Больше всего в этой истории волновало Митрюхина одно обстоятельство: видел или не видел бандит Федора? Сидел Федор в простенке между окнами. Если видел, задуманный план можно считать провалившимся. И все надо начинать сначала. А если не видел, не заметил?
И Федор рискнул снова вернуться к Яману - одному из самых жестоких и хитрых бандитских вожаков. Нет, пока в банде ничего не заподозрили. Владимир Иванович дал задание Федору - оторвать хотя бы на короткое время атамана от банды и дать знать об этом в ЧК. Рассчитывали задержать Ямана и надеялись, что арест его приведет к распаду всей шайки. От Федора да и по другим сведениям было известно, что за последнее время рядовых бандитов потянуло домой, к земле, к семьям и банда держится за счет угроз и насилия со стороны главаря.
Прошло несколько дней. Наконец-то раздался долгожданный стук в окно. Потом нервно застучали в дверь.
- Убил я его! - Федор, задыхающийся и бледный от бега и волнения, сел прямо на пороге.
- Разве я велел убивать? Ты должен был только сообщить, где он.
- Нечаянно убил… Он сам напал, я не хотел…
Владимир Иванович дал ковш воды, усадил Федора за стол, протянул папиросу. Федор жадно затянулся, кажется, чуть успокоился, но как-то расслабился, скис.
- Рассказывай. Давай все по порядку, - потребовал Митрюхин.
Как договорились, Федор уговорил Ямана "поразмяться", погулять у Анисьи, к которой он изредка похаживал.
Молодая вдова встретила приветливо, хотя особой радости не выразила. Подаренный кашемировый платок тоже не вызвал у нее восторга. Мельком взглянув на подарок, Анисья тихо вымолвила:
- Не новый.
Пили много, но Яман долго не пьянел. Ругал своих, которые были в воскресенье в Ломове, никого не застали, вернулись с пустыми руками.
- Другой раз сам пойду в Ломов. Вырежу всех начальников и комиссаров. Один буду править! - бахвалился Яман. - Что мне уезд, на Пензу пойду, всю губернию займу! Они у меня попляшут! А тебя, Федя, командиром полка назначу. Нет, начальником дивизии, вот кем.
- А меня? - пискнула Анисья.
Яман ущипнул ее за щеку, левой рукой рывком стянул с лавки и усадил к себе на колени.
- Одену в атлас и бархат. Шляпу с перьями достану.
Уже в полночь Яман отпустил Федора спать в сенях. Федор полежал там немного. Прислушался. Тихо. Изредка хихикала опьяневшая Анисья, но потом тоже затихла. Федор бесшумно обулся, взял винтовку и шагнул к выходу. В это время неожиданно открылась дверь и показался Яман. Глаза у него скосились. Федор знал - это нехороший признак, в нем проснулся зверь.
- Ты куда собрался? Бежать? Предать меня захотел? Говорили мне, ты бегаешь в чека, не верил. Вот тебе чека! - и Яман поднял наган.
Первым выстрелил Федор. При появлении Ямана Федор, не отрывая глаз от атамана, нащупал спусковой крючок. Когда Яман прицелился, Федор, как была винтовка на весу, так и выстрелил. Руку сильно оттянуло назад, пуля угодила Яману в лоб. Рука Ямана сжалась в предсмертной судороге, и раздался выстрел. Его последний выстрел. В сенях что-то разбилось. Анисья в ужасе уставилась на безжизненное тело любовника.
- Бери за ноги, оттащим к бугру, - скомандовал Федор. - Потом пол вымоешь. Холодной водой. Спросят, скажи - мы ушли в полночь. Ты ничего не видела! Поняла, дура?
Анисья кивнула головой, взялась за ноги убитого.
* * *
- Так, - протяжно выдавил из себя Митрюхин. - Что будет, если в банде узнают про убийство?
- Убьют. Меня и Анисью. Филька убьет.
- Поедешь с нами. По дороге ни с кем из наших не разговаривай, от меня не отходи. Сядешь на мой тарантас. Покажешь место, а потом уйдешь от нас.
