Мы установили совершенно точно, что после убийства Кирова служба охраны Сталина и его высшего окружения оставалась без изменений еще целых два года. Отталкиваясь от этого факта, делаем вывод, что, начиная массовые политические репрессии, Сталин нисколько не опасался за свою безопасность, поскольку ни левых, ни правых террористов в стране не было. А сам он точно знал: убийство Кирова - дело рук одиночки. Возможно, если бы убийства Кирова не произошло, Сталину бы пришлось придумать для начала большого террора не менее весомый предлог.
Тем временем Ленинград продолжает захлестывать волна митингов. Однако порыв "задавить контрреволюционных гадов" не был, как сейчас ясно, единым. Сводки донесений сотрудников НКВД сохранили высказывания, которые выделены как контрреволюционные.
Например, такие:
"Жаль, что только Кирова убили, надо бы и Сталина".
"Кирова надо было убить, через него много людей ушло в могилу".
А рабочий Хомяков с 3-й табачной фабрики заявил: "Раньше, бывало, убьют царя, и за него расстреляют несколько человек. А тут убили какую-то сволочь, и уже расстреляли семьдесят человек, и еще сколько сотен расстреляют".
Слова рабочего оказались пророческими.
Он ошибся только в количестве. Сталин расстреляет сотни тысяч, а миллионы отправятся в лагеря.
Гроб с телом Кирова прибыл в Москву спецвагоном поезда особой нормы. В этом же составе возвращался в столицу и Сталин. Четвертого декабря в 13.30 к гробу Кирова, установленному в Колонном зале Дома союзов, открыт доступ трудящихся Москвы. Со всех траурных мероприятий в Москве организованы радиотрансляции. Вся страна слушала траурную музыку и пламенные речи ораторов с призывами отомстить.
Кому?
Сталин уже сказал.
Сам вождь присутствует на всех мероприятиях - Киров его друг. Масштаб траурных церемоний тридцать четвертого года сравним разве что с похоронами самого Ленина. Только в Москве провожали Кирова в последний путь больше миллиона человек. Сталин был явно под впечатлением организованного им же самим массового горя.
Ушел из жизни последний человек, которого он мог называть другом.
Сталина сделал убийцей Кирова Хрущев. Это обвинение стало хорошим козырем в развенчании культа личности. О том, что убийцей Николаевым двигали личные мотивы, вспоминать было тогда по политическим мотивам невыгодно. Сейчас это доказано. Мы же утверждаем, что Николаевым, кроме обиды на власть, отчаяния, двигало еще одно сильное чувство - ревность. Слухи о связи его жены с Кировым не могли не дойти и до него. Мильда Драуле и ее сестра Ольга с мужем были расстреляны как сообщники Николаева 10 марта 1935 года. Никаких сообщений в прессе по этому поводу не появлялось. Репрессиям подверглись, кстати, все родственники Николаева: мать, сестры и даже сосед. Следы детей Николаева теряются в детприемниках.
В 1941 году, сразу после нападения Гитлера на Советский Союз, в центре Москвы, под землей, на станции метро "Кировская", сейчас это "Чистые пруды", была организована ставка Верховного главнокомандования.
Памятник Кирову стоял там так же, как и сейчас. Рядом с ним был пост. Так вот, все сотрудники охраны, которые стояли на этом посту, вспоминают, что Сталин всегда подходил к каменному Миронычу, стоял подолгу и курил. О чем думал вождь в эти минуты? О последнем ушедшем друге, о далеком тридцать четвертом - об этом мы не узнаем никогда, потому что никто из ближнего окружения Сталина не позволил себе, не осмелился прервать даже короткой репликой эти печальные раздумья вождя.
Привилегия бывать ночью в Кремле предоставляется не каждому. Нашей съемочной группе в этом отношении повезло. Мы снимали выезд сталинского "ЗиСа" из Спасской башни, мы проводили дни и ночи внутри кремлевских стен, бродили по стенам, башням, заглядывали в погреба, восхищались дворцами. И мы с полной уверенностью и ответственностью можем утверждать, что ночной Кремль резко отличается от Кремля дневного. А когда видишь колокольню Ивана Великого не с той точки, с которой ее показывают туристам, а из окон рабочих кабинетов, начинаешь Кремль ощущать совершенно по-иному.
