защиты Германии. Если бы прошлой осенью Чехословакия не пошла на уступки, чехи были бы уничтожены. Если дело дойдет до военных действий, то через два дня чешская армия перестанет существовать. Конечно, будут убитые и среди немцев, но это породит ненависть и вынудит его в целях самосохранения не предоставлять чехам автономии.
Время идет. В шесть часов утра немецкие войска вступят на территорию Чехословакии. Учтите, господин Гаха, что каждому чешскому батальону противостоит немецкая дивизия.
Г е р и н г. Мне будет жаль, если через несколько часов придется бомбить прекрасную Прагу.
Г а х а. Так что же я должен делать?
Р и б б е н т р о п. Подпишите эту декларацию и сообщите в Прагу о своем добровольном решении пригласить немецкие войска в Чехословакию.
Гахе стало плохо, и он потерял сознание.
Г е р и н г. Срочно помогите ему. Не дай бог Гаха умрет здесь. Ведь завтра весь мир, все газетчики будут кричать, что мы специально заманили в Берлин чешского президента и убили его в канцелярии рейха.
Гахе делают укол, он приходит в сознание и без слов подписывает протянутый ему документ, в котором было написано:
"Обе стороны выразили единодушное убеждение, что целью всех их усилий должно быть обеспечение спокойствия, порядка и мира в этой части Центральной Европы. Президент Чехословакии заявил, что, стремясь к достижению этой цели, а также к окончательному установлению мира, он с полным доверием отдает судьбу чешского народа и страны в руки фюрера германского рейха".
Гаха дрожащей рукой подписывает документ.
Информация к размышлению В 6 утра 15 марта 1939 года немецкие войска вошли на территорию Богемии и Моравии. Фашистам не было оказано сопротивления, и к вечеру Гитлер с триумфом вступил в Прагу.
Глава 5 Гарантии Чемберлена (15.03.39 – 01.04.39)
15 марта 1939 года
Лондон. Заседание палаты общин.
Ч е м б е р л е н. Оккупация Богемии германскими вооруженными силами началась сегодня в шесть часов утра. Чешский народ получил от своего правительства приказ не оказывать сопротивления. Поскольку декларация о независимости Словакии кладет конец внутреннему распаду государства, границы которого мы намеревались гарантировать в соответствии с соглашением в Мюнхене, то правительство его величества более не может считать себя связанным этим обязательством.
И д е н. Захват Чехословакии немецкими войсками стал возможен лишь в результате того, что наше правительство заключило в Мюнхене позорное соглашение с Гитлером, отдав ему Судеты, и тем самым сделало полностью беззащитной Чехословакию. Можно не сомневаться, что за захватом Чехии последуют новые акты агрессии со стороны фашистских диктаторов.
Нужно констатировать, что политика умиротворения Гитлера полностью себя дискредитировала. В этой связи я требую пересмотра внешней политики Великобритании и создания коалиционного правительства всех партий с тем, чтобы оно поставило своей задачей эффективную борьбу с агрессией и в этих видах вступило бы в тесное сотрудничество с другими миролюбивыми государствами.
Ч е м б е р л е н. Несмотря на все происшедшее, я считаю мюнхенскую политику безусловно правильной и уверен, что она пользуется сочувствием и поддержкой со стороны как английского народа, так и мирового общественного мнения. Естественно, что я горько сожалею о случившемся в Чехословакии. Однако мы не допустим, чтобы этот достойный сожаления эпизод заставил бы нас свернуть с намеченного пути. Будем помнить, что чаяния народов всего мира по-прежнему сосредоточены в надежде на мир.
16 марта 1939 года
Лондон, кабинет Чемберлена.
Г а л и ф а к с. Должен сказать, что положение намного более серьезное, чем это нам казалось еще вчера. Ведь осенью должны состояться очередные парламентские выборы, а общественное мнение буквально негодует по поводу захвата фашистами Чехословакии.
"Таймс" назвала захват Чехословакии "жестоким и брутальным актом подавления"; "Дейли телеграф" характеризовала его как "чудовищное преступление"; "Дейли геральд" называла агрессию Гитлера "постскриптумом к Мюнхену" и призывала страну к организации сопротивления фашистским диктаторам совместно с Францией, СССР и США. А тут еще призыв Идена к созданию коалиционного правительства.
Все это может кончиться крупным поражением нашей партии на выборах и приходом к власти правительства, которое возглавит Черчилль. Но приход к власти Черчилля неизбежно приведет к войне с Германией.
