Не в золотишке дело
В мае 1961 года я был назначен старшим оперуполномоченным особого отдела КГБ при Совмине СССР по 55-й отдельной бригаде торпедных катеров Северного флота.
- Не все там ладно, - сказали мне тогда в комитете. - Готовьтесь, Михаил Васильевич, вместе с командованием разобраться, почему торпедные катера без конца выходят из строя. Кто-то ставит палки в колеса.
Крайний Север встретил неласково: холод, снег, лед. Но не это волновало меня - первый выход в море и сразу же отказы навигационных приборов.
- Золотишко в приборах есть. Вот кто-то и охотится за ним, - объясняли командиры. - "Золотоискатели", туды их…
- "Золотоискатели"? Да нет, думается, дело тут посложнее. Выводят из строя не только приборы, но и торпедные аппараты. А это подрыв боевой готовности. Будем искать.
Не день и не два пришлось вести оперативную работу: изучать людей, подбирать помощников. Но в конце концов я вышел на след. Как и предполагал, дело было не в охоте за золотишком. Была раскрыта группа матросов, призванных из Латвии, которые сами пожелали служить на флоте. Сперва служили исправно, зарабатывали авторитет, а потом начали вредить. Делали все тонко, профессионально. Поэтому долгое время оперативникам и не удавалось выйти на их след.
Полковник в отставке Михаил МУДРЫЙ
Операция "Новый год"
Они встретились много лет спустя, после того как в ГДР разошлись их дороги - капитан 2 ранга Олег Михайлович Смирнов и генерал Александр Александрович Марейчев. Оба когда-то служили в Группе советских войск в Германии, в 7-й гвардейской танковой дивизии: Марейчев возглавлял особый отдел по дивизии, а Смирнов был оперуполномоченным.
- Город Рослау помните, товарищ генерал?
- Помню, - улыбнулся Марейчев. - Такое не забывается.
- Я часто вспоминаю ту новогоднюю ночь… Хотя до сих пор не знаю, чем все завершилось.
- Хорошо все завершилось, очень хорошо, - успокоил генерал.
Подходил к концу 1965 год. В то время в особый отдел дивизии по замене прибыл полковник Александр Марейчев. Ему доложили, что недавно западногерманская разведка попыталась завербовать офицера дивизии. Военные контрразведчики сработали оперативно, и офицер досрочно был отправлен в Советский Союз. Ну а с вербовщицы, как говорится, взятки гладки. Проживает она в Западной Германии и частенько приезжает к матери в город Цербст.
Марейчев долго размышлял над этим случаем. Потом предложил:
- Западные службы пытаются вербовать наших офицеров. А почему нам не перевербовать их агента? Разыскать эту немку не проблема: наверняка под Новый год к матери приедет. Вот и работайте.
Так и определилась операция под кодовым названием "Новый год". Для ее выполнения к работе подключили нескольких особистов, а главную роль отвели Смирнову - он должен был разыскать мать вербовщицы, через нее установить связь с дочерью, наметить место встречи. Затем подключатся другие работники отдела.
И вот незадолго до Нового года в Цербсте появился офицер с изящным портфелем в руках. По указанному контрразведчиками ГДР адресу нашел домик матери девушки Марты. Позвонил. Вышла пожилая женщина:
- Вам кого?
- Я от Саши, - назвал Смирнов имя того самого отправленного в Союз офицера. - Подарочек передает Марте.
- Давайте, я передам, - засуетилась женщина.
- Нет, мне надо ей лично кое-что изложить на словах.
Женщина подумала и назвала дату встречи.
Встретились в назначенный час. Марта оказалась красивой, стройной девушкой. Да и Смирнова мужской красотой бог не обидел. Завязать разговор и договориться о дальнейших встречах не составляло труда.
После нескольких свиданий решили встретить Новый год вместе в Рослау. А поскольку, как объяснил Смирнов, он холостой и живет в офицерской гостинице, в отдельном номере, то лучшего места для новогоднего вечера не придумать.
Перед Новым годом Олег вышел на трамвайную остановку неподалеку от военного городка. В воздухе кружились снежинки. Сияли праздничные огни, заливая тротуары то розовым, то голубым, то зеленым светом. Олег думал о жене Нине, которая в этот час встречала Новый год в семье Марейчева и, конечно, сейчас думала о нем.
Марта появилась неожиданно, словно из сказки, - воздушная, улыбающаяся, с блестками снежинок на плечах.
- Гут абенд!
- Гут абенд!
Они почти бежали к гостинице, где их уже ждал накрытый стол…
Сели, выпили по рюмочке. Марта что-то лепетала по-русски, Олег отвечал по-немецки. И горькая мысль сверлила сознание: "Вот именно так хорошие наши парни попадают в шпионские сети".
В дверь неожиданно постучали.
