Когда немцев прогнали из Франции, Райхман был арестован. Его судили в Бельгии за сотрудничество с немцами и приговорили к 17-летнему тюремному заключению. Мальвина Грубер попала в советские руки и провела четыре года в тюрьме. Ее выпустили в 1950 году.
Глава V. Швейцарская сеть во время войны
"Шандор Радо" и его группа
До начала советско-германской войны роль Швейцарии в царстве советского шпионажа была весьма скромной. Разумеется, военная разведка и агенты НКВД были в Швейцарии и до 1941 года, но по сравнению с их коллегами в соседних Германии, Италии и Франции они вели относительно спокойную жизнь. Швейцария никогда не вступала в международные коалиции, ее нейтралитет не был лицемерным, он являлся подлинным принципом ее внешней политики.
В Швейцарии не было официальных советских агентов или атташе, потому что дипломатические отношения между Берном и Москвой, разорванные в 1923 году, так и не были восстановлены до конца войны. Связь советской разведки в Швейцарии с Центром обычно шла через столицу соседнего государства - например, Париж. Зависимость от внешних условий была ещё одной причиной, по которой Швейцария занимала провинциальное положение и играла второстепенную роль в советской иностранной разведке. Первый советский коротковолновый передатчик был установлен в Швейцарии в конце тридцатых годов, но он не был перегружен сообщениями для Москвы.
До 1936–1937 годов немногочисленная сеть советской военной разведки в Швейцарии возглавлялась интеллигентной, приятной на вид женщиной, примерно тридцати лет, известной аппарату под именем "Вера". Хотя ее деятельность и не казалась особенно ценной, она была полезна хотя бы потому, что знала условия жизни и работы в стране и имела друзей, которые впоследствии тоже стали агентами. После Швейцарии она занимала другие должности и часто приезжала в Москву. Она встретила свой трагический конец вместе со многими другими во время ужасной чистки, которая последовала за провалом канадской шпионской сети после войны.
"Веру" заменили в Швейцарии несколько доверенных агентов; самой заметной среди них была Урсула Мария Гамбургер, которая первой начала вести радиопередачи из Швейцарии. Она и ее муж Рудольф, немецкий коммунист и старый советский агент, имели большой опыт работы на Дальнем Востоке, в Польше и других странах. Рудольф продолжил работу в Китае (где он в итоге был арестован), а Марии было приказано отправиться в Швейцарию, чтобы помочь восстановить сеть разведки после большой чистки.
Александр Фут описывает Марию как "привлекательную, с хорошей фигурой и стройными ногами, с красиво, но скромно причесанными темными волосами". Она была из тех интеллигентных и преданных людей, которые пришли на службу в советскую разведку в тридцатых годах. Играя роль женщины независимых взглядов (ее реальное жалованье составляло 2 тысячи швейцарских франков в месяц), Мария (или "Соня") снимала виллу около Монтре, где жила с двумя дочерьми и горничной. Отсюда она по коротковолновому радио посылала сообщения в Москву.
Время от времени новые неподготовленные участники прибывали в Швейцарию без определенных заданий, чтобы пройти проверку. Из Англии приехал Александр Фут, чья единственная подготовка к секретной работе сводилась к его службе в интербригаде в Испании. Другим вновь прибывшим был Уильям Филлипс, британский коммунист-нелегал. Потом появился Франц Оберманс, немецкий коммунист с финским паспортом, который вскоре был арестован за поддельные документы и интернирован. В это время началась война на Западе, и активность группы снизилась даже по сравнению с предыдущим скромным уровнем. Урсула Мария Гамбургер получила инструкцию из Москвы - убрать всех своих агентов из Германии, самой вести себя в Швейцарии тихо и готовить Фута и Филлипса к работе на радиопередатчике.
Облако неуверенности нависло над сетью Марии. Радиообмен с Москвой, незначительный и прежде, теперь сократился до одного сообщения в месяц, и то общего характера. Деньги поступали нерегулярно. Фут вспоминает, что в 1940 году Центр даже намеревался переместить группу в Румынию, но потом отказался от этой идеи.
В декабре 1940 года, перед тем, как наступил бум швейцарской сети, Мария Гамбургер была переведена в Англию, чтобы присоединиться там к советскому аппарату разведки. Потом она служила некоторое время каналом для передачи атомных секретов от Клауса Фукса в Москву. Она сумела избежать ареста и скрыться в восточной зоне Германии, когда провал стал неминуемым.
