Но и тут не обошлось без трудностей. Для того чтобы получить богословское образование, необходимо было знание латыни и греческого. Не обладая лингвистическими способностями, Чарлз еще в школе плохо справлялся с этими предметами. А за время, проведенное в Эдинбурге, забыл и то немногое, чему смог научиться в школе. Теперь Дарвину пришлось наверстывать упущенное с помощью частного репетитора. Поэтому в Кембридж он прибыл не к началу семестра, а после рождественских каникул, в начале 1828 года.
Переход в Кембридж тоже не принес желанного результата. Дарвин писал: "Три года, проведенные мною в Кембридже, были в отношении академических занятий настолько же полностью затрачены впустую, как годы, проведенные в Эдинбурге и в школе".
Летом 1828 года Чарлз пытался дополнительно заниматься математикой под руководством частного учителя. Но учитель был бездарен, а ученик не обладал математическими дарованиями. Позже Дарвин глубоко сожалел, что у него не хватило упорства для постижения начал математики.
В университете он также не проявил должного рвения. Его терпения едва хватало на посещение обязательных лекций. Во второй год обучения он, однако, вполне успешно сдал первый экзамен на степень бакалавра. При этом он писал, что для подготовки к экзамену ему "пришлось месяц или два поработать". К заключительному экзамену, позволяющему получить степень, Дарвин готовился весьма основательно. В целом экзамены он сдавал весьма удовлетворительно.
Но все же ученый считал, что время, проведенное в Кембридже, в основном было потеряно зря. Здесь, как и в Эдинбурге, Дарвин много времени тратил на развлечения. Как страстный охотник он вошел в кружок любителей спорта. Члены кружка нередко выпивали, играли в карты, в общем, прожигали жизнь. Позже Дарвин, лишенный из-за болезни возможности предаваться светским развлечениям, писал: "Знаю, что я должен стыдиться дней и вечеров, растраченных подобным образом, но некоторые из моих друзей были также милые люди, а настроение наше бывало таким веселым, что не могу не вспоминать об этих временах с чувством большого удовольствия".
Однако в Кембридже Дарвин завел знакомства и совсем другого рода. Он подружился со многими молодыми людьми, всерьез увлеченными наукой, посещал художественную галерею, музыкальный кружок.
Не оставлял Чарлз и свое увлечение коллекционированием насекомых. Надо сказать, что он был страстным коллекционером. Вот какой случай описывает сам ученый:
"Однажды, сдирая с дерева кусок старой коры, я увидел двух редких жуков и схватил каждой рукой по одному из них, но тут я увидел третьего, какого-то нового рода, которого я никак не в состоянии был упустить, и я сунул того жука, которого держал в правой руке, в рот. Увы! Он выпустил какую-то чрезвычайно едкую жидкость, которая так обожгла мне язык, что я вынужден был выплюнуть жука, и потерял его, так же как и третьего".
Предметом особой гордости Дарвина стала одна иллюстрация в книге энтомолога Стивенса "Изображения британских насекомых". Изображение одного из жуков было подписано "Пойман Ч. Дарвином, эсквайром". Но даже коллекционирование насекомых сам Дарвин позже оценивал не как научную работу, а именно как страсть. В общем, в период студенчества ничто не предвещало, что из ведущего подобный образ жизни молодого человека впоследствии вырастет ученый, который создаст одну из фундаментальных теорий биологии. Однажды один из товарищей увидев, как Дарвин возится со своей коллекцией жуков, сказал, что тот станет членом Королевского общества. Это замечание показалось Чарлзу абсурдным.
В Кембридже читалось немало публичных лекций. В том числе и по предметам, которые вполне могли бы заинтересовать нашего героя. Но учеба в Эдинбурге настолько отвратила Дарвина от всяческих лекций, что он практически не посещал их. Единственным исключением были лекции профессора Генсло по ботанике. Особенно Дарвина интересовали полевые экскурсии, которые проводил Генсло: ":…пешком, в отдаленные места - в каретах и вниз по реке - на баркасе, - и во время этих экскурсий читал лекции о более редких растениях и животных, которых удавалось наблюдать. Экскурсии эти были восхитительны".
С профессором Генсло у Дарвина даже установились дружеские отношения. Энциклопедически образованный и беззаветно преданный естественным наукам, профессор Генсло сыграл в жизни будущего ученого роль, которую трудно переоценить. Раз в неделю профессор собирал в своем доме студентов, интересующихся естествознанием. Троюродный брат Чарлза Дарвин-Фокс, "способный и чрезвычайно приятный человек", участвовал в заседаниях этого импровизированного научного общества. Через него Дарвин и получил приглашение присоединиться к кружку Генсло.
