Петро отрицательно покачал головой:
- Не знаю такой.
- Узнаешь. Мы из тебя большевистский дух вытрясем, - бандит потянулся к гимнастерке. - А ну, Фик, примеряй, сдается, как раз на тебя.
- Не лапай, - Петро оттолкнул бандеровца. - Домой сначала руки и вшей обери с себя, тогда придешь знакомиться.
- Ах ты гад! - зашипел тот и выхватил пистолет.
Но стрелять не стал. Размахнулся и ударил Петра рукояткой по голове.
Парень пришел в себя от материнского крика, вскочил на ноги. Но в тот же момент на него, как бешеные собаки, набросились бандиты. Скрутили руки, вытащили из хаты.
А утром люди нашли труп Петра Веретенника с петлей на шее…
На место преступления примчался поднятый по тревоге отряд "ястребков", но след оуновцев замела метель, и разыскать банду Дужего не удалось.
Под вечер в Каменку-Бугскую приехали майор Кротенко и капитан Швыдченко. Они приступили к анализу дел в районе.
Шульга доложил о ликвидации банды Камня. Ее недавно разгромили "ястребки" под командой лейтенанта Епифанова.
- Под кличкой Камень действовал кулак Данило Мысак из села Тышица, - объяснил капитан. - За свои преступления головорезы поплатились. Теперь появилась банда некоего Дужего.
- С этими тоже надо кончать, - сказал Кротенко. - Какая требуется помощь?
- Областное управление слишком осторожно подходит к вопросу об аресте, а самое время нажать на бандитских пособников.
- Уже нажимали в соседнем районе, - перебил Кротенко. - Хорошо, что вовремя разобрались. Оказалось, несколько таких "пособников" помогли бандитам под страхом смерти. Возьмите другой случай. К одному крестьянину явились оуновцы и стали вымогать пятьсот рублей, муку, мясо, сало. Они знали, что тот заколол кабана, продал корову. И все-таки крестьянин отказался поделиться. Его застрелили, а хату разграбили. Так вот, добро досталось бандитам, а старик погиб. Погиб напрасно, потому что такая смерть не принесла людям пользы. Надо усилить борьбу против националистов, активней приобщать к ней местное население. Понимаете? Кстати, Дмитро Мусиевич, как там поживает Катерина?
- Ее в чем-то заподозрили, - ответил Шульга, - установили наблюдение, поэтому мы и не имеем от нее сведений.
- А как лесник?
- Передал секретарю райкома интересную информацию.
Шульга вынул из папки бумажку и прочитал:
- "Я тот, кто привозил дрова первому. Катьку не трогайте. Ее проверяют. Следят за каждым. Те, кого ищете, прячутся в лесу, где-то в районе Мокрой балки. Постараюсь уточнить место. Нам надо встретиться и все обсудить. Пошлите кого-нибудь на связь".
Кротенко взял из рук Шульги записку, прочитал ее еще раз и отложил в сторону.
- Мы получили не менее интересные сведения по вашему району, - сказал Петр Федорович после короткой паузы. - Помните, во время операции против банды Зарижного был схвачен боевик? Вы отправили его в больницу в безнадежном состоянии…
- Неужто покойник ожил? - удивился капитан.
- Не сам, конечно. Медики воскресили. Теперь чувствует себя хорошо, дает показания, - Кротенко подошел к карте. - По сведениям этого оуновца, где-то тут, - он показал на зеленый квадрат леса, - есть несколько бункеров. Оборудованы они хорошо. Осенью оуновские верховоды запаслись сухарями, горохом, фасолью, салом, даже медом и самогонкой. Перед тем как выпасть снегу, они должны были заползти в эти норы и сидеть там до весны. Участники банд получили указание запугивать население сел и хуторов, чтобы отвлечь наше внимание от верховодов. На всякий случай те имеют запасные бункеры, но задержанный не знает, где они находятся.
Шульга задумался. Потом поднялся, зажег свет и глянул на карту.
- Выходит, данные совпадают. Этот квадрат относится к делянке, где работает лесником Катеринин дядька. С ним надо связаться. Может, послать кого-нибудь в лес?
