Лена замолчала и налила текилу. Она взяла дольку лимона и начала ее посасывать. Ее взгляд стал мечтательным, длинные ресницы опустились.
– Ты долго будешь нас терзать? – возмутилась Злата. – Говори!
– Не могу даже его фамилию назвать, – сказала после паузы Лена. – В общем, один из обитателей Рублевки, один из олигархов, один из миллионеров. Скажу только, что зовут его снова Саша. Мне определенно везет на это имя.
– А ты того, не преувеличиваешь? – рассмеялась Ириска.
– Правда, – ответила Лена, став на миг серьезной и на удивление трезвой.
– Надо же, что можно подцепить на трассе Владимир – Москва! – расхохоталась Злата. – И ты вот так сразу влюбилась?
– Ага, – кивнула Лена. – Я тогда не знала, кто он, и начала наезжать. Хотя "Газель" оказалась в порядке, даже ни одной царапины, только на задней фаре несколько трещин. Его шофер не стеснялся в выражениях, принимая меня за какого-нибудь прораба. Я ведь ехала на машине, доверху набитой стройматериалами. Но тут подошел Саша, окинул меня с ног до головы задумчивым взглядом, видимо сразу оценил и мой брючный костюм от Юдашкина, и туфли от Гуччи, и бриллиантовую капельку на платиновой цепочке. Он тут же утихомирил водилу, сделал незаметный жест для уже начинающего выбираться из джипа телохранителя, отвел меня в сторону и тихо сказал, что приносит свои извинения и если нужно материальное подтверждение, то он готов, стоит лишь мне назвать сумму.
– А я думаю, что он оценил твои роскошные волосы, красивые глаза и прекрасную фигуру, – хихикнула Ириска.
– Думаешь? – тут же расцвела Лена. – Ну неважно! Саша показался мне очень простым и милым, мы познакомились и обменялись визитками. Он мельком глянул на мою и неприметно улыбнулся. На его значились лишь имя, фамилия и номер телефона, что меня удивило. Но как он потом мне объяснил, это были специальные визитки для вот таких неформальных знакомств.
– Ах, было еще и потом? – спросила я и лукаво глянула на раскрасневшуюся Лену.
– Поздно вечером мы встретились, – созналась она. – Когда я поняла, что он ведет меня в "Метрополь", то даже вздрогнула. К тому же Саша приехал на дорогущем "Бентли", правда без охраны, как я вначале подумала. Но когда мы после ужина решили покататься, я заметила, что за нами неотступно следует джип, и узнала все тот же "Навигатор".
– Ну ты и затусовалась! – заметила Ириска. – И оно тебе надо?
– Саша мне очень нравится, – сказала Лена. – Понимаете, очень!
Женщины по природе своей не выносят пустоты. Вспомните себя, когда вы видите необустроенную полупустую квартиру своего холостого приятеля. Разве у вас не возникает желание немедленно придать ей более уютный вид, чем-то заполнить пустующее пространство? Или если вы видите, что на ваших полках образовались пустующие места, разве вы тут же не прикидываете, какая из ваших ваз или, скажем, шкатулочек будет здесь уместна? А когда вы оказываетесь в компании малознакомых людей, не знающих, о чем говорить, то разве не стараетесь сами наладить общение каким-нибудь невинным замечанием, скажем, о погоде? А пустые столы в вашем доме? Разве вы не ставите на них букеты цветов или, скажем, красивую пепельницу, хотя у вас никто не курит? Это инстинктивное стремление создавать что-то там, где ничего нет, заложено в женщине природой. Ведь она выполняет созидательную функцию в этом мире, производит на свет детей. И это созидательное начало распространяется и на все сферы ее жизни.
Поэтому женщина так старательно заполняет пустоту и в отношениях с мужчиной. Если он молчит, она сразу чувствует дискомфорт и начинает рассказывать о чем-либо. Если он становится более холодным, она окружает его повышенной заботой и вниманием. Если у него появляется свободное время, женщина тут же предлагает куда-нибудь сходить – в гости, в театр, по магазинам. И часто это оборачивается тем, что женщина лишает мужчину инициативы. Получается так, что она готова на все ради него, что она порхает вокруг него, исполняет его желания, предлагает что-то, чтобы улучшить их совместную жизнь, а мужчина лишь снисходительно принимает эту непрекращающуюся заботу.
