Вторая группа основными силами наносила удар из района урочища Шебекинская Дача в направлении Масловой Пристани - для этого задействовались 213-я стрелковая дивизия полковника Буслаева и 27-я гвардейская танковая бригада, а частью сил должна была наступать из района Гремячий-совхоз "Поляна" на Крутой Лог (в этот отряд вошли 201-я отдельная танковая бригада, 1529-й тяжелый самоходный и 1669-й истребительно-противотанковый артиллерийские полки под общим управлением командира 201-й танковой бригады полковника Ивана Афиногеновича Таранова). Расположенный вдоль берега реки Корень протяженный лесной массив служил удобным исходным районом для скрытной подготовки контрудара, а сосредоточение и развертывание группы прикрывал противотанковый район у Шебекина, который оборонялся 793-м стрелковым полком 213-й стрелковой дивизии, истребительно-противотанковой артиллерийской батареей и двумя саперными взводами, установившими на подходах к району 1700 противотанковых и 500 противопехотных мин, а также 700 кг управляемых и неуправляемых фугасных подрывных зарядов.
Именно для реализации данного плана в оперативное подчинение 7-й гвардейской армии были переданы две стрелковые дивизии 35-го гвардейского стрелкового корпуса, а также две стрелковые дивизии из состава 69-й армии. 94-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием гвардии полковника Ивана Русских (в июле 1944 года осужден к лишению свободы по обвинению в незаконном присвоении воинского продовольствия, неоднократно совершаемом в период с июля по ноябрь 1943 года, несмотря на строгие предупреждения командования 69-й армии) и 92-я гвардейская стрелковая дивизия гвардии полковника Василия Трунина (Василий Федорович Трунин) из состава 35-го гвардейского стрелкового корпуса занимали оборону в районе Корочи и юго-западнее города. 111-я и 270-я стрелковые дивизии из состава 69-й армии в ночь с 5 на 6 июля выдвинулись с тылового рубежа обороны в направлении Шебеки-на, к юго-востоку от участка прорыва. С прибытием этих соединений в ночь с 5 на 6 июля 15-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Емельяна Василенко отводилась командованием 7-й гвардейской армии на рубеж Неклюдово- Чураево, для укрепления обороны по восточному берегу реки Корень, а ее место во втором эшелоне 24-го стрелкового корпуса занимала 111-я стрелковая дивизия полковника Андрея Петрушина. 270-я стрелковая дивизия под командованием полковника Ивана Беляева (Иван Петрович Беляев) сосредоточивалась в районе Шебекина, оставаясь в резерве 7-й гвардейской армии.
В ночь с 5 на 6 июля части 244-й и 262-й ночной бомбардировочных авиационных дивизий 17-й воздушной армии выполнили 123 самолето-вылета с целью разрушить переправы и блокировать переход германских войск через Северский Донец.
2.2. Действия 6 июля
В этот день командование 4-й танковой армии планировало продолжить наступление на Обоянском направлении, нанеся удары по трем направлениям: из района Черкасское на Завидовку и Алексеевку; на участке Ольховка-Сырцево; в направлении Яковлева.
С утра 6 июля соединения 4-й танковой армии должны были произвести перегруппировку, чтобы 2-й танковый корпус СС, который в первый день наступления добился наибольших успехов, прорвал вторую полосу обороны противника и вышел на Прохоровское направление, а левый край его участка в районе шоссе Белгород-Курск приняли соединения 48-го танкового корпуса, продолжая наступать на Обо-янь. Соответственно, немцы планировали возобновить атаки в полосе 6-й гвардейской армии, нанося главные удары на двух узких участках: 48-й танковый корпус на участке Коровино-Черкасское, продвигаясь левым флангом на Обо-янь, а правым на Яковлево, для соединения со 2-м танковым корпусом СС; 2-й танковый корпус СС на участке Стрелецкое-Ерик.
