Тем временем в городских низах, измученных голодом и неопределенностью, зрело недовольство, угрожавшее бунтом. Ситуация в Будапеште очень напоминала положение в Петрограде непосредственно перед Февральской революцией, однако здесь левое крыло социал-демократов, предчувствуя надвигающиеся события, постаралось взять их под свой контроль. Еще 24–25 октября в Будапеште были созданы Совет рабочих и Совет солдатских депутатов. Пользуясь параличом государственной власти, рабочие крупнейших заводов столицы постепенно вооружались. На состоявшемся 27 октября совещании лидеров рабочих с руководством левых социал-демократов вооруженное восстание было назначено на 4 ноября.
Однако все произошло гораздо раньше. 28 октября у Цепного моста полиция расстреляла многотысячную демонстрацию, двигавшуюся к резиденции эрцгерцога Иосифа, где проходили переговоры между премьером, императорскими эмиссарами и представителями Национального совета. Погибли два человека, около 70 были ранены. В ответ на это 29 и 30 октября прошли еще более массовые демонстрации. Толпы рабочих, солдат из столичного гарнизона и просто городских жителей требовали отставки правительства графа Хаддика, разрыва с монархией и провозглашения республики. Попытка военного коменданта столицы генерала Лукачича разоружить наиболее революционные части Будапештского гарнизона лишь спровоцировала бунт: восставшие солдаты 32-го пехотного полка захватили Восточный вокзал и стоявшие на нем эшелоны с оружием и боеприпасами. К ним тут же присоединились рабочие, начавшие вооружаться трофеями.
Брошенные на подавление мятежа части отказывались стрелять, и в ночь на 31 октября повстанцы в буквальном смысле захватили вокзалы, почту и телеграф, а также гарнизонные казармы и ряд правительственных учреждений. Из тюрем были освобождены политические заключенные. Днем 31 октября солдаты ворвались в пригородный особняк Иштвана Тиссы и расстреляли бывшего премьера, с которым ассоциировались все беды войны. В столице была объявлена всеобщая забастовка, город фактически перешел под контроль восставших.
В этих условиях Национальный совет прекратил переговоры с правительством и 1 ноября объявил о переходе власти в свои руки. Он поздравил народ с победой революции и призвал солдат возвратиться в казармы. Лидеры социал-демократов в целом поддержали новую власть, Советы рабочих депутатов были признаны органами экономического управления при Национальном совете, и 2 ноября будапештские Советы призвали рабочих сдать оружие.
Тем временем среди политиков шли бурные дебаты о будущем устройстве страны. Социал-демократы требовали срочного созыва Учредительного собрания, но в конце концов обошлись и без него – 16 ноября 1918 года Венгрия была провозглашена республикой.
5. События в Чехии, Словакии и Польше
На территории Цислейтании распад империи произошел быстрее и куда более безболезненно, чем на землях венгерской короны. Этому способствовали достаточно широкие права местных политических элит, а также наличие национальных фракций в австрийском рейхсрате. Именно эти элиты во многих случаях брали на себя функции государственного управления при развале прежнего имперского аппарата.
Так произошло в Чехии, где в течение недели, с 21 по 28 октября, представители императора Карла вели переговоры с лидерами Национального комитета и представителями чешской эмиграции в Швейцарии, пытаясь спасти хотя бы формальное единство империи. Однако после известий о поражении на фронте в Праге начались массовые народные демонстрации, требовавшие ликвидации Габсбургской монархии и провозглашения независимости.
28 октября, видя полное бессилие императорской власти, Национальный комитет объявил о взятии власти в стране и призвал народ сохранять спокойствие и воздерживаться от вооруженных выступлений. Некоторое время дискутировался вопрос о сохранении монархии, предполагалось даже объявить Чехию независимым королевством, возведя на престол кого-нибудь из оставшихся в живых князей дома Романовых. Но в конце концов под влиянием эмигрантских лидеров (в первую очередь Бенеша и Масарика, пользовавшихся безусловным авторитетом в Чехии и за рубежом) 14 ноября была объявлена республика и провозглашена временная конституция. Президентом страны был избран лидер младочехов профессор Томаш Масарик, в то время еще находившийся в США. Министром иностранных дел стал глава лондонской эмиграции Эдуард Бенеш.
