- Откуда ты знаешь?
- У меня наметанный глаз, уверена даже, что шляпы одного размера. Примерьте, пожалуйста.
Недоверчиво взглянув на меня, лысый медленным движением накрыл голову шляпой.
- Точь - в-точь, - удивился он. - У тебя в самом деле острый взгляд.
- Ну, - усмехнулась я заговорщически, - знали бы вы, с кем имеете дело, не стали бы так удивляться.
- Очень интересно, - прищурился лысый.
- Главарь гангстерской банды, - шепотом продолжила я.
Лысый будто окаменел и лишь немного спустя ни с того ни с сего засмеялся.
- Можете смеяться над собой, - посоветовала я. - Вам подменили шляпу, и вы не заметили, кто и когда это сделал. А за вам наблюдать должна я.
- Прекрасно, что ты главарь банды. - Разговаривая, лысый потирал пухлые, покрытые рыжеватыми волосками руки. - Поможешь найти мне шляпу.
- Но ведь и эта сидит как влитая!
Лысый снял шляпу и, поворачивая ее в руках так и сяк, внимательно к ней приглядывался.
- Да - а, - задумчиво протянул он, - и эта сидит как влитая, но я никогда бы не отдал ту.
- Не понимаю, почему вы…
- Не стоит над этим задумываться, - прервал он меня. - Надеюсь, тот человек принесет мою шляпу в кафе, а эту я оставлю пока у официантки. Будь здорова, главарь банды! Сердечное тебе спасибо. Ты действительно была очень мила и любезна. А если случайно встретишь того человека, скажи ему, что его шляпа в "Янтаре".
Может быть, в "Янтаре" был ваш дух?
Чудак! Шляпа лежит на его лысине как влитая, а он говорит, что "никогда бы не поменялся". И еще смеется надо мной! Интересно, что бы он сказал, увидев восьмерых моих гангстеров с Саской Кемпы? Наверно, разинул бы рот от удивления.
Да какое мне дело до его шляпы!
Я съела две вафельные трубочки с кремом. Объедение! После них весь мир выглядит совсем иначе. Даже прекращается дождь, а из - за туч выглядывает солнце.
Я посмотрела на часы: было двенадцать. В "Укромном уголке" обед начинается только в два. У меня в запасе оставалось два часа, и я решила обозреть окрестности.
В Небоже лучше всего любоваться природой с высокого берега, круто поднимающегося вверх сразу же за палаточными домиками туристского лагеря. Оттуда открывается великолепный вид на море, покрытое пенными бурунами вплоть до подернутого дымкой горизонта.
Я медленно брела улицей Яна из Колна, улицей старых вилл и уединенных домиков. Здесь повсюду, куда ни глянь, старательно ухоженные сады, множество цветов, деревьев, декоративных кустарников. Откуда - то доносился беспрерывный птичий гомон. Было приятно идти среди умытых дождем садов, вдыхая напоенный ароматами цветов воздух и вслушиваясь в пение птиц.
Миновав местный стадиончик, на футбольном поле которого паслась бородатая белая коза с двумя пестрыми козлятами, я заметила на заборе табличку с названием улицы - "Шутка", и мне снова стало смешно. Видно, название это придумал очень остроумный человек. Узкая улочка, посыпанная чистым гравием, выглядела как туннель, выдолбленный в зелени деревьев и кустарников. С левой стороны тянулась невысокая кирпичная ограда, а в глубине двора теснились хозяйственные постройки. Между ними и домом размещался сад. Несколько карликовых яблонь, кусты одичавшего крыжовника. Заросшие клумбы и грядки тонули в джунглях сорняков.
Мне очень нравились такие маленькие улочки и запущенные сады, немного печальные и таинственные. Здесь было хорошо играть в индейцев или в гангстеров. Я свернула на улицу Шутка с предчувствием, что вот - вот случится что - то удивительное.
И тут на тропинке, ведущей от дома к калитке, я различила знакомую фигуру. Тот же элегантный костюм, та же безупречная сорочка, тот же галстук и даже прежняя утрированная изысканность движений, а во рту короткая английская трубочка. Одним словом, Франт из "Янтаря" собственной персоной. Его посылало мне само небо. Феноменальный тип, по желанию умеет исчезать и появляться в самый неожиданный момент. "Подожди, сейчас я спрошу тебя о той шляпе".
