Политика, которая строится на страхе и лжи, несет трагедию обществу, государству, народу. Честность, правда, искренность, творение добра для общества, для людей могут стать высшим проявлением нравственности в политике. Если политика соединится с нравственностью, то она будет способна ежедневно утверждать добро. Если нравственность обретает силу политики, то легче побеждать порок, утверждать справедливость. Безнравственное в десятки раз увеличивает силу своего пагубного влияния, когда обретает поддержку политики. Политическая безнравственность – это безнравственность, вооруженная самым мощным современным оружием, властью – и этим она страшна. Нравственность же, вооруженная политикой, есть добродетель, за которой стоит воля государства. Справедливо говорится, что политика – это общественная мораль, мораль – это честная политика. Единение мыслей, интересов отдельного человека и общества происходит интенсивнее, ибо отдельный человек соприкасается с нравственными нормами чаще, чем с политикой. И поэтому утверждение нравственных норм означает утверждение политики, направленной на удовлетворение интересов людей, на творение добра, счастья и справедливости. А это уже есть не только нравственные, но и политические ценности.
Нравственная политика фактически создает общество, где добротворение будет считаться высшим смыслом жизнедеятельности человека. Но не всегда политические интересы совпадают с нравственными принципами. Невозможно вместе с тем согласиться, что политическая целесообразность сама по себе является нравственным явлением. Скорее всего наоборот. Нравственная целесообразность может привести к политике, которая отвечает интересам как отдельного человека, так и всего общества, но никакая политическая целесообразность не заменит нравственности. Мы убедились на своем горьком опыте, чем это может обернуться для людей, для Отечества. Безнравственная политика начинается там, где кончается нравственность политиков.
В. А. Жуковский. Кто втерся в чин лисой, тот в чине будет волком.
От нравственного человека и в политике, и в общественной жизни пользы, конечно же, гораздо больше. Безнравственный человек, формирующий политику, способствует утверждению пороков в обществе, в сознании других людей. Политика – это сильнейшее орудие формирования нравственности общества и каждого человека. Какова политика – таково и общество, и наоборот – каково общество, таковы и политики, которые им руководят.
Нравственность наполняет политику духовным, жизненным, человеческим содержанием. Агрессивная политика будет демонстрировать нравственность только во внешних формах, но не влияя на душу человека. Зачастую политики ради своей корысти, своих амбиций могут пойти на все, в том числе и охаивание страны, в которой они живут, народа, который их выдвигает и работает на них. Замечено: чем меньше человек имеет права говорить от имени народа, тем больше он кричит об этом на каждом углу. Нельзя не согласиться с Пифагором, который давным-давно писал, что одинаково опасно безумному вручить меч и бесчестному – власть. А изощряясь во власти, бесчестный политик проходит по головам людей, изматывает общество, изматывает и душу народа. Если общество было бы способно вручать власть только нравственным людям, оно бы процветало, ибо политика работала бы на него, на реализацию его интересов.
Если политик обладает нравственным началом, то функционирует внешне незаметно, незаметно по уровню жизни, благосостояния. Но если какого-либо политика нравственность и не посещала, то он заставляет людей работать на себя, возвеличивать себя, подчеркивать свое собственное величие.
Политики нравственные, даже оказавшись во властных структурах, редко прилагают особое рвение, чтобы получить высокий чин. Они считают, что их и так заметят, выдвинут. Так бывает, конечно. Но чаще такие люди оказываются на задворках политики. Вот почему во власти нередко оказываются и удерживаются годами люди, мягко говоря, не слишком нравственные.
Бытует мысль, будто человеческое сообщество на политическом уровне самоутверждается не в тех формах, которые присущи природе самого человека. Я же считаю, что всякая политика, если она не соотносится с нравственностью народа и отдельного человека, будет творить порок, будет вести общество к кризису. А вот нравственная сила, обретенная отдельным человеком, на любом уровне становится добродетельной и может приносить счастье тем, с кем он общается.
Но действительно критерий истины – практика. А она неумолимо свидетельствует, что сила власти, обретенной отдельным на первый взгляд вполне нравственным человеком, еще не гарантия того, что она приведет к добрым делам и будет работать на благополучие людей. Политика и власть ходят рука об руку. И расхожее мнение о том, что политика – грязное дело, как бы освобождает человека от нравственных, оков, дает ему индульгенцию на безнравственные поступки. Превращение власти отдельного человека, без контроля нравственности, во власть деспотическую, культовую, уничтожающую общественную нравственность и совесть нации, отдельного человека, – явление едва ли не закономерное, и оно неоднократно подтверждалось историей. Тот, кто рассматривал власть как благо для себя, не способен употребить эту власть во благо людей.
