Мы допиваем кофе, поблагодарив нашего собеседника за разговор, выходим на автомобильную стоянку возле офиса. Рита в скверно подавленном настроении и не может этого скрыть. Я, кажется, понимаю, о чем она думает и спрашиваю:
– Твое решение переехать потихоньку меняется?
– Не говори глупости, – Рита падает на пассажирское кресло и сильно хлопает дверцей. – Я уже все решила.
Развод по-американски
Это утро мы встретили туристическом лагере на берегу Мичигана, штат Висконсин. Запаковав палатки, сели в машину и остановились возле закусочной с видом на озеро, заказали блины с кленовым сиропом и кофе. Я пытался разговорить Риту, которая не любила рассказывать о себе.
Мне удалось выжать не так уж много информации. Рита перепробовала в жизни немало занятий, работала манекенщицей, фотомоделью. Но немного располнела и перестала вписываться в концепцию глянцевых журналов. С юности хотела писать прозу, два года училась в Литературном институте, но бросила, когда поняла, что литературное образование не превращает человека в писателя.
Последние пару лет вела полубогемную жизнь: выставки, друзья художники и артисты, светские приемы в иностранных посольствах… Но эта суета быстро надоела. Со своим мужем встретилась пять лет назад, он человек далекий от искусства, специалист по офисному оборудованию, работает в крупном инвестиционном фонде.
О проблемах личной жизни она по сути ничего не сказала. Я так понял, своего Вадима она застала с другой женщиной или что-то в этом роде. Вадим молил о прощении, – напрасно. Затем бросил работу и уехал в Америку, где у него родственники, подал документы на получение вида на жительство. Видимо, решил, что расставание с любимой женщиной легче пережить на расстоянии. С Ритой встреч не ищет, напротив, бегает от нее. Развода еще не оформляли. Видимо, этим предстоит заниматься уже здесь, в Америке.
Мы вышли из закусочной и поехали к моему знакомому Павлу, жителю Висконсина, юристу, который обещал нам показать город и его окрестности. Павел сел на заднее сидение и сказал, куда надо ехать, чтобы бросить взгляд на достопримечательности. По дороге продолжался разговор о взаимоотношениях мужчины и женщины и разводах в Америке. Я вспомнил пару историй на эту тему.
* * *
Каждое утро я вижу, как сосед из дома напротив садится в машину, едет в ближайшую забегаловку. И возвращается с картонным подносом, на котором две большие чашки кофе: для взрослой дочери и для жены. Он поднимается наверх, оставляет кофе, снова спускается и уезжает на работу. Эту процедуру он повторяет и в выходные. И так изо дня в день, из года в год. Только по субботам уезжает не на службу, а на гольф поле.
Я познакомился с этим мужчиной, его зовут Чарльз. Он сказал без толики раздражения или обиды, что его жена никогда не готовит, даже кофе не варит. В свободное время на кухне заправляет Чарли, у него под рукой стопка книг с кулинарными рецептами, он может приготовить даже деликатесы французской кухни. Но встает к плите, как правило, в те дни, когда приходят гости. Обычно семья Чарльза по вечерам заказывает в ближайшем ресторане ужин с доставкой на дом. Как-то он спросил меня:
– Почему ты уже выплатил за свою квартиру, а мне платить еще двенадцать лет?
– Потому что ты каждый день по ресторанам бегаешь. А мы с женой дома питаемся.
Это шутка, но в ней есть доля правды: американцы не готовы жертвовать своим временем, – время это те же деньги, – чтобы приготовить какое-то серьезное блюдо. Дело ограничивается, как правило, приготовлением стейка на заднем дворе или на балконе. Но чаще всего приносят домой бутерброды из закусочной или звонят в китайский ресторан.
Я прожил рядом с американцами ни один год, и не помню, кто еще из нашего дома кроме жены и меня, привозил из супермаркета тяжелые сумки с продуктами. Впечатление создается такое, что американцы дома вообще не едят, а кухонная мебель – это лишь бесполезная часть интерьера, не более того.
Но дело не только во времени, которое жалко тратить на приготовление ужина. Дело в отношении к женщинам.
Если в России муж, возвращаясь с работы, знает, что жена накроет на стол и покормит его, то муж американский, особенно в городских семьях, где жена, как правило, тоже работает, может рассчитывать только на себя. На вопрос: "Когда будет ужин?" он получит ответ: "Когда ты его приготовишь". Или так: "Сходи в ресторан и принеси". Чарли воспринимает такой ответ как должное. Действительно, почему женщина, вернувшись с работы, должна убивать вечер, стоя у плиты? А муж тем временем будет наслаждаться бейсбольным матчем.
