Под конец президент не забыл сказать и о том, что "некоторые западные политики стращают перспективой обострения внутренних проблем. Хотелось бы знать, что они имеют в виду: действия некоей "пятой колонны", разного рода "национал-предателей" - или рассчитывают, что смогут ухудшить социально-экономическое положение России и тем самым спровоцировать недовольство людей?".
Он пообещал заранее отреагировать, а потом попросил наконец Федеральное собрание рассмотреть конституционный закон о принятии в состав России двух новых субъектов федерации - Республики Крым и города Севастополь, а также ратифицировать подготовленный для подписания договор о вхождении Республики Крым и города Севастополь в Российскую Федерацию.
- Не сомневаюсь в вашей поддержке! - заявил он.
В этом сомневаться и правда не приходилось.
- Свершилось! - сказал после речи и подписания прямо тут же, в Георгиевском зале, соответствующих договоров, уже в раздевалке БКД Анатолий Карпов. - Какая речь! Необходимо было привести все эти аргументы, а то до сих пор на Западе не слышали их.
И вряд ли услышат: среди журналистов в этот раз было удивительно мало иностранных.
- Тиражировать теперь надо в интернете, переводить на все иностранные языки, - сказал Вячеслав Фетисов. - Мне есть что терять (в конце концов, человек столько лет играл в НХЛ, и как играл, а потом тренировал. - А. К.)… Но даже сомнений не было…
- Гениально, - произнес раввин Берл Лазар. - Это если коротко.
- А если не коротко? - уточнил я.
- Тогда придется пересказать всю речь дословно. - Он как будто ждал этого уточнения.
- Я вынужден был объехать весь мир, чтобы понять: лучше курорта, чем Крым, нет! - отовсюду, кажется, несся голос Владимира Жириновского.
- Мы с Западом сейчас живем в параллельных мирах, - сказал министр Открытого правительства Михаил Абызов. - Параллельные группы людей и политиков, параллельные аргументы… Но рано или поздно надо будет искать пересечения. В геометрии Лобачевского параллельные прямые, между прочим, пересекаются!
Мы, правда, живем в геометрии Путина.
* * *
Выступая с очередным посланием Федеральному собранию в декабре 2014 года, президент России зашел в объяснении своей позиции даже дальше, чем обычно:
- Ведь именно здесь, в Крыму, в древнем Херсонесе, или, как называли его русские летописцы, Корсуни, принял крещение князь Владимир, а затем и крестил всю Русь… И это дает нам все основания сказать, что для России Крым, древняя Корсунь, Херсонес, Севастополь имеют огромное цивилизационное и сакральное значение, так же как Храмовая гора в Иерусалиме для тех, кто исповедует ислам или иудаизм. Именно так мы и будем к этому относиться отныне и навсегда.
Слово "навсегда" звучало еще не раз. Владимир Путин хотел еще раз (и два, и три) сказать, что в истории с Крымом никогда уже и ничего не изменится (тем более что теперь это наша Храмовая гора) и пора бы всем свыкнуться с этим и уже отменить, что ли, эти бессмысленные санкции.
Но слишком много людей, кроме него, видят в этом смысл.
* * *
От крымчанина Виктора Оганесяна поступило предложение красной строкой вписать Крым в новый единый учебник истории:
- Мы все сделаем, все, как говорится, разрулим… Я знаю десятки учебников истории и мягко скажу: не все они удачны… Но хорошо, что вы не учились по украинским учебникам истории - их просто в руки нельзя брать… В них выкидывалось определение Великой Отечественной войны, а была только Вторая мировая… О подвиге Севастополя - полстрочки… А теперь на примере Крыма и Севастополя патриотическое воспитание российской молодежи можно поднять на очень высокий уровень.
Спорить было бы странно. Тем более что Владимир Путин вдруг сказал:
- У меня перед войной в 38-м году отец служил в подводном флоте Севастополя… Фотографии оттуда всю свою жизнь хранил.
И это тоже хоть что-то, да объясняет.
И не так уж мало.
* * *
Владимир Путин прошел Красную площадь в первом ряду "Бессмертного полка", вернее, немного отступив и оказавшись не в первом, но и не во втором. И фотографию отца он держал как-то странно: не на вытянутой в небо руке, чтоб видели все, а на уровне своего лица, немного справа. Как будто его отец шел рядом с ним. Президент еле заметно улыбался, и это тоже было странно: у меня, например, не было такого настроения в этот момент, чтобы хотелось улыбаться. Но он улыбался.
* * *
Самая последняя фраза российского президента на встрече с финским оказалась жизнеутверждающей:
- Все это… история с санкциями… пройдет!
Финский президент, по-моему, не поверил. Ведь он за них регулярно голосует.