Стихия безнравственности – самая опасная стихия, в пучину которой попадают даже самые добродетельные люди. Стихия безнравственности более всего ослабляет государство, любое сообщество людей. Так, может быть, нравственность следует утверждать законодательно? Да, нравственность без права развращает общество, делает людей беспомощными и беспринципными. Если бы не было закона, то порой трудно было бы предположить существование каких-то норм нравственности. Мораль и право исторически взаимодействуют, хотя не всегда гармонично. И все-таки согласимся с Ш. Монтескье:
Не стремись законом достичь того, чего можно достичь улучшением нравов.
Правовая норма, которая становится постоянной в нравственном сознании, может стать нравственной нормой, и в дальнейшем, возможно, не будет необходимости утверждать ее законодательно. Нравственный контроль может быть выше и убедительнее, чем контроль законодательный. В нравственном обществе и законы будут носить гуманный характер, ибо не жестокостью и не устрашением утверждается порядок в обществе, а обращением к нравственным принципам. Право помогает устанавливать нравственность в обществе, но заменить ее не может. Право может вместе с тем и разрушать нравственность в обществе. Право нередко находится на стыке порока и добродетели, и чего в нем больше – зависит от состояния самого общества. Без права, на одной нравственности, человеческое общество не просуществует, так же как не просуществует оно и на одном праве, без нравственности. То право и та нравственность, что исходят из интересов и природы общества и отдельного человека, всегда утверждают свободу, достоинство, справедливость.
Чувство долга и ответственности – одна из высших форм проявления нравственности. Если нет чувства долга, то честность и справедливость, как и многие другие качества, будут временными. Чувство долга – это высокий уровень осознания себя человеком, осознания своего места в обществе. Человек, уважающий закон, несет крест борьбы за благополучие общества и людей. Безнравственный соблюдает законы только из-за страха. Закон и нравственность – это две формы общественного договора между людьми, общественного договора о сотрудничестве, работе друг для друга, утверждении благополучия, спокойствия и счастья. Право в идеале – это договор между отдельным человеком, которому предоставлена личная свобода, и обществом. Договор этот должен быть закреплен как правовыми актами, так и нравственными нормами. Государство, как правило, навязывает право, а личность может предложить нравственность. И от того, насколько законно и демократично само государство, зависит возможность влияния права на жизнедеятельность отдельного человека. И в такой же степени, насколько высок уровень нравственности отдельного человека, осознание и использование свободы, предоставленной ему, настолько человек гармонически включается в правовой механизм при разделении личных и общественных интересов. Законы государства не позволяют отдельному человеку нарушать интересы другого человека и всего общества. Право и мораль удерживают от скатывания человеческого общества к конфликтам, к творению зла. Нравственность отделяет общество от творения зла через совесть, долг, достоинство. В помощь подключается право.
В нравственности и морали фактически ничего не предписано. Человеку предоставляется возможность самому регулировать отношения с другими людьми и с обществом, как говорится, по совести. Право может быть независимо от морали, и мораль может быть независима от права. Но их соединяет долг перед обществом, перед другими людьми и своей совестью. Бесспорно, что по уровню духовного развития выше стоит тот человек, который регулирует свои отношения с обществом, с другими людьми на основе нравственных побуждений, чем тот, который исполняет свой долг только из-за страха перед законом.
Только полностью подчинившись закону, следуя ему, человек может ощутить себя в полной мере защищенным в обществе. И само общество может считать себя защищенным только тогда, когда граждане соблюдают закон, а если нет закона, то и общество может бесконечно угрожать человеку, как и человек угрожает обществу. Нравственность – категория более расплывчатая, чем закон, и поэтому трудно точно оценить нравственную суть деятельности человека, закон же может беспристрастно оценивать и характеризовать поведение человека.
Мне могут сказать: а разве мало законов несправедливых? Разве не бывает так, что закон принимается во имя достижения целей безнравственных?
Увы, бывает и закон несправедливым и принимается он порой во исполнение дел, противоречащих интересам индивида, хотя вслух это никогда не произносится. Будем, однако, считать это исключением, хотя полностью абстрагироваться от таких фактов нельзя.