Тем временем начались волнения и в Словакии. Впрочем, здесь национальные лидеры не требовали независимости – обеспокоенные в первую очередь притязаниями Венгрии, они хотели лишь присоединения к Чехии и создания двуединого федеративного государства.
В Польше отделение произошло менее спокойно – в частности, потому, что ее территория была разделена между Австрией и Германией, а сами поляки при этом претендовали на власть над Западной Украиной и частью территорий венгерской короны
25 октября в Кракове польскими депутатами рейхсрата была создана Ликвидационная комиссия, объявившая своей задачей ликвидацию отношений Австрийской Польши с Габсбургской монархией. В противовес краковской комиссии 7 ноября в Люблине при участии буржуазных партий было создано Временное народное правительство под руководством лидера Социал-демократической партии Галиции и Силезии Игнацы Дашинского, оно провозгласило планы национализации шахт и крупной промышленности, а также заявило о подготовке к экспроприации крупной и средней земельной собственности и о передаче земли в руки крестьян под контролем государства. Однако 10 ноября в Варшаву, все еще оккупированную немцами, был доставлен освобожденный германскими властями из Магдебургской тюрьмы лидер правого крыла Польской социалистической партии Юзеф Пилсудский. 14 ноября люблинское правительство передало власть ему, а 18 ноября в Варшаве было сформировано правительство ППС во главе с Енджи Моравчиком. Пилсудский был объявлен "временным начальником государства".
Наиболее серьезный оборот приняли события в Галиции. В ночь на 1 ноября 1918 года во Львове вспыхнуло восстание, поднятое украинскими националистическими организациями. Очень быстро под контролем повстанцев оказалась значительная часть Западной Украины – Перемышль, Станиславов, Коломыя, Тернополь, Рава-Русская. 13 ноября здесь была провозглашена Западно-Украинская народная республика (ЗУНР), но 1 декабря ее правительство во главе со Станиславом Голубовичем подписало соглашение об объединении с УНР – Украинской народной республикой Петлюры.
2 ноября вспыхнуло восстание в Черновцах – буковинском городе, относящемся к землям венгерской короны. Созданное здесь народное вече, несмотря на требование умеренных политиков присоединиться к Австрии или Румынии, объявило о том, что Северная Буковина желает присоединиться к Украине. Такие же декларации о присоединении к Украине выдвинули и ряд народных собраний в ряде городов Закарпатья.
Однако в планы правительств Антанты не входило создание независимой Украины: в России англичане и французы поддерживали Деникина и Колчака, воевавших за "единую и неделимую", в Польше – Пилсудского, претендовавшего на Галицию и Силезию, в Чехословакии – Бенеша и Масарика, потребовавших присоединения Закарпатья. Даже Румыния, в третий раз за три года сменившая ориентацию, выдвинула претензии на свою долю от военной добычи. Первоначально возмутились даже видавшие виды англичане, но в итоге Румыния все же была поощрена Буковиной и Трансильванией. Союзники также признали румынскую оккупацию Бессарабии, несмотря на протесты эмиссаров белого движения Милюкова и Маклакова, а также находившихся к Париже представителей бывшего кишиневского "Сфатул Цэрия".
8 ноября 1918 года румынские войска вошли на территорию Северной Буковины, разогнали местное вече и жестоко подавили всякие попытки сопротивления. В конце ноября Антанта дала Бенешу санкцию на оккупацию Закарпатской области. В июне 1919 года с разрешения союзников польская армия вступили на территорию Восточной Галиции, остатки армии ЗУНР отступили на Волынь и перешли на сторону большевиков (впоследствии они вновь переметнулись к Петлюре).