Через некоторое время небольшой отряд выехал из города. За бугром, указанным Федором, залегли. Митрюхин отпустил Федора, и он скрылся в темноте. Раздались два-три выстрела - это стрелял Федор. Цепочка открыла "ответный" огонь. На рассвете пошли за бугор и там нашли труп Ямана.
В банде быстро распространился слух, что их атаман попал в засаду и убит в перестрелке.
Предположения чекистов оправдались: банда после гибели главаря распалась. Но оставался Синюков, этот рыжий командир "зеленой армии". Еще зимой чекисты напали на его след, но ему удалось тогда уйти.
Из Пензы на помощь прислали взвод войск ОГПУ, прикомандировали конный резерв милиции и усилили оперативную работу. К осени 1923 года банда Синюкова и другие более мелкие шайки были разгромлены. Однако самому Синюкову удалось бежать. В уезде стало спокойно. Митрюхина отозвали в губернский отдел ОГПУ.
Розыск Синюкова продолжался. Во время суда над другими бандитами он заочно дважды был приговорен к расстрелу. Поступили сообщения, что Синюков живет в Ростове и сапожничает. Послали запрос в Ростов. Задержали преступника, привезли и доставили к Митрюхину.
- Кем работаете?
- Сапожником.
Высокий, молодой, волосы темные. Нет, что-то не так. Пригласили свидетелей, знавших Синюкова.
- Нет, - говорят, - не он. Тот совсем не такой.
Ошиблись ростовчане, задержали другого Синюкова, какого-то мелкого уголовника. Пришлось направить на Дон своих сотрудников и свидетелей-опознавателей. Вернулись они и не одни, с задержанным.
В кабинет вводят маленького старика. Идет спокойно, ступает осторожно. Рыжая борода клинышком аккуратно расчесана. На пороге снимает шарообразную матерчатую шапку, остается в тюбетейке. Хочет снять галоши.
- Садись, - показывает чекист на стул.
Неужели этот благообразный старик и есть тот зверь и садист, гроза нескольких уездов? Нет ли снова ошибки? Однако приметы сходятся. Да и свидетели не должны бы обознаться. Ездили двое: бывший бандит, добровольно сдавшийся чекистам, и другой - пострадавший от Синюкова.
- Фамилия?
Старик называет какую-то вымышленную. Чекист садится за приставной столик лицом к лицу с задержанным, предлагает ему закурить, берет и сам папиросу. Наклоняется к старику.
- Давно мы с тобой ждали встречи друг с другом: ты со мной - еще прошлой зимой, в лесу, а я с тобой - в Ломове. Здравствуй, Синюков! Я Митрюхин.
Лицо старика моментально преобразилось, глаза начали бегать, он озирался по сторонам, задержал взгляд на окнах. Теперь он зверь, готовый к прыжку. Митрюхин запирает окно. Такая предосторожность правомерна: раньше Синюкову удавалось бежать из-под стражи.
Допрос заканчивается поздно вечером. Сотрудники уводят бандита.
* * *
Летом 1927 года Митрюхина назначили районным уполномоченным в Чапаевск. К этому времени враги и "бывшие люди", потерпевшие неудачу в открытых боях, перешли к другим формам борьбы: устраивали саботажи, провокации, распространяли ложные слухи, стремились использовать любой случай, каждый повод, чтобы чем-то навредить, омрачить трудовые будни народа.
Как-то раз, возвратившись на исходе дня из Самары, Митрюхин от сотрудника милиции на вокзале узнал о драке между двумя заезжими самарскими уголовниками - "гастролерами", не поладившими между собой во время игры в бильярд. Один другого ударил ножом. Удар оказался смертельным. Убийцу схватили, отвели в отделение милиции. Кто-то по городу пустил панический слух: самарская шпана приехала бить чапаевских рабочих и одного уже убила. А милиция укрывает убийцу. Сотрудник милиции, задержавший убийцу, вместо того чтобы разъяснить пришедшим к нему рабочим суть дела, а может быть, и дать взглянуть на тело убитого, решил "показать свою власть", прогнал пришедших и для конвоирования задержанного затребовал наряд из войсковой части.