Если все это про вас, то вы явно отдаете больше, чем получаете. Есть очень простой способ проверить, так ли это. В один прекрасный день прекратите строить планы, прекратите бросаться ему на шею и говорить, как вы его любите, не начинайте сами интимных разговоров, не предлагайте ему первой секс, перестаньте делать все это и посмотрите, что будет происходить. Если вы заметите, что ваши сексуальные отношения практически прекратились, что вы никуда не ходите, не обсуждаете серьезные проблемы, что вам не признаются в любви и не делают комплиментов, можете быть уверены, что вы тянете на себе основной груз ваших отношений, в то время как вашего мужчину вполне устраивает пассивная роль.
И как исправить ситуацию в этом случае? Вам необходимо тщательно проанализировать, в чем вы явно перегибаете палку. А затем, поняв, ежедневно напоминать себе, чего вы не должны делать. Это на первых порах довольно сложно, ведь вы так привыкли говорить ему каждые пять минут, как вы его любите, планировать ваши выходные на месяц вперед и тому подобное. Вы так привыкли постоянно заполнять взаимоотношения, что очень трудно остановить себя. А нужно лишь подождать, пока он сам не пододвинется на вашу половину постели и не обнимет вас; не нарушать возникшую паузу в разговоре, а подождать, когда мужчина выберет интересующую именно его тему; не предлагать ему поход в кино или на концерт, а подождать, пока он сам не спросит, куда бы вы хотели пойти.
Но, прекращая заполнять эмоциональную пустоту, вы, несомненно, идете на определенный риск, потому что развитие событий пойдет только по двум руслам. Или ваш мужчина использует появившуюся возможность и начнет лидировать в отношениях. Или станет очевидной его незаинтересованность, и вы почувствуете, как ваши отношения стремительно ухудшаются. Вы вдруг поймете, что всегда были в одиночестве и вашему мужчине нечего предложить вам. Тогда остается только решать, есть ли перспектива в таких отношениях и конкретно с этим мужчиной. А тут уж выбор за вами.
В записную книжку
Проанализируйте, нет ли в отношениях с вашим мужчиной явного перекоса в сторону вашего лидерства. И если вы поймете, что стопроцентная нагрузка лежит на ваших плечах, то попытайтесь изменить ситуацию, потому что это гибельный путь. Вы непременно скоро устанете, ваш мужчина потеряет к вам всякий интерес, и отношения обязательно ухудшатся. Постарайтесь избежать этого, пока не поздно, если этот человек вам дорог.
Мы пили и болтали еще какое-то время. Я хотела вернуться домой вместе с Ириской, так как нам было по пути. Но она неожиданно уехала раньше. Позвонил Лева и напомнил, что они сегодня должны быть на дне рождения одной из его теток. Ириска разволновалась, так как совсем об этом забыла.
– И зачем я только пила текилу? – сокрушалась она. – Левка сразу заметит, что я нетрезвая.
– Ладно тебе! – успокаивала ее Злата. – Вы же все равно на день рождения едете. И там-то уж точно насухую сидеть не будете.
– Тетка малопьющая, – сообщила Ириска и начала собираться.
Расцеловавшись с нами в коридоре, она быстро вышла из квартиры.
– Вот она, семейная жизнь, – вздохнула Лена. – Как ни крути, а свободы лишаешься.
– А на фиг она тебе, свобода-то эта? – усмехнулась Злата. – Если человека любишь, то в радость быть всегда только с ним. Да, Оля? – повернулась она ко мне.
– А я-то тут при чем? У меня большой любви нет и в ближайшее время не предвидится.
Я встала и ушла в ванную. Опьянение давало о себе знать. Мои чувства были обострены, я без конца вспоминала Ника. И то, что сообщила мне сегодня Ириска о его якобы пребывании отнюдь не в армии, а в Мещере, не выходило из головы.
