Репортаж из казино
Этот репортаж стал для меня первым - не только на Первом, но вообще в телевизионной карьере. В декабре 1993-го я был еще внештатником на ТВ, а штатно работал координатором российско-американского хоккейного проекта "ЦСКА - Русские пингвины", от которого и попал в командировку в Нью-Йорк. И тут звонок руководства Спортивной дирекции канала: "Ты же все равно в Штатах, так давай, откомментируй в прямом эфире церемонию жеребьевки чемпионата мира по футболу. Да, из Лас-Вегаса. Ну а какие проблемы?"
Действительно проблем не возникло, и на следующий день я оказался в игорной столице Америки, замечу, уже знакомый с Вегасом по поездке с борцовской сборной СССР. Команда великого спортсмена и тренера Ивана Ярыгина в 80-е проводила там матч с национальной командой США. Я же сопровождал наших в качестве переводчика и специального корреспондента ТАСС.
План этой книги не даст мне другой возможности сказать несколько слов об Иване Сергеевиче, одном из самых восхитительных людей, которых я встречал в своей жизни.
Светловолосый сибиряк, настоящий русский богатырь, двукратный олимпийский чемпион по вольной борьбе, на Играх-72 в Мюнхене затративший всего 12 минут на 7 победных поединков, "вминая лопатками в ковер 100-килограммовых соперников", как писал тогда "Советский спорт".
И конечно же, блистательный тренер. Помню его в этой роли на другой Олимпиаде, сеульской. Тогда, летом 1988 года, я опять был рядом с нашей борцовской командой и даже жил с ребятами в Олимпийской деревне, имея статус не только корреспондента, но и участника Игр.
Ярыгин родился седьмого ноября, поэтому в его день рождения раньше гуляла вся страна. И мне всегда казалось, что в этом есть особый смысл. Сильный и добрый, он вообще ассоциируется для меня с уже ставшим расхожим понятием "национальная идея". Возможно, сказанное о конкретном человеке, это звучит странновато. Но как минимум друзья Ивана Сергеевича, уверен, поймут, о чем я.
Одним из любимых напитков Ярыгина было японское пиво "Саппоро". Честно говоря, довольно неожиданно для меня, отдающего предпочтение сортам чешским, британским и немецким. Но в тот вечер мы в компании наших жен пили у Ярыгиных не пиво. Дамам предлагалось вино, а для мужчин хозяин открыл огромную запотевшую бутылку "Столичной". При наличии на столе разнообразной еды закусывать он все же настоятельно советовал рыбьей строганиной, тоже замороженной и нарезанной стружкой. При этом обязательно макать ее в "маканину" - соль, перемешанную пополам с черным перцем…
Застолье прервалось, едва начавшись, то есть тосте на четвертом. Звонил племянник Ивана. Серьезная ситуация. На дискотеке на него готовилась напасть группа отморозков. "Собирайся, Витя, едем вместе. Если что, надо будет встать спина к спине".
Забегая вперед, скажу, что если моя спина в результате и понадобилась, то лишь для того, чтобы получить дружеский хлопок ярыгинской руки: "Все, поехали домой - допивать".
Честно говоря, мне, разгоряченному спиртным, хотелось посмотреть на "отморозков" и, возможно, в стиле "заяц во хмелю", даже дать им отпор. Увы, их и след простыл, как только в зал вошел человек, с которым априори не хочется связываться. А племянник только руками развел: "Извини, дядя, за беспокойство. Спасибо".
Что же касается рук Ярыгина, то их мощь я ощутил еще во время наших поездок по США. Выступая перед местными молодыми борцами в университетах и спортивных центрах, Иван Сергеевич использовал меня не только как переводчика, но и как этакую куклу-манекен для демонстрации приемов. Делал он это, конечно, аккуратно. И все же…
Его обожали американцы, как, собственно, и вся дружная международная борцовская семья. На вопрос, все ли ОК, он, неизменно делая строгое лицо, отвечал: "Нет, не хоккей. Только рестлинг!" И заразительно смеялся.