Скоро Дарвин стал самым преданным слушателем Генсло. Практически каждый день профессор и молодой богослов совершали длительные прогулки, изучая природу окрестностей университетского городка. Вскоре Дарвин даже получил среди студентов кличку, которую на русский язык можно перевести как "тот, который гуляет с Генсло". Дарвин часто бывал в доме у профессора, который был настоящим кладезем сведений по ботанике, энтомологии, химии, минералогии и геологии. К тому же он в совершенстве владел методами дедукции и из известных ему научных сведений умел делать далеко идущие выводы. Все эти свойства удивительным образом сочетались в Генсло с ортодоксальной религиозностью. Вот как Дарвин описывал своего наставника:
"Он был глубоко религиозен и до такой степени ортодоксален, что, как он однажды заявил мне, он был бы страшно расстроен, если бы в Тридцати девяти догматах было изменено хотя бы одно слово. Нравственные качества его были во всех отношениях изумительно высоки. Он был совершенно лишен даже какого бы то ни было оттенка тщеславия или другого мелкого чувства; никогда не видал я человека, который так мало думал бы о себе и своих личных интересах. Он был человек спокойного и доброго нрава, обаятелен и вежлив в обращении, и тем не менее, как мне самому приходилось видеть, какой-либо дурной поступок мог вызвать у него самое бурное негодование и решительные действия".
Но несмотря на все это, систематически заниматься естествознанием Дарвин начал только в последний год своего пребывания в Кембридже. В это время он начал штудировать книги Александра Гумбольдта и других натуралистов. Это чтение пробудило в Дарвине "пылкое стремление внести хотя бы самый скромный вклад в благородное здание наук о природе".
Летние каникулы Чарлз продолжал посвящать экскурсиям и коллекционированию жуков. Осень - охоте. Несмотря на неудовлетворенность получаемым образованием, период своего пребывания в Кембридже он называл самыми счастливыми годами своей жизни.
В начале 1831 года Дарвин сдал свой последний экзамен. Но поскольку он начал обучение позже срока, ему нужно было провести в Кембридже еще два семестра. Генсло порекомендовал Дарвину заняться изучением геологии. Так Чарлз сблизился с еще одним замечательным человеком - профессором Седжвиком.
Седжвик был одним из ведущих геологов своего времени. К сожалению, Дарвин игнорировал его замечательные лекции в Кембридже, но теперь, по рекомендации Генсло, стал сотрудничать с Седжвиком. Летом 1831 года, проводя летние каникулы в Шрусбери, Дарвин занялся изучением геологии окрестностей города. В начале августа Седжвик собирался совершить экспедицию в Северный Уэльс. Генсло попросил его взять с собой Дарвина. Седжвик побывал в Шрусбери и нанес визит Чарлзу и его отцу, а на следующий день исследователи отправились в путь. Они собирали образцы пород и наносили на карту места их залегания. Пожалуй, первый раз в жизни Дарвин занимался систематической научной работой. Чарлз многому научился во время поездки. Часть экспедиции он даже проделал самостоятельно, расставаясь с Седжвиком и двигаясь с ним параллельными курсами. Но даже такая живая наука не смогла заставить Дарвина забыть о главной страсти. Он писал: ".я вернулся в Шрусбери и Мэр, чтобы приступить к охоте, ибо в те времена я счел бы себя сумасшедшим, если бы пропустил первые дни охоты на куропаток ради геологии или какой-нибудь другой науки".
Но уже не за горами были перемены, навсегда вытеснившие из сферы интересов охоту и вызвавшие всепоглощающий интерес к науке.
"Бигль"
Те из наших читателей, которые уже интересовались биографией Чарлза Дарвина и его работами, наверняка знакомы с блестящей книгой "Путешествие натуралиста вокруг света на корабле "Бигль"". Конечно же, никто лучше самого ученого не сможет описать это увлекательное путешествие. Да и размеры статьи не позволяют уделить должного внимание этому важнейшему событию в жизни будущего ученого и в истории биологии. Тем не менее, попытаемся вкратце рассказать об экспедиции, находках и открытиях, сделанных Дарвином, и роли, которую сыграло путешествие в становлении его эволюционистских взглядов.