"Как бы узнать? – думала я. – Мне так будет спокойнее. И если он действительно так рядом и все еще не дал о себе знать, то можно понять, что он забыл обо мне. Недаром говорится, с глаз долой – из сердца вон".
Слезы навернулись на глаза. Я села на край ванны и попыталась успокоиться. Опустив голову, я смотрела на синий узор, которым была испещрена голубая плитка у меня под ногами, следила глазами за сложными переплетениями линий, но слезы все бежали и падали вниз крохотными поблескивающими капельками. Наплакавшись вдоволь, я тщательно умылась и подумала, что сижу тут уже, наверное, больше получаса. Я посмотрела на себя в зеркало, зачем-то расчесала волосы и вышла из ванной. К моему удивлению, на кухне находились Злата, Костик и какой-то незнакомый мне молодой мужчина. Но Лена отсутствовала. Я почувствовала, как сознание плывет и словно расслаивается. Казалось, что я перенеслась в какой-то параллельный мир. Но как только я вошла, Злата сразу заулыбалась и громко сказала:
– А вот и наша Оленька. Антон, познакомься.
Незнакомый мужчина вскочил и поцеловал мне кончики пальцев.
– А Лена недавно уехала, – продолжила Злата. – И представь, тут же появились вот эти орлы, хотя их никто не звал, – хихикнула она.
– Прилетели на крыльях любви, – нежно проговорил Костя. – Привет, Оля! Рад тебя видеть.
– Привет, – хмуро ответила я и с подозрением посмотрела на Злату.
Я отчего-то сразу подумала, что Антона пригласили специально для меня, а Лена удалилась, чтобы нам не мешать. Но Злата смотрела на меня невинно.
– Я уже хотела идти домой, – начала я, но Антон расплылся в улыбке, пододвинул стул поближе ко мне и радостно проговорил:
– Что ты, Оля! Мы только приехали! Костя затащил меня. Мы тут рядом выступали, в зале имени Чайковского.
Концертный зал имени Чайковского находится возле метро "Маяковская", а Злата жила недалеко от "Смоленской", так что "рядом" такое расстояние можно было определить с большой натяжкой.
– А вы тоже музыкант? – спросила я, внимательно глядя в его темно-синие глаза с пушистыми ресницами.
– Антоха вообще-то первый гобой нашего оркестра, – ответил за него Костя.
– Да, я принадлежу к "духовенству", – хвастливо заявил Антон. – Это вам не какие-нибудь последние скрипки. Да я их по именам-то и не знаю, – добавил он и улыбнулся.
– Духовенство? – удивилась я.
– Это так себя называют музыканты, играющие на духовых инструментах, – пояснила Злата, ставя на стол тарелки с бутербродами.
– Вот-вот, Златка, как подруга инспектора оркестра, знает, – обрадованно подтвердил Антон и заерзал на стуле, оживленно глядя на нас. – И мы элита оркестра. К вашему сведению, девочки, именно я даю ноту, настраиваю оркестр перед выступлением, ведь я первый гобой! – важно добавил он.
– Это мы уже поняли, – заметила я, – смотри, не лопни от гордости! А то некому оркестры настраивать будет. И как тогда они без тебя играть будут?
– А девочка с перчиком, – отчего-то обрадовался Антон и неожиданно и смачно поцеловал меня в щеку. – Люблю таких ершистых. А ты свободна, Олечка?
– В смысле? – удивилась я.
– Ох, кокетка! – заулыбался он и погрозил мне пальцем, хотя я и не думала кокетничать. – У тебя есть мужчина? Или, может, ты замужем?
– В разводе, – хмуро ответила я.
Пристальное внимание Антона начинало меня раздражать. Я встала и, пытаясь сохранять равновесие, потому что меня вновь развезло, пошла из кухни. Злата изумленно на меня посмотрела и молча двинулась за мной. Мы закрылись в ванной. Я сурово на нее глянула.
– Злата, – начала я после паузы, во время которой она приводила себя в порядок, – скажи мне, только честно, что это за кадр и что он здесь делает?
Она повернулась ко мне. Потом села на край ванны. Я опустила сиденье унитаза и устроилась на нем.