Уместно сказать, что американские мужчины, по моим наблюдениям, прекрасные отцы. Забота о ребенке не тяготит их, напротив, воспринимается, как высокая награда. После работы американец всегда найдет время, чтобы заняться с ребенком. С удовольствием посвятит своему чаду выходные дни, отведет парк, на спортивную площадку, в музей, даже если супруга не работает и у нее много свободного времени.
В начале двадцатого века здешние женщины не имели ничего кроме обязанностей. Не имели даже права голосовать. Двенадцати-четырнадцати часовой рабочий день, включая рабочую субботу, муж, дети, – все на женщине.
История американского феминизма – тема отдельная, особая. Правда состоит в том, что слабый пол не смирился с жизнью второсортных, униженных существ. Женщины сражались за свои права и заслужено их получили, выиграв битву. Мужчины подвинулись, уступив места в исполнительной и законодательной власти и бизнесе. Мало того, по опросам общественного мнения, большинство американцев готовы к тому, чтобы впервые избрать женщину президентом страны. У этой идеи все больше поклонников среди мужчин.
– Русские мужчины это эгоисты с мозгами вывернутыми наизнанку, – сказала Рита. – Потребители. Сразу после свадьбы из предупредительных джентльменов они превращаются в козлов. Подай, принеси…
Я помолчал, собираясь с мыслями. Риту можно понять: после трехлетней жизни с мужчиной, после тягостного расставания в душе остался мутный осадок, раздражение и обида. Мне хотелось защитить русских мужчин и себя самого, я же один из них, от этих обвинений, не совсем справедливых, я искал убедительные аргументы. А Рита развивала наступление.
– Наш мужик, женившись, хочет получить не просто женщину. Ему нужен друг, исповедник, которому он будет ежедневно изливать жалобы на жизнь, на свои проблемы, на неудачи. И плакаться в жилетку. Ему нужна кухарка, поломойка, нянька и так далее. Да еще и страстная любовница. Все в одном флаконе. Причем женщина ко всем своим обязанностям должна еще и на службу ходить, сама себя кормить и одевать. А здесь женщина – это женщина. На нее смотрят с обожанием. Она не придаток стиральной машины и не кухарка.
– Ну, пожалуй, ты права, – кивнул я, с этим трудно не согласиться.
– Если женщина захочет расстаться с русским мужем, он начинает мелочно по-бабски мстить за полученную отставку. За уязвленное самолюбие. Судиться из-за каждой тряпки. Делить то, чего ему не принадлежит. Он обзаводится липовой справкой о том, что зарабатывает деньги, которых не хватит на прокорм кошки. И все это только затем, – чтобы не платить алименты своему же ребенку. Разве в Америке такое возможно?
Она права, если мужчина не заплатил алименты, запросто угодишь под суд. А там пощады не жди. Ответчик в свое оправдание может, например, сказать, что в этом месяце он снял новое жилье, внес месячную плату и залог за арендованную квартиру, кроме того, заплатил штраф за превышение скорости, купил много лекарств, потому что здоровье после развода пошатнулось, – вот поэтому с алиментами вышла задержка. Но он исправится.
Судья эти оправдания слушать не будет. Мужчина может жить на улице, питаться отбросами, задержать уплату штрафа, обходиться без лекарств, залезть в любые долги, – это его личное дело. Но задержать выплату алиментов своему ребенку… Нет, только не это.
Если вы задолжали по алиментам девять тысяч долларов (в разных штатах сумма может немного отличаться), – пеняйте на себя. В любой момент к вам могут явиться полицейские, чтобы описать и вывести все движимое имущество в досудебном порядке. Ребенку нужны деньги сегодня, ждать суда ему некогда.
Кроме того, любой полицейский может остановить на улице машину, вытряхнуть оттуда неплательщика, конфисковать без суда и следствия средство передвижения. Оно будет реализовано на полицейском аукционе, где распродают незаконно нажитое имущество, а деньги пойдут в счет погашения долга. И можете подавать на полицейских в суд: шансов на успех нет.
Кроме того, ответчик нарвется на такой штраф, что сразу поумнеет, а в дальнейшем будет высылать чек с алиментами на неделю раньше. Отец может, чисто теоретически, утаить часть своего дохода. Скажем, он нашел себе какой-то заработок помимо основной работы, получил расчет наличными и положил их в карман, не указав доход в налоговой декларации и не заплатив с его алименты. А это уже тюрьмой пахнет. Закон всегда на стороне ребенка.
* * *
– Ну, не все же русские такие, – говорю я. – Не все отцы прячут деньги от своих детей.