Военная разведка в Швейцарии широко развернулась несколько позже, под руководством "Шандора Радо". Его настоящее имя Шандор (Рудольфи) Радо. Он был одним из молодых участников венгерской коммунистической группы, лидерами которой были Бела Кун и Матиас Ракоши - вожди неудавшейся революции 1918 года. Хотя во время тех событий в Будапеште ему было всего 19 лет, в годы эмиграции в Москве он считался бойцом "старой гвардии", пользовался доверием коллег и вошел в высшие сферы Коммунистического Интернационала. Он, в частности, пользовался покровительством председателя Коминтерна Зиновьева. В 1919 г., когда все отношения между Россией и внешним миром были прерваны, этот очень молодой человек был послан из Москвы организовывать отделение РОСТА - первого российского телеграфного агентства - в Хапаранде на шведской границе. Журнализм сочетался с разведывательной работой, которая после этого назначения стала второй натурой Радо.
С севера Радо был переведен в Вену, где он тоже открыл отделение РОСТА, затем он поехал в Берлин изучать географию, которая стала его профессией прикрытия. Как ученый-географ он позднее даже публиковал географические статьи и стал членом-корреспондентом Королевского географического общества Великобритании. В 1933 году он переехал в Париж, где основал издательство "Геопресс".
В 1936 году Радо направили в Швейцарию в качестве резидента небольшой разведывательной сети. Он принёс с собой идею "Геопресса" и основал такое же предприятие в Женеве, которое приобрело широкую известность, так как мир шел к войне и карты фронтов и границ сделались ходовым товаром.
Во время войны Радо стал обладателем обильной секретной информации, и его карты, свидетельствующие о хорошем знании географии, были очень точными. Его репутация росла, и он стал вхож в лучшее женевское общество. Когда ему пришлось бежать, раздавались раздражённые голоса в его защиту. "Самые разные лица, - писали газеты, - энергично протестовали против оскорбления широко известного географа, чье присутствие делало честь Швейцарии".
В Швейцарии Радо вел тихую жизнь со своей женой Элен и двумя сыновьями. Небольшого роста, полноватый, он скорее походил на профессора или журналиста, чем на революционера или шпиона. И в самом деле, Радо мало напоминал секретного агента, более того, в мягком политическом климате Швейцарии он обрёл вкус к частной жизни и ее удовольствиям. "Радо не был героем, - вспоминал бывший агент его сети. - Он едва ли был материалом для хорошего шпиона. В критические моменты он мог потерять самообладание. Швейцарская полиция, как я часто говорил жене, ни на что неспособна, если не могла его схватить". Элен Радо казалась более хладнокровной, твердой и больше подходила для такой специфической деятельности, чем ее муж.
Отношения Радо с Москвой становились все более двусмысленными по мере того, как возрастал объём работы в Швейцарии. Радо не раз нарушал строгие советские правила. Через его руки проходили большие суммы денег. Согласно установленному порядку, агенты за рубежом должны были получать разрешения Центра на все расходы и регулярно отчитываться в них. Эта система была вполне приемлемой для небольшого количества групп в обычные времена, но для швейцарской расширяющейся сети, которая охватывала всю страну и имела множество субагентов и источников информации, такие расчёты были невозможны. Радо вынужден был идти на нарушение инструкций и брать на себя больше, чем ему разрешалось. С другой стороны, он для предполагаемого отчета в будущем вел некоторые записи, что тоже было против установленных правил. Позже, в 1943 г., когда полиция обыскала дом одного из радиооператоров, она нашла бумаги Радо, которые открыли властям финансовую сторону работы сети.
Ближайшие помощники Радо думали, что он по собственному усмотрению расходует большие суммы московских денег. Они даже подозревали, что он откладывает слишком много денег на "личные нужды". Радо не был особенно осторожен ни в подборе агентов, ни в отношениях с ними. Его любовные дела с одной из молодых женщин-радисток и их совместное появление в ресторанах было вопиющим нарушением первого правила конспирации.
Но, несмотря на все недостатки Радо, период его работы ознаменовался выдающимися успехами советской разведки в Швейцарии, что объяснялось рвением его людей и прекрасными источниками информации. С началом советско-германской войны сеть советского шпионажа в Швейцарии начала быстро расширяться. Хорошо снабжаемая средствами и не стесненная указаниями сверху, не ослабляемая арестами, которые начались гораздо позже, она превзошла по размерам другие русские и иностранные шпионские сети, в том числе в Бельгии, США, Канаде и даже в Германии. В среднем в месяц в Россию передавались по эфиру от двух до трех сотен сообщений. Большая их часть была посвящена решениям германского правительства, военным операциям, экономической ситуации в оккупированной Европе и т. д.