Рабочие коридоры Кремля помнят всех его обитателей за многие столетия, а по ночному Кремлю, как нам кажется, иногда блуждают их тени. Теперь мы начинаем рассказ о тех, кто ходил по Кремлю во времена сталинского правления, о тех, кто был после…
Вячеслав Молотов
В 1960 году в столицу Австрии Вену прибыл многолетний руководитель Совета народных комиссаров Советского Союза Вячеслав Молотов. Многие годы он входил в десятку самых известных политиков мира. Часто его называли совсем просто - тень Сталина.
"Пакт Молотова - Риббентропа", "коктейль Молотова" - эти словосочетания уже давно были на слуху у всего мира. Знал мир и о том, что именно Молотов обратился к советскому народу 22 июня 1941 года. Его слова: "Враг будет разбит, победа будет за нами!" - стали девизом советских людей в годы Отечественной войны.
В Вене никто не устраивал Вячеславу Молотову пышной встречи, не было салюта и чеканного шага почетного караула. Не было речей и советских флажков в руках жителей Вены, к чему Молотов за долгую бытность главой советского правительства привык. Дело в том, что в Австрию прибыл опальный Молотов. Прибыл на скромную должность постоянного представителя СССР при Международном агентстве по атомной энергии - МАГАТЭ.
Это стало мировой сенсацией.
Николай Новик неоднократно принимал участие в наших фильмах. Он был последним начальником личной охраны И. В. Сталина, с 1958 по 1962 год работал советником посольства СССР в Австрии. Однако - теперь уже об этом можно говорить - в эти годы Николай Новик на самом деле был резидентом советской разведки в Австрии.
Николай Новик рассказывает: "Он зашел представиться. Он улыбался по этому поводу, что такой человек и вдруг представляется мне. Ну, мы с ним посидели, выпили кофе, пообщались очень хорошо. В. М. Молотова постоянно сопровождала большая группа западных корреспондентов - до 15 человек каждый раз. Причем, как мы потом выяснили, среди них были 2–3 агента ЦРУ, которые подделывались под корреспондентов. Значит, уже они в группе, которые сопровождали. Помимо этого, в печати Австрии все время появлялись различные сообщения в отношении В. М. Молотова, в отношении его жены Жемчужиной".
Сотрудники Центрального разведывательного управления Соединенных Штатов Америки крутились возле Молотова не просто так. Совсем скоро советская резидентура получила сведения, что Молотова собираются выкрасть и переправить на Запад…
В 1890 году, 9 марта, в селе Кукарка Вятской губернии в семье приказчика Михаила Прохоровича Скрябина родился мальчик - Вячеслав. А вскоре зашедшая в дом цыганка вдруг указала на младенца и произнесла:
- Этот будет на весь мир знаменит.
В те времена предсказаниям цыганок верили.
Семья Скрябиных была зажиточной, а отец - Михаил Прохорович - человеком очень колоритным.
Рассказывает внук Вячеслава Молотова Вячеслав Никонов, президент фонда "Политика": "Он был очень русским, в том смысле, что в нем как бы уживалось два совершенно разных, в Михаиле Прохоровиче Скрябине. Один, безусловно, набожный, он пел в церковном хоре. Эстет. Выписывал всю новейшую музыкальную литературу из столицы. Детям привил музыкальную культуру. Все на чем-то играли, на каких-то музыкальных инструментах. Был активистом общества трезвости города Налинска, участвовал в спектаклях местного драматического театра. Любительского".
Другой Михаил Прохорович любил жизнь, любил кутить, волочиться за местными красотками, редко бывал трезвым. Одна из поездок в Нижний Новгород на ярмарку закончилась трагически. Отца Вячеслава Молотова выбросило из саней, ударило о дерево, в результате чего Михаил Скрябин остался без ноги.