Рита любит спорить. И, надо отдать ей должное, уступает, если не права. Но не в этот раз.
– Ты не увиливай от ответа. В Америке такое возможно?
– В Америке все возможно, – киваю я. – Но если отец утаил доходы или не заплатил алименты ребенку – может сухари сушить.
– Вот так-то, – торжествует Рита. – А что собой представляет процедура развода?
– Лучше спроси Павла, – посоветовал я. – Все-таки это он юрист, а не я.
Она повернулась назад.
– Ну, что скажете?
– Ну, брак и развод здесь – очень серьезные вещи, – сказал Павел. – Законодательство устроено так, чтобы создать как можно больше препятствий на пути развода и уберечь семью от распада. Закон дает время жене и мужу, чтобы они одумались и все-таки остались вместе, сохранили союз.
– Это как?
– Ну, обе стороны должны понять, что начинают затратное коммерческое предприятие. Та и другая сторона может потерять много денег на ровном месте. До начала процедуры развода надо хотя бы полгода прожить отдельно от жены, – таков закон. Иначе судья не примет ваше дело к рассмотрению. Почему именно полгода, – не скажет никто, но такова практика. Лучше всего продать квартиру или дом, принадлежащий супругам, и разъехаться. Подать документы и тут же развестись, не решив квартирный и финансовый вопрос, как это делают в России, – не получится.
– То есть квартирный вопрос придется решать еще до развода?
– Совершенно верно. Кроме того, придется договориться между собой о разделе загородного дома, машины, денег в банке. Предположим, вы выбрали развод по взаимному согласию. Все равно сама процедура займет не меньше года. Может, года полтора, а то и два. Если есть ребенок, развод может растянуться на три года, даже на пять. А то и на семь.
– А если договориться не удастся? – Рита была заинтригована.
– Это плохой сценарий. Придется все делить через суд. Это будет дорого и хлопотно. Муж и жена должны будут нанять адвоката, чтобы защитить свои интересы. Адвокат возьмется за дело при условии, что от двадцати до тридцати процентов стоимости имущества и денег, которые поставлены на кон, достанется ему. Тридцать процентов, – это круто. Отдай и не греши.
– А если договорились по-хорошему?
– Тогда адвокату достанется всего пятьсот долларов за оформление бумаг. Тем, кто собирается зарегистрировать брак в Америке, мой совет. Регистрируя брачный союз, заключайте брачный контракт. Этот документ касается только имущественных отношений. Он не затрагивает сферы личной жизни. В контракте нельзя обусловить, например, сколько раз в месяц муж или жена должны исполнять свой супружеский долг. Но можно заранее решить все финансовые проблемы на случай развода.
– А как решают вопрос с алиментами?
– Жена, даже если нет детей, имеет право на алименты. Особенно если она не работала и ее финансовое положение после развода может заметно ухудшиться – алименты, можно сказать, уже у нее в кармане. Понимаете, человек жил с обеспеченным мужем и не привык стесняться в тратах. Значит, по логике судей, женщина испытает после развода не только эмоциональный стресс, но и финансовые затруднения. Она должна справиться с негативными эмоциями и встать на ноги в финансовом отношении. Мужчина обязан сохранить уровень жизни бывшей жены на прежнем уровне, поэтому будет платить ей алименты. Не только ребенку, но и жене.
– Вот это правильно, – расцвела в улыбке Рита. – Законы защищают женщин. Когда только в России до этого додумаются…
– Не совсем так. Может случиться противоположная ситуация. Жена много зарабатывала, а супруг не работал, сидел дома. После развода его финансовое положение пошатнется. И здесь суд может принять сторону мужчины, алименты достанутся ему. Другими словами: тот, кто меньше зарабатывает, имеет право на алименты.
– И как долго платить алименты жене или мужу?
– Обычно от трех до семи лет. Срок определяет суд. Впрочем, каждый из супругов может отказаться от алиментов. Если есть дети, родители перед разводом проходят классы, где учат, как обращаться с детьми после развода. Родителям объясняют, что права ребенка превыше всего. Чтобы при нем не было скандалов, ссор, а ребенок имел равный доступ к обеим родителям. Развод может стать трагедией для родителей, но не должен стать трагедией для ребенка.
– Лихо, – подвела итог Рита. – Алименты мужчинам. А ваша личная жизнь как сложилась? Гладко, без разводов?