Кроме того, из Франции приходят сведения, что реакция французской общественности на последний гитлеровский захват Чехословакии значительно превосходит все то, что мы наблюдали в прошлогодние сентябрьские дни перед заключением Мюнхенского соглашения.
Приходится констатировать, что Париж охватила совершенно исключительная по своему размаху и единодушию волна возмущения и ожесточения против немцев. Не впадая в преувеличения, можно сказать, что со времени Великой войны не было еще момента, когда эта вражда к немцам прорвалась бы с такой силой, как сейчас.
Ч е м б е р л е н. Неужели все они не понимают, что отказ от политики умиротворения неизбежно приведет нас к войне с немцами? Неужели народ забыл об ужасах и жертвах Первой мировой?
Г а л и ф а к с. О войне у нас всерьез никто не думает. Но общественное мнение возмущено фактом агрессии, совершенной в Чехии Гитлером, и требует, чтобы мы остановили дальнейшие захваты фашистов.
Ч е м б е р л е н. Неожиданный поворот в общественном мнении англичан. Как это ни печально, но мы вынуждены на него реагировать. Завтра я буду выступать в Бирмингеме, видимо, придется существенно изменить уже написанную для этой поездки речь. Я извинюсь за ту оценку событий в Чехословакии, которую дал вчера в парламенте, объяснив свою ошибку неполнотой полученных к тому моменту сведений о событиях в Чехословакии, и заверю англичан, что Великобритания впредь будет сопротивляться любым попыткам Германии установить мировое господство. Надеюсь, что всего этого будет достаточно, чтобы успокоить общественное мнение страны.
Г а л и ф а к с. Я же со своей стороны прокомментирую эту вашу речь как революционный поворот во внешней политике Великобритании по отношению к гитлеровской Германии. Надеюсь, что после этого поднятый Иденом вопрос о недоверии кабинету отпадет сам собой.
16 марта 1939 года
Берлин, кабинет Гитлера.
Г и т л е р. Наш успех в Праге превзошел все ожидания. Я уже подписал приказ, согласно которому Чехия становится протекторатом Германии. Карпатскую Украину я решил отдать Венгрии. Чемберлен и на этот раз продемонстрировал, что он верен политике умиротворения. Однако достигнутый успех должен быть закреплен. Следующей нашей целью будет экономическое и политическое подчинение Румынии воле рейха и восстановление законных прав Германии в Мемеле и Данциге.
Р и б б е н т р о п. Мой фюрер, какие в этой связи будут указания?
Г и т л е р. Срочно направьте наш ультиматум правительствам Румынии и Литвы. Подчинение Румынии сделает нас полными хозяевами Дунайского бассейна, обеспечит Германию хлебом и нефтью, предоставит нам базу на Черном море и откроет дорогу на Балканы и Ближний Восток. А включение в состав рейха Мемеля позволит распространить наше влияние на страны Прибалтики и в перспективе добиться выхода вермахта к границам СССР в этом стратегически важном районе.
Р и б б е н т р о п. А какие будут указания в отношении Польши?
Г и т л е р. Как только мы освободим Мемель, судьба Данцига будет предрешена. Варшаве некуда будет деваться. В самом крайнем случае мы обменяем Данциг на территорию Словакии, отдав ее полякам. Ну а вскоре после того, как будет решен польский вопрос, мы будем готовы приступить к главному делу моей жизни – начать подготовку войны с Россией, войны за жизненное пространство, абсолютно необходимое для нормального развития будущих поколений германской расы.
17 марта 1939 года
Лондон, кабинет Чемберлена.
Г а л и ф а к с. Ваше выступление в Бирмингеме было просто великолепно, оно на корню пресекло все разговоры оппозиции о необходимости отставки правительства. Только вот за это время произошли новые события, которые требуют немедленного ответа с нашей стороны.
Ч е м б е р л е н. И что же такого натворил Гитлер за время моей поездки в Бирмингем?
Г а л и ф а к с. Немцы объявили ультиматумы Литве и Румынии.
В этой связи литовский посол обратился к нам с вопросом, можем ли мы как гаранты Клайпедского соглашения поддержать Литву, если она окажет вооруженное сопротивление немцам?
Ч е м б е р л е н. Сейчас нам только этого еще не хватало. Надо в самой дипломатичной форме заявить Каунасу, что, к сожалению, в настоящее время Великобритания не может оказать такую помощь. Однако сделать это надо так, чтобы оппозиция не смогла бы воспользоваться этим инцидентом для новых нападок на правительство.