"Закон суров, но он – закон", – говорили древние. Пока закон существует, он подлежит исполнению. Иное дело, что несправедливый закон, закон антинравственный вызывает неприятие людей, они стараются обойти его, проигнорировать. Такой закон дискредитирует законодательство в целом, и мудрый правитель, дабы предотвратить неуважение к другим законам, их неисполнение, отменит его.
Законы неправедные становятся орудием неправедных действий государственных органов насилия, они оправдывают причиняемое людям зло, они благословляют это зло. Близкими к таким законам являются так называемые подзаконные акты или не подлежащие обсуждению распоряжения и приказы высших должностных лиц в государстве.
Н. А. Добролюбов. Привыкая делать все без рассуждений, без убеждения в истине и добре, а только по приказу, человек становится безразличным к добру и злу и без зазрения совести совершает поступки, противные нравственному чувству, оправдываясь тем, что "так приказано".
Совесть важнее десятков законов и указов, не подкрепленных нравственностью и доверием людей. Поэтому общество, недооценивающее роли нравственности и стремящееся отрегулировать все при помощи правового механизма, законов, никогда не достигнет гармонии и стабильности. Если мы обеспечим в обществе функционирование общечеловеческих нравственных норм и принципов, то необходимость регулирования всех сфер жизни законом отпадает сама по себе. Человеческое общество пока настолько несовершенно, что может держаться только на совершенстве законов и уповать на нравственность лишь отдельных граждан. Мудрость жизни – вот высший уровень постижения и единения закона и нравственности. Чем большую уступчивость проявляет нравственность в обществе, тем в большей степени образующийся вакуум необходимо заполнять законами. Иначе общество будет катиться к трагедии, незащищенности отдельного человека, к вседозволенности и господству безнравственных категорий.
Соблюдение законов – это первая ступенька к следованию нравственности. Особенно тогда, когда в основу законов заложена забота об отдельном человеке. Лучший закон – это закон, который охраняет достоинство отдельного человека, утверждает это достоинство в повседневной жизни. Всякий закон, унижающий достоинство человека, в конечном итоге обернется бедой для государства. Достоинство граждан, нации – главное богатство государства. Из достоинства граждан формируется и достоинство самого государства. И граждане, не уважающие достоинства своего государства, охаивающие и оскорбляющие его, не могут в конечном итоге обрести достоинство, потому что достоинство государства – это частица нашего отношения к нему, нашему общественному договору, который каждый из нас подписывает с государством.
Лучше всего функционируют законы, которые ближе к нравственности, потому что нормально действуют и соблюдаются те законы, в которых заложены добродетельное начало и человеколюбие, а жестокие законы часто нарушаются, их труднее соблюсти отдельному человеку. В высшей степени безнравственно, когда закон начинает преследовать невиновных, достойных и справедливых, и наоборот, когда закон лоялен по отношению к виновным, формирует в обществе безнаказанность. И то, и другое разрушает право и само государство, не говоря уже о влиянии на нравственность людей. Безнаказанность приводит к тому, что преступники начинают приписывать нравственность своим деяниям. И чем больше времени порок остается безнаказанным, тем в большей степени преступники оправдывают себя. Так общество может превратиться в заложника бандитов. А те, оправдывая себя, не только совершают новые и новые преступления, но и приобщают к своему клану новых людей, которые соблазняются благами, приносимыми безнаказанными преступлениями. Как раз сейчас в России и в Дагестане осуществляется героизация бандитов.
Закон должен быть суровым, но он не должен быть злым. Злой закон, вместо того чтобы охранять принципы справедливости, разрушает их, разрушает нравственность. Русская мудрость гласит, что лучше десятерых виновных простить, чем одного невиновного казнить. Истина – категория духовно-нравственная. Добро, противоречащее истине и допускающее ложь, также в конечном итоге выступит пороком. Бояться истины – значит, уступать лжи. Ложь продвигает человека к безнравственности, как и безнравственность является спутницей лжи. Если человек, постигающий истину, пренебрегает нравственностью, то истина в конечном итоге выступит против него.