– Я приехал в Америку вместе с женой почти двадцать лет назад. Учился, получил адвокатскую степень. Защищал тех, у кого нет денег, чтобы нанять приличного адвоката. В основном черных парней, – лучшей работы не нашлось. Платили немного, и дел выше крыши. Я ложился около полуночи, вставал в пять и целыми днями торчал в пыльной конторе в здании городского суда, похожей на мышиную нору. Жена подолгу оставалась одна, ей было скучно… Когда женщина скучает, особенно женщина привлекательная, в голову приходят дурацкие мысли. И нередко появляется кто-то третий… Короче, мы подали на развод, я собрал вещи и снял небольшую квартирку в бедном районе. К тому времени мы купили в рассрочку дом и выплачивали за него в течении семи лет. Недвижимость пришлось делить. Был общий счет в банке, машина.
– Мне очень жаль, – сказала Рита.
– Мне тоже. Кстати, моим конкурентом оказался адвокат, американец, который специализировался на бракоразводных делах. Он помогал моей бывшей жене с разводом, представлял ее интересы в суде. Он отсудил у меня все или почти все. Да, теперь он живет в моем доме, смотрит мой телевизор и спит на моей кровати. С моей бывшей женой.
– Ужас, – Рита вытаращила глаза.
– Утешаюсь тем, что у бывшей жены сварливый тяжелый характер. И моему сопернику не завидую. Теперь у меня другая семья, другой дом, ребенок в школу ходит. Я открыл свою контору в русском квартале. Берусь за дела о банкротстве, уголовные дела, не самые серьезные. Бизнес идет неплохо. Мы с женой отдыхам в Европе, ездим по миру. Весело проводим время.
Я посмотрел в зеркальце заднего вида. Глаза Павла, когда он говорил об успехах в делах, оставались темными и печальными.
Проверки на дорогах
На хайвее я превысил скорость и с опозданием заметил полицейскую машину, мчавшуюся следом. Мой преследователь включил и выключил сирену и маячки на крыше. Я сбросил скорость и перестроился в средний ряд. Полицейский пугнул меня, но останавливать не стал, выключил сирену и маячки, затем выключил, и куда-то пропал.
Выдержки хватило на полчаса. Стрелка спидометра подползла к отметке восемьдесят пять миль, при разрешенных семидесяти. И тут на хвосте повис другой полицейский, этот был настроен серьезнее, – поравнялся со мной и дал сигнал остановиться.
Я съехал на обочину, опустил стекло, положил руки на руль и замер, наблюдая в зеркальце, как сзади останавливается "Форд куин", с голубой полосой на кузове. Машина большая и мощная, способная нагнать и столкнуть с дороги любого нарушителя. Полицейский не спешил выходить, он возился с компьютером, проверяя по базе данных, не числится ли машина в угоне.
Наконец он вылезает и медленно бредет к нам, это высокий белый мужчина лет сорока пяти, в рубашке цвета топленого молока с нашивками на груди, шевроном местной полиции на рукаве, бежевые брюки наглажены, на фуражке ослепительно сверкает кокарда. Полицейский неплохо экипирован: на ремне восемнадцати зарядный автоматический "глок", две пары наручников и коротковолновая рация. Как правило, под брюками на щиколотке ноги кобура с короткоствольным револьвером. Вдобавок в машине ждут подходящего случая винтовка и дробовик.
– Здравствуйте, сэр, – полицейский не называет своего имени и не объясняет причину, по которой остановил машину, – по закону в этом нет необходимости.
Он сдвигает фуражку на затылок, наклоняется, внимательно осматривает салон. Бросает взгляд на Риту, притихшую на заднем сидении. Лицо полицейского, когда он смотрит на красивую женщину, сохранят бесстрастное выражение. Он ищет глазами оружие, пакет с травкой. На худой конец открытую банку пива или бутылку виски, – тогда не миновать штрафа, скажем, в тысячу долларов, да еще с правами на год попрощаешься.
В закрытой бутылке ничего противозаконного нет. Вообще сумму штрафа за то или иное правонарушение на дороге устанавливают местные власти. Даже не власти штата, а города или района. По моим наблюдениям, чем меньше город, тем выше штраф. За небольшое превышение скорости в разных местах страны вы можете заплатить восемьдесят долларов, а можете и три сотни.
– Здравствуйте, сэр, – отвечаю я.
Полицейский принюхивается, может быть, надеется уловить запах спиртного.
– Попрошу ваши права и документы на машину.
Я медленно, очень медленно наклоняюсь, открываю ящик для перчаток и достаю бумаги. Полицейский продолжает принюхиваться, – что-то ему не нравится. Мысленно я проклинаю себя за то, что вчера переусердствовал с коктейлями в баре гостиницы, лег спать в два ночи, встал с тяжелой головой, а утром не купил жвачки.
– Что случилось, офицер? – спрашиваю я и передаю бумаги, стараясь дышать в сторону.
– Вы превысили скорость, сэр.