Я подался вперед, напряженно вглядываюсь в молочное лобовое стекло. Доехали через полчаса. Пассажирки выходят, благодарят. Но когда они открыли двери, я увидел НЕЧТО СТРАННОЕ - ЗВЕЗДЫ! Наулице - чистейшая ночная прозрачность, воздух звенит легким морозцем. А у меня в машине лобовое стекло ЗАПОТЕЛО ИЗНУТРИ! То-то девчушки всю дорогу так странно на меня поглядывали. Нопромолчали...
11. Храни Веру православную!
Одно время, в начале 90-х, пришлось столкнуться с ощутимой нехваткой вина для должного, в соответствии с традицией, совершения Евхаристии. Продававшиеся под названием "Кагор" вина былисовершенно невозможны, да и те доставать удавалось с трудом. А на территории моего прихода находились два крупных винзавода - "Радсад" и "Парутино" (Ольвия). На обоих предприятиях кагоризготавливали, но не бутилировали и свободно не продавали. Лицензии на изготовление своих марочных вин у них не было, а продавать кагор в качестве обычного ординарного вина смысла нет - уж слишкомего производство хлопотно и дорого. Настоящий кагор изготавливается из сортового винограда "Каберне", причем только в том случае, если виноград вызрел до высокого уровня сахаристости (что бывает разв несколько лет) - в виноматериал кагора сахар и спирт не добавляют. И сладость, и крепость кагор должен набрать естественным путем в результате брожения. Собранный виноград, в гронках с веточками,поступает в давилку, но далее жмых не отделяют (как это делается при изготовлении обычного вина), а вместе с соком подают его в автоклавы. Автоклав герметично закрывают. Виноградная масса в немпрогревается до шестидесяти градусов, начинает перемешиваться (или вращением самого автоклава, или специальными лопатками) и в таком состоянии остается на месяцы. За это время происходит процесс,делающий НАСТОЯЩИЙ кагор уникальным вином, - множество полезных веществ и элементов переходит из шкурок (где они в основном и сконцентрированы) в сок. В том числе и природные красители - ведь вкрасном винограде "красен" не сок, который всегда прозрачен (только что с оттенками), а именно шкурка. В результате получается виноматериал густой, терпкий, насыщенный микроэлементами, витаминами,виноградным сахаром, натуральным винным спиртом. В своем настоящем виде такой напиток встречается очень редко, даже марочные крымские кагоры - его слабое подобие. Пожалуй, самый что ни на естьнастоящий кагор мне пришлось попробовать только один раз - из очень старой, заплетенной паутиной, залитой воском бутыли: личные директорские запасы в спецхранилище ольвийских винных подвалов. Этобыло нечто совсем особенное: и на вкус, и на консистенцию, и даже на цвет - скорее коричневый, чем красный. Немного кагора, пусть по несколько упрощенной технологии, но тем не менее настоящего, нанаших винзаводах все же изготавливали; правда, больше для внутреннего пользования (благо, после советских времен сохранилось необходимое оборудование). Некоторое его количество, кажется, куда-топродавали для бутилирования. По заявлению, подписанному лично директором, можно было кагор купить и получить на заводе на розлив (директор винсовхоза Федор Иванов, Царство ему Небесное, был уроженецнашего села, крещен в нашем храме и в просьбах мне не отказывал). Несколько раз такие "заходы" я делал, приезжая с двумя-тремя пятидесятилитровыми бочонками (нужно понимать, что для винзавода и тонны- "небольшое количество"; вино там подается насосом по здоровенным шлангам). Кагором я запасался на месяцы, делился с братией, а что-то и продавал в городские церкви для "поддержания приходскихштанов". И вот как-то приезжаю я на своем "жигуленке" на винзавод, сзади прицеп с бочонками. Квитанция на получение выписана. Время еще дообеденное, однако винзавод - это мир особенный, употреблятьпонемногу начинают с утра - как же иначе? Посередине цеха стоит большое корыто: прямоугольный чан куба на два. С двух сторон в него опущены толстые гофрированные трубы, обе чавкают и подпрыгивают. Поодной трубе в чан поступает вино, по другой - высасывается. Чан на три четверти заполнен густой ароматной жидкостью янтарного цвета, в нем играют блики солнца, возникают и исчезают "виновороты".Назначение этого чана трудно понять - разве что для того, чтобы все желающие могли почерпнуть им потребное в желаемых количествах? Что все и делают и мне предлагают; я пробую вино, наливаю себе вбидончик. Хорошее вино, вкусное. Дома пьем его, называя "корытянским". Я предъявляю квитанцию; теперь нужно подключить шланг, подтянуть его к машине. Женщины, работницы завода, начинают искатьединственного на предприятии мужчину-рабочего: "Федя! Фе-е-едя! Фе-е-е-едя-а-а!!!!" - довольно долго отдается эхом то в одном, то в другом конце гигантского цеха. Наконец появляется Федя; судя по еговиду, "корытянское" он дегустировал с раннего утра. Я говорю ему: "Федя, дорогой, вот, нужно бочонки набрать". Федя застывает, таращится на меня в изумлении: - А откуда вы, батюшка, знаете, как менязовут? Я улыбаюсь и, показывая на крест, говорю: - Работа у меня такая, положено мне. По глазам все вижу. Федя исполняется глубочайшим уважением, поглядывает на меня с опаской. Набрав вина и завернувпробки, я собираюсь уезжать, прощаюсь. Особенно торжественно раскланиваюсь с тружеником Федором: "Ну, Федя, до свидания. Смотри не теряйся надолго, дабы тебя не искали. Будь молодцом. - И опять,улыбнувшись: - Храни, Федя, веру православную". А вижу - наш Федя совсем в шоке, смотрит на меня со смесью восхищения и страха: - Батюшка, а откуда вы знаете, что жену мою Верой зовут? А она-тодействительно православная, в церкву ходит. Смеюсь: "Федя, я же сказал, что мне по сану все знать положено. Так что делай то, что тебе поручено: храни Веру православную, смотри не обижай ее!" - Да яне обижаю, батюшка, я ее слухаюсь ... И поехал, провожаемый восторженным взглядом и помаванием [7]рук в воздусе: - Приезжайте еще, батюшка!12. Факультет нужных вещей
