Наконец, они остановили явно подходящий шестиметровый лимузин с военным номером. Пассажиров было трое, все в эсэсовской форме. Заднее сиденье и пол салона были завалены опечатанными пакетами.
Мюллер застрелил всех троих и оттащил их тела в кусты. И в этот момент, как на грех, подъехала еще одна машина и остановилась. Из нее вышли тоже трое и тоже в эсэсовской форме. На обшлагах левых рукавов красовались черные, с вышитым серебром буквами "SD" ромбы. Наверное, завидев стоящий на дороге штабной автомобиль, эти эсэсовцы, сотрудники СД, резонно решили, что произошла поломка, и остановились, чтобы оказать помощь.
Операция явно срывалась. Мюллер дал товарищам сигнал уходить и кинулся в сторону проходящей параллельно автостраде железной дороги. Вслед ему загремели выстрелы…
Все же им чертовски повезло: прежде чем эсэсовцы успели поднять тревогу и блокировать автобусные остановки в этом районе, разведчики успели сесть в обычный рейсовый автобус, доехать на нем до ближайшей станции подземки и скрыться. Ночевали они на одной из своих конспиративных квартир на Семиондахштрассе.
3 апреля по радио было передано, а в самой читаемой городской газете "Берлинер моргенпост" напечатано сообщение об убийстве на автостраде трех служащих полиции безопасности. За поимку виновных была назначена огромная награда – сто тысяч рейхсмарок. К 12 апреля эта сумма возросла до миллиона!
К этому дню Красная Армия уже почти вплотную подошла к Берлину, и Мюллер решил накануне близкого штурма столицы осуществить эффективную диверсию, чтобы реально помочь советским войскам. Путем визуального наблюдения в районе Восточного речного порта на Променаденаллее рядом со станцией городской электрички он обнаружил крупный склад артиллерийских снарядов и орудий.
Используя свою офицерскую форму, Мюллер проник на склад (ему помогали еще четыре подпольщика) и заложил там взрывное устройство… Колоссальной мощности взрыв случайно совпал с очередной бомбардировкой города. Немцы решили, что взрыв склада произошел от детонации или прямого попадания авиабомбы.
Последний оставшийся у Мюллера заряд из "московского запаса" он использовал, чтобы так же дерзко взорвать склад с фаустпатронами неподалеку от Рудольф-плац. Еще одна диверсия, осуществленная группой Мюллера, носила прямо противоположный характер: в том же Восточном порту они предотвратили взрыв склада с продовольствием, предназначенным для снабжения гражданского населения.
23 апреля завершилась активная деятельность обер-лейтенанта Крюгера, когда по всему Берлину уже шли ожесточенные уличные бои. К сожалению, при этом погибли два его товарища…
25 апреля Хайнц Мюллер вышел из своего последнего убежища на Рампештрассе (благоразумно переодевшись в гражданскую одежду), выглядел первого попавшегося ему навстречу советского офицера и на ломаном русском языке попросил отвести его в ближайший штаб.
Информация, собранная его группой, была использована командованием Красной Армии в завершающую неделю битвы за Берлин.
Глава 22. Всемогущество РСХА – миф и действительность
Во многих, даже серьезных, изданиях, а также в средствах массовой информации и игровом кинематографе, РСХА, и особенно гестапо, изображается чудовищным всевидящим, всеслышащим, всеведающим монстром. Но насколько это широко распространенное убеждение соответствует действительности?
На самом деле это как раз тот случай, когда мнение превалирует над истиной.
Это произошло из-за смешения в сознании масс двух ипостасей PCXА. Оно действительно было всемогуще как карательный орган. Однако в качестве спецслужбы, профессиональной разведки и контрразведки на должной высоте оказывалось далеко не всегда.
В первые месяцы Великой Отечественной войны в одном из знаменитых "Окон ТАСС" был выставлен плакат с карикатурами на некоего юного нациста с насмешливыми стихами С. Маршака. Текст одного из куплетов гласил:
Юный Фриц, любимец мамин, В класс явился на экзамен. Задают ему вопрос: "Для чего фашисту нос?"
Заорал на всю он школу: "Чтоб вынюхивать крамолу И строчить на всех донос, Вот зачем фашисту нос!"
Рада мама, счастлив папа: Фрица приняли в гестапо.
Поэт, надо признать, не обладая всей полнотой информации, попал, что называется, в самое "яблочко". Главная сила гестапо заключалась в созданной усилиями Гиммлера, Гейдриха, Кальтенбруннера, Мюллера обстановке всеобщей дрожи перед Принц-Альбрехтштрассе и основанном на этом цепенящем страхе всеобщем доносительстве. И что характерно, не только со стороны штатных доносчиков, тех же низовых партийных функционеров вроде блоклейтеров, но и, что во сто крат хуже, обывателей. Законопослушных, состоятельных, добропорядочных немцев. Благодаря им гестапо точно знало, что варится сегодня в кастрюле каждого обывателя Третьего рейха на обед.