В сети работало около пятидесяти агентов, каждый поставлял информацию в определенной области. Агенты и источники информации указывались в сообщениях в Москву под своими псевдонимами, но в отличие от мирного времени настоящее имя агента хранилось в тайне. И в самом деле, лучшие агенты Радо оставались неизвестными для Директора в течение длительного времени. Так, "Вертер" сообщал о германской армии, "Агнесса" - Эрнст Леммер - был немецким журналистом, который служил во многих иностранных шпионских сетях, "Луиза" сообщала о разведывательном отделе швейцарского генерального штаба, "Фельд" - о группе агентов из Фельдкирха. Два или три британских агента тоже поставляли информацию советской сети. Вошли в сеть Радо и два агента "Свободной Франции".
Расходы швейцарского агентства были скромными по сравнению с его размерами и важностью. Главной причиной этому было то, что многие агенты, за исключением одного или двух, работали как убежденные коммунисты, а не профессиональные шпионы и ничего не хотели брать за свои услуги или довольствовались совсем малыми заработками. Найденные полицией записи Радо проливали свет на то, как росла сеть, и на ее финансовое состояние. Ниже приведены усреднённые расходы в разное время:
3000 швейцарских франков за 1940 год;
3500 - за первую половину 1941 года;
11000 - за вторую половину 1941 года;
12000 - за 1942 год;
20000 - за 1943 год.
За период с апреля 1941 года по август 1943 года расходы Радо, судя по его записям, составили 320 тысяч швейцарских франков.
Казалось, что, имея в своем распоряжении такую великолепную сеть, Центр должен был бы снабжать ее неограниченными средствами, тем более что Соединенные Штаты открыли советскому правительству неограниченные кредиты. Как ни странно, в течение долгого времени в группу Радо не поступало денег, и она могла продолжать работу только благодаря изобретательности своих членов, которые ухитрились создать "золотые" связи между Нью-Йорком и Женевой.
В конце концов, Александр Фут взял на себя, в дополнение к своим прямым обязанностям, заботу о переводе денег из Соединённых Штатов в Швейцарию. Некоторые торговые фирмы, которые имели отделения в обеих странах, принимали деньги в Нью-Йорке, чтобы выплатить их за определенные комиссионные через свои представительства в Швейцарии. (В США во время войны перевод денег в зарубежные страны без специального разрешения был запрещен.) Таким способом для разведывательной сети в Швейцарии за период с 1941 по 1943 год было переведено более 100 тысяч долларов. При таких переводах использовался самый низкий, неофициальный курс доллара.
Некоторое время перевод денег шел более или менее удовлетворительно, но в середине 1943-го цепочка внезапно оборвалась. Фут, разыгрывая роль крупного британского банкира и желая улучшить ситуацию, посетил адвоката в Лозанне, чтобы попросить его помощи в переводе значительной суммы из Соединенных Штатов в Швейцарию. Чтобы подчеркнуть законность просьбы, он привел с собой секретного британского агента. Но случилось так, что адвокат, некто Роже Корбаз, был в это время по совместительству председательствующим судьей в военном трибунале. Почуяв что-то подозрительное в просьбе Фута, адвокат ответил своему новому клиенту: "Я устрою этот перевод, если вы принесёте доказательство, что деньги, положенные вами в американский банк, ваши и что это дело чистое и честное". Фут больше так никогда и не появился. А Корбаз позже был судьёй на процессе, где обвиняемыми стали Фут и некоторые его коллеги.
Москва не пришла на помощь даже тогда, когда ситуация еще больше ухудшилась, и Радо пришлось скрываться. Рахель Дюбендорфер заняла его место руководителя сети. В отчаянии от отсутствия средств она пошла на опасный шаг, послав открытую телеграмму советскому агенту в Канаде, с почти буквальным требованием денег. Эта телеграмма, как мы увидим ниже, возможно, стоила ей жизни.