И вот около здания милиции стала собираться толпа. Когда сюда подошел Митрюхин, на улице скопилось несколько сот человек. В первых рядах сновали какие-то юркие и крикливые субъекты, требовавшие выдачи убийцы и угрожавшие громить отделение милиции. Уполномоченный ГПУ взошел на крыльцо, попросил успокоиться, объявил, что хочет рассказать правду. Его не слушают. Кто-то хватает кирпич и пытается ударить им по голове Митрюхина, тот уклоняется, и кирпич, угодив в стену, разлетается на куски. Кто-то другой сталкивает Владимира Ивановича с высокого крыльца, и он насилу выбирается из толпы.
Город был переполнен слухами, кто-то будоражил и настраивал на недоверие к местным советским органам людей. Но кто? В памяти застряло несколько перекошенных злобой и ненавистью лиц из первого ряда толпы. Но кто они, где их искать? А действовать нужно было незамедлительно, причем безошибочно. Митрюхин был уверен, что здесь не обошлось без руки врага, а им могли не сговариваясь помогать уголовники, которые во время смуты не прочь погреть руки.
Посоветовавшись с секретарем горкома партии, Митрюхин решил пригласить известных в городе бывших полицейских, торговцев, черносотенцев. Кто сам пришел по повестке, кого пришлось привести.
И чекист не ошибся. Среди собранных оказались вчерашние знакомые: и тот, который замахивался кирпичом, и тот, который столкнул с крыльца. Еще несколько человек из стоявших в первых рядах. Митрюхин обо всем этом доложил в горкоме партии.
- Надо признаться, в этом деле есть и наша вина, - сказал секретарь, - мы недостаточно оперативно информируем рабочих о событиях, и поэтому они нередко начинают верить различным слухам. Вы во всем разобрались, товарищ Митрюхин, знаете все подробности, вот и идите по заводам, соберите рабочих и расскажите им, как все произошло, кто виновен, в общем, всю правду.
В этот день Митрюхин побывал почти на каждом предприятии и выступал с рассказом о том, какую роль в распространении слухов играли недобитые враги Советской власти, подробно и ярко живописал их "деятельность".
Такие встречи с народом очень действовали. Рабочие сами стали приводить в милицию и в ГПУ распространителей провокационных слухов.
Тщательное расследование помогло выявить главных виновников беспорядков. Краевой суд сурово наказал их.
В один из весенних месяцев банки Самары и других городов Поволжья забили тревогу: поступают фальшивые двадцатикопеечные монеты. Подделка денег во все времена сурово каралась. Это ведь не что иное, как посягательство на экономическую основу страны, на суверенные права государства.
Начались поиски. Поступили данные о вооруженной шайке, имеющей специальное оборудование. Следы привели в один из домов поселка Кузнецова. Задержали двоих, нашли кучу фальшивых монет, но никаких станков и оборудования не обнаружили. Арестованные отпирались, уверяли, что у них ничего такого нет и не было. Быстро удалось собрать сведения о связях задержанных, каковы их ежедневные маршруты, какими деньгами они обычно расплачиваются в магазинах.
В. И. Митрюхин. Фото 1934 г.
Умелое использование косвенных показаний дало результаты - один из задержанных назвал адрес дома, где, по его предположению, должна быть мастерская шайки. Медлить было нельзя: узнав о задержании участников, главарь может ликвидировать свое "хозяйство" и скрыть следы. Поэтому пришлось выехать на место без предварительного изучения и разведки. Поехали на автомашине сотрудники Митрюхин, Коган, Евдокимов и другие.
Быстро нашли отдельно стоящий особняк за высоким забором. Ворота на запоре. По двору бегает громадный пес. Постучали. Никакого ответа. Поинтересовались у соседей, где хозяева. Те ничего вразумительного не могли сказать, только то, что хозяева - люди замкнутые. Лишь одна словоохотливая старуха, вечно сидевшая на лавке у ворот, оказывается, видела, как хозяин дома перепрыгивал со двора через забор, а до этого спускался по лестнице с чердака. Ясно, значит, заперли на внутренние запоры и ушли через забор, не захотели вешать замок.