Эта система всегерманского сыска прекрасно работала для изобличения недовольных режимом, нытиков, болтунов и тому подобных, в общем-то, вполне безобидных "оппозиционеров".
Без особого труда гестапо разгромило немногочисленные подпольные организации коммунистов, в том числе связанные с "Гретой" (советской внешней разведкой) и "Кларой" (советской военной разведкой). Поскольку все коммунисты (а также социалисты, монархисты, религиозники, масоны и прочие) были прекрасно известны гестапо еще до 1933 года, когда коммунистическая и иные политические партии, а также профсоюзы были легальными.
На этом основании Гейдрих и поспешил доложить Гитлеру в 1939 году, что советская агентура в Германии обезврежена.
В 1943 году гестапо раскрыло крохотную организацию "Weisse Rose" ("Белая Роза") в Мюнхенском университете. Подпольщики печатали и распространяли антигитлеровские листовки. Увы, ее участники, честные и наивные молодые люди, были далеки даже от самых примитивных правил конспирации. Профессиональные гестаповские ищейки легко вышли на их след.
Были арестованы студенты – брат и сестра Ганс и София Шолль, Кристоф Пробст, Вилли Граф, Александр Шморелль и единственный действительно взрослый – профессор философии Курт Хубер. Следствие длилось всего несколько дней. По приговору "Народного трибунала" все они были обезглавлены. С такой же легкостью гестапо расправилось еще с несколькими антифашистскими подпольными группами, в сущности, большой угрозы для режима не представлявшими.
Как установили американцы, захватившие большую часть архивов нацистских спецслужб, за 12 лет существования Третьего рейха гестапо арестовало 800 тысяч немцев из 66 миллионов тогдашнего населения Германии.
К сожалению, остается фактом, что немецкие спецслужбы уничтожили все комсомольские и большинство партийных подпольных организаций, действовавших на временно оккупированной территории СССР, им также удалось захватить и нескольких профессиональных советских разведчиков, оставленных в тылу оккупантов или заброшенных туда уже в ходе войны.
Однако большой заслуги в этом нацистских спецслужб не прослеживается. Почти во всех случаях выходили на след подпольщиков, партизан, разведчиков предатели, сотрудники так называемой "вспомогательной охранной службы полиции порядка" – "Schutzmannschaft der Ordnungspolizei", а также старосты, бургомистры. Так погибла легендарная "Молодая гвардия" в Краснодоне. Молодежную диверсионно-разведывательную организацию в городе Людиново Калужской области "вычислил" местный уроженец Дмитрий Иванов, дослужившийся в полиции до звания компанифюрера (командира роты) и награжденный оккупантами двумя медалями. Возглавлял организацию, должно быть, самый молодой резидент НКВД, посмертно удостоенный звания Героя Советского Союза шестнадцатилетний Алексей Шумавцов.
Как правило, эти же полицаи проводили и допросы схваченных разведчиков и подпольщиков с применением чудовищных пыток, они же убивали их.
Непредвзятый анализ показывает, что собственных успехов нацистские спецслужбы добивались в тех странах, где имелась значительная "пятая колонна" (как в Австрии и Чехословакии) или достаточно многочисленная и влиятельная прослойка нацистов по убеждениям в немецкой диаспоре (как в Аргентине).
Если не считать информации, полученной от инициативщика "Цицерона", то выясняется, что внешняя разведка СД не заполучила ни одного серьезного политического секрета ни одной из стран – участниц антигитлеровской коалиции.
Первым шефом внешней разведки НСДАП неожиданно даже для себя самого стал 28 июля 1934 года тридцатилетний адвокат Хайнц Мария Карл Иост. Основной чертой этого человека была полная во всем посредственность. Он был среднего роста, с незапоминающейся внешностью, характером обладал покладистым, легко поддавался влиянию, начальству никогда не перечил, никакими достоинствами и амбициями не обладал. К тому же Иост никогда не выезжал за пределы Германии.
В НСДАП Иост вступил еще в феврале 1928 года, и наличие партийного стажа стало серьезным фактором в успешной карьере после прихода нацистов к власти. До этого он занимался в партии пропагандистской работой, писал листовки, несколько раз как адвокат выступал в суде, защищая своих единомышленников, в чем-то нарушивших закон.