Очевидно, по причине сделанных полякам крупных уступок спор между Польшей и Чехословакией из-за угольного района Тешинской Силезии был решен союзниками в пользу последней без проведения плебисцита, хотя в окрестностях Чески-Тешина большинство населения составляли поляки. Точно так же пограничная с Германией Судетская область была передана Чехии, хотя подавляющее большинство ее населения составляли австрийцы, то есть немцы-католики. Уже в 1921 году, невзирая на результаты референдума, Польша получила большую часть Верхней Силезии, 60 % населения которой голосовали за оставление в составе Германии. Таким образом, победители, сами того не зная, готовили почву для будущих национальных конфликтов, послуживших толчком к новому переделу Европы…
6. Образование Государства СХС и его объединение с Сербией
Тем временем в Хорватии, Далмации и Иллирии продолжали развиваться события, приведшие к созданию объединенного государства южных славян – Югославии. Особо значительную роль в возникновении этой страны сыграли хорваты, что ныне, по прошествии многих лет, представляется удивительным.
Однако в 1918 году этому имелись свои причины. Основную массу хорватских владений Венгрии составляли крестьяне, они были католиками, но говорили на одном языке и не видели большой разницы между собой и своими соседями – православными сербами. Все-таки национализм является порождением городской среды и возникает, как правило, в среде интеллигенции и полуинтеллигенции, которая наиболее склонна к идеям национальной исключительности и поискам "особых путей развития" для своих народов. Увы, идеи такой исключительности очень часто следуют рука об руку с идеями национального превосходства. А в Хорватии, Далмации и особенно Боснии, где православные, католики и мусульмане живут бок о бок и говорят на одном и том же языке, подобные идеи крайне опасны, ибо могут привести к большой крови, как это случилось в 40-х годах, а затем и в конце XX века.
Однако в 1918 году все обстояло строго наоборот. Большинство хорватских лидеров приветствовали идею создания на бывших землях Австро-Венгрии объединенного государства сербов, хорватов и словенцев. Сторонников объединения с Сербией было чуть меньше, но их тоже хватало, тем более что в присоединении к Сербии хорватские крестьяне видели залог проведения аграрной реформы. Даже Алоизий Степинац, впоследствии ставший архиепископом Хорватии, столпом национализма и духовным покровителем фашистского НГХ, даже он в свое время перебежал к русским, вступил в югославянский легион и воевал против австрийцев на Салоникском фронте. Лишь много позже, в 1941 году, он напишет:
"Хорваты и сербы – это два разных народа… которые нельзя соединить иначе как чудом Господним Схизма – величайшее проклятие Европы, большее зло, чем протестантство! В нем нет места ни морали, ни принципам, ни истине, ни справедливости, ни честности!"
Отсюда логически вытекало, что в борьбе со "схизматиками"-православными не должно быть места "ни морали, ни принципам, ни истине, ни справедливости, ни честности". Но до этих времен еще предстояло дожить.
Кроме прочего, для объединения с Сербией в 1918 году у хорватских лидеров имелись и политические причины. Согласно Лондонскому соглашению 1915 года, которым Антанта переманила Италию на свою сторону, итальянцы претендовали на часть Истрии, Словении и Хорватии, а также на все далматинское побережье Адриатики, вплоть до черногорской границы. Немалую роль сыграло и желание хорватов оказаться в стане победителей, а не в лагере проигравших вместе с Австрией и Венгрией.
В то же время у вновь образованного государства СХС не имелось сил не только для защиты своих границ, но и для установления внутреннего порядка. Отступающие через Хорватию германские и австрийские войска вывозили с собой государственное имущество, угоняли транспорт, паровозы и подвижной состав. В сельской местности тут и там вспыхивали крестьянские бунты, издольщики и арендаторы громили и жгли помещичьи усадьбы, грабили ростовщиков и торговцев, причем уже без различия национальности. Они отказывались подчиняться Народному вечу в Загребе, "так как наступила свобода", доносили местные власти в Загреб. Никаких военных сил у новых властей не было, а немногочисленные отряды, организованные из солдат разбегающейся австро-венгерской армии, зачастую сами разбредались по домам, чтобы не опоздать к дележу земли.
1 ноября 1918 года сербская армия без боя вступила в Белград, очищенный австрийскими и германскими войсками два дня назад. Но еще 31 октября в Загреб для переговоров с Народным вече прибыл представитель сербского Генерального штаба подполковник Душан Симович. Попутно с выполнением дипломатической миссии Симович начал формировать из оказавшихся здесь военнопленных сербов полк, неожиданно для хорватских политиков оказавшийся здесь едва ли не единственной твердой опорой власти, способной навести порядок. Вскоре хорватские власти были вынуждены просить о вводе сербских войск, вышедших к старым границам страны, на бывшую территорию Австро-Венгрии для предотвращения беспорядков, а также возможного противостояния итальянцам.