Вернувшись из Северного Уэльса, Дарвин получил письмо от Генсло. В нем говорилось, что капитан Фиц-Рой готов уступить часть своей каюты какому-нибудь молодому человеку, который согласится без всякого вознаграждения выполнять обязанности натуралиста в экспедиции на корабле "Бигль". Легкомысленный Чарлз был готов тут же принять предложение, но это не согласовывалось с планами его отца. Впрочем, к счастью для нашего героя и науки, Роберт Дарвин не был диктатором. Он поставил условие: если Чарлз найдет хотя бы одного здравомыслящего человека, который одобрит путешествие, то Дарвин-старший даст отцовское благословение. Возможно, отец надеялся, что Чарлз не отыщет такого человека. Наш герой также считал поиски поручителя бесперспективными. Со свойственным ему легкомыслием, юноша написал об отказе и отправился на охоту. Но неожиданно в дело вмешался дядя Чарлза. Он прислал за племянником и предложил ему отправиться в Шрусбери для серьезного разговора с отцом. Этот солидный и респектабельный человек уговорил Дарвина-старшего отпустить сына в путешествие.
Уже на следующий день Дарвин отправился в Кембридж к Генсло, а оттуда в Лондон, чтобы встретиться с капитаном Фиц-Роем. Настало время и нам познакомиться с этим незаурядным человеком.
Вице-адмирал Фиц-Рой - личность сама по себе крайне примечательная. Помимо обязанностей военно-морского офицера он занимался гидрографией и метеорологией и основал в Великобритании первую регулярную метеорологическую службу. Его характер сочетал в себе необычайную порядочность, щедрость, смелость, энергичность и. крайнюю вспыльчивость. Он очень хорошо отнесся к Дарвину, но, тем не менее, соседи по каюте несколько раз серьезно ссорились. Причиной этих ссор была необычайная раздражительность Фиц-Роя. Дарвин приводит несколько эпизодов, характеризующих его взаимоотношения с капитаном. Вот один из них:
"...в самом начале путешествия, когда мы были в Бане в Бразилии, он стал защищать и расхваливать рабство, к которому я испытывал отвращение, и сообщил мне, что он только что побывал у одного крупного рабовладельца, который созвал (при нем) своих рабов и спросил их, счастливы ли они и хотят ли получить свободу, на что все они ответили: "Нет!" Тогда я спросил его, должно быть не без издевки, полагает ли он, что ответ рабов, данный в присутствии их хозяина, чего-нибудь стоит? Это страшно разозлило его, и он сказал мне, что раз я не доверяю его словам, мы не можем больше жить вместе. Я думал, что вынужден буду покинуть корабль, но как только известие о нашей ссоре распространилось, - а распространилось оно быстро, так как капитан послал за своим первым помощником, чтобы в его присутствии излить свой гнев, всячески ругая меня, - я, к величайшему своему удовлетворению, получил приглашение от всех офицеров обедать с ними в их кают-кампании. Однако через несколько часов Фиц-Рой проявил обычное свое великодушие, послав ко мне офицера, который передал мне его извинения и просьбу по-прежнему обедать с ним".
В обществе такого противоречивого человека Дарвину предстояло проделать более чем четырехлетнее путешествие. Но положительные качества Фиц-Роя компенсировали неудобства, связанные с его дурным характером. И если не считать нескольких подобных ссор, в целом взаимоотношения между натуралистом и капитаном были нормальными.
Теперь, когда мы познакомились с вице-адмиралом Фиц-Роем, следует немного поговорить об экспедиции, которую он возглавил. "Бигль" был небольшим военным кораблем, водоизмещением в 235 тонн и командой в 70 человек. Само название корабля говорило о том, что он выполнял исследовательскую работу. Цели его плавания были в основном географическими: картографирование побережья Южной Америки и хронометрические измерения в различных точках земного шара. Привлечение к экспедиции натуралиста было личной инициативой Фиц-Роя и никак не финансировалось. Более того, Дарвин должен был сам оплатить свое содержание на корабле и за свои средства купить научное оборудование и книги.
Больше двух месяцев Дарвин лихорадочно готовился к экспедиции. В это время он жил то в Лондоне, то в Девенпорте, то в Плимуте - портовых городах на берегу Плимутской бухты, в которой стоял "Бигль". Дарвин закупал книги, оборудование, охотничьи принадлежности, в спешном порядке устранял пробелы в образовании, например изучал астрономию.
24 октября Дарвин, предварительно навестив родных в Шрусбери и надолго попрощавшись с ними, прибыл в Плимут. Но начать экспедицию мешала плохая погода. Дважды "Бигль" пытался выйти в море, но сильный штормовой ветер вынуждал капитана Фиц-Роя вернуться в порт. Наконец 27 декабря "Бигль" покинул Англию с тем, чтобы вернуться почти через пять лет. Особого морального подъема Дарвин не испытывал. Его огорчала предстоящая разлука с родными, вызывала тоску погода. Наконец, Дарвина сильно беспокоило состояние собственного здоровья. На этом стоит остановиться несколько подробнее.