А по какому же поводу Гитлер предъявил ультиматум Румынии?
Г а л и ф а к с. Находящийся в Бухаресте советник германского правительства господин Вольтат предложил правительству Румынии значительно уменьшить внутреннее потребление нефти, а весь свой экспорт направлять исключительно только в Германию. Кроме того, Бухаресту было выдвинуто требование впредь согласовывать все свои внешнеполитические решения с Берлином, в этом случае немцы готовы гарантировать румынские границы.
Ч е м б е р л е н. Нефть – это очень серьезно. Гитлер обнаглел сверх всякой меры. Надо его как-то припугнуть. Лучше всего это сделать руками русских. Дайте поручение нашему послу в Москве, пусть запросит Кремль. Что предпримет СССР в случае нападения Гитлера на Румынию?
18 марта 1939 года
Москва, Кремль, кабинет Сталина.
М о л о т о в. Сегодня английский посол Сидс информировал нас, что Берлин выдвинул перед Бухарестом ультимативные требования о политическом и экономическом подчинении Румынии. В этой связи Сидс запрашивает нас: что предпримет СССР в случае нападения Гитлера на Румынию?
С т а л и н. А что в этом случае собирается делать Великобритания?
М о л о т о в. На этот вопрос Сидс ответил, что он пока не в курсе планов правительства его величества.
С т а л и н. Тем не менее, прежде чем делать какие-либо заявления по поводу немецкого ультиматума Румынии, мы должны знать, что же по этому поводу думают в Лондоне, Париже, Бухаресте, Анкаре и Варшаве. В этой связи целесообразно было бы срочно собрать международную конференцию, на которой обсудить вопросы коллективной безопасности и выработать эффективные меры против нависшей над Румынией опасности.
19 марта 1939 года
Лондон, кабинет Чемберлена.
Г а л и ф а к с. Русские в ответ на наш запрос предлагают срочно созвать международную конференцию из представителей Англии, Франции, СССР, Турции, Польши и Румынии.
Ч е м б е р л е н. Созыв международной конференции с участием Советов для нас абсолютно неприемлем. Это неизбежно привело бы нас к окончательному разрыву с Гитлером. К тому же я категорически против создания в Европе блоков держав, стоящих в оппозиции друг к другу.
Сейчас со стороны Москвы нам нужны чисто демонстративные шаги, которые, однако, могли бы припугнуть фашистов. Предложите русским подписать декларацию за подписью четырех держав – Англии, Франции, СССР и Польши, в которой говорилось бы, что в случае нового акта агрессии названные державы немедленно устраивают консультацию для обсуждения тех мер, которые необходимо принять в сложившейся ситуации.
21 марта 1939 года
Варшава, кабинет министра иностранных дел Бека. В кабинете Бек и польский посол в Берлине Юзеф Липский.
Л и п с к и й. Вчера я имел встречу с Риббентропом, который в весьма агрессивном тоне заявил мне, что фюрер крайне удивлен отношением Польши к его предложениям. Германия желает незамедлительно получить удовлетворительный ответ на ранее уже поставленные вопросы о Данциге, а также строительстве шоссе и железной дороги вдоль Коридора. От этого зависят дальнейшие дружественные отношения между Германией и Польшей. Варшава, наконец, должна понять, что она не может балансировать между Россией и Германией.
Более того, фюрер желает, чтобы вы лично уже в самое ближайшее время посетили бы Берлин для встречи с ним, сказав, что он не советует вам откладывать эту встречу, иначе Гитлер может подумать, будто Польша отвергает все его предложения.
Б е к. По нашим сведениям, сегодня может состояться захват немцами Мемеля. В этой связи мы объявили мобилизацию резервистов, а сейчас польские войска уже стягиваются в район Данцига. Мы покажем этим немецким выскочкам, что Польша – это не какая-нибудь там Чехия. У нас достаточно сил, чтобы защитить нашу страну от посягательств любого агрессора. Вот меморандум польского правительства, который содержит наш окончательный ответ на поставленные Берлином вопросы. Вам надлежит передать его Риббентропу.
Л и п с к и й. Англичане предлагают нам подписать декларацию о проведении политических консультаций за подписью четырех держав – Англии, Франции, СССР и Польши.
Б е к. Ответьте Лондону, что мы не будем подписывать никаких деклараций, если там будет стоять подпись Москвы. Это наше окончательное и бесповоротное решение. В этой связи можете заверить Риббентропа, что Польша всегда выступала и будет выступать впредь против любого участия СССР в европейских делах.