Увы, говорю все это я о человеке, которого нет с нами вот уже двадцать лет.
Его жизнь унесла абсурдная (а бывают ли они не абсурдными) автокатастрофа 11 октября 1997 года на 121-м километре трассы Нефтекамск - Затеречный, у границы Дагестана и Ставропольского края. Ярыгин сидел рядом с водителем автомобиля, возвращаясь с махачкалинского международного турнира в Кисловодск, где его в доме отдыха ждала жена Наташа. Ближе к полуночи на пустынном шоссе машина выскочила на встречную полосу и на скорости около 150 километров в час врезалась в… припаркованный на обочине грузовик с шестью тоннами муки. Ивану было всего 48 лет.
Недавно на одном мероприятии в кадетском корпусе я встретил Наташу Ярыгину. Обнялись, посетовали на сумасшедший ритм жизни и: "Вот, Виктор, знакомься, внук. Зовут Иваном…"
Есть могила на Троекуровском кладбище, к которой ношу цветы. Есть ежегодный турнир Ярыгина. Есть памятники - там же, в Красноярске, а еще в названной его именем Новой Олимпийской деревне в Москве и в Абакане, где он начинал. И на Ставропольщине, где закончилась его жизнь. Есть память.
Первый на Первом
А нашу удачную американскую поездку с вольниками и классиками для меня омрачило сокрушительное поражение в битве с игральными автоматами. Нет, на щит меня подняли не покер или рулетка, а примитивные "однорукие бандиты". С ходу выиграв 60 долларов (при тогдашних суточных - 20), я из номера, уже не жалея денег на телефон, в восторге позвонил жене. Олины аргументы показались мне неубедительными, и я продолжил, как оказалось, неравный бой…
В оставшиеся дни поездки по американским городам переводчик советской команды был очень признателен организаторам за бесплатно предоставляемое питание. Семья осталась без подарков, а я - без какого-либо желания снова испытывать судьбу подобным образом.
И вот 19 декабря 1993 года. Снова Лас-Вегас, и снова тот же отель Caesar’s Place, который мысленно почему-то довольно глупо называю Caesar’s Salad и который, казалось, помнит мой ночной позор десятилетней давности: последние 20 долларов я тогда обменял на монетки-токены уже ближе к пяти утра.
Перед первым репортажем запредельного волнения не было. Особых хитросплетений жеребьевка не предполагала. Всех участников - и с футбольной, и с артистическо-светской стороны - я, естественно, заочно, хорошо знал. А возможность, выйдя за рамки спорта, рассказать о великолепном комике Робине Уильямсе и особенно о Роде Стюарте, исполнившем по телемосту откуда-то из Европы "Handbags and Gladrags", вообще вдохновляла дополнительно. Единственной интригой, как сейчас помню, было, прилетит ли на церемонию Диего Марадона. Ведь там будет Пеле, его извечный соперник в споре за звание лучшего футболиста в истории. В итоге травмированный аргентинец в Вегасе так и не появился, а через два месяца дома стрелял в корреспондентов из пневматического ружья.
Что касается нашей несостоявшейся тогда встречи с аргентинской легендой, то она перенеслась на 17 лет и 10 тысяч километров. И произошла осенью 2010-го на…крыше ЦУМа, где Диего презентовал новые часы известной марки. Под мой комментарий Марадона тогда бил по специально установленным в столь необычном месте воротам, пытаясь попасть то в "девятку", то в "шестерку". Каждый точный удар, между прочим, должен был принести от 25 000 до 300 000 долларов!
Опоздав к началу мероприятия больше чем на час, Марадона наверстал упущенное. И перечислил всю сумму на лечение детей.
А Пеле, выйдя тогда на сцену в Вегасе, в отсутствие конкурента улыбался еще шире, чем обычно, и вовсю раздавал смелые прогнозы. В частности, предсказав победу на чемпионате сборной Колумбии! Стоит ли напоминать, что летом следующего года колумбийцы не только не взяли Кубок мира, но и не смогли выйти из группы. А через десять дней после решающего поражения от сборной США их защитник Андреас Эскобар, забивший мяч в свои ворота, был застрелен на родине. Выиграли же чемпионат… бразильцы.