– Это Антон, – начала она, – дружок моего Костика. Учти, у него не очень большой член, – хихикнула она и быстро продолжила: – Откуда я это знаю? Как-то перед двухдневной поездкой в Липецк на какой-то фестиваль они ко мне заехали и сильно напились. Антон пошел в туалет, Костик поплелся за ним. Когда они вышли, то хохотали до слез. А потом Костик сказал, что Антон очень озабочен тем, куда они в Липецке их "общественные" 30 см пристроят. Я вам говорила, что у моего 23, вот и считай, сколько у Антона.
– Какой у него член, меня совершенно не интересует! – разозлилась я.
– Извини, – тут же спохватилась Злата. – Это я так, к слову. А вообще-то он милый парень и очень умный и талантливый. И кстати, тоже в разводе. Но уже три раза, а ведь ему всего тридцать пять лет.
– Я думала, что около тридцати, – удивилась я.
– Просто так выглядит молодо и очень следит за собой. Статус первого гобоя все-таки обязывает. А он тебе как? – осторожно поинтересовалась она.
Я молча пожала плечами.
– И моложе тебя всего на пять лет, – добавила Злата.
– А что, разница в возрасте – это основной критерий при выборе партнера? – Я вновь начала злиться.
– В твоем случае – да, – улыбнулась она. – Ты, Оль, не сердись, а присмотрись к нему. Мало ли! К тому же у него, насколько я знаю, своя квартира, что немаловажно. Сколько еще с дочками жить?
Как оказалось, Антон действительно жил один в трехкомнатной квартире и к тому же недалеко от меня, возле метро "Пражская". Узнав, что я на "Чертановской", он сразу вызвался проводить. Засиделись мы допоздна, поэтому я решила, что это нелишне. Расцеловавшись со Златой и Костиком, я вышла из квартиры и начала спускаться по лестнице. Антон нагнал меня на площадке между первым и вторым этажами, неожиданно оттеснил к стене и начал целовать. Я так растерялась, что в первую минуту замерла, позволяя ему хватать меня и тискать. Но когда влажные губы впились в мои, а язык глубоко проник внутрь, я оттолкнула Антона, врезала ему что есть силы по щеке и побежала вниз. Но он не отставал. Я двинулась к метро, он шел рядом и без конца повторял, что просит прощения, что не смог себя сдержать, что я выгляжу соблазнительно, что он больше не будет. От быстрой ходьбы я постепенно начала успокаиваться, и когда подошла к метро, то уже улыбалась. Уж очень он был испуганным и смущенным и выглядел, словно обиженный подросток, который впервые получил отказ от девушки. Увидев возле метро работающую цветочную палатку, Антон метнулся к ней, купил первые попавшиеся розы и преподнес мне их, умоляя простить. Что было делать? Я приняла розы и заверила, что больше не сержусь.
В метро мы молчали. Антон периодически робко касался моей руки влажными пальцами. Но я отодвигалась. Он становился все более грустным и смотрел на меня с видом побитой собачонки. Когда мы приблизилась к моей станции, я встала и подошла к двери. Антон последовал за мной и, обняв, сказал на ухо:
– Может, поедем ко мне?
– Это еще зачем? – резко спросила я.
– Как зачем, зая? – искренне удивился он. – Трахаться!
Я дернула плечами и быстро вышла в открывшуюся дверь. Антон не отставал. Так он и плелся за мной до самого дома в полном молчании. У своего подъезда я остановилась и повернулась к нему.
– Спасибо, что проводил, – сухо сказала я. – Прощай!
Антон поднял голову, изучая дом.
– А ты на каком этаже? – поинтересовался он. – Где твои окна?
– Серенаду, что ли, хочешь сыграть? – усмехнулась я.
– Что ты, зая! – ответил он. – Да я гобой в такую сырость из сумки не выну. А уж играть на нем тем более не стану.
– Так ведь тепло на улице! – засмеялась я, про себя удивляясь его серьезному тону. – Лето на дворе.