О том, что его сын стал революционером, добропорядочный христианин, законопослушный гражданин Михаил Прохорович Скрябин узнал после революционных событий в Казани 1905–1906 годов, когда студента Казанского реального училища Вячеслава Скрябина арестовали в первый раз. Произошло это в 1909 году.
Вячеслав Никонов продолжает: "Он приезжал в тюрьму, встречался и уговаривал, конечно, деда отказаться от какой-либо революционной деятельности. Сохранилась и кое-какая переписка семейная в архиве, в том числе и письма от отца, матери, которые Молотов, еще не будучи Молотовым, получал. И когда он был студентом, уже после ссылки, в Санкт-Петербурге он получал письма, где мать постоянно призывала его бросить это дело".
Могли ли родители предположить тогда, что уже через десять лет их сын под зубодробительным псевдонимом Молотов войдет в историю, став одним из лидеров большевистского переворота в октябре семнадцатого года, а еще через несколько лет членом Политбюро и одним из самых могущественных людей в Советском Союзе. Но все равно отец не принял революцию. До самой смерти он писал сыну возмущенные письма, доказывая, что все, что делают большевики, - абсолютно неправильно. С тем и ушел в мир иной в 1923 году.
В 1911 году, сразу после первой ссылки, Вячеслав Скрябин поступил в Петербургский политехнический институт на экономический факультет. Но до этого в ссылке в Вологде ему очень пригодилось музыкальное образование.
Как-то к уличным музыкантам подошел крепкий молодой человек и предложил им свои услуги. Проверка показала, что он очень недурно владеет скрипкой и мандолиной. Вскоре группа устроилась на работу в местный ресторан. Получали по рублю в день.
На мандолине играл будущий премьер-министр страны.
А вот диплом Вячеслав Скрябин не получил. На экономическом факультете Политехнического института не доучился полтора года. Началась бурная революционная деятельность.
В 1915 году его вновь арестовали, а затем отправили в ссылку, теперь уже в Сибирь. Весной 1916-го он сбежал и вновь объявился в Питере. На нелегальном положении Молотов прожил вплоть до Февральской революции семнадцатого года.
К тому моменту он уже был одним из трех лидеров русского бюро партии большевиков. Остальные будущие звезды Октябрьского переворота давно отсиживались за границей. В апреле 1917 года Молотов встречал Ленина на Финляндском вокзале. Впереди его ждал головокружительный карьерный взлет.
С Иосифом Сталиным Молотов познакомился еще в 1912 году. В отличие от большинства соратников по партии оба провели предреволюционные годы в России и поэтому успели хорошо сдружиться. Да и псевдонимы они себе взяли похожие: Сталин и Молотов.
Причем не случайно.
Оба преклонялись перед Лениным, и оба в достижении цели не чурались самых жестких, часто жестоких мер. Впрочем, как и их учитель.
Вячеслав Никонов: "Вообще дед из вот этой железной ленинской когорты людей, ну которых, наверно, можно сравнивать только со скалой, я в своей жизни, вот еще когда был в юных летах, я встречался все-таки с довольно большим количеством советских лидеров. Там я видел и Жукова, Ворошилова, Маленкова, Кагановича, но на этом фоне, конечно, дед выглядел как скала, хотя и те люди были далеко не таких мягких нравов. Он из людей, не менявших свои убеждения".
С этого момента нашего рассказа эти двое - Сталин и Молотов - постоянно будут рядом. Их имена останутся рядом и после смерти Сталина, и после опалы Молотова, хотя были в истории их взаимоотношений дни, когда они почти не виделись.
Например, в Гражданскую войну встречались они довольно редко. Судьба в конце концов забросила Молотова на Украину, на должность секретаря местного ЦК. В Москву он возвратился только в двадцать первом.
Возвратился не случайно.
Это набиравший силу Сталин начал подтягивать в Москву тех, на кого мог положиться в борьбе за власть.