* * *
Прогулка по Херсонесу с президентом Путиным изрядно утомила Сильвио Берлускони, и он явно начал терять интерес к происходящему. Владимир Путин вдруг, заметив, наверное, что Херсонес все-таки выпил из его друга весь жизненный сок, положил ему руки на плечи и произнес то, что, судя по его виду, давно собирался, но не решался, что ли, или откладывал на потом.
И вот "потом" наступило:
- Сильвио, вот вы натворили дел в Ливии. Ты был готов за это заплатить.
Господин Берлускони осторожно кивнул. Ему предстояло понять, к чему клонил российский президент.
- Так вот, здесь итальянские войска стояли триста лет. Ты нам должен!
То есть он как мог встряхнул господина Берлускони.
И тот встряхнулся:
- Да, но это были не итальянцы! Это были римляне.
Кто-кто, а Сильвио Берлускони что-что, а личную или, вернее, лишнюю ответственность умел с себя снимать.
Но и на этом Владимир Путин не успокоился. Проходя мимо одного из сопровождавших его, он вдруг снова встрепенулся:
- Нет, ну он же нам должен!
- Логично! - ответили ему.
Заинтересованных в возвращении долга здесь с каждой секундой становилось все больше.
* * *
Владимир Путин поздоровался со спортсменом-колясочником, возле которого ему пришлось задержаться. Дело в том, что тот вдруг сказал:
- Я хочу презентовать вам книгу моего друга, кандидата юридических наук Петина Игоря Анатольевича!
И он презентовал, причем ударно.
- Мой друг в этой книге развивает новые идеи в сфере уголовно-правового регулирования! - в волнении выкрикнул спортсмен, а окружающие отчего-то громко расхохотались. - Но те веяния, которые описаны, компетентные органы не хотят учитывать! Считают, что эти веяния могут быть использованы только через 200–500 лет!
- Ну, это недолго, - попробовал утешить его Владимир Путин, который, кажется, предполагает, что ему гарантировано место в вечности и значит, можно бросаться столетием туда, столетием сюда.
* * *
Владимир Путин с самого начала осматривал только что открывшийся Ельцин-центр в Екатеринбурге молча. Он обошел все залы, но не задал ни одного вопроса.
В комнате, где на стене отрывной календарь с датой "19 августа 1991 года", Владимир Путин взял трубку зазвонившего телефона, откуда доносился плачущий женский голос: "Что происходит?… Я ничего не понимаю… Ты только не волнуйся!.. Надо быть вместе!.. Надо идти!.." Он долго слушал тот же женский голос и снова ничего не говорил…
Дольше всего Владимир Путин простоял в комнате со 128 гильзами (по числу погибших в октябре 1993 года). И снова молчал.
Неподвижным осталось лицо Владимира Путина и тогда, когда он смотрел на мерцающий график падения цен на нефть в 1996 году, и я видел, что взгляд его остановился у цифры "9,8…".
Потом, внизу, я рассказывал одному из гостей про это молчание президента.
- Да он просто на себя все это примерял, - пожал тот плечами. - У него такой же центр когда-нибудь будет. Любой бы молчал на его месте…
* * *
Президент Курчатовского института Михаил Ковальчук, говоря о перспективах развития науки в России на заседании Совета по науке и образованию, призывал управлять "теченьем мысли", цитируя слова Пастернака о Ленине:
- …"Он управлял теченьем мысли и только потому - страной". И у нас вопрос заключается в том, что мы должны найти организации, которые должны управлять течением мысли в конкретных направлениях!
Под конец своего выступления на совете господин Путин ответил господину Ковальчуку:
- Михаил Валентинович, управлять течением мысли - это правильно. Важно только, чтобы эта мысль привела к нужному результату, а не как у Владимира Ильича. А так сама по себе идея правильная. В конечном итоге эта мысль привела к развалу Советского Союза, вот к чему. Там много было мыслей таких: автономизация и так далее… Заложили атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом! И мировая революция нам не нужна была… - после паузы, тихо, явно сейчас размышляя вслух, на ходу и уже не в силах удержаться, произнес Владимир Путин. - Вот такая мысль там - надо подумать еще, какая мысль…
Через несколько дней в Ставрополе он развил свою мысль.
- Что касается небольшой дискуссии на Совете по науке и образованию, - то ли вздохнул, то ли набрал в легкие воздуха для развернутого ответа господин Путин, - я был членом Коммунистической партии, и не просто был, а почти 20 лет проработал в органах государственной безопасности, наследнике ЧК, которую называли вооруженным отрядом партии…
Он говорил, что не был партийным функционером, но в отличие от многих функционеров не сжигал партбилет и что КПСС развалилась, а билет этот "был и до сих пор лежит…". Признавался, что ему нравятся коммунистические идеи и что Кодекс строителя коммунизма - это "выдержки из Библии" (впрочем, Библия все-таки пошире. - А. К.)… Напоминал, что советская власть началась с расстрела царской семьи…
- А зачем убили доктора Боткина?! - восклицал Владимир Путин. - Зачем убили прислугу?! Чтобы скрыть преступление! Воевали с царской армией, а священников-то зачем уничтожать?! В 1918 году три тысячи священников уничтожили!!!