Тем временем 6 ноября в Женеве председатель Народного вече СХС Анте Корошец встретился с премьером Пашичем, Анте Трумбичем, бывшим депутатом австрийского рейхсрата и лидером антигабсбургского крыла Партии права. 10 ноября они подписали совместную Женевскую декларацию, по которой Народное вече декларировало стремление объединиться с Сербией, а в ответ на это Сербия признавала независимость государства СХС. Было решено начать подготовку к созданию объединенного временного правительства.
Однако на следующий день вице-премьер Сербии Стоян Протич выступил с протестом против декларации, заявив, что Пашич не имел права подписывать подобные документы без санкции правительства и регента Александра. Одновременно почти то же самое в Загребе заявил и заместитель председателя Народного веча Светозар Прибичевич, он сказал, что Женевская декларация не согласована с Народным вечем и не имеет юридической силы.
Корошец и Трумбич бросились за поддержкой к французам, но Клемансо холодно сообщил, что югославский вопрос может быть решен только на грядущей мирной конференции. 15 ноября Министерство иностранных дел Франции заявило, что отказывается признавать государство СХС и считает необходимым создание на Балканах единого сербского королевства под скипетром династии Карагеоргиевичей. Вслед за Францией от официального признания государства СХС увильнули и Англия с Соединенными Штатами.
Тем временем беспорядки в сельских районах разрастались, начиная приобретать черты организации. Крестьяне уже не только жгли помещичьи имения – они добрались и до местных налоговых управлений, а кое-где стали создавать свои органы власти. Представители Веча с тревогой сообщали в Загреб, что в провинции "появились большевики". Одновременно продолжалось итальянское наступление в Иллирии и Далмации.
В этих условиях 14 ноября местные органы власти в Далмации объявили о присоединении к Сербскому королевству. Лидерам Народного веча и Югословенского комитета оставалось лишь сделать то же самое. 24 ноября 1918 года государство СХС прекратило свое существование, власти в Загребе торжественно объявили о его добровольном вхождении в королевство Сербию. На следующий день такое же решение приняла и народная скупщина Воеводины в городе Нови-Сад.
Логическим завершением этого процесса стало присоединение Черногории. В ходе октябрьского наступления эта страна была освобождена сербскими войсками, однако порт Каттаро успели захватить итальянцы, объявившие о поддержке находившегося в эмиграции короля Николы. Во второй половине октября в Черногории прошли выборы в народную скупщину, организованные унионистами при поддержке сербов. Не удивительно, что на них победили сторонники объединения. 26 ноября 1918 года скупщина Черногории (заметим, собравшаяся не в столице, а в приграничной Подгорице) объявила о низложении династии Негошей и об объединении с Сербией.
29 ноября официальная делегация Загреба прибыла в Белград для переговоров о воссоединении бывших земель Австро-Венгрии с королевством Сербия. Первоначально представители Народного веча пытались выторговать некоторые уступки автономиям Словении и Хорватии, однако премьер Пашич и регент Александр твердо стояли на прежней позиции – будущее государство должно быть унитарным. В итоге 1 декабря 1918 года делегации подписали соглашение в том виде, в каком его предложило сербское правительство. Вечером следующего дня было официально объявлено о создании единого югославского государства – Королевства сербов, хорватов и словенцев.
Премьер-министром нового государства стал бывший вице-премьер серб Стоян Протич, его заместителем – председатель Народного веча СХС Анте Корошец, министром иностранных дел – лидер Югословенского комитета Трумбич. Для Пашича был приготовлен пост главы делегации Королевства СХС на Парижской мирной конференции.
С 1929 года это государство стало называться Югославией
Владислав Гончаров
Основная литература:
1. Трайнин И.П. Национальные противоречия в Австро-Венгрии и ее распад. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1947.
2. Писарев Ю.А. Сербия и Черногория в Первой мировой войне. М.: Наука, 1968.
3. За балканскими фронтами Первой мировой войны. М.: Индрик, 2002.