Примерно в это же время (с рассвета 6 июля) должен был состояться запланированный Ватутиным контрудар войск Воронежского фронта с участием пяти танковых и механизированных корпусов, однако командование 1-й танковой армии считало его нецелесообразным. Катуков в своих воспоминаниях указывает, что немецкие тяжелые танки новых типов превосходили советские по вооруженности и могли успешно вести огневой бой на дистанции до 2 км, вне зоны досягаемости огня 76,2-мм пушек танков типа Т-43-76, которые составляли до 70 процентов машин в общей массе советской бронетехники, собранной в районе Курского выступа. Поэтому выгоднее было встретить противника на заранее подготовленных рубежах, используя низкую маневренность тяжелых немецких машин, и нанося ему потери в ближнем бою, когда советские танки могли результативно действовать из засады и с укрытых позиций. Такие соображения начальник штаба 1-й танковой армии генерал Михаил Шалин доложил командующему фронтом, но к сроку намеченного контрудара ответа не получил.
Поэтому, действуя согласно приказу, около 5 часов утра 6 июля на Томаровском направлении перешли в наступление части 3-го механизированного корпуса 1-й танковой армии, которые атаковали позиции 2-го танкового корпуса
СС южнее Яковлева. Как и ожидалось, атакующие действия танковых и механизированных бригад успеха не имели, войска 1-й танковой армии понесли большие потери - так, в 49-й танковой бригаде 3-го механизированного корпуса, которой командовал подполковник Бурда, потери бронетехники составили около 60 процентов от первоначального состава. Тогда Катуков, минуя Ватутина, связался со Ставкой Верховного Главнокомандования и доложил обстановку Сталину. Спустя короткое время Ватутин лично сообщил Катукову об отмене приказа о контрударе и указал ему перейти к обороне.
Интересно, что командир 6-го танкового корпуса генерал Андрей Гетман вспоминает, как перед началом контрудара генерал Катуков не рекомендовал ему уделять много внимания подготовке обороны, поскольку утром все равно придется идти в наступление. На основе этого Гетман делает вывод, что тогда еще не все верно оценивали силу ударов противника. Поэтому вполне возможно, что к выводу о необходимости прекратить контрудар сам Катуков пришел уже после его начала, в связи с неудачным развитием боевых действий.
Специфической особенностью оперативного почерка генерала Михаила Катукова являлся такой оперативно-тактический прием, как организация засадных действий, что характеризует самого Катукова как личность осторожную, не склонную к импровизации на поле боя и предпочитающую по возможности беречь силы. По свидетельству члена Военного совета 1-й танковой армии генерала Николая Попе-ля, тактика борьбы с вражескими танками из засад и укрытий была "...страстью Катукова", излюбленным способом действий этого военачальника и подобранных им командных кадров 1-й танковой армии. Именно благодаря такому оперативному почерку Катуков в 1941 году был замечен высшим советским командованием и добился быстрой военной карьеры - после успешных боев против 4-й танковой дивизии 24-го моторизованного армейского корпуса 2-й танковой группы вермахта.
Учитывая развитие событий утром 6 июля 1943 года, можно заключить, что, в отличие от большинства других советских военачальников, Михаил Катуков не был готов приносить в жертву людей и технику с одной только целью любым путем ослабить противника. Катуков стремился действовать осмысленно и адекватно ситуации, поэтому его приверженность методу боя из засад показывает, что фактически он признавал превосходство германских бронетанковых войск в открытом бою против советских танковых и механизированных частей и соединений. Учитывая это превосходство, командование 1-й танковой армии использовало соответствующую тактику боя и оперативно-тактические методы и приемы ведения оборонительной операции в целом - маневр с целью своевременного расположения войск на заранее подготовленных укрытых позициях на танкоопасных направлениях. Однако если командующий Воронежским фронтом генерал Ватутин в июле 1943 года смирился с самостоятельностью Катукова, то маршал Жуков на посту командующего 1-м Белорусским фронтом в апреле 1945 года жестко пресек попытки командования 1-й танковой армии проявить осторожность в ходе прорыва обороны 9-й немецкой армии в районе Зеелова (Zeelow, Зееловские высоты).
16 апреля 1945 года Катуков получил от Жукова приказ ввести в бой 1-ю гвардейскую танковую армию с целью прорыва тактической зоны обороны противника во взаимодействии с частями 8-й гвардейской армии. Когда Катуков, наблюдая потери танковой армии, попытался организовать маневр бронетанковыми частями, чтобы отыскать слабое место в обороне немцев, то 17 апреля Жуков издал приказ, согласно которому танковая армия Катукова, имея колоссальные силы и средства, топчется перед слабым противником, поскольку сам Катуков и его командиры корпусов за действиями войск не наблюдают, отсиживаясь далеко в тылу, за 10-12 км.