До того он говорил с залом по производственной необходимости. А теперь - по призванию.
- И как мы, зная это, должны оценивать ситуацию? Даже продразверстка не сработала… Ну, не смогла! - качал он головой.
И продолжал свой, такой авторский курс новейшей российской истории:
- Плановое хозяйство дает возможность сконцентрировать ресурсы на расширении важнейших задач! Так были решены задачи в здравоохранении, образовании, в индустриализации, и без этого не победили бы в Великой Отечественной войне… Но нечувствительность к изменениям привела к коллапсу экономики!
Вот именно на это замечание стоит обратить внимание самому Владимиру Путину.
Наконец президент объяснился и по поводу своей мысли о том, что Владимир Ленин заложил "атомную бомбу" под здание российской государственности. Оказалось, что речь идет о дискуссии между Иосифом Сталиным и Владимиром Лениным, "как строить страну". Первый утверждал, что надо реализовать идею автономизации, когда все республики, кроме России, входят в состав государства на условиях автономий, а Владимир Ленин настаивал, что (сложнее ему было настаивать на этом после собственной смерти) четыре субъекта - Россия, Украина, Белоруссия, "юг России, кстати" - на условиях полного равноправия с правом выхода из СССР.
- Вот это и есть мина замедленного действия под здание государственности! - воскликнул Владимир Путин. - Это и привело к распаду страны!
Нашли все-таки крайнего.
* * *
Любовь к сравнениям с временами СССР у Владимира Путина не отнять. Да он ее и не отдаст. Ведь она взаимна.
* * *
Отвечая на вопрос о перспективах российско-немецких отношений и комментируя содержание футболки, на которой были напечатаны слова доктора Йозефа Хааса, жившего одно время в России ("Торопитесь делать добро!". И интересно, на каком слоге в слове "торопитесь" надо делать ударение: на втором или на третьем?), Владимир Путин вдруг вспомнил про Отто Бисмарка, который тоже жил в России:
- А ведь он чуть-чуть не женился на русской женщине! Но она была из богатой элитарной семьи, и ее мать сочла его недостойным. Так что он потренировался здесь, потом рассердился, поехал в Германию и объединил ее.
Переводчик вместо "потренировался" произнес "поработал".
- Потренировался, я сказал! - сурово поправил его президент.
Но переводчик, кажется, так и остался при своем мнении.
Противоречие формулы и содержания
Экономическое
Поздравив участников бизнес-форума "Деловой России" с обрушившимся на них Днем предпринимателя, Владимир Путин дал понять, что в курсе происходящего в зале.
- Тема сегодняшнего форума, как мне известно, "Несырьевая модель социального государства". Это гораздо лучше, чем сырьевая модель несоциального государства… - поразмыслив, добавил он. - На сегодняшний день никто не может сказать, что у нас несоциальное государство… Хотя и сырьевая модель экономики, к сожалению. Она у нас модель социальная… если посмотреть на структуру бюджета.
Такое уж у нас противоречивое государство. Социальное, конечно.
* * *
Владимир Путин внимательно слушал выступающих, изредка отвлекаясь на то, чтобы объяснить им, что такое макроэкономика (разъяснение заняло не меньше четверти часа и завершилось победной фразой: "Это ведь несложные вещи…").
Судя по всему, он, пока говорил, и сам смог разобраться в этом.
* * *
- Экономика, - разъяснил членам 25-го заседания Консультативного совета по иностранным инвестициям в России действующий премьер Владимир Путин, - это, конечно, наука, но это наука на грани искусства! Население, граждане России должны чувствовать на себе, на своем ежедневном бюджете, на своем кармане, на своем здоровье, на образовании своих детей должны чувствовать, что в стране что-то меняется и меняется к лучшему! Только тогда можно рассчитывать на поддержку граждан и пользоваться их доверием (стараясь не злоупотреблять. - А. К.).
До этого Владимир Путин читал приготовленный текст, но, дойдя до тревожной темы, оторвался от него:
- Если этого не происходит, то тогда дело может дойти до ситуации, которую мы сейчас наблюдаем в некоторых странах с развитой экономикой, когда сотни тысяч людей выходят на улицы - не группа маргиналов, а сотни тысяч выходят на улицу! И требуют того, что правительства этих стран на самом деле исполнить не в состоянии! Вот когда такие социально-политические вопросы захлестывают экономику и наносят ей реальный ущерб.
Очевидно, действующий премьер уверен, что для России исключена даже возможность таких выступлений. Иначе что он будет говорить, если эти выступления (не дай бог, конечно) состоятся?