Южная Осетия как элемент общерусского национального кризиса
Заниматься помощью оказавшейся зоной вооруженного конфликта Южной Осетии, особенно в 1990–1993 годах, было непросто. В результате государственно-территориальных экспериментов периода СССР осетинский этнос оказался разделенным между союзными республиками - РСФСР и Грузинской ССР. Разрушение Советского Союза создало опасность разделения осетинского народа между двумя государствами и закрепления за осетинами статуса разделенной нации.
В ситуации нараставшего антисоветского государственного курса Грузии 10 ноября 1989 г. Южная Осетия обратилась к Верховному Совету Грузинской ССР и Верховному Совету СССР с просьбой придать Юго-Осетинской автономной области статус автономной республики. Однако Верховный Совет Грузинской ССР аннулировал решение Цхинвала, а результатом раздумий в грузинской столице стало направление в Южную Осетию грузинских войсковых подразделений и начало вооруженного конфликта. Более того, постановлением Верховного Совета Грузинской ССР о гарантиях защиты государственного суверенитета Грузии от 9 марта 1990 г. были объявлены незаконными и недействительными Союзный договор между ГССР и РСФСР от 21 мая 1921 г. и Союзный договор об образовании ЗСФСЗ от 12 марта 1922 года, Договор об образовании СССР от 30 декабря 1922 г. (в отношении Грузии).
Восстанавливалось независимое Грузинское государство. 20 сентября 1990 г. Южная Осетия объявила себя суверенной республикой в составе СССР.
Однако после победы на выборах в парламент Грузии в декабре 1990 г. блока "Круглый стол - Свободная Грузия" и прихода к власти в Тбилиси З. Гамсахурдиа 11 декабря 1990 г. Верховный Совет Грузии отменил автономный статус Южной Осетии и принял закон об упразднении созданной законом СССР Юго-Осетинской автономной области. С тех пор в официальных грузинских документах Южная Осетия стала именоваться на иначе, как "Цхинвальский регион", а против южных осетин был развернут геноцид, унесший тысячи жизней.
19 января 1992 г. состоялся референдум, на котором более 90 % населения Южной Осетии высказалось за независимость республики от Грузии. Компромиссная позиция руководства Южной Осетии заключалась в установлении между Ю. Осетией и Грузией договорных отношений.
Конфликт был юридически заморожен подписанием 24 июня 1992 г. в г. Сочи Соглашения о принципах разрешения грузино-осетинского конфликта, под которым стоят подписи президентов России и Грузии Б. Ельцина и Э. Шеварднадзе, а также представителей Северной и Южной Осетий. Конституция Грузии, принятая 24 августа 1995 г., не определяет правовых статусов Абхазии и Южной Осетии.
События 1990–1993 гг. доказали право осетинского народа на воссоединение и благополучную жизнь в составе России. В правовом и историческом отношении проблема статуса территории Южной Осетии во многом аналогична абхазской.
Неоднократно побывав на осетинской земле, не перестаю восхищаться мужеству народа, который в условиях высокогорья сформировал высокую культуру сельского хозяйства, дал миру ярких представителей духовной культуры и искусства.
31 октября 2004 г., без предупреждения, на один день я добрался в Цхинвал, чтобы поздравить Эдуарда Джаббеевича Кокойты с 40-летием. Вместе вспомнили, как с подачи Тенгиза Догузова РОС поддержал кандидатуру Э. Кокойты на его первых президентских выборах, поддержал вопреки позиции официальной Москвы.
В августе 2008 г. Грузия в очередной раз предприняла вооруженную попытку физически ликвидировать Южную Осетию, от полного уничтожения население республики спасли российские войска. По рекомендации Федерального Собрания России Президент Российской Федерации Д.А. Медведев подписал указ о признании независимости Южной Осетии и установлении с нею дипломатических отношений.
Думаю, дипломатическое признание Абхазии и Южной Осетии - главная, если не единственная заслуга Д.А. Медведева перед русской нацией за весь срок его президентства.
Почему я считаю необходимым в этой книге отдельно остановиться на югоосетинском вопросе?
Южная Осетия с первых дней нарастания грузинского шовинизма выступила как элемент общерусского национального кризиса.
Осетинский народ вступил в состав России и был един с белорусами, великороссами и украинцами во многих испытаниях, выпавших на долю нашего Отечества. Единство православной веры - тоже фактор, которого нельзя не учитывать.
Грузины - тоже народ православный, тоже добровольно вошедший в состав России. Быть с ними в конфликте прискорбно, но никакое добрососедство не стоит предательства, к которому призывали Россию, требуя не вмешиваться в отношения грузинской "демократической" власти с Абхазией и Южной Осетией. К счастью, и наши южные братья оказались отважны и решительны, и единство народов Северного Кавказа успешно выдержало экзамен.