- Не торопитесь, Дмитро Мусиевич. Есть подходящая оказия. Лесничество получило распоряжение провести переучет лесных полос и делянок. К тому же предусматривается расчистка, посадка. Будут нужны рабочие руки. Думаю, управление лесного хозяйства области от лишней бригады не откажется. О такой возможности уведомьте лесника через тайник лейтенанта Епифанова. А потом, когда окончательно решится вопрос с бригадой, дадим пароль и приметы связного. Пускай назначит место будущей встречи.
Кротенко, скользя на лыжах, внимательно прислушивался к неторопливому рассказу Дарчиного Волынца, как прозвали род Михаилы Михайловича, Катерининого дядьки. В давние времена его дед, родом с Волыни, батрачил здесь у какого-то пана. Потом женился, стал приймаком, но "волынцем" так и остался.
Отец Михаилы Михайловича умер рано, когда тот был еще ребенком, и его звали по матери - Дарчиным. И прилипло это Дарчин Волынец на всю жизнь, да еще перекинулось и на его детей.
От воспоминания про своих "воробьят запазушных" глаза лесника потеплели, словно поднимался над лесом не зимний вечер, а праздничное весеннее утро.
- У меня их шестеро, - сказал лесник с улыбкой и добавил тревожно: - Так что рискую не только собой, товарищ майор…
Эти искренние слова толкнули Кротенко в самое сердце. Вспомнились друзья-помощники, опытные чекисты, которых выявили бандиты в своем лагере и уничтожили. Возможно, именно для того, чтобы взвесить все "за" и "против" относительно кандидатуры Дарчиного Волынца на главную роль в будущей операции, и прибыли майор Кротенко и капитан Шульга в условленное место под видом лыжников.
Шульга, преодолевая снеговые заносы, вышел вперед. Приблизившись к собеседнику, майор впервые заметил паутину тонких морщинок на его раскрасневшемся от мороза и ветра лице. Этот рассудительный человек оказался не таким уж и молодым. "Ему лет под шестьдесят, - прикинул майор, спускаясь в овражек. - Э, нет, перегнул! Такой могучий торс, тонкая талия, твердый и уверенный шаг свойственны людям помоложе". Но заводить об этом разговор было ни к чему.
Шульга тормознул своими короткими и широкими лыжами, махнул рукой и свернул налево, где метрах в пятидесяти на проселочной дороге ждала их машина.
- Думаю, прощаемся ненадолго, Михайло Михайлович, - подавая руку Волынцу, сказал Кротенко. - О нашей следующей встрече вам сообщат.
В машине после лыжной прогулки клонило в сон. Хромой Степан представлялся ему не старшим лесничим, а сказочным существом, прикрывающим мохнатыми щупальцами бандитский бункер.
"А может, Михайло ошибается, - размышлял Кротенко, - и хромой Степан непричастен к преступлениям националистов? Но ведь в связях с бандитами заподозрил его и тот лесник, который ушел в армию…"
Постепенно рассказ Дарчиного Волынца оживал перед глазами, казалось, будто майор прокручивал киноленту. Он всегда использовал эту счастливую для чекиста способность натренированной памяти и анализировал на досуге подробности встреч с людьми, взвешивал каждое слово, брошенное собеседником. Вот и теперь медленно поплыли кадры, запечатленные с натуры.
…Они втроем остановились в лесной чащобе, распустили крепления лыж и сели на ствол поваленного дерева.
- Видите, это довольно хитрая штука, - продолжал прерванную беседу Волынец. - В подозрительных квадратах, о которых я упоминал, в свое время было заготовлено немало деловой древесины и дров. Деловой лес вывезли, а дрова остались. Как-то я сказал хромому Степану: "И чего мы готовим для школы сырые дрова, если в Мокрой балке столько сухих? Пока стоит мороз, их можно оттуда вывезти". - "Ишь, какой быстрый, - покачал головой старший лесничий. - А тебе что до этого? Деньжат захотелось? Не заслужил. Смотри лучше, что у тебя под носом…"
При этом разговоре, что начался внезапно и сразу же оборвался, был еще один лесник, молодой хлопец, который потом ушел в армию. Когда хромой Степан заковылял к саням, тот предостерег Михаилу Михайловича:
- Не трогайте, дядька, хромого пса с теми дровами. Разве не знаете, что он связан с бандитами да и сам бандит?