Тем временем Франт, как ни в чем не бывало, подошел к калитке. Он держался высокомерно, словно английский лорд. В одной руке у него был сложенный зонт, в другой новехонькая поплиновая шляпа, а зубы сжимали погасшую трубку. Наверно, мода такая. Мне показалось, я вижу это в кино или во сне. Но когда Франт, толкнув калитку, вышел на улицу, я поняла, что это - счастливый случай.
Едва он поравнялся со мной, я обратилась к нему с самым серьезным видом:
- Извините, мне кажется, что, будучи в кафе, вы по ошибке заменили шляпу.
Франт остановился как вкопанный. Взглянув на меня, а затем на шляпу, он удивленно пробормотал:
- Я?.. В кафе?.. Шляпу?..
- В кафе "Янтарь" полчаса назад.
- В "Янтаре"? - переспросил он с уморительным видом.
- Но вы ведь были в "Янтаре" и по ошибке забрали с вешалки чужую шляпу.
- Ты ошибаешься, моя дорогая.
- Прошу прощения, но человек, чью шляпу вы забрали, просил меня сообщить вам об этом.
- Это просто смешно, - весьма нелюбезно отозвался он. - Во - первых, я не был в "Янтаре", в во - вторых, ни у кого не забирал шляпу. И очень тебя прошу прекратить эти пошлые шутки.
Меня как громом поразила столь беспардонная ложь.
- Тере, фере! - закричала я. - Это вы насмехаетесь надо мной. Я же все видела собственными глазами. Вы не знаете, с кем имеете дело!
Видно я его здорово озадачила, ибо, кисло улыбнувшись, он вынул изо рта трубку. Это был явный признак нервозности.
- Деточка, - язвительно проговорил он, - что тебе, собственно говоря, от меня надо?
Я не могла больше сдерживаться и, заметив, что в трубке отсутствует табак, прыснула вдруг со смеху.
- Отнесите, пожалуйста, шляпу в "Янтарь" и отдайте официантке. Владельцу очень нужна его шляпа.
Я ожидала, что он побледнеет, начнет выкручиваться, а он просто поднес шляпу к моим глазам.
- Смешно. Это же моя собственная шляпа. Вот, пожалуйста. - Перевернув ее тульей вниз, он показал на кожаный отворот. - Видишь инициалы?
От сильного волнения у меня на мгновение потемнело в глазах, но потом на кожаном отвороте шляпы я разглядела выписанные черной тушью инициалы ВК.
- Курам на смех! - фыркнула я. - Это ведь могут быть инициалы того человека.
- В таком случае, - нетерпеливо прошипел франт, - скажи, как его зовут?
- К сожалению, не знаю.
- Тогда не морочь мне голову. - Он со злостью хлопнул шляпой по колену и снова стиснул зубами трубку, прекращая тем самым дискуссию.
- Разве что в "Янтаре" были не вы, а ваш дух, - сказала я.
Молча пожав плечами, Франт повернулся и упругим шагом двинулся по улице Яна из Колна.
Я стояла, оторопев, в голове был настоящий сумбур, в ушах все еще звучали его слова: "Во - первых, я не был в "Янтаре", а во - вторых, ни у кого не забирал шляпу…" Если бы это происходило на Соловьиной, я бы еще могла поверить, но на улице Шутка? О нет, мой милый! Шутить можешь с кем хочешь, но не с Девяткой. У Девятки голова на плечах и зоркий взгляд. Либо Франт изображает собственного духа, либо просто бессовестно от всего отпирается.
Преодолев минутную растерянность, я очнулась и решила за ним проследить. Однако, добежав до угла, не увидела уже ни серого костюма, ни поплиновой шляпы.
Удивительная история! Выходя утром из дому, я была главарем банды с Саской Кемпы, а возвращаюсь домой уже детективом.
Простите, как вас зовут?
После полудня снова пошел дождь. Мама играла в бридж в клубной комнате, папа читал газету, Яцек же ничего не делал, а только зевал. Зато я размышляла о шляпе.
