"Внешность его впечатляла: он был высокого роста, с широким, необычайно высоким лбом, маленькими беспокоиными глазами, в которых таилась звериная хитрость и сверхъестественная сила, нос длинный, хитрый, рот широкий, губы мясистые, руки тонкие и, пожалуй, слишком длинные – они заставляли вспомнить паучьи лапки.
…Этот человек был невидимым стержнем, вокруг которого вращался нацистский режим. Развитие целой нации направлялось им. Он намного превосходил своих коллег-политиков и контролировал их так же, как он контролировал огромную разведывательную машину СД…
Гейдрих обладал невероятно острым восприятием моральных, профессиональных и политических слабостей людей, а также отличался способностью схватывать политическую ситуацию в целом. Его необычайно развитый ум дополнялся не менее развитыми недремлющими инстинктами хищного животного, всегда ожидающего опасности, всегда готового действовать быстро и беспощадно".
…Это было странное сотрудничество двух умных, неординарных личностей, скорее похожее на симбиоз – столь разное положение занимали в нем партнеры.
С одной стороны, Гейдрих доверял Шелленбергу, с другой – без всяких на то оснований, к примеру, ревновал к своей красавице-жене и давал понять, что в любой момент может расправиться с ним, уничтожить физически.
Гейдрих не выносил, когда его креатуру вызывал к себе министр иностранных дел фон Риббентроп и от имени фюрера давал какое-либо серьезное поручение конфиденциального характера. Хотя отлично понимал, что всего лишь штурмбаннфюрер СС Шелленберг просто не имеет права не явиться к рейхсминистру, тем более, когда тот сам имеет на этот счет указание Гитлера. Некоторые такие приказы уже тогда можно было характеризовать идиотскими, способными вызвать самые непредсказуемые, но уж точно тяжелые международные последствия. Так, однажды Шелленбергу было приказано ни больше ни меньше как похитить находящегося на охоте в Португалии бывшего короля Великобритании Эдуарда VIII, отрекшегося от престола из-за любви к дважды разведенной американке Уэллис Симпсон! Хитроумный Шелленберг так обставил дело, что похищение бывшего монарха, а ныне герцога Виндзорского, оказалось якобы по непредвиденным обстоятельствам неосуществимым. Точно так же Шелленберг "не сумел" в той же Португалии в другой раз отравить ненавидимого Гитлером Отто Штрассера.
Уже только эти два факта показывают, что СД как спецслужба с самого начала приняла на вооружение террористические методы. Номинально не имея права даже арестовать кого-либо в Германии, оно спокойно было готово осуществить похищение высокопоставленного иностранца или физически уничтожить политэмигранта, находящихся за границей. В данном случае теракты не удались. Но сегодня невозможно даже подсчитать, сколько похищений и тайных убийств действительно состоялось при участии того же интеллектуала Шелленберга.
Шелленбергу приходилось выполнять и другие щекотливые задания уже чисто разведывательного характера, так или иначе связанные с воплощением в жизнь агрессивных планов Гитлера. Сегодня общепризнано, что "тихий" аншлюс Австрии никогда бы не состоялся, если бы западные страны, в том числе даже дружественная Германии Италия (у нее были свои соображения по австрийскому вопросу), этому воспрепятствовали. Хотя бы недвусмысленно дали бы это понять Гитлеру по дипломатическим или иным каналам.
Фюрер вовсе не был таким уж безоглядным авантюристом, каким его иногда описывают. Многим его вроде бы безрассудным шагам предшествовал точный и холодный расчет, основанный на достоверной информации, предоставленной ему разведкой.
В весьма застенчивой форме Шелленберг признал свое участие в этой акции.
"В начале 1938 года мне было поручено собрать и отредактировать для представления Гитлеру все сообщения, касающиеся отношения Италии к замышлявшейся в то время аннексии Австрии и включению ее в состав германского рейха. Разумеется, большое значение придавалось также отношению к этому западных держав. Решающим событием явился уход Антони Идена в отставку. Мы скоро узнали, что его преемник в английском министерстве иностранных дел, лорд Галифакс, не относился враждебно к аншлюсу Австрии. Это обстоятельство, должно быть, существенно повлияло на решение Гитлера.
Сведения, переданные разведкой из самой Австрии, были настолько многочисленны, что основная задача заключалась в том, чтобы обработать их. Тысячи нацистов, недавно бежавших из Австрии, снабжали нас всеми необходимыми связями".