Эти нарекания Жукова вызвали у командования 1-й гвардейской танковой армии такое неприятие, что тот же член Военного совета армии генерал Попель в своих позднейших воспоминаниях совершенно откровенно называет маршала "наполеончиком", жестко критикуя его за грубость с подчиненными и хамскую привычку унижать того, кто в силу армейской субординации лишен возможности ответить на оскорбления.
Отразив советский контрудар, после полуторачасовой артиллерийской подготовки немцы продолжили наступление на Обоянь, действуя в основном по двум направлениям - из района Черкасского на Покровку, а также из района Выковки вдоль Обоянского шоссе. Командование 48-го и 2-го СС танковых корпусов вновь организовало свои силы в виде боевых групп, которые определяли уязвимость и прочность советской обороны, атакуя на разных участках. Там, где намечался успех, немцы вводили в бой дополнительные силы бронетехники и моторизованной пехоты.
48-й танковый корпус атаковал тремя дивизионными боевыми группами на узком участке Коровино-Черкасское, стремясь продвинуться в северном и северо-восточном направлениях. Атаки поддерживала с воздуха немецкая авиация, совершившая до 200 боевых вылетов в этом секторе.
На левом фланге корпуса продолжала действовать боевая группа 3-й танковой дивизии, вновь развернувшая наступление против 210-го гвардейского стрелкового полка 71-й гвардейской дивизии, оборонявшегося на рубеже Сетное-Красный Починок. Поскольку после двух дней боев 210-й полк уже понес значительные потери, для его поддержки была привлечена дивизионная и корпусная артиллерия. По приказу командира 22-го гвардейского стрелкового корпуса генерала Ибянского по наступающему противнику был нанесен огневой удар средствами 151-го и 193-го гвардейских артиллерийских полков 71-й и 90-й гвардейских стрелковых дивизий и артиллерийских частей усиления, поддерживающих эти дивизии. Однако это лишь несколько замедлило развитие атаки 3-й танковой дивизии. Около 10 часов 6 июля боевая группа дивизии вышла на окраины села Красный Починок и завязала бои в самом населенном пункте. К исходу дня 210-й стрелковый полк подполковника Воронкина был вынужден оставить населенные пункты Сетное и Красный Починок и отойти на юго-восточную окраину села Зарытое.
Одновременно подразделения немецкой 332-й пехотной дивизии продолжили наступление в направлении Дмитриевки на участке 213-го гвардейского стрелкового полка 71-й гвардейской дивизии и вытеснили русских из населенного пункта Новая Горянка.
Как видно, стрелковые части 22-го гвардейского стрелкового корпуса 6-й гвардейской армии Воронежского фронта не выдержали удара и отступили. Дальнейшее продвижение вражеских танков и пехоты было остановлено силами 6-го танкового корпуса 1-й танковой армии.
Пока шел бой за Красный Починок, основные силы боевой группы 3-й танковой дивизии обошли это село и продвинулись на подступы к селу Завидовка на южном берегу реки Пены. Здесь немцы попытались в нескольких местах с ходу форсировать Пену на участке Чапаев (Чапаево) - Ше-пелевка, в полосе 6-го танкового корпуса 1-й танковой армии, стремясь овладеть опорным пунктом в селе Раково и создать плацдарм для дальнейшего наступления.
Накануне 6-й танковый корпус русских занял оборону на фронте протяженностью 13 км, от села Меловое до Ракова и Шепелевки. Командующий корпусом генерал Гетман развернул в первом эшелоне 22-ю и 200-ю танковые и 6-ю мотострелковую бригады, тогда как 112-я танковая бригада оставалась в резерве. На участок Чапаев-Шепелевка генерал Гетман заранее выдвинул корпусную артиллерию - 79-й и 270-й гвардейский минометные полки (два дивизиона 79-го полка реактивных минометов были переданы корпусу из 6-й гвардейской армии). Кроме того, 86-я отдельная танковая бригада полковника Василия Агафонова (Василий Сергеевич Агафонов) и 59-й отдельный танковый полк, переброшенные с участка 40-й армии, были направлены для поддержки стрелковых подразделений 90-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии, занявших оборонительные позиции на южном берегу реки
Пены. Таким образом, в районе Чапаево-Раково-Шепе-левка-Завидовка оказалось сосредоточено 200-250 советских танков и САУ.