Бессмысленно искать ответ на вопрос: что важнее – постижение добра или постижение истины? Ученые иногда гордо заявляют, что они постигают истину во Вселенной, в явлениях и процессах. Ах, если бы они могли с такой же уверенностью похвалиться тем, что постигли многообразие человеческой души, высоту ее полета! Это редко кому удается. Даже тот, кто в гордыне своей полагает, что постиг всю глубину человеческой души, порой, оказывается, не знает и собственную душу, уже не говоря о душах и чаяниях самых близких ему людей. Человеческая душа – это бездонный кладезь, который чем больше познаешь, тем больше понимаешь, как далек ты от истинного его познания.
Всякая наука становится человечной только тогда, когда в ее основе лежит стремление к творению добра. Постигая истину, делая открытия в науке, настоящий ученый объективно становится скромнее. Чванливость и самонадеянность – верный признак псевдоучености. Первые – своей скромностью оставляют за собой поле перспективных поисков постижения истины, а вторые – своим чванством перекрывают дорогу дальнейшим успехам в научных поисках.
Только тот обретает звание ученого, кто постигает вначале общечеловеческие истины морали. Постижение истины есть процесс в большой степени "бесчувственный", бесстрастный, тогда как постижение добра достигается чувствами, совестью отдельного человека. Вот почему постижение добра, постижение человеческой души дается труднее, чем постижение истины и точных наук. Действия в науке можно проверить, а истину в вопросах нравственных – только прочувствовать. Даже в самых точных науках во все века люди верили только в ту истину, которая совмещалась с нравственностью, когда истина и чувство долга, истина и честность, истина и справедливость шли рядом.
Многие научные достижения только потому повернулись против человека, что они были оторваны от процесса творения добра, от заботы о других людях. Человек приходит в этот мир для творения двумя руками. Одна рука, правая, – это его нравственность, совесть, а другая рука, левая, – это его талант, знания, умение в поисках истины в конкретных сферах. И от того, как он будет пользоваться двумя руками, зависит успех его деятельности. Но чаще всего, к сожалению, люди, пришедшие в этот мир с двумя руками, умирают однорукими.
У каждого народа свое понимание добра, свое понимание нравственности. Они отражены в обычаях и традициях. И недопустимо навязывать кому-либо национальное понимание добра и нравственности. Более того, считать их понятия неправильными, а свои – истинными. Критерием оценки национального понимания добра и нравственности является человек, его самочувствие, общечеловеческие нормы нравственности и добра. И борьба со злом начинается с понимания зла и определения форм немедленного его преодоления. Если бездумно ввязываться в борьбу со злом, такое зло скоро перекроет все добрые деяния. Когда мы говорим о добре и зле, нельзя забывать, что являющееся добродетелью для одного для другого может оказаться злом. Соответственно трудно говорить о добре и зле вообще. Они всегда носят конкретно-исторический характер, хотя конечно же нельзя отрицать наличие общечеловеческого в понимании добра и зла. Но главным все-таки является постижение счастья, радости и удовольствия, наслаждения от нашей деятельности.
Но опять же: радость для одних может обернуться горем для других. Удовольствие для одного может причинить страдания другому, справедливость для одного может выступить как несправедливость для другого. Поэтому нравственность должна быть способной помочь нам разобраться в противоречивости всех этих понятий и категорий, за которыми всегда стоят живые люди. В каждом человеке заложено божественное и животное начала, и не надо винить природу, если в нем что-то преобладает. Природа заложила в одинаковой степени добро и зло в каждого человека. Все зависит от способов и методов, которыми он пользуется в жизни. Каждый человек волен усиливать в себе животное начало, отдаваясь во власть инстинктов. Но он может приблизиться и к божественному началу и властвовать над своими инстинктами и чувствами, направляя их в русло добродетели.
Л. Н. Толстой. Люди как реки: вода во всех одинаковая и везде одна и та же, но каждая река бывает то узкая, то быстрая, то широкая, то тихая, то чистая, то холодная, то мутная, то теплая. Так и люди. Каждый человек носит в себе зачатки всех свойств людских и иногда проявляет одни, иногда другие и бывает часто совсем не похож на себя, оставаясь все между тем одним и самим собою.
Человечество идет к единому пониманию добра и зла.
Добро необходимо каждому человеку, кажется, это ясно всем. Но почему же в мире так много злых, порочных? Значит, добро подпитывает и самых злых? Опять противоречие. Но это вечное противоречие жизни, и как раз оно само составляет суть противоречия добра и зла. И только жизнь отдельного человека, состояние его души в конечном итоге может определить, что есть добро и что есть зло. Обобщать здесь трудно и опасно.