Дело было необычайно трудным. Существовало несколько возможностей: либо Франт подменил шляпу и, заметая следы, надписал потом инициалы; либо Франт не подменял шляпы, а лысому очкарику почему - то захотелось заставить остальных поверить, что подменял; либо… Этих "либо" могло быть и больше, жалко тратить на них время. Сначала нужно выяснить, что случилось с подмененной шляпой.
Я вышла из дому с самым обычным видом. Первая заповедь детектива - всем своим поведением создавать впечатление, что не происходит ничего необычного. Плотно запахнув плащ и прикрыв лицо надвинутым на глаза капюшоном, я отправилась на улицу Яна из Колна. Притворяясь, что вслушиваюсь в музыку дождя, восхищаюсь красотами природы и архитектурой домов, что витаю в облаках, я кружила по улицам Шутка, Солнечная, Пляжная и Яна из Колна. Во мне тлела надежда, что преступник явится на место преступления, а наибольшие мои ожидания были связаны с кафе "Янтарь".
Как назло, кругом было тихо и безлюдно, только дождь монотонно и сонно барабанил по жестяным крышам. Я стала позевывать, а уж когда начинаешь зевать, тебя непременно клонит в сон. Мне уже захотелось вернуться домой, когда вдруг за спиной послышался знакомый голос:
- Ну что, моя дорогая, ты не встретила того человека?
Я оглянулась. За мной стоял лысый. Правда, лысина его была накрыта полотняной пилоткой и защищена сверху куполом зонта, но от этого лысина не переставала быть лысиной. Поглядывая на меня сквозь толстые стекла очков, он приветливо улыбался, будто добрый дядюшка.
Я собралась было рассказать ему о странной встрече с Франтом, но вовремя прикусила язык. Настоящий детектив никогда не раскрывает своих карт. Он всегда невозмутим и делает вид, что ничего не знает. Поэтому я ответила необыкновенно серьезным тоном:
- К сожалению, такой дождь… Я почти не выходила из дому.
Лысый шутливо прищурился.
- Не выходила из дому, а такая мокрая, будто выкупалась, не снимая плаща.
Настоящий детектив никогда не лезет за словом в карман, и я немедленно объяснила:
- Я одолжила плащ одной девочке из нашего пансионата.
- Прекрасно. Вижу, ты со всеми одинаково любезна.
- А вы узнавали, не принес ли тот тип шляпу?
- Как раз иду спросить. Может, сходим вместе? Посмотрим, как там дела.
- С удовольствием, - тут же согласилась я. - Мне самой интересно - я ведь первая заметила…
- У тебя наметанный глаз, - засмеялся лысый. Он вел себя так, словно на самом деле был моим добрым дядюшкой. Прикрыл меня сверху зонтом, обнял за плечи, и мы направились к "Янтарю".
После обеда в кафе почти никого не было. Наплыв посетителей начинался после пяти. Добрый дядюшка спросил официантку о шляпе. Молодая девушка в белом фартучке озабоченно улыбнулась:
- Мне очень жаль, но никто не заходил.
- Гм, плохо, - помрачнел лысый. - Будем надеяться, до вечера еще зайдет. - Он посмотрел на орошаемое дождевыми струйками оконное стекло. - В такой дождь… неудивительно. - Тут он взглянул на меня. - Не откажешься от порции крема?
Я великодушно изъявила свое согласие, хотелось подробнее расспросить о шляпе, чтобы выяснить, отчего весь этот шум. Тем временем легкий шум издавала пока лишь кофеварка - "экспресс". Усевшись сам и усадив меня напротив, добрый дядюшка заказал две порции шоколадного крема и вздохнул.
Я воспользовалась наступившей тишиной.
- Вы уверены, что вам подменили шляпу?
- Как дважды два - четыре.
"Чрезмерная самоуверенность", - отметила я про себя.
- Интересно! - произнесла я вслух.
- Что интересно? - удивился лысый.
- Вообще… Например, как вы узнаете свою шляпу, если они были так похожи?
- Вижу, подход у тебя вполне профессиональный. Но опознать шляпу очень просто. Поскольку она была мне чуть - чуть великовата, я под кожаный отворот подложил газетную прокладку.
- А вы не помните, какая была газета?