Проблемы со здоровьем начались задолго до отплытия "Бигля". Еще в юности Чарлза мучали приступы болей в области живота. В возрасте 16 лет, когда молодой человек стал готовиться к карьере врача, его начало волновать состояние собственного организма. Насколько были обоснованными его опасения - сейчас сказать сложно. Вполне возможно, что их единственным источником были ипохондрические наклонности и мнительность юноши. В процессе подготовки к путешествию Дарвин вновь обеспокоился: он "нашел" у себя сердечную болезнь. Но опасения, по всей видимости, были напрасными. Во всяком случае, сам ученый позже приписывал свое беспокойство обыкновенной мнительности: "<…> меня беспокоили сердцебиение и боль в области сердца, и, как это часто бывает с молодыми несведущими людьми, особенно с теми, которые обладают поверхностными медицинскими знаниями, я был убежден, что страдаю сердечной болезнью. Я не стал советоваться с врачами, так как нисколько не сомневался, что они признают меня недостаточно здоровым для участия в путешествии, а я решился поехать во что бы то ни стало". Вскоре также выяснилось, что юноша очень чувствителен к качке. Морская болезнь отравляла его существование на протяжении всего плавания. Особенно тяжело дались ему первые два месяца путешествия, когда "Бигль" плыл в Бразилию. Однако, несмотря на сильные приступы морской болезни, Чарлзу ни разу не пришла в голову мысль прервать поездку, хотя он имел такую возможность, а периодические ссоры с Фиц-Роем могли дать вполне благовидный повод для прекращения путешествия.
Но вернемся к самому плаванию. Для удобства дальнейшего повествования опишем маршрут экспедиции. Из Девенпорта "Бигль" отправился к восточному побережью Южной Америки. По пути он сделал остановки у островов Зеленого Мыса и скал Св. Павла. 28 января путешественники прибыли в бразильский порт Байя (Салвадор). Вскоре начались работы по картографированию, которые продлились до мая 1834 года. За это время молодой исследователь совершил несколько сухопутных поездок по Аргентине и Уругваю. После этого экспедиция перешла к картографированию западного побережья материка. В это время Дарвин путешествовал по Чили и совершил переход через Кордильеры. Осенью 1835 года, покинув берега Южной Америки, "Бигль" отправился к Галапагосскому архипелагу, а затем к островам
Общества. Оттуда экспедиция двинулась в Новую Зеландию, а затем в Австралию, куда "Бигль" прибыл в середине января 1836 года. Здесь Дарвин опять смог совершить сухопутную экскурсию. Затем "Бигль" посетил Тасманию, Кокосовые острова, остров Маврикий и, пройдя близ южного берега Мадагаскара, сделал остановку в бухте Симонса у мыса Доброй Надежды. Затем мореплаватели, посетив острова Св. Елены и Вознесения, вновь отправились к побережью Бразилии. 1 августа 1836 года "Бигль" вновь вошел в порт Байя, завершив тем самым кругосветное путешествие. Отсюда судно отправилось в Англию, куда прибыло 2 октября 1836 года.
Экспедиция полностью изменила молодого человека. Из легкомысленного прожигателя жизни он превратился в увлеченного исследователя, ученого, готового посвятить все свои силы науке. Вот как сам Дарвин описывал и оценивал изменения, произошедшие в его интересах и характере за время кругосветного путешествия:
"Путешествие на "Бигле" было самым значительным событием моей жизни, определившим весь мой дальнейший жизненный путь. Я всегда считал, что именно путешествию я обязан первым подлинным дисциплинированием, т. е. воспитанием, моего ума; я был поставлен в необходимость вплотную заняться несколькими разделами естественной истории, и благодаря этому мои способности к наблюдению усовершенствовались, хотя они уже и до того времени были неплохо развиты <.>.
Оглядываясь на прошлое, я замечаю теперь, что постепенно любовь к науке возобладала во мне над всеми остальными склонностями. Первые два года старая страсть к охоте сохранялась во мне почти во всей своей силе, и я сам охотился на всех птиц и зверей, необходимых для моей коллекции, но понемногу я стал все чаще и чаще передавать ружье своему слуге и наконец вовсе отдал его ему, так как охота мешала моей работе, в особенности - изучению геологического строения местности. Я обнаружил, правда, бессознательно и постепенно, что удовольствие, доставляемое наблюдением и работой мысли, несравненно выше того, которое доставляют какое-либо техническое умение или спорт. Первобытные инстинкты дикаря постепенно уступали во мне место приобретенным вкусам цивилизованного человека".