Шульга погасил сигарету, глянул на Волынца:
- А если бы того хлопца мы разыскали в армии, он мог бы сказать что-нибудь поконкретней?
- Побоится. У него тут родители, жена, двое детей. Думаю, и без него обойдемся…
"Допустим, хромой Степан и вправду связан с националистами, - раздумывал дальше Кротенко. - Если он что-то заподозрит, то непременно уведомит бандитов об опасности, и те расползутся по лесу, по запасным норам. Тогда ищи ветра в поле. Надо предупредить чекистов, которые работают в бригаде, чтобы и близко не подходили к Мокрой балке. Разведкой бункеров пусть займется Дарчин Волынец".
В тот же вечер, оставив необходимые указания начальнику райотдела НКГБ, Петр Федорович выехал во Львов. Появился в Каменке-Бугской только перед следующей встречей с Дарчиным Волынцем и был, как всегда, весел и бодр. Он поздравил Дмитра Мусиевича со званием майора, потом принялся рассказывать новости.
- Вчера по просьбе председателя райисполкома начальник лесхоза пообещал выделить для школ и больниц сухих березовых и грабовых дров. А такое сокровище лежит только в Мокрой балке. Транспорт для перевозки прибудет туда по нашему указанию. Пошлем людей для подсобных работ в сопровождении отряда "ястребков". Одним словом, операцию сможем обеспечить, да и сил, надеюсь, подбросят. Только одно задерживает - разведка бункеров. Как дела у Михайлы Михайловича?
- Волынец передал, что ждет встречи. Есть для нас новости.
После полудня чекисты прибыли на условленное место. Метрах в десяти от него, за скирдой прогнившей соломы, сидел лесник. Заметив на снегу его длинную тень, Кротенко весело окликнул:
- Как поживаете, дядька Михайло?
- Да вы что, насквозь видите? - испуганно выглянул из-за скирды Дарчин Волынец. Потом, глянув на собственную тень, успокоился и добавил, зевая: - А я, знаете, задремал. Устал сегодня так, что едва дышу. Садитесь рядом: и нас не видно, и ветер не так пробирать будет.
Он смахнул иней с дубленой полы потрескавшегося кожуха, подвинулся в глубь скирды. Чекисты примостились рядом, вытянув вперед ноги.
- Так какие же у вас новости, Михайло Михайлович? - спросил Кротенко.
- Недавно застал меня в Мокрой балке хромой Степан…
Волынец достал из-за пояса кожаный мешочек, набил трубку самосадом и, отряхнув мякину с вышитых красным гарусом рукавов, продолжил тем же спокойным тоном:
- Я как раз вышел из саней, чтобы срезать палку для грабель, а Степан ко мне: "Все крутишься возле дров? Ишь, не дают тебе покоя. Или, может, дурь какую в голову забрал? Так скажи, чего хочешь, Михайло?" Постоял, постоял, потом сердито сплюнул и похромал к своим саням, груженным мешками…
- Что было в мешках? - спросил Кротенко.
- Не знаю. Старший лесничий приказал мне возвращаться назад, и уже по дороге в село мы с ним встретились снова. Он пересел в мои сани, а свои пустил следом. В них уже было только сено. Степан опять ко мне: "Послухай, Михайло, думаю, и тебе нужна какая-никакая копейка". Потом оглянулся, запустил руку в карман, вынул деньги и говорит: "Вот тебе. Разбогатеешь, тогда и рассчитаешься. А теперь бери и держи язык за зубами".
- Вы взяли? - перебил лесника майор Шульга.
- А как же, сто рублей на дороге не валяются, - вздохнул Дарчин Волынец и, поправив смушковую шапку, съехавшую набок, усмехнулся: - В тот же вечер пришел ко мне брат Роман, тоже лесник… Так он… - Михайло Михайлович сморщился, раздул ноздри и дотронулся пальцем до своего носа, - понимаете, носом он чует не хуже собаки. По запаху может отличить, прошел человек по лесу босой или в сапогах, и даже скажет, чем мазал обувь - дегтем или ваксой. Роман прекрасно разбирается в лесу.