Кроме бездействующей станции "Поль", в течение войны в Швейцарии находилось еще три коротковолновых передатчика. Один из них (станция "Джим") находился в квартире Александра Фута. На другом работали Эдмон и Ольга Хамель, которые были завербованы по рекомендации Леона Николя, швейцарского коммунистического лидера. Выпускник радиошколы в Париже, Эдмон Хамель открыл в Женеве в 1933 году магазин, дела которого шли весьма успешно. В 1939 году Хамель по предложению Радо собрал коротковолновую радиостанцию, поставил ее в комнате над магазином и получил от Фута инструкции по связи с Москвой. Позже Радо арендовал для четы Хамель комфортабельную виллу. Женевская полиция в 1941 году обнаружила работающую без лицензии коротковолновую радиостанцию в квартире Хамелей. Не подозревая Хамелей в шпионаже, она сочла это мелким нарушением закона и наказала их десятью сутками заключения условно.
Если бы Радо следовал строгим правилам советской разведки, Хамеля следовало немедленно вывести из аппарата. Но вместо этого начала работу сделанная Хамелем новая радиостанция, установленная на их вилле. Она передавала в Москву большую часть сообщений Радо и выполняла свою задачу до октября 1943 года. Центр, довольный работой Хамеля, в ноябре 1942 года наградил его орденом.
На третьей радиостанции работала Маргарет Болли ("Роза"). Это был еще один пример недостаточно осторожного поведения Радо. Когда он в первый раз встретил ее в 1941 году, Маргарет был двадцать один год и она состояла членом партии Николя. Её дружба с Радо стала очень тесной, и он уговорил ее сначала поехать в Лозанну, чтобы изучить технику радиодела под руководством Фута, а потом переехать в Женеву, чтобы работать с ним самим. Начиная с 1942 года мадемуазель Болли передавала кодированные радиограммы в Россию три раза в неделю, между полуночью и часом ночи.
Главными фигурами в швейцарской сети, помимо Радо и Александра Фута, были Рудольф Ресслер и "Пакбо".
Полулегальная советская разведка
После того, как нацистская Германия аннексировала Саар, Австрию, Судеты, Силезию, северная часть Швейцарии осталась единственной независимой частью Европы со значительным населением, говорящим по-немецки. В Берлине не было сомнений в том, что рано или поздно "Восточная марка" будет присоединена к Великой Германии. Штутгарт, ближайший к Швейцарии крупный германский город, стал местом размещения большого числа официальных и неофициальных немецких учреждений, которые были предназначены для работы в "Восточной марке": вести пропаганду, руководить шпионажем и проводить акты саботажа. Швейцарцы с нацистским уклоном основали "Национальный фронт" и другие организации, все они управлялись и финансировались из Берлина.
В декабре 1945 г. швейцарское правительство опубликовало доклад о германских планах и тайных операциях в Швейцарии во времена нацизма. Доклад рисовал картину огромной германской машины, которая была предназначена для проникновения, шпионажа и подготовки к оккупации соседней страны. Служащие германского посольства в Берне, равно как и сотрудники других миссий, занимались шпионажем. Из Германии доставили много материала для изготовления бомб замедленного действия и динамита. Согласно докладу, общее число людей, арестованных в Швейцарии за шпионаж и саботаж (большинство работали на Германию и Италию), составляло: 99 в 1939 году, 310 в 1942 году и 294 в 1944 году. За семь лет, с 1939 по 1943, были арестованы 1389 человек.
Германия не раз стояла на грани нападения на Швейцарию, и судьба маленькой страны висела буквально на волоске.
Из всех немецкоговорящих стран и территорий Европы Швейцария меньше всех симпатизировала нацистской Германии, и большинство немцев, живших в Швейцарии, были настроены против нацизма. Все усилия основать движение, аналогичное тому, которое возглавил Хенлейн в Судетской области, оказались бесплодными. Столь неблагоприятное для Германии состояние общественного мнения и стало причиной, по которой она откладывала нападение из года в год. И это спасло Швейцарию от вторжения и опустошения.
Такое странное положение вещей в стране сделало Швейцарию реальным союзником Британии и Франции. Между ними не было заключено никаких соглашений, не делалось также заявлений о сотрудничестве, потому что Швейцария никогда не отказывалась от принципа нейтралитета. Однако политическая реальность сильнее, чем пакты, и более красноречива, чем торжественные декларации. Швейцарское общество почти единодушно поддерживало антигитлеровскую коалицию, и правительство, не выказывая этого явно, было настроено против Гитлера. Генеральный штаб, внимательно следя за приготовлениями германской армии, был готов помогать всякому, кто мог бы сдержать бросок немецких армий на юг.