- Хо - хо… Ты копаешь все глубже. Трудно сейчас ответить. Во всяком случае, какая - то варшавская газета - "Экспресс" или "Жиче Варшавы". Другие я не читаю.
- И больше никаких примет?
- Никаких.
- Тогда зачем вам нужна именно эта шляпа? Та, другая, сидит на вас как влитая, и в нее не нужно подкладывать газету.
- Браво! Вижу, ты не только внимательна, но и практична. Мне это нравится. Должен сказать, однако, что не могу так легко расстаться с той шляпой. Открою тебе один секрет. Я заплатил за нее сто двадцать шесть злотых…
- Разве это так много? - перебила я.
- Пока немного, сейчас она стоит ровно столько, сколько я за нее заплатил. Но завтра, в воскресенье… - тут он загадочно улыбнулся, - …она может подняться в цене до ста тысяч или выше.
- Сто тысяч, а может, и больше… - восхищенно прошептала я, забыв даже о необходимости проявлять безразличие. - Но почему?
- Сожалею, но пока не могу объяснить.
Приложив палец к губам, добрый дядюшка жестом призвал меня к молчанию.
- Вы, наверно, волшебник?
- Нет, моя дорогая. - Он развел руками. - Если хочешь знать, я всего - навсего виолончелист. И к тому же не солист, а рядовой музыкант из симфонического оркестра, в котором играю на виолончели. Ты когда - нибудь слышала о ней?
- Конечно. Это такая большая - большая скрипка.
- Ну, не совсем.
- Знаю. Ее не прижимают подбородком, а ставят на пол между ногами.
- Скажите пожалуйста! Вижу, ты хорошо разбираешься в музыкальных инструментах.
Знаю даже, что самый знаменитый в мире виолончелист - это испанец Пабло Касальс.
- Еще раз браво! - дядюшка от восторга был, казалось, на седьмом небе.
- Меня лишь удивляет, почему вы так спокойно говорите о ста тысячах? - задала я каверзный вопрос.
Виолончелист снял очки и, вынув из кармана кусочек замши, начал медленно протирать стекла.
- Моя милая, если бы ты всю жизнь играла на виолончели, то тоже не слишком бы нервничала. Этот инструмент умиротворяющее действует на нервную систему.
"Ну и философ, - подумала я, - о ста тысячах говорит так, словно речь идет всего - навсего о том, чтобы заплатить за две порции крема. Ну, дорогуша, неужто ты и впрямь скромный виолончелист симфонического оркестра?" Во мне зародилось подозрение. Виолончелист же как ни в чем не бывало занялся своей порцией крема. А я тем временем думала о ста тысячах, вернее, о том, что бы я купила себе на эти деньги. Скорее всего, настоящие американские джинсы и кольт из чистого золота. Пацаны с Саской Кемпы иссохли бы от зависти.
- Почему ты не ешь? - спросил виолончелист.
- Исчез аппетит.
- Не принимай эту пропажу близко к сердцу.
- Но ведь дело совершенно необычное.
- Зря я тебе рассказал…
- Я бы и так узнала.
- Браво! - Виолончелист снова снял очки и, подышав на стекла, начал их протирать. а я, воспользовавшись паузой, снова обратилась к нему:
- Вы абсолютно уверены, что этот тип случайно подменил вашу шляпу?
- Абсолютно. Никто не знает, что ее ценность может внезапно возрасти.
- А может быть, он за вами следит?
- Моя дорогая! - вскричал он. - Кому нужно выслеживать старого виолончелиста? - Вдруг взгляд его обострился. Это был уже не добродушный дядюшка, угощавший меня шоколадным кремом, а какой - то недоверчивый, даже подозрительный тип. - Удивлен, что ты вообще задаешь такие вопросы.
- Всякое бывает, и никогда не знаешь, откуда ветер дует, и где зарыта собака.
Последнее присловье я переняла у отца, который всегда пользуется им, когда ему нечего сказать. На виолончелиста оно произвело потрясающее впечатление: вынув из кармана платок, он стал вытирать лоснившуюся лысину.
- Начинаешь философствовать, моя девочка, и, кажется, смеешься надо мной.
Добродушное лицо виолончелиста вдруг посуровело. Резким движением он сорвал очки, но тут же, улыбнувшись, снова надел их.