В ночь на 12 марта 1938 года Гитлер отдал приказ о переходе передовых частей вермахта через границу с Австрией. В ту же ночь в Вену вылетел рейхсфюрер СС Гиммлер. В числе нескольких сопровождавших его доверенных лиц был и самый младший по званию – всего лишь штурмбаннфюрер! – Вальтер Шелленберг. Это означало только одно: признание его существенного вклада в разведывательное обеспечение аннексии, дальше – больше. Именно Шелленберг был назначен ответственным за обеспечение мер безопасности Гитлера во время его пребывания в Вене.
В 1940 году Вальтер Шелленберг получил задание чрезвычайной важности и высшей степени секретности. А именно: ему было поручено составить так называемый "Sonderfandungsliste-GB" – "Специальный розыскной лист по Великобритании". Лист включал фамилии 2300 лиц, подлежащих немедленному аресту гестапо после вторжения вермахта в Великобританию (план "Морской лев"). Открывала список фамилия премьер-министра Уинстона Черчилля. В списке были, к примеру, имена лорда Бертрана Рассела, Герберта Уэллса, Олдоса Хаксли, Вирджинии Вульф, польского государственного деятеля и музыканта Игнатия Падеревского, чешских государственных деятелей Эдуарда Бенеша и Яна Масарика и других видных эмигрантов.
…Смешанное с ревностью доверие Гейдриха не раз ставило Шелленберга, мягко говоря, в двусмысленное положение.
Ни для кого в СД не было секретом необьиайное пристрастие Гейдриха к женщинам. Причем, имея возможность утолять свои непомерные сексуальные аппетиты (при этом искренне любя красавицу-жену) с дамами из высшего общества, шеф СД не брезговал и вульгарными "ночными бабочками" с берлинских панелей.
Обычно хоть раз в месяц Гейдрих непременно закатывался в какой-нибудь берлинский бордель и взял за обыкновение приглашать за компанию в сомнительное путешествие Шелленберга. Последнему, правда, не вменялось в обязанность участвовать в завершающей стадии знакомства с девицами.
Однажды Гейдриха осенила плодотворная и заманчивая идея – устроить собственный бордель с целью извлечения с помощью жриц профессиональной любви конфиденциальной информации из разомлевших от плотских утех клиентов – особых клиентов – видных чиновников, банкиров, высших офицеров, иностранных дипломатов. И не только выкачивать информацию, но и собирать плотный, убийственный компромат, подкрепленный аудиозаписью, откровенными фотографиями.
…Эта особа не первой молодости производила самое приятное впечатление. Прекрасно сохранившаяся стройная фигура, ухоженные руки, пышная прическа густых, с легкой серебристой проседью волос. Живые, умные глаза. Прямо-таки классная дама из хорошей женской гимназии, а то и директриса.
На самом деле – старая проститутка, сумевшая накопить деньжат и открыть собственное "заведение", попросту – бордель высокого уровня. Для этого нужно было иметь и волю, и целеустремленность, и деловую сметку. И – что очень важно! – особые отношения с полицией.
Звали даму Китти Шмидт, и была она не только притоносодержательницей и осведомительницей крипо, но и агентессой СД.
Ей-то и поручил Гейдрих, естественно, оказав солидную денежную поддержку, создать бордель высшего класса для избранных гостей, который получил название "Салон Китти".
Для этой цели на Гизебрехтштрассе, 11, был арендован на подставное лицо и капитально отремонтирован уютный особняк. В нем имелось несколько роскошно обставленных холлов и девять не менее великолепных спален. Внутренние стены фешенебельного притона были двойными: в образованном пространстве установили специально изготовленную бесшумную звукозаписывающую и фотоаппаратуру, которую обслуживали три высококвалифицированных техника из СД.
Штат салона состоял из двадцати самых красивых и умелых проституток Германии и некоторых других стран. Примечательно, что помимо профессионалок гостей обслуживали бескорыстно из сугубо патриотических побуждений несколько замужних дам из высшего берлинского общества. За здоровьем тружениц широких кроватей добросовестно следили доверенные врачи-венерологи из медицинской службы СД.