Когда Гейдрих добился того, что его СД стала единственным разведывательным органом партии, он стал подыскивать новых людей для работы в этой "элитной" спецслужбе. Один из друзей Иоста и рекомендовал его Гейдриху. Иост понравился шефу СД именно своей скромностью. В тот период Геидриху нужны были только добросовестные исполнители, а не яркие личности вроде Шелленберга. Он и поручил Иосту тот участок работы, который позднее превратился в СД-аусланд. На самом деле Иост тогда занимался не внешней разведкой как таковой, а всего лишь установлением связей с единомышленниками-нацистами в сопредельных странах. Одновременно Гейдрих пристроил штурмбаннфюрера СС Иоста и на государственную службу – заместителем шефа отдела контрразведки в гестапо.
Особых возможностей проявить себя у Иоста не было, поскольку Гейдрих фактически превратил его в своего высокопоставленного, но всего лишь порученца. Так, он послал Иоста руководителем делегации в Испанию, которая заключила соглашение о сотрудничестве с франкистской полицией. Принципиальные условия соглашения были уже обговорены.
Затем Йост возглавил объединенное подразделение СД-гестапо при захвате Чехословакии. Задание было ответственным, но по сути не слишком сложным.
На протяжении пяти лет Иост фактически занимался внутренними проблемами, организация шпионажа за рубежом велась от случая к случаю, посты СД вблизи германских границ ограничивали свою деятельность вербовкой мелких агентов в сопредельных странах.
В захваченной осенью 1939 года Польше Гейдрих поручил И осту новую должность – "гражданского" администратора оккупированной территории при штабе армии. Смысл администрирования укладывался в одно слово – репрессии.
Именно в этот период, возможно, из-за непредвиденного яростного сопротивления поляков захватчикам Гейдрих осознал важность разведывательной работы. В результате Иост лишился своего поста в гестапо, зато получил взамен ответственный пост руководителя Амт-VI, В которое было преобразовано заброшенное было СД-аусланд, в составе только что учрежденного РСХА.
Через год выяснилось, что в сфере внешней разведки бригадефюрер СС и генерал-майор полиции оставался сущим дилетантом. Когда обнаружились к тому же серьезные упущения в расходовании валюты, Гейдрих поспешил заменить Йоста на посту шефа Амт-VI своим новым протеже – тогда еще всего лишь оберштурмбаннфюрером СС Шелленбергом.
Но время для организации серьезной разведывательной сети в Англии, Советском Союзе, а затем и США было упущено: уже шла Вторая мировая война.
Лишенная доносительской базы, плохо справлялась с раскрытием настоящих, профессионально законспирированных разведгрупп или серьезных антигитлеровских организаций и полиция безопасности – зипо.
Свои подлинные, воистину безграничные возможности и полномочия гестапо проявило… после 20 июня 1944 года. Когда арестовало, опираясь на доносы, используя пытки, шантаж, оговоры и самооговоры несколько тысяч участников заговора против Гитлера. (Большинство из них о существовании полковника фон Штауффенберга и не подозревало.) Почти все они были казнены.
Спрашивается: если заговорщиков было столь неисчислимое множество – от генерал-фельдмаршала Эрвина фон Вицлебена до… шефа крипо группенфюрера СС и генерал-лейтенанта полиции Артура Небе, – то почему гестапо, грубо говоря, проворонило заговор и само покушение?
И ведь ни всемогущий Гиммлер, ни Кальтенбруннер, ни Мюллер не подали в отставку, что на их месте сделал бы руководитель спецслужбы любой страны, обладающий хоть каплей самоуважения и профессионального достоинства.
Об одном, в сущности, весьма сомнительном успехе боевиков РСХА долгое время шумели все германские газеты. В июле 1943 года штурмбаннфюрер СС Отто Скорцени получил секретный приказ освободить свергнутого итальянского диктатора Бенито Муссолини, содержащегося в горнолыжной гостинице в Апеннинах. 13 октября отряд эсэсовцев под командованием Скорцени высадился с десантных планеров на площадку рядом с гостиницей, не встретив ни малейшего сопротивления со стороны охраны. Затем Скорцени на крохотном биплане "Фюзелер-Шторх" вывез злосчастного дуче. Почти двухметровый "человек со шрамом" сразу стал героем нацистской пропаганды. Гитлер лично вручил Скорцени Рыцарский "Железный крест".
(Между тем, возможно, вызволение Муссолини оказало ему медвежью услугу. Предстань дуче перед "нормальным" итальянским судом, кто знает, мог бы отделаться многолетним тюремным заключением. А так он был захвачен итальянскими партизанами и без следствия и суда расстрелян 28 апреля 1945 года.)