И хотя Дарчин Волынец явно преувеличивал феноменальные способности брата, Кротенко и Шульга возражать не стали. Они напряженно следили за ходом рассказа. Михайло Михайлович зажег трубку, и сизый дымок поплыл вверх.
- Так вот, Роман хотел купить дочке сапожки и пришел ко мне денег занять. Такой счастливый случай надо еще оценить. Я сунул руку в карман, вынул гроши, отсчитал тридцать рублей и даю ему. А он на меня уставился: "Могилой смердят! Ты что, в земле их держал? Не веришь? Понюхай!"
Дарчин Волынец полез в карман, но денег там не обнаружил.
- Хотел вам показать, да забыл дома. И вправду, воняли землей так, будто их только-только вынули из бункера. Тогда я и подумал: вот куда подевались Степановы мешки и откуда взялись у него эти деньги. Уж из своего кармана он не дал бы мне ни копейки.
- Вполне возможно, - сказал Кротенко. - Вы заметили там, в лесу, в каком направлении поехал хромой Степан после встречи с вами?
- Лошади в его санях смотрели туда, где кончается Мокрая балка и протекают ручьи. Они впадают в речку Свинку. Где-то там должны быть бандитские норы.
- Это уже кое-что, - промолвил Шульга, - однако недостаточно, чтобы проводить операцию. Надо как можно точнее определить расположение бункеров.
- А как это сделать? - спросил Волынец. - Хромой Степан запретил мне появляться в Мокрой балке. Даже деньги сунул, чтобы я отцепился. Застукает в другой раз, догадается, что интересуют меня не дрова. Тогда все может сорваться…
- Ну что ж, - поднялся Кротенко. - Настало, видно, время изменить условия, в которых вам приходится действовать. На днях из Мокрой балки начнут вывозить дрова. Как только станет об этом известно, договоритесь с лесником, что будете руководить погрузкой деревьев. Поддерживайте с нами тесную связь. И помните, Михайло Михайлович, от вашего умения будет зависеть успех операции.
Большая лесная полоса тянулась от Жолквы на северо-запад мимо сел Великомостовского и Каменка-Бугского районов в направлении Сокальщины и соединялась с лесами Волыни. На карте все это пространство казалось зеленой лентой, густо прошитой цветными метками. Мокрая балка, которая занимала несколько километров и образовывала Прибугскую низину, имела вид рыжеватого пятачка, разбитого на квадраты. Полковник Соколюк - начальник областного управления госбезопасности - прикоснулся указкой к одному из них и спросил, обращаясь к Кротенко:
- Вы уверены, что именно тут прячутся бандиты?
- Да, - ответил майор. - Об этом свидетельствует и запах воды, взятой из ручья, впадающего в речку Свинку. Если позволите, я коротко объясню.
И майор Кротенко принялся рассказывать о последней встрече с Дарчиным Волынцем, о том, как тот, выполняя поручение чекистов, выследил все-таки хромого Степана, когда оуновец вез на санях харчи бандитам. Волынцу удалось незаметно пробраться до самых зарослей ельника, где старший лесник сбросил в снег несколько мешков. И диво дивное: Михайло Михайлович не смог их разыскать - куда-то исчезли, словно сквозь землю провалились. На снегу и следа не осталось.
"Наверное, мешки попали сразу в бункер, иначе я их нашел бы", - подумал Волынец. Неподалеку от того места он заметил ручей. Зачерпнул ладонью воды, чтобы напиться, и вылил ее. Она пахла мочой.
Михайло Михайлович вышел на связь и передал информацию майору Шульге, тот доложил обо всем Кротенко, и Дарчин Волынец получил задание: еще раз проверить воду в подозрительном ручье.
На следующий вечер Михайло Михайлович раньше отпустил рабочих, которые грузили дрова на вывоз, и когда Мокрая балка опустела, зашагал в том направлении, куда вели вчерашние следы от саней хромого Степана.