Олег открыл. На пороге стоял офицерский патруль. В роли начальника патруля выступал офицер особого отдела Чижов.
- С наступающим Новым годом! Да вы, я вижу, не один. - сказал Чижов и обратился к Марте: - Кто вы, фрау?
- Я немка.
- Документы есть?
- Есть. Вот паспорт.
Пока "патруль" рассматривал паспорт, Марта шепнула Олегу по-немецки: "Не говорите, что мы давно знакомы. Всего час назад встретились на остановке".
- Вы гражданка ФРГ? Как попали сюда? Следуйте за мной. И вы, товарищ старший лейтенант, тоже.
Их привели к начальнику особого отдела Марейчеву. Смирнов доложил все, что требовалось сказать по "легенде". Полковник начал сердиться, приказал вызвать помощника. Когда тот вошел, он приказал с возмущением в голосе:
- Поговорите с этим офицером! Пусть пишет объяснительную.
Так и закончилась для Олега эта операция. Что говорил Марейчев подданной ФРГ, удалось ли ему склонить ее к работе в наших интересах, Смирнов тогда не узнал.
Потом Марейчев уехал в Афганистан, а Смирнова перевели на флот, назначив заместителем начальника особого отдела бригады ракетных катеров.
И вот они встретились спустя годы. О давней совместной операции генерал Марейчев сказал коротко:
- Все сложилось нормально…
Капитан 2 ранга Олег СМИРНОВ (Записал подполковник С. Пархоменко)
Это место теперь не найти…
Летом 1970 года начальник особого отдела 3-й армии Г руппы советских войск в Германии Коваленко убыл в Москву и по приезду вызвал меня и приказал сформировать группу из пяти человек с его участием для проведения специальной операции. О сути операции он не распространялся до тех пор, пока я не доложил, что люди готовы к работе.
Оказалось, что после окончания войны особый отдел 3-й армии какое-то время хранил останки Гитлера, Евы Браун, Геббельса, его жены и детей и впоследствии захоронил их в районе своего расположения. Теперь от руководства КПСС была получена задача уничтожить эти останки и таким образом исключить их возможный поиск в будущем. Николай Григорьевич имел на руках схему захоронения.
Группа использовала момент, когда в 3-й армии проводилось тактическое учение. Место предполагаемого погребения накрыли палаткой и начали раскопки. К операции был привлечен Тимур Васильевич Белов, Владимир Николаевич Гуменюк и еще два человека, обеспечивающие внешнюю охрану. Сутки мы работали очень активно, но грунт показывал, что ямы в этом месте никогда не было. На следующий день Николай Григорьевич отправился выяснять, где все-таки находятся останки. А мы по инициативе Гуменюка изготовили щупы по типу миноискателей и прошлись с ними по всему участку. Буквально через 10 минут наткнулись на ящики, зарытые не столь уж и глубоко.
Ящики извлекли из земли. Все останки разложили на простынях и убедились, что в их числе 4 черепа взрослых и 6 детских. Останки были упакованы в оружейные ящики. На следующий день на машине мы втроем - Гуменюк, Николай Григорьевич и я - вывезли все это за пределы Магдебурга в место, где обыкновенно рыбачили наши военнослужащие. Облили кости бензином, сожгли, а пепел развеяли в поле и над речкой. Тут Николай Григорьевич со свойственной ему мудростью сказал: "Ребята, я не знаю, что будет спустя какое-то время. Давайте в отчетных документах не станем указывать точное место распыления останков, чтобы ни у одного негодяя позднее не появилось искушения поставить там какой-нибудь памятник". Мы согласились и подписали акт, из которого не было ясно, где именно был развеян пепел.
Вот такие задания в свое время приходилось выполнять контрразведчикам.
В. А. ШИРОКОВ
"Плещут холодные волны…"
1989 год. На боевую службу в Норвежское море планово ушла атомная подводная лодка К-278 "Комсомолец". Незадолго до выхода оперуполномоченный особого отдела КГБ СССР по 6-й дивизии АПЛ Северного флота старший лейтенант Сергей Богданов докладывал руководству полученную им оперативную информацию о слабой подготовленности экипажа и негативных процессах в воинском коллективе: несколько моряков, реально оценивая обстановку на борту, даже отказались от участия в походе. Однако усилия военных контрразведчиков уже не смогли повлиять на сроки выхода лодки из базы.
7 апреля на борту АПЛ возник пожар, и через несколько часов после аварии стало ясно, что, несмотря на все принимаемые экипажем меры, лодку не спасти. Оценив ситуацию, оперработник - выпускник штурманского факультета ВВМУ им. М. В. Фрунзе - прежде всего помог одному из офицеров привести в боевое положение механизмы отдачи спасательных плотиков, проверить готовность спасательных средств. Затем вместе с корабельным врачом Богданов проводил реанимационные мероприятия по спасению пострадавших от удушья и высокой температуры. В ходе эвакуации офицер успел подготовить шифротелеграмму в Центр и спасти документы - шкатулку с ними оперработник привязал к своей руке и покинул лодку в числе последних.