Для русской нации стабильный мир и благополучие народов Кавказа - залог стабильной мирной жизни всего Русского мира.
Многострадальная солнечная Абхазия
К тому времени относится и начало моих отношений с гостеприимным и героическим народом солнечной Абхазии.
Именно так. И не только моя дружба с В.Г. Ардзинба в 90-е годы, дружба с С.В. Багапшем в начале XXI века, а затем и товарищеские отношения с А.З. Анквабом… Горжусь, что у меня много друзей в этой героической республике, с которой я породнился в годы горя, которой помогал в годы испытаний, за динамичное развитие которой я рад сегодня.
Независимость сегодняшней Абхазии не придумана и уж тем более не сделана Россией и российскими политиками.
Грузия решением референдума от 31 марта 1991 года заявила о восстановлении своей независимости. Но на тот момент действовал Закон СССР, регламентирующий порядок выхода союзных республик из состава СССР, в том числе особое голосование существующих в этих выходящих республиках автономий. Ни Абхазия, ни Южная Осетия в грузинском референдуме участия не принимали. Более того, жители Абхазии участвовали в общесоюзном референдуме 17 марта 1991 года, и 164 231 человек из 1 66 544, принявших в Абхазии участие в референдуме (98,6 %), проголосовал за сохранение СССР, за свою республику в его составе.
Эти два факта, результаты этих двух референдумов - исходные элементы правовой основы суверенитета современного Абхазского государства.
Пришедший в 1992 г. к власти в Грузии в результате вооруженного переворота Военный совет во главе с Э. Шеварднадзе принял решение об отмене Конституции Грузинской ССР 1978 г. и о переходе Республики Грузия к Конституции Грузинской Демократической Республики 1921 г., в которой Абхазская АССР как субъект государственно-правовых отношений отсутствует. Именно в ответ на это 23 июля 1992 г. Верховный Совет Абхазии принимает решение о прекращении действия Конституции Абхазской АССР 1978 года и восстановлении действия на территории Абхазии Конституции республики 1925 г.
И это третий элемент правовой основы абхазского суверенитета, делающий эту основу достаточной и в правовом отношении безупречной. Все дальнейшие события связаны с развитием Республики и ее защитой от внешней агрессии.
Тема Абхазии впервые меня коснулась в 1989 году, когда я в сибирской глуши покритиковал странности абхазской Конституции и попытки оговорить особые права абхазов. Как я был молод и неопытен! А в межнациональных отношениях требуются опирающиеся на достоверную информацию неторопливость и вдумчивость.
Но это был абстрактный теоретический разговор. Практически же мне довелось столкнуться с проблемами абхазо-грузинских отношений весной 1992 года. В перерыве Шестого съезда народных депутатов РФ ко мне подошел неугомонный Алексей Ващенко, ставший с осени 1991 года моим общественным помощником, и сообщил о выдвижении грузинских танков в сторону границы с Абхазией.
На свой страх и риск я направил две телеграммы. Одну - в Тбилиси Э.А. Шеварднадзе, другую - в Верховный Совет Абхазии на имя его председателя В.Г. Ардзинба. Первому я адресовал требование остановить войска под угрозой применения со стороны России всех необходимых мер по пресечению агрессии. Второму - слова поддержки и солидарности.
Отправляя телеграммы, я не ожидал, что реакция будет серьезной (ведь я - только депутат), однако, вскоре узнал, что перемещения грузинских войск застопорилось, а в Тбилиси глава Госсовета Грузии Э. Шеварднадзе собрал закрытое заседание Государственного Совета для обсуждения моей телеграммы. Размышляли - что и кто стоит за этой одинокой телеграммой Бабурина. Тем не менее, до встречи 22 июня Э. Шеварднадзе с Б. Ельциным в Дагомысе вторжение в Абхазию было отложено.
В мае 1992 года в Москве я познакомился с В.Г. Ардзинба. При посредничестве Т.М. Шамба, народного депутата СССР и последнего секретаря парткома Академии Общественных наук при ЦК КПСС, мы пообедали в кафе Академии, обменялись мнениями о ситуации на послесоветском пространстве. Ардзинба пригласил меня в Абхазию, которое я с благодарностью принял.
Не ожидал, что, впервые приехав на абхазскую землю, я попаду на войну. Но произошло именно так.
12 августа 1992 г. Государственный совет Грузии признал политику, провозглашенную в Манифесте великого примирения, принятом 4 августа 1992 г. в день вступления Грузии в ООН, ошибочной и принял решение о походе в Западную Грузию для "борьбы с бандитизмом и охраны железных дорог". 14 августа грузинские войска вступили на территорию Абхазии, началась жестокая братоубийственная война, которая закончилось военной победой абхазской стороны только 30 сентября 1993 г.