Любопытно, что в последующие годы "король футбола" так и не стал королем прогнозов. Больше того, по этой части он ошибался едва ли не чаще любой другой футбольной легенды. На нашей встрече во Франции по ходу чемпионата мира-98, о которой еще пойдет речь в этой книжке, он, например, безоговорочно отдал пальму первенства испанцам. Как мы знаем, те в итоге проиграли Нигерии, завершили вничью матч с Парагваем и, заняв третье место в группе, досрочно покинули турнир. А чемпионами впервые в истории стали французы. Не вышли из предварительных групп ЧМ-2002 и Аргентина с Францией, которым великий бразилец предрекал игру в финале. А вот сама Бразилия, которой один из ее самых славных сынов во всеуслышание предсказал провал, взяла и выиграла Кубок.
И лишь знаменитая фраза Пеле о том, что сборная России станет чемпионом мира по футболу, когда Бразилия выиграет чемпионат мира по хоккею, увы, похоже, не даст ему прослыть совсем уж законченным неудачником в области предсказаний.
Но вернемся к нашим баранам. Первый репортаж открыл и мою серию ошибок-оговорок, увы, неизбежных спутниц любого комментатора. Захваченный стремительным распределением сборных по группам, при необходимости еще и с ходу переводить высказывания, а порой и шутки участников, я открыл для своих слушателей новую страну под названием Южная Аравия.
Не знаю, заметил ли ошибку кто-то, кроме моего папы, но сказал мне о ней только он, причем лишь четыре месяца спустя - после моего второго репортажа, который был уже чисто футбольным, ну, или, наверно, правильно сказать - игровым. Возможно, он просто ждал, чтобы дело пошло, не хотел меня нервировать… Ну, не знаю. Тогда не спросил, а сейчас, увы, уже поздно…
В ожидании Траха
Комментарию из Стамбула, который состоялся 13 апреля 1994 года, предшествовала забавная история в редакции. В качестве проверки мне, уже опытному 39-летнему журналисту, но дебютанту прямых телеэфиров, надо было отработать под картинку уже состоявшийся матч кого-то из футбольных грандов. Сейчас уже точно не помню каких, но по уровню это были примерно "Барселона" - "Ювентус". Я прилежно подготовился, выучив едва ли не наизусть первый тайм, в полной уверенности, что до второго дело просто не дойдет. Не знаю, была ли это действительно техническая накладка с браком в записи, или кто-то коварно усложнил для меня условия испытания, но мне предложили начать с выхода команд на поле… после перерыва. Как сейчас помню, комментировал, словно в тумане. Но назначение на игру Лиги чемпионов "Галатасарай" - "Спартак" в итоге получил.
Матч тот был последним в группе и, к сожалению, для красно-белых уже ничего не решал. Но хлопнуть дверью команда Олега Романцева сумела. Мячи Виктора Онопко и Валерия Карпина принесли "Спартаку" победу - 2:1.
А год спустя при "моем участии" (конечно же, говорю об этом смеясь) спартаковцы победили во всех шести групповых матчах Лиги, в том числе дважды взяв верх над чемпионом Англии, которым тогда неожиданно (сейчас мы сказали бы: почти в стиле "Лестера") стал "Блэкберн", ведомый легендарным бомбардиром Аланом Ширером. На которого у нас нашелся свой снайпер: Сергей Юран! А еще: лучший футболист России-95 Илья Цымбаларь.
Из того славного цикла в Лиге чемпионов, как это ни странно, выделю последний матч в группе шестого декабря в Варшаве с "Легией". Он тоже ничего не решал для команды Олега Романцева, но уже в противоположном стамбульскому смысле. Ведь наши задолго до конца пульки теперь уже обеспечили себе первое место. Эта игра стала и, вполне вероятно, останется самой "холодной" в моей комментаторской карьере.