Нужно было сперва избавиться от собаки. Удалось заманить ее в сарай и запереть там. Перелезли через забор. Входная дверь, как и ворота, была заперта изнутри. Митрюхин разыскал припрятанную лестницу и с пистолетом в одной руке, фонарем в другой полез на чердак. Над сенями - закрытый лаз. Открыл, осветил фонариком сени. В углу - кровать, там закутанная в одеяло фигура. Окликнул - не отвечает. Спрыгнул и быстро отворил дверь, зашли другие сотрудники. На постели - никого, оказывается, из одеял и подушек сделано подобие спящего.
В доме никого не оказалось и ничего подозрительного не нашли. Под ковром, лежавшим на полу, обнаружили лаз в подвал, направились туда, а там - целая мастерская, станочек, готовые двугривенные, большие запасы заготовок. Ничего не стали трогать, выпустили собаку. А сами в засаду. Прошла ночь, никто не появлялся. Пришлось посылать машину за едой. Только на исходе второго дня вернулись хозяева - мужчина и женщина. Их тихо задержали. Потом задержали еще пять человек.
Операция прошла бесшумно. Шайка фальшивомонетчиков перестала существовать. В конторах Госбанка облегченно вздохнули.
Весной 1934 года поступило несколько сообщений, что в некоторые магазины и базы Самары приезжают какие-то вооруженные люди, загружают автомашину продуктами и промтоварами, а изумленным заведующим оставляют официальные расписки с печатью Самарского оперсектора ГПУ.
- Нужно по делу, - говорили они работникам баз. - Закончим дело - возвратим.
Затем у каждого из них брали подписки о сохранении в тайне проведенной "операции". Проходили дни, товары не возвращались, и тогда заведующие начинали поднимать тревогу. Было ясно, что действовала шайка мошенников. Печати на расписках и предписаниях были поддельными. К тому же Самарский оперсектор был уже ликвидирован, то есть расписки выдавались от имени несуществующего органа.
Полпред ОГПУ Бак вызвал к себе Митрюхина.
- Знаете об этих случаях? - и протянул милицейскую сводку.
- Слышал, Борис Аркадьевич. Звездин, начальник милиции, занимается лично, но пока не поймали.
- Почему до сих пор не занимались этим делом наши товарищи? Надо включиться. Поручаю вам. Учтите, компрометируются органы ГПУ, этого допускать нельзя.
Митрюхин и его помощники побывали на базах, в магазинах и других учреждениях, беседовали с руководителями, секретарями партячеек, инструктировали их, как поступить, если к ним заявятся мнимые "сотрудники ГПУ".
Через несколько дней, в 9 часов вечера, раздался телефонный звонок из Заготзерна.
- Владимир Иванович, ГПУ забирает у нас все пишущие машинки.
- Задержите их до нашего прихода, но на нас не ссылайтесь. Под любым предлогом. Сочините что-нибудь. Предложите выпить, в конце концов, но задержите.
Выехавшие на место сотрудники задержали рецидивиста, неоднократно судимого за мошенничество. Он оказался главарем шайки. Рассказал, что печати делал сам, но были затруднения с изготовлением "предписаний". Написанные от руки, они не производили нужного впечатления и вызывали сомнение. Потребовались машинки.
Показания необходимо было проверить. Митрюхин не исключал возможности использования печатей ликвидированного органа, тогда пришлось бы выяснять, каким образом печати оказались у мошенника.
- Вы утверждаете, что печати изготовляли лично вы?
- Да, сам…
- Можете сейчас сделать печать?
- А как же.
Задержанный попросил кусок картона и острый нож. Начал манипулировать ножом, и не прошло часа, как печать была готова.
Потом задержали остальных участников шайки.
Владимир Иванович после многолетней работы в органах госбезопасности Средневолжского края занимал ответственные должности в хозяйственных организациях Куйбышева. В настоящее время персональный пенсионер союзного значения, проживает в Куйбышеве.