Оказавшись в бушующих волнах - шторм достигал шести баллов, а температура воздуха и воды не превышала четырех градусов - среди тонущих моряков, Богданов, отличный пловец, помог многим из них добраться до спасательного плотика. В самый критический момент, когда изможденные холодом и усталостью люди пали духом, теряя последнюю надежду на спасение, Сергей запел "Варяг". Он помнил, что в военно-морском училище один из преподавателей говорил: песня не только эмоционально поддерживает попавших в беду людей, но и позволяет восстановить дыхание, обогатить кровь кислородом. Песня была подхвачена остальными моряками - это не только поддержало их морально, но и позволило самому Богданову определить тех, кто потерял силы и нуждался в дополнительной помощи.
Когда вместе с остальными членами экипажа контрразведчик был поднят на борт плавбазы "Хлобыстов", он через командование корабля сразу вышел на связь с "землей", передал информацию обо всем произошедшем и складывающейся обстановке, а затем составил список спасенных моряков с отметками о состоянии их здоровья, провел опознание тел погибших. Несмотря на требования врачей,
Богданов оставался на ногах и приступил к активному расследованию обстоятельств и причин гибели корабля, а позднее, опять отказавшись от медицинской помощи, присоединился к оперативно-следственной группе. В результате из-за сильнейшего физического истощения он оказался единственным среди пострадавших, кого с борта корабля выносили на носилках.
За мужественные и самоотверженные действия, проявленные при выполнении воинского долга, старший лейтенант Сергей Богданов был награжден орденом Красного Знамени.
Владимир ИВАНОВ
В бакинском огне…
Вспоминаю события 19–20 января 1991 года, когда возникла необходимость ввода войск в объятый националистической истерией Баку… Милицейскому батальону из города Фрунзе предстояло занять одно из бакинских производственных предприятий, чтобы организовать его охрану от бесчинствующих толп, подстрекаемых "Народным фронтом". Ночью, в кромешной темноте, когда город был полностью обесточен, батальон начал передвигаться по назначенному маршруту.
Головная рота, возглавляемая молодым офицером, оторвалась от основных сил батальона и попала под шквальный огонь боевиков. Ее командир растерялся. Тогда оперработник, капитан М-ко взял на себя командование ротой и вывел подразделение к основным силам батальона. Когда же батальон подошел к заводу, проход на территорию которого был перекрыт вооруженными боевиками, М-ко бесстрашно отправился к ним в качестве парламентера и убедил их бескровно пропустить милиционеров внутрь - для организации охраны объекта. Таким образом, контрразведчик не только помог подразделению выполнить поставленную боевую задачу, но и фактически спас многих солдат и противостоявших им "ополченцев" от взаимного истребления.
В ту пору я там возглавлял особую группу нашего управления по внутренним войскам. Командир батальона приехал ко мне, рассказал эту историю и попросил от имени всех офицеров батальона представить отважного капитана к ордену Красной Звезды…
Генерал-майор Юрий ГУЩА (Записал В. Былинин)
"Весна" на нашей улице
"Совершенно секретно
Экз. № 1.
Только лично
Начальнику 3-го Главного управления КГБ при СМ СССР
Генерал-лейтенанту тов. Д. С. Леонову
О реализации материалов оперативной разработки по делу "Весна"
В ходе проведения операции в рамках оперативной разработки по делу "Весна" арестовано свыше 500 вражеских агентов, в том числе:
американской разведки - 221;
английской - 105;
"Организации Гелена" - 45;
"Ведомство Бланка по охране конституции" - 22;
Арестована большая группа агентов западногерманских подрывных организаций:
радиостанция "РИАС" - 71;
так называемой "Группы борьбы против бесчеловечности" - 56;
"Следственного комитета свободных юристов" - 36.
В результате оперативных комбинаций выведено 11 официальных сотрудников, резидентов, агентов-вербовщиков и агентов-наводчиков. В их числе официальный сотрудник 904-го филиала 902-го представительства "разведки Гелена" Морган Хорст, а также официальный сотрудник так называемого "Архива советской зоны оккупации" Франкоф Отто.
Ликвидированы:
4 резидентуры американской разведки;
5 - английской:
3 - германской;
10 - западногерманских подрывных центров.
В числе арестованных:
15 резидентов;
31 курьер, связник;
15 агентов-вербовщиков;
9 радистов…".