Видным гестаповцем был штандартенфюрер СС и полковник полиции Йозеф Мейзингер, старый нацист, участник "Пивного путча". В 1939–1940 годах он служил в управлении СД и зипо в Польше. В октябре 1940 года он был направлен так называемым "полицейским атташе", а фактически уполномоченным РСХА в посольство Германии в Токио. Здесь с ним нашел общий язык личный друг посла, генерал-майора Ойгена Отта… Рихард Зорге. Матерая гестаповская ищейка так и не разглядела в неофициальном помощнике посла, имеющем доступ к секретным документам, одного из самых крупных и знаменитых советских разведчиков. И раскрыт Зорге был не представителем немецкой спецслужбы, а японской полицией.
Почти полтора года в глубоком немецком тылу, административном центре рейхскомиссариата "Украина" городе Ровно под видом обер-лейтенанта, а затем гауптмана Пауля Вильгельма Зиберта работал легендарный советский разведчик Николай Кузнецов. Он передал в Москву огромное количество ценной военной, экономической и политической информации, совершил ряд актов возмездия над видными представителями оккупационных властей. В силу своего "столичного" ранга маленький город Ровно был нашпигован различными органами немецких спецслужб, а также насквозь просматривался многочисленной местной полицией. Документы "Зиберта" за это время проверялись 72 (!) раза, в том числе адъютантом рейхскомиссара Украины Эриха Коха гауптштурмфюрером СС фон Бабахом, специальным представителем Амт-VI штурмбаннфюрером СС Паулем фон Ортелем, офицерами ортскомендатуры и т. п. И ни разу ни документы обер-лейтенанта, ни он сам не вызвали ни малейшего подозрения.
Действительно серьезным успехом нацистских спецслужб (объединенными усилиями РСХА, абвера и функабвера) стала ликвидация так называемой "Красной капеллы" ("Rote Kapelle"). Но при этом необходимо сделать важную оговорку: это произошло, к сожалению, из-за серьезных просчетов обоих советских Центров: и внешней, и военной разведок.
На самом деле такой организации – "Красная капелла" – никогда не существовало. А было несколько разведывательных сетей и групп, созданных в начале 30-х годов внешней разведкой НКВД СССР и разведупром Красной Армии.
Берлинскую группу внешней разведки возглавляли оберрегирунгсрат Арвид Харнак (с 1935 года!), писатель и драматург Адам Кукхоф, позднее к ним присоединился обер-лейтенант Генерального штаба люфтваффе Харро Шульце-Бойзен (внучатый племянник основателя германской военно-морской доктрины гросс-адмирала Альфреда фон Тирпица). В группе насчитывалось свыше шестидесяти человек, многие из которых в силу своего служебного и общественного положения имели возможность получать информацию исключительной ценности. Никто из них за свою опасную деятельность не получал ни пфеннига. Они руководствовались только своими антинацистскими убеждениями и видели в Советском Союзе единственную реальную силу, которая могла сокрушить гитлеровский режим.
За СЕМЬ ЛЕТ существования группы гестапо так и не сумело установить ее наличие, тем более внедрить в нее своего агента.
Жена и единомышленница Арвида Харнака по происхождению была американкой. В Берлине Милдред познакомилась с дочерью посла США Вильяма Додда известной журналисткой Мартой Додд и стала ее близкой подругой. Марта Додд председательствовала в Американском женском клубе на Бельвьюштрассе. Благодаря этому знакомству супруги Харнаки стали частыми гостями на приемах в посольстве США, что давало им возможность собирать ценную политическую информацию.
Как журналистка, Марта Додд была серьезным профессионалом, как привлекательная женщина – довольно легкомысленной особой. В числе героев ее многочисленных романов были первый шеф гестапо Рудольф Дильс, внук кайзера Вильгельма II Людвиг-Фердинанд, генерал авиации Эрнст Удет.
Последним ее возлюбленным стал советский дипломат, а на самом деле сотрудник внешней разведки Борис Виноградов. Их связывало настоящее чувство, и дело чуть было не дошло до женитьбы, фактически Виноградов и сделал свою несостоявшуюся невесту агентом советской разведки "Лизой". Узнав о романе, руководство немедленно отозвало Виноградова из Берлина. (Впоследствии он был репрессирован.) В дальнейшем с "Лизой" работал советский разведчик под прикрытием корреспондента "Известий" Дмитрий Бухарцев.
Гестапо установило связь Марты Додд с Виноградовым, но приняло ее за… очередной роман влюбчивой и взбалмошной американки. Ее разведывательную работу на советскую разведку оно проглядело…
Большой группой разведчиков руководил резидент военной разведки Леопольд Треппер, ("Большой шеф", "Отто", "Жильбер"), обосновавшийся в Брюсселе. Ему помогал Анатолий Гуревич ("Маленький шеф", "Кент").