– Мой инструмент стоит не одну тысячу долларов, если хочешь знать, – нервно проговорил Антон и поправил сумку на плече. – А на улице по причине постоянных дождей сыро, хоть и тепло. Дереву это вредно. Оно набухает, потом высыхает и от этого трескается. А трещины влияют на качество звука, и заделывать их не так-то просто. Надо к мастеру ехать, денежки платить. Так вот, детонька, все это серьезно. А ты думала, что это просто дудка?
– Ничего я не думала, – проворчала я, утомленная этой мини-лекцией и отчего-то в глубине души разочарованная. – А не страшно с таким дорогим инструментом по ночам разгуливать? – немного ехидно поинтересовалась я.
– Это, кстати, проблема, – тут же оживился Антон. – Бывали случаи, когда нападают на музыкантов после выступлений. Ясно, что по наводке. У нас в оркестре есть скрипочки итальянцев позапрошлого века, и счет идет уже на десятки тысяч долларов. Так что сама понимаешь.
Антон неожиданно рассмеялся.
– Ты чего? – хмуро спросила я, глядя в его заблестевшие глаза.
– Знаешь, мы ведь во многих оркестрах подрабатываем, – ответил он. – И есть у нас в Москве один солист, не буду называть его громкого имени, первая флейта, так он недавно приобрел себе, кажется, во Франции, золотую флейту. Я с ним на прошлой неделе играл в одной программе.
– Золотую?! – не поверила я.
– Ну конечно, сплав, но золота там процент приличный и стоит больше тридцати штук "зеленых". Так он с ней и в туалет ходит, боится оставить в перерыве на стуле даже в футляре. Ох, и извращенные шуточки мы придумываем по поводу его флейты. Ладно, не буду говорить, не хочу тебя смущать. Спокойной ночи, Оленька, – грустно добавил он. – Я очень рад нашему знакомству. Можно я тебе как-нибудь позвоню?
Я задумчиво посмотрела в его блестящие глаза, на улыбающиеся влажные губы и кивнула. Он торопливо, трясущимися руками достал телефон и записал мой номер. Потом чмокнул меня в щеку и отправился в сторону метро.
Частная переписка Ольги Лазоревой
Кому: zlata-veresova@rambler.ru
От кого: olga-lazoreva@yandex.ru
Тема: рассказ о детстве Антона
Привет, моя дорогая! Я снова пишу. Антон вызывает живое любопытство. Он много рассказывает о себе, что-то поражает мое воображение, что-то вызывает сочувствие. Он настолько эмоционален, настолько открыт, что это не может не притягивать. Но после встреч с ним меня так и тянет кое-что из услышанного изложить на бумаге. Высылаю тебе рассказ. Очень хочется узнать твое мнение. Жду звонка или письма. Целую.
ОЛЯ
Антоша. doc
Антоша
Солнце внезапно залило комнату сверкающим потоком, и Антоша невольно зажмурился. Он только что проснулся. И переход из тихой и темной колыбели сна в ослепительный свет июньского утра оказался настолько резким, что не совсем еще очнувшийся Антоша вновь захотел погрузиться в покой темноты и вернуть то, что он только что видел. Ему снилась мама. Ее лицо выглядело расплывчатым, весь облик еле обозначенным. Только огромные голубые глаза и мягкая улыбка казались более четкими и ясными. А вот прикосновение теплой руки к своим волосам Антоша почувствовал словно наяву. Нежные легкие пальцы медленно перебирали волосы на его затылке, и все его пятилетнее существо замирало от этой ненавязчивой ласки.
– Мамочка, – прошептал Антоша и сильнее зажмурился.
Но сон не возвращался, хотя он лежал неподвижно и даже закрыл ладонями глаза. Замутненное сознание стало проясняться, сон ушел окончательно. Вдруг он услышал суматошное чириканье воробьев, шум проехавшей машины, чей-то смех на улице и тут же почувствовал, как мягкая рука погладила его лоб. Антоша посмотрел в щелочку между раздвинутых пальцев и увидел вьющуюся прядь темно-русых волос, упавшую на склоненное к нему лицо, и ясные улыбающиеся глаза, глядящие на него из-за этой пряди.
– Бабуля! – вскрикнул Антоша, откинув одеяло.