Далее в докладной перечисляются изъятые у арестованных радиосредства, оружие, боеприпасы, средства тайнописи и яды, содержатся предложения по реализации еще находящихся в разработке материалов на ряд агентов противника. В мае 1955 года ее подписал начальник Управления особых отделов КГБ при Совете министров СССР по Группе советских войск в Германии (УОО КГБ при СМ СССР по ГСВГ) генерал-лейтенант Георгий Цинев.
Количество разоблаченных агентов и резидентов, названное в докладной, может показаться просто фантастическим!
Успех оперативной разработки "Весна" был обусловлен слаженной работой УОО КГБ при СМ СССР по ГСВГ, Инспекции по безопасности Верховного комиссара СССР в Берлине и только вставшего на ноги Министерства государственной безопасности Германской Демократической Республики. А началась операция "горячим берлинским летом" 1953 года.
Повторный "штурм" Берлина
В июне, через нескольких месяцев после смерти Сталина, его бывшие союзники по антигитлеровской коалиции впервые отважились испытать на прочность созданную им "империю" и проверить твердость политической воли у новых советских вождей. Удар был нанесен по самому чувствительному месту - ГДР, "рекламной витрине" советского блока, призванной продемонстрировать миру преимущества социализма перед капитализмом.
11 июня мало кто мог увидеть за стачкой нескольких десятков рабочих те скрытые пружины, которые вскоре приведут в движение сотни тысяч граждан ГДР, взорвут ситуацию в Восточном Берлине. В тот день одна из бригад каменщиков, занятая на строительстве блока "Г" в районе Сталиналле, объявила 24-часовую "итальянскую забастовку". Рабочие выдвинули всего одно требование - "об отмене произвольного повышения производственных норм на 10 процентов", принятых правительством ГДР 28 мая 1953 года.
Через два дня, 13 июня, это недовольство приобрело более масштабный характер, его поддержали лидеры профсоюза строителей. Они организовали для рабочих этой и ряда других столичных строек "коллективную прогулку" на пароходе. Короткий митинг перерос в собрание и завершился принятием решения о проведении совместного выступления профсоюза и стачкома против повышения производственных норм.
За несколько дней до начала кризиса уполномоченный МВД СССР в Германии полковник И. Фадейкин докладывал первому заместителю председателя Совета министров СССР, министру внутренних дел СССР Л. Берии:
"Волнения рабочих в демократическом секторе Берлина начались еще 11–12 июня с.г. Рабочие строительных объектов собирались группами, обсуждая создавшееся положение в связи с "изменением политического курса" Правительства ГДР.
Руководство горкома СЕПГ не реагировало на поступающие сигналы о недовольстве рабочих и продолжало ориентировать руководство строек и партийных функционеров на "проведение в жизнь повышенных норм".
Зато в западных секторах Берлина не дремали. Воспользовавшись моментом, развили бурную деятельность НТС, "Группа борьбы против бесчеловечности", "Восточное бюро", "Союз немецкой молодежи" и другие организации, за которыми стояли спецслужбы США, Великобритании и Западной Германии. Агентура и провокаторы распространяли среди населения ГДР листовки и слухи антиправительственного содержания…
14 июня в 11.30 у блока № 40 собралась толпа около 400 человек, выстроилась в колонну и, развернув плакат: "Мы требуем снижения норм", направилась к центру города. Вокруг колонны сновали велосипедисты. Они поддерживали порядок среди демонстрантов и выступали связниками между забастовочными комитетами, которые стихийно возникали по ходу движения в других строительных организациях.
Толпа увеличивалась, наливалась злобой и шла вперед с грозными криками: "Мы рабочие, а не рабы!", "Долой нормы!". Навстречу ей медленно катили три автомашины с радиоустановками. Из динамиков раздавались призывы партийных агитаторов к демонстрантам прекратить забастовку, начать переговоры. Подстрекаемая провокаторами, толпа принялась крушить машины, растерзала женщину-диктора и жестоко избила водителей.
Особенно усердствовал житель американского сектора Берлина некто Кальковский. Спустя сутки, задержанный полицией при штурме здания ЦК СЕПГ, он показал на допросе:
"С августа 1952 года я не имею постоянной работы, получаю лишь незначительное пособие по безработице и при наличии семьи из9 человек естественно испытываю большие материальные трудности. Этим воспользовался один мой знакомый из Западного Берлина, который подтолкнул меня на преступный путь, пообещав прилично заплатить за участие в подстрекательстве населения демократического сектора Берлина к массовым беспорядкам. Его фамилия Гюттинг Пауль, во время войны служил в войсках СС, имел чин унтерштурмфюрер До осени 1952 года проживал в советской зоне оккупации, затем поселился в американском секторе Берлина. На мой вопрос о причине смены жительства он дословно выразился, что по заданию "Группы борьбы против бесчеловечности" занимался отравлением скота, а сейчас периодически выезжает в города ГДР, откуда привозит интересующую запад информацию.