При температуре минус 12 и пронизывающем ветре на "Стадионе Войска Польского" не спасали даже выданные нам организаторами одеяла, естественно, армейские. Гол Рамиза Мамедова под занавес первого тайма, конечно, согрел, но лишь, скажем так, в лирическом плане. А вот надежда на теплый пресс-центр грела по-настоящему. Но!
Ни шагу с комментаторской позиции - именно это означал решительный жест от кромки поля тогдашнего и нынешнего спартаковского пресс-атташе. Всем своим видом Леонид Трахтенберг (или "Трах" - в журналистской среде) показывал, что сейчас он сделает меня обладателем невероятного инсайда! Использую нынешнюю терминологию, конечно. Ведь Нобель Арустамян тогда еще ходил во второй класс, и слово "инсайд" существовало в нашем журналистском словаре исключительно для обозначения немного оттянутого назад игрока линии атаки. А еще лучше - если в схеме "дубль-вэ".
Зная, что Трахтенберг, ни много ни мало придумавший название "Спорт-экспресс", в смысле работы - человек серьезный, я остался сидеть. А Леня, исчезнув где-то в недрах гостевой раздевалки, все не появлялся.
Дальше - больше. Уже водрузился на свое место вернувшийся из буфета мой польский коллега, а Леонид Федорович все не шел и не шел.
"Сливовица?" - в первую секунду я подумал, что сосед-комментатор сообщает мне какую-то информацию об изменении в составе "Легии". Но протянутая фляжка со знаменитым местным напитком не оставила вопросов. Равно как и сомнений. В первый и последний раз в своей комментаторской жизни я нарушил установленную самим собой заповедь и сделал два больших глотка. А потом еще два. А потом под одобрительное покрякивание поляка допил все.
Вместе с легким начальным опьянением пришел и Трахтенберг. Сказать, что я сразу стал трезв, как стеклышко, было бы ложью. Но принесенная им новость огорошила: Романцев уходит из "Спартака"!
Да, в перерыве матча, который, напомню, при любом исходе венчал славный победный путь "Спартака" к стыковым играм, Олег Иванович объявил футболистам, что решил сосредоточиться на работе со сборной России. Эта новость была достойна любых жертв.
Дальнейшая комментаторская карьера просто не давала повода для "нарушения режима". Да, погода напрягала еще не раз, но уже исключительно в плане жары. А джин с тоником или холодное пиво тебе никто на позицию не принесет.
Что же касается Романцева, то эстафету у руля "Спартака" тогда в итоге принял Георгий Ярцев, при котором команда осенью 96-го вернула себе утраченное чемпионство.
"Двужильный" Аленичев
Возвращаясь на один шаг назад из морозной Варшавы, напомню, что перед этим в ответном матче против англичан, разгромленных в ноябрьских "Лужниках" со счетом 3:0 и по ходу встречи устроивших драку между собой (!), хозяев вел вперед 23-летний Дмитрий Аленичев. В итоге он забил мяч и сделал две голевые передачи. А за три недели до этого там же в игре против норвежского "Русенборга", тоже закончившейся уверенной победой (4:1), на поле вышел 19-летний Егор Титов, дебютировавший на международной арене.
Думал ли я тогда, что эти ребята станут близкими друзьями "комментатора-динамовца"! А мой восторженный эпитет "двужильный Аленичев" уже образца 97-го года, когда все те же персонажи разыграли восхитительную победную комбинацию против "Алании" с завершающим ударом головой Титова, превратится в этакий пароль нашего дальнейшего общения. И что будет "совместный" чемпионат мира в Японии, куда я отправлюсь не только в качестве комментатора Первого канала, но и как пресс-атташе.