Вместе с российской парламентской делегацией, которую возглавлял мой друг и соратник по фракции "Россия" А.Б. Сурков, но официально не входя в нее, я в разгар августовских отпусков 1992 года вылетел в зону конфликта. Направляясь в Тбилиси, мы приняли решение сесть на военном аэродроме в Гудауте, находившемся в зоне, подконтрольной абхазской власти.
Шла война. Мы убедились в этом, встретившись с В.Г. Ардзинбой, с командованием российских частей, находящихся в зоне конфликта. Кстати, именно тогда я впервые увидел в военной форме Сергея Шойгу, незадолго до этого утвержденного нами на посту министра по Чрезвычайным ситуациям. Так - до уровня министерства - доросла идея Корпуса спасателей, поддержанная мною в 1990 году.
Мы перелетели в Сухум и встретились с грузинской частью разделившегося Верховного Совета Абхазии во главе с Нодареишвили. Вот здесь-то мне и припомнили мою весеннюю телеграмму.
Решительно настроенная женщина-депутат нервно выкрикнула:
- Мы помним Вашу телеграмму о невмешательстве в дела Абхазии, мы помним, как Ардзинба размахивал Вашей телеграммой на заседании Верховного Совета!
- Я рад. Рад за то, что это хоть частично продлило мир.
Разговор ничего не дал, и мы вылетели в Тбилиси.
Отправляясь после приземления в Тбилиси на переговоры, я предложил держать самолет в готовности к немедленному взлету и оказался прав. Разговор в Госсовете с Э.А. Шеварднадзе был жестким и бесплодным. Собеседник, слушая нас, нас не слышал. Молча кивая тому, что говорили А.Б. Сурков, Г.В. Саенко и другие, он буквально взорвался после моих слов:
- Разрешите мне высказать предложения о выходе из сложившейся ситуации…
- Я знаю Вашу точку зрения! Мы все знаем Вашу точку зрения! Я не хочу слушать, что Вы там опять будете говорить!
Э. Шеварднадзе не хотел слушать никаких российских предложений о прекращении огня и мирном разрешении военно-политического кризиса.
Мы встали и попрощались. Только тут хозяева вспомнили о правилах гостеприимства и стали торопливо предлагать чай, кофе или воды, Э. Шеварднадзе даже предложил пообедать, но мы, как бы ни хотелось пить, покинули здание. Вернувшись на аэродром, мы тут же взлетели и взяли курс на Гудауту.
Приземлились поздно вечером. Основная часть делегации отправилась отдыхать, а нас с Г.В. Саенко священники о. Петр и о. Виссарион повезли в село Лыхны, где отслужили ночную службу за успех мирных переговоров, за будущее Абхазии.
На другой день мы разъехались по свободной территории. Я побывал и на линии фронта. К нашему прилету она проходила по реке Гумиста, отделяя занятый грузинской национальной гвардией Сухум от оставшейся не оккупированной территории. Фронт в Гагре, куда высаживался грузинский десант, уже перестал существовать, остатки грузинского десанта через российско-абхазскую границу в районе р. Псоу, побросав оружие и технику, бежали в Россию. Встречался, встречался и встречался с людьми.
Тогда же, каюсь, после одного из телеинтервью, которое давал в присутствии В.Г. Ардзинба, сказал грустную вещь. Владислав Григорьевич под впечатлением моего интервью горько спросил:
- Сергей Николаевич, ну что нам делать? Как нам быть, ведь мы хотим быть в России, мы хотим остаться с Россией!? Что нам еще сделать?
- Владислав Григорьевич… Боюсь, что путь в Россию для Абхазии может лежать только через независимость. Не мы сегодня в России правим бал.
Сегодня, когда благодаря жестокой глупости руководства Грузии 2008 года и избранию Сочи местом проведения Олимпийских игр Абхазия признана Россией, мы еще только в начале пути.
С осени 1993 года Республика Абхазия, как и надлежит суверенному государству, стала самостоятельно осуществлять внутреннюю и внешнюю политику, решать все вопросы организации жизни своих граждан.
В октябре - ноябре 1992 года я был вынужден терпеть охрану - две группы боевиков прибыли, по сообщению российского МБ в Москву из Грузии для моего физического устранения. Зная об обострившихся своих отношениях с Б.Н. Ельциным, я обратился через Т.М. Шамба к абхазам с просьбой проверить, существует ли угроза на деле. Хотелось знать - рядом со мной охрана или уже конвой. Они меня будут защищать, если понадобится, или сами каким-нибудь поздним вечером прихлопнут.