Посетителями салона и в самом деле стали высокопоставленные политические и государственные деятели Третьего рейха, именитые иностранцы, в том числе дипломаты. Общаясь с красивыми и доступными женщинами в непринужденной, интимной обстановке, подогретые лучшими коньяками и винами, посетители, ни о чем не подозревая, выбалтывали секретные сведения, в том числе – государственные и военные тайны, давали СД различную, но всегда ценную информацию. И, конечно же, пополняли неопровержимым, документально зафиксированным компроматом драгоценные досье и картотеки Гейдриха. Самым именитым иностранцем, попавшим в сети "Салона Китти", был министр иностранных дел Италии, зять дуче Бенито Муссолини граф Галеаццо Чиано.
Храня приверженность одному из принципов Вильгельма Штибера – "Нет отбросов, есть кадры", – Гейдрих успешно продолжил его практику использования проституток в целях шпионажа, вербовки агентуры, шантажа.
Нельзя утверждать, что регулярно, но, во всяком случае, неоднократно Гейдрих "инспектировал" заведение, самолично проверяя качество работы персонала. В такие дни Шелленберг получал указание шефа: посетителей не принимать, аппаратуру отключить, техников отправить по домам. Но дамам присутствовать в полном составе…
Гейдрих ценил организаторские и аналитические способности Шелленберга, его высокий интеллект и разносторонние знания. Ко всему прочему, Гейдриху просто неинтересно было разговаривать с остальными своими подчиненными на какие-либо темы, хоть чуть-чуть отклоняющиеся от чисто служебных.
И еще одно обстоятельство. В отличие от, скажем, Далюге, Небе, Мюллера, Шелленберг своим возвышением целиком был обязан ему, Гейдриху, его карьера, следовательно, полностью зависела от расположения шефа СД. (Позднее, правда, Шелленберг добился известного доверия у самого Гиммлера, но это произошло именно позднее, когда Гейдриха уже не было в живых.)
Гейдрих перевел Шелленберга в центральный аппарат СД, в его святая святых – главную информационную картотеку.
Осенью 1938 года Шелленберга направляют в столицу Сенегала Дакар с секретной, по-настоящему шпионской миссией: собрать сведения о базирующихся здесь кораблях французского военно-морского флота.
Когда в 1939 году было образовано PCXА, Шелленберг был назначен начальником отдела Е-4 в управлении AMT-IV, ранее известном как гестапо. Отдел занимался контрразведкой, то есть борьбой со шпионажем как в самой Германии, так и в оккупированных ею странах. Шеф AMT-IV рейхскриминальдиректор и оберфюрер СС Генрих Мюллер не был слишком обрадован этим назначением. Он прекрасно понимал, что его новый подчиненный (цену которому он прекрасно знал) как офицер СД в своей работе будет ориентироваться непосредственно на Гейдриха. (Через пять лет Мюллер со злорадством мелко отомстит Шелленбергу, приказав ему лично арестовать адмирала Канариса, хотя мог поручить это любому своему подчиненному самого скромного звания. Мюллер и Шелленберг в это время занимали равные должности – начальников управлений РСХА, но Мюллеру, как шефу зондеркомиссии, расследующей дело о покушении на Гитлера 20 июля 1944 года, были предоставлены особые полномочия. Шеф гестапо знал, что Шелленбергу выполнить этот приказ будет весьма неприятно ввиду особых отношений его с Канарисом как с коллегой по разведке.)
Мюллер всегда был неприятен Шелленбергу. В этом назначении Шелленберга несколько утешало одно – им не приходилось каждодневно встречаться нос к носу. Кабинет начальника гестапо находился на Принц-Альбрехтштрассе, 8, отдел же контрразведки располагался на Курфюрстендам, 140.
Через много лет Шелленберг составит выразительный портрет-характеристику "Гестапо-Мюллера":
"Мюллер был сух и лаконичен. Это был человек низкого роста, плотный, с квадратным черепом крестьянина и выступающим вперед лбом, с узкими, плотно сжатыми губами и проницательными карими глазами, прикрытыми нервно подергивающимися веками. Кисти рук – широкие и массивные, пальцы – квадратные, словно спичечные коробки".