Подполковник в отставке А. Козлов
НЕПОДКУПНЫЕ
1
Григорий Климов некоторое время постоял у ворот тюрьмы, с хрустом расправил плечи и пошел по Ильинской улице. Долгое сидение в комнате с зарешеченными окнами, непривычный длительный допрос арестованного утомили его. Молодое тело требовало движений, и Климов ускорил шаг, энергично размахивая при этом руками.
Дело, которое поручили ему вести, в отличие от первых, оказалось сложным. Оно возникло по жалобе рабочих-заготовителей из Курумочского леса, и по нему проходило более десяти человек. Бывший купец первой гильдии Семушкин и его сообщники, игнорируя советские законы, беспощадно эксплуатировали рабочих, а платили мало. Не считаясь с нарядами исполкома, сплавляли лес организациям, существование которых вызывало сомнение, допускали другие серьезные злоупотребления и наживались.
Получив дело, Климов пригласил волжского грузчика Логинова, известного ему по профсоюзу, и попросил его побывать на лесоразработках под видом поиска выгодной работы. Умный и толковый человек, прямой по натуре и немало пострадавший за это от бывших хозяев и приказчиков, Логинов был нетерпим к несправедливости. В лесу он быстро нашел общий язык с рабочими, хорошо разобрался в обстановке и, вернувшись, рассказал детально о творившихся там беспорядках. Климов, поехавший туда позже, по ориентировке Логинова быстро нашел нужных свидетелей, собрал другие необходимые документы и теперь в самарской тюрьме приступил к поединку с арестованными.
Не успел Климов пройти и половину квартала, как ему неожиданно преградил дорогу солидный мужчина и, угодливо поклонившись, спросил:
- Виноват, вы не Климов Григорий Иванович будете?
- Предположим…
- Прошу прощения за назойливость, не вы ли ведете дело Семушкина?
- Ну и что?..
Назойливый незнакомец пошел рядом, продолжая быстро объясняться, нахваливать Семушкина. Дескать, он большой специалист по лесной части, приносит пользу новой власти: лес нужен всем.
- Возможно, купец ошибся малость, по незнанию нарушал некоторые теперешние законы. Верно, он покрикивал на рабочих, взыскивал за безделье - ух, прижимистый мужик. Это же по старинке, без того нельзя было раньше. Сам купец, знаю, как это бывает. Между прочим, готов помочь разобраться в коммерческих делах. Готов помочь всем, кто нуждается. Я такой. Купца Колесникова все в городе знают. Вот справа двухэтажный дом, это мой дом. Номера там были.
Купец показал на дом. Григорий узнал его. Когда провожал Лиду, девушку, с которой познакомился на репетиции "Ромео и Джульетты", она останавливалась здесь и прощалась с ним.
"Неужели отец?" - предположил он.
За разговорами дошли до Воскресенской площади. Купец запыхался, но от Климова, шагавшего быстро, не отставал.
- Может, зайдем, посидим. Что за беседа на ходу. - Колесников показал на чайную. - Не побрезгуйте. Многие из молодых были рады моему расположению: у меня дочки-красавицы на выданье!
"Что хочет купец от меня? Разговор о Лиде? Или знает что-либо существенное по делу Семушкина. Нужно выяснить все до конца, а там увидим", - решил Климов и согласился вместе пообедать.
На столе появился запретный в то время графинчик. После первой же стопки Колесников осмелел, стал откровенным и, как он выразился, приступил к делу. Он, оказывается, разговаривал с женой Семушкина, та приготовила кругленькую сумму на расходы. Надо выручить друга.
Было ясно: предлагает взятку. У Климова внутри все кипело от возмущения, ему хотелось отругать купца, плюнуть ему в лицо, даже ударить. Он знал - этого делать нельзя, но можно арестовать за предложение взятки. А что дальше? Как разоблачить его, доказать, что было такое предложение? Климов не знал. К тому же стопка водки подействовала быстро и стало противно. Раньше ему не приходилось пробовать этого зелья.