Информация к размышлению
23 марта 1939 года Румыния была вынуждена принять кабальное экономическое соглашение с Германией.
26 марта 1939 года
Берлин, кабинет Риббентропа. В кабинет входит польский посол Липский.
Л и п с к и й. Господин министр, польское правительство уполномочило меня заявить, что мы готовы обсудить немецкие предложения по строительству автострады и железной дороги вдоль Коридора, однако при этом отвергая идею ее экстерриториальности. Что касается Данцига, то Польша согласна заменить гарантии Лиги Наций на совместные германо-польские гарантии, но при этом категорически отказывается считать Вольный город частью рейха.
Р и б б е н т р о п. Поведение Польши напоминает некоторые рискованные шаги небезызвестного государства, которого больше нет на карте Европы. Я официально заявляю, что положения польского меморандума не могут служить основой для достижения соглашения. А любые действия польских войск в районе Данцига впредь будут расцениваться нами как акт агрессии, направленный против жизненно важных интересов Германии.
Л и п с к и й. В таком случае любые действия сената Данцига, направленные на подрыв существующего статуса города, тоже будут восприняты нами как акты агрессии, направленные против национальных интересов Польши.
29 марта 1939 года
Лондон, кабинет Чемберлена.
Г а л и ф а к с. Поляки окончательно разругались с Гитлером. Теперь в любой момент может разразиться война из-за Данцига, и мы уже не сможем остаться в стороне. Оппозиция и так простила нашу вялую реакцию на оккупацию немцами Мемеля. Данцига же нам не простят, и тогда правительство может не усидеть.
Ч е м б е р л е н. Конечно, допустить этого никак нельзя. Придется пойти на крайнюю меру и официально дать наши гарантии полякам. Это будет прекрасно воспринято общественным мнением Великобритании и заставит замолчать критиков нашего внешнеполитического курса.
Г а л и ф а к с. Но что будет, если немцы, несмотря на наши гарантии, нападут на Польшу и захватят Данциг? Ведь вермахт в два счета расправится с польской армией. В этом случае нам же придется объявить Германии войну.
Ч е м б е р л е н. Так в том-то и дело, что при угрозе войны на два фронта Гитлер никогда не отважится напасть на Польшу. Ведь объединенные вооруженные силы Англии, Франции и Польши значительно превосходят вооруженные силы Германии. Надо только сделать так, чтобы Гитлер поверил в серьезность наших намерений. А затем мы предложим ему переговоры. Конечно, Данциг ему придется отдать, без этого обойтись невозможно, но при этом войны мы избежим. А это самое главное.
Г а л и ф а к с. Но как же мы сможем согласиться на передачу Данцига немцам, после того как дадим полякам наши гарантии?
Ч е м б е р л е н. Дело в том, что мы не собираемся гарантировать территориальную целостность и существующие границы Польши. Мы готовы гарантировать лишь национальную независимость Польши. И следовательно, мы не допустим превращения этой страны в очередной протекторат Германии, как это произошло с Чехией. При этом мы как выступали, так и продолжаем выступать за то, чтобы все спорные территориальные проблемы, включая проблему Данцига, решались бы путем свободных переговоров между заинтересованными сторонами.
1 апреля 1939 года
Берлин, кабинет Гитлера.
Р и б б е н т р о п. Мой фюрер, Англия и Франция объявили, что они дают свои гарантии независимости Варшаве и готовы немедленно оказать польскому правительству военную поддержку в случае любой акции, которая будет угрожать независимости Польши.
Выслушав эту новость, Гитлер весь покрылся потом, на его бледном как полотно лице выступили яркие красные пятна. Он безвольно откинулся на спинку кресла и, не произнося ни слова, несколько секунд недвижно находился в таком полусознательном состоянии. Потом у Гитлера начался приступ ярости такой силы, какого Риббентроп никогда еще у него не видел. Изо рта у фюрера пошла пена, он стал изрыгать бессвязные проклятия, барабанить руками по столу и топать ногами. Риббентроп подал Гитлеру стакан воды. Фюрер с жадностью хлебнул несколько крупных глотков и после этого немного пришел в себя и начал орать на окружающих, временами срывая голос.
Г и т л е р. Эти жалкие ничтожества, которые заглядывали мне в рот и ловили каждое мое слово в Мюнхене, посмели угрожать мне, великому вождю германского народа! Неужели эти поганые черви думают обвести меня вокруг пальца? Ведь они боятся войны с Германией не меньше, чем попасть в геенну огненную. Чемберлен просто блефует в игре со мной.