- Очень странная ты девочка. Я с тобой вполне откровенен, а ты говоришь мне такие вещи. Будет лучше, если ты вообще забудешь о нашем разговоре.
"Тере, фере, мореле, - подумала я, - все понятно. Зарвался, а теперь отступает. Слишком поздно, дорогой дядюшка, а вернее, подозрительная личность".
- Если хотите, могу забыть даже о вашем существовании. - Я изобразила обиду. - Сомневаюсь, однако, что вы сможете найти свою шляпу без моей помощи. Я единственная обратила внимание на того типа…
- Действительно, ты единственная могла бы мне помочь, - произнес виолончелист, потирая ладонью лоб.
- Благодарю. Если хотите, чтобы я помогла, ответьте еще на несколько вопросов.
- Слушаю, слушаю, моя девочка.
- Во - первых, я не выношу, когда мне говорят "моя девочка", а во - вторых, где вы купили шляпу?
- Хорошо, буду называть тебя по имени.
- Меня зовут Девяткой.
- Великолепно, - рассмеялся он. - Это мне очень нравится. Так вот, Девятка, я купил шляпу в Варшаве, в торговых рядах на углу Маршалковской и Зельной.
- На шляпе был фирменный знак?
- Не помню.
- Вы поставили на ней свои инициалы?
- Мне это даже в голову не пришло. Удивительно, но я чувствовал себя единственным в мире владельцем такой шляпы.
- Но ведь существует, наверно, несколько сот таких шляп?
- Да, но моя казалась мне особенно красивой и роскошной. Я не придаю большого значения одежде, моя единственная слабость - шляпы. - Проведя ладонью по голове, он коротко хохотнул. - Может быть, как раз потому, что закрываю шляпой лысину. Да, Девятка, у каждого своя слабость.
"Значит, его шляпа не была помечена инициалами, - сообразила я. - В таком случае у Франта была не чужая, а своя собственная шляпа. И, следовательно, простой вывод - Франт шляпы не подменял. Разве что после подмены пометил ее собственными инициалами".
- Вы точно уверены, что не пометили шляпу своими инициалами?
- Совершенно точно.
- А можно узнать, как вас зовут?
Виолончелист схватил бумажную салфетку и, вынув авторучку, вывел крупными печатными буквами: ВАЛЕРИЙ КОЛЕНКА.
- Вот моя визитка, - пошутил он, - можешь оставить ее себе. Фамилия звучит немного смешно, но ничего не поделаешь. Мы не сами выбираем себе фамилии, а со временем привыкаем к ним.
"Валерий Коленка, - повторила я про себя. - Ей - Богу, это же ВК! Значит, все - таки то была его шляпа!" И с этого момента недоверие отступило, и виолончелист вновь обрел прежни облик добродушного дядюшки.
- Значит, ваши инициалы ВК?
- Да, они тебе не нравятся?
- Нет, нет… только мне кажется, я уже где - то видела… - Тут я опять прикусила язык, вспомнив, что детектив доложен до конца притворяться, будто ничего не знает.
Наступило неловкое молчание. К счастью, виолончелист продолжил:
- Да разве у меня одного такие инициалы? Если не ошибаюсь, больше всего фамилий в Польше начинаются на "к" и на "п".
- Это правда, - подхватила я с облегчением. - Как - то раз я заметила это, листая телефонную книгу.
- Вот видишь! - Собравшись уходить, он встал и, примирительно улыбнувшись, застегнул старый шерстяной жилет.
- Извините, - задержала я его, - у меня еще одна просьба. Не могли бы вы показать мне шляпу, оставшуюся в кафе?
- Ну, конечно же. Сейчас попросим официантку. - Он подошел к буфетной стойке и через минуту вернулся с поплиновой шляпой. - Пожалуйста. Интересно, что тебе еще хочется узнать?
Взяв шляпу дрожащими руками, я поворачивала ее в ладонях, словно цилиндр иллюзиониста, в ожидании, что из нее вдруг выскочит кролик либо выпорхнет голубь. Но ничего не случилось. Тогда, повернув шляпу тульей вниз, я заглянула внутрь, и тут у меня потемнело в глазах. На отвороте отчетливо различались инициалы ВК, выведенные черной тушью.