Благоволил Молотову и Ленин. Вообще взлет Молотова мало кто прогнозировал, более того, крайне удивился и он сам. В домашнем архиве сохранились мемуарные записки Вячеслава Молотова. Вот как он вспоминал свое избрание на Пленуме сразу после X съезда РКП(б): "Меня сильно тогда поразило, что я был избран секретарем ЦК ("ответственным" - что-то вроде главного секретаря ЦК) и, кроме того, первым кандидатом в Политбюро, а это означало, что в случае отсутствия на заседании любого члена Политбюро (командировка, болезнь) я имел в Политбюро решающий голос. Насколько помнится, до этого заседания меня никто не предупредил, что меня изберут первым кандидатом в члены Политбюро.
Не помню, чтобы вообще кто-либо говорил со мной и о предстоящем избрании секретарем ЦК, но это, возможно, и было сделано, а если было сделано, то, очевидно, Сталиным, с которым я был ближе знаком. (Одно время, в июле 1917 года, Сталин несколько дней, а может быть, и недель, жил в той же квартире, где жили Залуцкий, Смилга с женой и я, - на Петроградской стороне.)"
Тогда же, в 1921 году, во время выступления на Международном женском конгрессе Молотов приметил симпатичную, статную делегатку с Украины Полину Жемчужину. А когда она внезапно заболела, отправился навестить ее в больницу. По легенде, там они обо всем и договорились.
Вячеслав Никонов: "Это была, судя по всему, любовь с первого взгляда, после этого конгресса бабушка, я думаю, по дедовой протекции была оставлена в Москве. Роман длился месяц, максимум два. В результате чего вот произошло такое достаточно быстрое соединение. Ну дед уже был в возрасте, ему был 31 год, по тем временам-то уж практически старик по революционным меркам".
Поселились молодожены в Кремле, в Кавалерском корпусе, где жили почти все руководители молодого советского государства.
Часто ходили друг к другу в гости, хотя сразу после смерти Ленина в двадцать четвертом году за власть сцепились не на жизнь, а на смерть.
Совсем не по-соседски.
Иногда доходило до курьезов. В присутствии Серго Орджоникидзе Молотов резко отозвался о книге одного из главных сталинских оппонентов в борьбе за власть председателя Ленсовета Григория Зиновьева.
- Он не ленинец! - выругался Молотов.
- Как не ленинец? - вскипел кавказец Орджоникидзе и набросился на Молотова.
Разнимал их Киров, а мирить взялся Бухарин. Но Орджоникидзе все равно пошел жаловаться Сталину.
- Молотов прав, - отрезал Сталин и закончил спор.
В то время Сталин уже активно отсекал тех, кто в будущем, по его мнению, сможет составить ему конкуренцию в борьбе за власть. Главного своего противника - Троцкого - Сталин обыграл уже к 1929 году. Не расстрелял - сил еще не было, - а выслал из страны.
Уезжать Троцкий не хотел.
Молотов любил вспоминать, как двое, в том числе и начальник его охраны Погудин, выносили Троцкого с третьего этажа из квартиры на руках. Троцкий упирался всем, чем мог.
- Крепкий был "петух", - ворчал спустя много лет Молотов.
Первая квартира Жемчужиной и Молотова была небольшой, но зато находилась в Кремле. Тогда все так жили.
Рассказывает Вячеслав Никонов (речь героев наших фильмов мы оставляем такой, какой ее зафиксировала пленка): "Это была двухкомнатная квартира или двух с половиной скорей комнатная квартира. То есть там в прихожей стояли стеллажи книжные застекленные. Они, кстати, у меня сохранились, очень симпатично выглядели. Затем в правую сторону была столовая, с такими с полукруглыми окнами. Очень толстые стены. Затем была спальня в одну сторону и в другую небольшой кабинет деда. Вот, собственно, была квартира, в которой они в Кремле и прожили".