Надо сказать, что в своих воспоминаниях Шелленберг описал многих видных нацистов, с которыми ему пришлось сталкиваться за годы службы. Вот, к примеру, его первое впечатление от знакомства с Гиммлером:
"…Он производил впечатление школьного учителя. Более подходящего сравнения не подыщешь. Он был подобен школьному учителю, который проверял уроки своих учеников и с щепетильной точностью за каждый ответ ставил оценку в своем классном журнале. В целом, он был воплощение бюрократической точности, работоспособности и лояльности. Тем не менее судить о Гиммлере только по его старательно выдерживаемому внешнему виду было ошибочно…"
Касаясь людей, лично ему неприятных, Шелленберг не останавливается даже перед распространением о них сплетен послевоенного происхождения. Так, он утверждает, что Мюллер и Борман были в действительности… советскими агентами! Недавно в России были зачем-то переведены с английского и изданы две книги-мистификации. В одной из них (американского автора) сообщалось на полном серьезе, что Мюллер после войны жил в США и работал на ЦРУ. Во второй книге (английской) столь же серьезно описывается, как английские коммандос в осажденном Берлине похитили Мартина Бормана и доставили его в Лондон. У английского автора Борман работал уже не на советскую, а английскую разведку. И ведь этот бред некоторые доверчивые российские читатели принимают за правду!
…С началом Второй мировой войны Гейдрих понял, что разведывательная работа AMT-VI (бывшего СД-заграница) в РСХА поставлена далеко не на профессиональном уровне. Военная разведка адмирала Канариса во всех отношениях ее превосходила. И уж совсем выводило из себя шефа СД, что она порой уступала даже той информации, которую собирали "чистые" дипломаты из ведомства ненавидимого им министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа.
Одно из объяснений этого феномена превосходства абвера он понимал, хотя признаться в этом боялся даже самому себе: сотрудники военной разведки, настоящие офицеры, а не "фюреры" с разными приставками, были куда менее политизированы и идеологизированы, нежели последние. Они больше думали о деле, нежели о превосходстве арийской расы над всеми остальными. Понимал это и Шелленберг, но только после войны, закончившейся полным разгромом гитлеровской Германии, уже ничем не рискуя, решился признаться:
"Русские гораздо раньше нас поняли, какое важное значение имеют хорошо функционирующие секретные службы. Эффективность методов их работы получила самую высокую оценку наших специалистов".
Возможно, именно относительная слабость внешней разведки СД объясняет, почему не ей, а контрразведке гестапо и персонально Шелленбергу было дано строго секретное задание по сути чисто разведывательного характера.
Впоследствии эта операция вошла в историю Второй мировой войны под названием "Инцидент в Венло". Замысел был хорошо продуман.
Дело в том, что уже к 1938 году в Германии сложилась хоть и весьма рыхлая, но довольно широкая оппозиция режиму. Мотивы у оппозиционеров были разные, объединяло их общее понимание того, что гитлеровская диктатура страну до добра не доведет. Недовольные нашлись даже в вермахте, более того – в абвере! Самым непримиримым противником лично фюрера в этом ведомстве был ближайший помощник адмирала Канариса полковник (позднее генерал-майор), начальник Центрального отдела Ганс Остер. Причем он был не просто оппозиционером с кукишем в кармане, но убежденным сторонником настоящего военного переворота. Удивляться тому не приходится: хоть и немногие, зато самые дальновидные и рассудительные офицеры разведки и контрразведки понимали опасность агрессивной внешней политики Гитлера. Не могли они одобрять и методов террора как одной из главных составляющих политики внутренней.
О наличии оппозиции знали, хотя пока и очень неопределенно, и в гестапо, и в СД. Знали об этом и в Англии. Возможность убрать фюрера с политической арены силами самих немцев англичан, разумеется, весьма устраивала. Однако до сих пор руководители заговорщиков на прямую связь с ними не выходили.
Именно Гейдриху пришла в голову мысль внедрить своего человека в британскую спецслужбу под видом эмиссара оппозиции. Выбор пал на… начальника контрразведки гестапо штурмбаннфюрера СС и регирунгсрата Вальтера Шелленберга!
Еще года за два до начала войны многообещающий молодой сотрудник Гейдриха, как и Шелленберг, обладатель университетского диплома Гельмут Кнохен внедрил в Париже под видом политэмигранта своего агента Г-479 – доктора экономических наук Франца Фишера.
В 1939 году Кнохен послал этого агента в Голландию с заданием установить контакт с английской Ми-6. Якобы по поручению некоторых влиятельных лиц из командования вермахта.
Подобные взаимные, ни к чему вроде бы не обязывающие зондажи спецслужбами воюющих стран вовсе не являются чем-то необычным в международной практике. О них, разумеется, ничего не знают – упаси боже просочиться хоть капле информации в газеты – даже многие члены кабинетов министров.