А потом и встреча с Димой год спустя в подтрибунном помещении стадиона Луи Второго в Монако, где аленичевский "Порту" бился за Суперкубок УЕФА с "Миланом"…
А с Егором будут репортажи с Евро-2004. И, мне кажется, мы с напарником говорили на одном языке. Даже когда во втором тайме матча Россия - Португалия у нас отключились наушники и комментаторы перестали слышать друг друга. Но, в отличие от футболистов, справились же! Титов тогда покинул меня еще до конца группового турнира, оставив добрую надпись на протоколе матча. Да, так предписывал контракт. Все, конечно же, можно было изменить, но Егор сам понял, что ему, действующему игроку, крайне сложно сохранять необходимую объективность при оценке своих товарищей на поле. Куда он к тому же готовился вернуться и в итоге вернулся. Так что победный, но уже, увы, никому не нужный матч с греками с рекордно быстрым голом Дмитрия Кириченко я комментировал в одиночку.
В жизни моих спартаковских друзей было много чего. И не только радужного. На дебютный матч сезона 2016/17 против тульского "Арсенала" я пришел с 12-летним сыном. Не предавая дорогое сердцу "Динамо", мы искренне радовались красивой и крупной победе хозяев великолепного стадиона-театра. Это было яркое начало победного для "Спартака" сезона. Увы, продолжившегося уже без Дмитрия и Егора.
То, что логичного объяснения некоторых явлений жизни у меня порой нет, я понял, когда попытался простыми словами обрисовать Мишке ситуацию с их тренерской отставкой…
Впрочем, в одной вещи, которую я тогда, путаясь в аргументации, сказал сыну, до сих пор уверен на сто процентов. Мои "двужильные" не сдадутся. Никогда!
Внештатник в Штатах
Но вернемся в Америку, где полгода спустя после жеребьевки состоялся первый для меня финальный турнир чемпионата мира-94. Расписание составили так, что комментаторы исколесили, а точнее, конечно же, "искрылили" Америку, летая через всю страну из Нью-Йорка в Лос-Анджелес.
Командировка оказалась восхитительной и с творческой, и с личной точки зрения.
Работая тогда в российско-американском хоккейном проекте "ЦСКА - Русские пингвины", я мог финансово позволить себе пригласить в Штаты мою семью. Юле было семь, Нине - пять, и два светловолосых ангела в сопровождении Оли предстали передо мной в пригороде Сан-Франциско. Наверно, вдохновив на работу, которая в итоге дала очень серьезный комментаторский старт.
Тот турнир был знаменателен щедростью выделяемого нам телевизионного времени. Так, даже после матча, проигранного команде Бразилии, не было проблем с возникшей паузой перед интервью главного тренера Павла Садырина, а потом и с хронометражем достаточно пространной беседы.
Тогда игры сборной России я еще не комментировал, а вот на разговор меня отрядили. Как сейчас, помню жару, белый шатер на территории стадиона, высокие стулья, багровое от яркого солнца лицо Павла Федоровича и попытку нашего очередного, но далеко не заурядного тренера объяснить очередную неудачу сборной. Задача на все времена!
Та командировка увенчалась первым в моей жизни комментарием финального матча чемпионата мира. 17 июля 1994 года. Моим творческим "крестным" тогда стал руководитель Спортивной дирекции Сергей Кононыхин, знаменитый специалист, арбитр и комментатор фигурного катания. Всегда буду благодарен Сергею Николаевичу не только за сам факт приглашения в Останкино, но и за комфортную обстановку для журналиста, в 37 лет начинающего свою телевизионную карьеру.
Напомню, что финальная пулька ЧМ-94 прошла без провалившихся в отборочном цикле французов. Их время придет совсем скоро, когда "трехцветные", осуществив невероятный прорыв в организации детского и юношеского футбола, начнут выигрывать на международной арене все турниры подряд. Пока же они были вынуждены довольствоваться в США ролью туристов. Именно в этом амплуа и предстал перед нашей съемочной группой в пригороде Лос-Анджелеса один из лидеров тогдашней сборной Франции.
Тщетно кружа по парковке легендарного стадиона "Роуз боул" в Пасадине, где через полтора часа должен был начаться финальный матч Бразилия - Италия, мы сокрушались, что не взяли более ранние авиабилеты. И что опередившие нас машины запаркованы уж со слишком большими промежутками: потеснились бы - и влезло бы еще несколько!