Воды он набрал, плотно закупорил бутылку и привез домой. Принюхался: вода мочой не отдавала. "Неужто вчера показалось?" - заволновался Дарчин Волынец и, не долго думая, подался к своему брату Роману. Тот нюхнул и с усмешкой ответил:
- Пей, Мишка, на здоровье. Вода чистая, как слеза.
Михайло Михайлович совсем огорчился. "Как же так?" - раздумывал, возвращаясь домой. И вдруг громко рассмеялся и выплеснул воду в снег. "Вот дурень! - корил себя лесник. - Конечно, вода протекает через бункер, это факт, но его обитатели должны пользоваться отхожим местом перед сном, а спать ложатся, видно, рано. Просто сегодня я опоздал".
На следующий день Волынец пришел к ручью до рассвета, и проба оказалась удачной.
- Расположение остальных бункеров тоже определено, - продолжал Кротенко.
Он подошел к карте и показал несколько точек.
- Отметьте красным цветом, - попросил начальник управления, протянув майору карандаш.
Участники совещания с интересом слушали рассказ Кротенко, да и сам полковник больше не перебивал его, видно, мысленно оценивал способности своих подчиненных, сметливость и самоотверженность таких помощников, как Дарчин Волынец, который, несмотря на опасность, продолжал выполнять поручения чекистов.
Майор рассказывал образно. Вот Дарчин Волынец выслеживает в лесной чаще хромого Степана, вот Михайло. Михайлович поднимается выше по Мокрой балке и изучает овражки, наполненные мерзлой водой. Они тянутся параллельно в направлении к речке Свинке на расстоянии полутора-двух километров друг от друга. Мороз сковал землю, насыпанную кем-то в те овражки еще с осени. От глаза опытного лесника ничто не скроется. Столько грунта в каждом русле могло набраться разве что после рытья бункеров. Рыли их, очевидно, на берегу, чтобы не носить землю далеко. Ориентируясь по черному осадку в оврагах, Волынец определил, на какой высоте по течению засели бандиты.
- Эти и другие сведения Михайло Михайлович передал нам через связных, - закончил майор Кротенко.
- Ну что ж, собирали по крупинке, а выходит, уже и кашу варить можно, - сделал вывод полковник. - А каковы ваши соображения, товарищи? - обратился он к присутствующим.
- Я за то, чтобы начать операцию, - ответил Кротенко. - Но для этого в районе мало сил.
- Поможет пограничный отряд. Недавно у нас побывал заместитель начальника штаба отряда майор Зубарев. Он участник подобных операций в Прикарпатье. Думаю, и на сей раз не откажет…
Но случилось не так, как задумывалось. Когда план был уже согласован с начальником пограничного отряда, на улице потеплело. Прошумели дожди, растаял снег. В Мокрой балке раскисло, грязь - ни пройти, ни проехать. Операцию пришлось отложить.
Вскоре майор Шульга получил известие от Дарчиного Волынца: "Хромой Степан куда-то исчез. Не появляется ни в селе, ни в лесу. Надо начинать, потому что скоро весна и все поразбегутся".
В тот же день Волынца уведомили, что старшего лесничего задержали и доставили в область. Завтра начнется операция.
Утро выдалось солнечным, погожим. За ночь земля подмерзла, лед сковал речки и озера. Рядом с чекистами и "ястребками", которые высадились из автомашин, шел Дарчин Волынец с автоматом на груди, указывая колонне дорогу.
Лес был окружен пограничниками. У начала Мокрой балки организовали несколько засад.
К бункеру возле ручья подкрадывались осторожно, но найти лаз Волынцу никак не удавалось. Наконец на поляне, где недавно хромой Степан сбрасывал мешки с продуктами, он нащупал замаскированную крышку. Дернул что есть силы за скобу и отскочил в сторону. Люк с грохотом открылся.
- Сдавайтесь! Вы окружены! - крикнул Шульга.
И в тот же момент сбоку, где тоже разыскивали бункер, прозвучали автоматные очереди. Майор Кротенко бросился на выстрелы. Засев за стволами сосен, чекисты вели прицельный огонь по раскрытой пасти бункера, не давая бандитам пустить в ход гранаты.
- Сдавайтесь! - звучали голоса слева и справа. - Оказывать сопротивление бесполезно! Все погибнете!