На работу, сначала на Воздвиженку, а затем на Старую площадь и в первый корпус Кремля, ходили пешком. Однажды, когда Молотов и Сталин без охраны - тогда так было принято - вдоль Манежа в метель шли на работу, к ним прицепился нищий. Узнать Сталина в валенках, шубе и ушанке было тяжело.
- Подайте, господа хорошие! - упорно канючил нищий.
Наконец Сталин не выдержал и достал десятку. Обалдевший нищий долго смотрел вслед, а затем произнес:
- У, буржуи проклятые!
Сталин потом со смехом ворчал:
- Вот и пойми наш народ: мало дашь - плохо, много - тоже плохо!
В 1930 году сорокалетнего Вячеслава Молотова Сталин назначает председателем Совета народных комиссаров Советского Союза и председателем Совета труда и обороны. Вплоть до 1949 года эта связка Сталин - Молотов будет для всего мира олицетворять высшую Советскую власть. Начались великие и ужасные предвоенные тридцатые годы. Немного расслабившуюся во времена нэпа страну вновь поставили на дыбы. Коллективизация, индустриализация проводились невиданными в мире темпами. Не считались ни с чем: ни с вековыми традициями страны, ни с психологией людей, ее населявших, ни с жертвами, сопровождавшими великий скачок. Оправданием этой политики было одно: рано или поздно враждебный Запад попытается военными методами покончить с молодой советской республикой. А значит, надо было готовиться к войне. А тех, кто с этим был не согласен, по законам революции надо уничтожать.
Чтобы не путались под ногами.
Это и вправду были великие и ужасные годы. С одной стороны, удивительная устремленность людей в будущее, с другой - двадцать миллионов репрессированных и выселенных крестьян; с одной стороны, появление на глазах у изумленного мира великой индустриальной и научной державы, с другой - голод на Украине, миллионы арестованных часто за минутные опоздания на работу и сотни тысяч расстрелянных. С одной стороны, полеты Чкалова, Левандовского, появление великолепной плеяды конструкторов, фильмы с участием Любови Орловой, грандиозное городское строительство, с другой - тотальное избиение высшего командного состава Красной армии.
И это накануне войны!
Все эти годы председателем Совета Народных Комиссаров, то есть главой правительства, был Вячеслав Михайлович Молотов.
Можно сказать, что в тридцатые годы он был даже более публичной фигурой, чем Сталин. И до конца дней, признавая некоторые перегибы, Молотов был уверен в том, что они со Сталиным были тогда правы.
Вячеслав Никонов: "В его объяснении логика репрессий заключалась в том, что, ну понимаете, над ними витал вот этот ужас Гражданской войны. Это когда страна идет стенка на стенку в условиях иностранной интервенции".
Итак, небольшая группа людей, стоявшая тогда во главе огромной страны, боялась внутреннего потенциального предательства, которое могло возникнуть после начала войны, и с невероятным рвением эта группа людей начала потенциальных предателей устранять. В соответствии со своей революционной логикой Сталин не простил почти никого и ничего. Под нож пошли все, кто был замечен хоть в какой-то оппозиции: троцкистской, правой, левой, любой другой. Не щадил он в первую очередь своих старых соратников по революции.
Правда, был здесь один нюанс.
Вячеслав Никонов: "Очень сильно было заметно, и оно потом проявилось в репрессии. Вот те, кто были за границей, заграничная часть партии, она была антисталинской, напротив, сталинская часть - это те большевики, которые вот и до семнадцатого года они работали внутри страны, а не за, не за границей, вот этот водораздел был абсолютно четкий".
Как вспоминал Молотов, исходили они еще и из собственного опыта семнадцатого года. Большевики, совершившие переворот, были тогда частью единой Российской социал-демократической партии, причем ее меньшей частью. А затем, захватив власть, уничтожили другую, большую, часть партии. Был Молотов до конца жизни уверен и в том, что недруги Сталина внутри партии: Зиновьев, Каменев, Бухарин, Рыков и другие реально договорились с военными во главе с Тухачевским о выступлении против вождя в июне 1937 года.