Через неделю Тарас Миронович подтвердил реальность опасности, но сообщил, что одну из групп нашли сотрудники российского Министерства безопасности, а вторую - абхазы. Когда грузинским визитерам из второй группы их абхазские коллеги по бизнесу объяснили, в какую политику те влипли, группа тут же покинула Москву.
Эпоха законотворческого шахрайства
Неискренность заявлений и обещаний Б. Ельцина вошла в историю. Если он что-либо опровергал, например, предстоящий рост курса доллара или резкое повышение цен, было понятно, что отрицаемое произойдет. Это стало народной приметой. Обещание Президента лечь на рельсы, если его гарантии не сработают, вызвало всеобщее требование, чтобы он за обман, вскрывшийся уже через два дня, на рельсы лег, и грустное сожаление, что из-за краха экономики поезда по многим путям перестали ходить.
Бесконечные демагогические заявления! Как только очередная глупость или провокация, прозвучавшая из уст лично Президента, вызывали широкое возмущение, тут же верный ему Р.И. Хасбулатов, а с весны 1993 года - один из сменявшихся пресс-секретарей объясняли депутатам и народу, что Президента "не так поняли".
В фарисействе и обмане свита опережала короля.
Когда во второй половине 90-х годов член Совета Федерации России Н. Кондратенко, критикуя деятельность российского правительства, обрушивался с трибуны на Правительство с криками "шахраи проклятые!", он использовал не только украинскую мову (на украинском языке "шахрай" - это мошенник, шарамыжник, есть даже статья в УК об уголовной ответственности за шахрайство), но и имел в виду конкретного российского политика.
Е.Т. Гайдар по своему характеру был человеком нерешительным и безвольным, когда он говорил неправду, то смущался, но многие другие члены команды Б. Ельцина отличались великолепными бойцовскими качествами. Особый карьерный успех имели те, кто профессионально наловчился делать абсолютно демагогические заявления с непроницаемым выражением лица. И лидером в этом направлении был даже не А.Б. Чубайс, а С.М. Шахрай.
Сергей Шахрай отличался великолепной работоспособностью и завораживающим обаянием. Негромкий обволакивающий сознание голос, знание правовых процедур и традиций, уверенность при анализе любого политического вопроса - именно этим он изначально подкупал, внушал доверие. Мы познакомились весной 1990 года, работая вместе по подготовке Первого съезда народных депутатов РСФСР, причем он вызвал мое искреннее расположение именно своим ровным характером и высокой работоспособностью.
Весной 1991 года мы с Сергеем Михайловичем писали проект законов о Президенте РСФСР и о его выборах. Дошли до статьи о возрасте президента. С. Шахрай, оторвавшись от компьютера, посмотрел на меня:
- Сергей, а сколько тебе лет?
- Тридцать три.
- А давай запишем, что президентом России может быть гражданин РСФСР не моложе 35 лет?
- Сергей, а тебе сколько лет?
- Тридцать пять.
Нужно то ли гордиться, то ли стыдиться, но я поступаю не как политик, а как юрист, думающий о надежности политической системы. Я говорю:
- Давай запишем!
Верхняя планка определялась проще - Б.Н. Ельцину только что, 1 февраля исполнилось 60 лет, потому при моей саркастической ухмылке С. Шахрай записал: "не старше 65 лет". В Конституции 1993 года (Ельцину в феврале 1996 должно было бы исполниться 65) верхний барьер "естественно" отпал.
Когда вскоре начались первые выборы российского Президента и в нескольких российских регионах совершенно не знакомые мне люди выдвинули мою кандидатуру, пришлось грустно развести руками:
- Еще не дорос.
Доверие народных депутатов к профессионализму С. Шахрая привело к тому, что при многочисленности и интеллектуальной неподъемности рассматриваемых законопроектов, его заключения стали приниматься на веру большинством депутатов. Кандидатуру Шахрая предложили в заместители Председателя Верховного Совета России, но при неоднократных попытках избрания она не получила большинства на Съезде.
В том числе потому, что все чаще депутаты стали убеждаться в том, что позиция Сергея Михайловича подвержена влиянию не закона, а политической или иной конъюнктуры. К концу 1992 года Шахрай из любимца парламента превратился в символ недобросовестности и обслуживания интересов либо Администрации Президента, либо своих личных. Упреждая депутатские выводы, он покинул пост Председателя Комитета по законодательству Парламента и официально стал советником Президента по правовым вопросам, а потом и вице-премьером правительства.
Сергей Михайлович был в те годы мастером юридической казуистики. Он мог обосновать все, что угодно. Обосновать внешне грамотно, спокойно и холодно. Наши дуэли с ним превращались в целые спектакли.
Недобросовестность моего тезки была феноменальна. Сегодня он мог аргументировать одно, через два дня, в той же парламентской аудитории - прямо противоположное. Вначале это коробило, потом стало именоваться шахрайским стилем.