Около 10 часов боевые группы немецкой 3-й танковой дивизии - танки и панцер-гренадеры на бронетранспортерах - в четырех колоннах начали выдвигаться в направлении Раково-Шепелевка, но за 2-3 км от позиций противника оказались под сильным артиллерийско-минометным обстрелом. Развернув боевые порядки, немцы с 11 часов четырежды атаковали оборонительный рубеж 6-го танкового корпуса силами до 150 танков, каждый раз при поддержке авиации, которая группами по 60-70 самолетов бомбардировала боевые порядки и артиллерийские позиции советских войск, однако все атаки были отражены организованным огнем. Основной удар был нанесен в полосе 6-й мотострелковой и 22-й танковой бригад, которыми командовали полковники Иван Елин и Нил Веденичев. По утверждению генерала Гетмана, в ходе боя, длившегося до 16 часов, было подбито и уничтожено около 70 немецких танков. Причем только теперь немецкие командиры выяснили, что хотя река Пена мелкая, но имеет крутые и вязкие берега, а пойма реки заболочена, вследствие чего преодолеть ее с ходу для танков невозможно.
В то же время боевым группам моторизованной дивизии "Великая Германия" и 11-й танковой дивизии удалось к 14:30 овладеть районами населенных пунктов Алексеевка и Луханино, вытеснив оттуда части 67-й гвардейской стрелковой дивизии, и выйти к оборонительному рубежу 3-го механизированного корпуса генерала Кривошеина.
Полковые артиллерийские группы 67-й дивизии и батареи ее 138-го гвардейского артиллерийского полка пытались плотным прицельным огнем прямой наводкой остановить вражеские танки - до 100 боевых машин, в том числе "Тигры" и "Пантеры", но были частью уничтожены, а частью отошли на запасные и отсечные позиции. Полковник Аркадий Николин, командовавший артиллерией 67-й гвардейской стрелковой дивизии, погиб в боях 6 июля, при авиационном налете. Командиру 138-го артиллерийского полка гвардии майору Георгию Ковтунову неоднократно приходилось отдавать приказы на открытие огня по своим подразделениям и батареям, вызвавшим огонь на себя. Однако прорыв боевой группы немецкой 3-й танковой дивизии на рубеже правого соседа - 71-й гвардейской стрелковой дивизии, привел к отходу и 67-й стрелковой дивизии.
В то же время 3-й механизированный корпус генерала Кривошеина развернулся на 19-километровом фронте Алек-сеевка-Яковлево, имея в первом эшелоне 1, 3 и 10-ю механизированные и 1-ю гвардейскую танковую бригады. Второй эшелон составляла 49-я танковая бригада. Боевые порядки бригад строились в один эшелон с резервом, который в танковых бригадах включал танковую роту, а в механизированных - танковый полк без танковой роты. На этом же рубеже вдоль речек Пена и Лухана закрепились гвардейские стрелковые части 90-й гвардейской стрелковой дивизии. В течение всей второй половины дня 6 июля здесь шли ожесточенные бои - советские механизированные части, окопав свои танки и артиллерию, действовавшие с использованием всех преимуществ позиций, расположенных на возвышенности, вместе с пехотой отразили четыре атаки немцев, проводившиеся силами до 220 танков при поддержке авиации (работе немецких бомбардировщиков активно препятствовали части 205-й истребительной авиационной дивизии полковника Юрия Немцевича из состава 5-го истребительного авиационного корпуса). На правом фланге 3-го механизированного корпуса части 1-й и 10-й механизированной бригад полковников Ивана Яковлева (Иван Иванович Яковлев) и Федора Липатенкова (Липатенко) отражали атаки танкового и пан-цер-гренадерского полков моторизованной дивизии "Великая Германия". В центре 3-я механизированная бригада полковника Амазаспа Бабаджаняна оборонялась против боевой группы немецкой 11-й танковой дивизии. Трижды отдельные группы немецких танков преодолевали огонь противотанковой артиллерии и противотанковых ружей и прорывались через боевые порядки мотострелковых батальонов, но отступали после контратак танковых полков механизированных бригад из глубины обороны. В итоге боевая группа в составе 1-го батальона панцер-гренадерского полка майора Ремера, усиленного танками, прорвавшаяся в район села Дуброво (Дуброва), была вынуждена занять круговую оборону на высоте 247,2 и вести бои в окружении.