На том же винзаводе был еще один забавный эпизод. Как-то подписывал я квитанцию у директора винзавода с замечательно подходящей к его должности фамилией Хмелевский. И захотелось Хмелевскомупообщаться с личностью, на то время еще воспринимаемой как экзотика, - священнослужителем. Начал меня Хмелевский расспрашивать о том, как я стал священником, какую семинарию окончил. А мне, честноговоря, уже надоело всем объяснять, что рукоположение жестко с образованием не связано, что есть разные пути и прецеденты. И что я-то как раз никакого специального духовного образования не имею.Однако просто взять, да и сказать такое - горько можно разочаровать человека; решит, что перед ним аферист. Вот я и ляпнул, улыбаясь (думая, что шутка очевидна): "А я окончил богословский факультетНиколаевского кораблестроительного института"; встал, попрощался и пошел. И уже в дверях слышу, как Хмелевский говорит сам себе: "Надо же, молодцы какие, такой нужный факультет открыли, а я-то и незнал..." Пришлось вернуться, извиниться и объясниться.13. Здравствуйте, господин президент!
Начало 2000-х, какая-то очередная избирательная кампания. Президент Украины Кучма Леонид Данилович разъезжает по стране, проводя предвыборные встречи и мероприятия. В Николаеве ЛеонидДанилович планирует посетить Никморпорт, а затем встретиться с общественностью области в новом здании Дворца культуры процветающего сельхозпредприятия "Ольвия" (село Парутино). График поездоксогласован и известен. Мне же в этот день нужно повидать начальника порта Хабарова; естественно, после завершения президентского визита. В сумке у меня лежит небольшая икона святителя Николая,написанная Яковом Булавицким, художником (он тогда работал над первым ярусом иконостаса нашей церкви). Когда я приехал в порт, оказалось, что Кучма, отставая от графика, все еще там; заканчивалсямитинг. Я отошел в сторону и стал в дальней шеренге докеров. Через недолгое время мероприятие завершилось, и президент в сопровождении губернатора, начальника порта и еще нескольких лиц прошествовалк поджидавшему его автомобилю. Шли они по пустой открытой бетонной площадке, погрузочному району. Рабочие стояли в отдалении, не переступая некой невидимой черты. До начальственной группы было метровпятьдесят, если не более. Президент слушал какие-то объяснения Хабарова, крутил головой, посматривал по сторонам. Вдруг в нашем направлении он увидел нечто, его заинтересовавшее. Остановился, спросило чем-то губернатора и Хабарова, выслушал ответ. И принялся махать рукой, подзывая. Я заинтересованно оглянулся - видимо, прибыл какой-то начальник. Все вокруг тоже осматриваются. Когда я вновьглянул на Кучму, тот быстрым шагом двигался по направлению к нам; кортеж почему-то сильно поотстал и почти бежал позади компактной группой. Кучма приблизился к толпе вплотную, первые в рядупосторонились, и... он подошел ко мне, поздоровался. (Как потом оказалось, на вопрос "Что там за батюшка стоит среди рабочих", ему ответили - "Это настоятель нашей морской церкви".) Леонид Даниловичзавел довольно длинный беспредметный разговор, задавая в таком формате вполне бессмысленные вопросы - как преумножается религиозность народа, как проходят праздники и т.п. Я слушал и что-тонечленораздельное мямлил в ответ, маялся... В конце концов, несколько, видимо, ошалев от неожиданности ситуации, я прервал речь президента и сказал: "А, Леонид Данилович, здесь этот разговор всеравно бесполезен, ведь в двух словах ничего существенного не скажешь. В общем, все у нас в порядке. Давайте-ка лучше я от имени жителей города святого Николая благословлю вас иконой нашего небесногопокровителя", достал икону из старого полиэтиленового пакета и вручил ее президенту. Кажется, мы оба остались общением довольны. А с Хабаровым мне встретиться так и не удалось - он сразу куда-тоуехал. Я отправился домой, но по дороге по какой-то надобности заглянул в епархию. Тут меня и выловил владыка. "Отец Михаил, поедешь со мной в Парутино на встречу с президентом - ты ведь настоятельближайшего прихода. Еще благочинный поедет, о. Виктор". Что же, ехать - так ехать; про происшедшее в порту я умолчал.В Парутино, на площади перед дворцом культуры, собралась огромная толпа: местныежители, приглашенные. Лето, солнцепек, жара. Отдельной группкой стоят представители Киевского патриархата [8]: архиепископ Владимир и два священника. Нас было четверо: владыка, я, наш благочинный и секретарь епископа. От "капешников" мы держимся в отдалении, словно друг другане замечая. Время идет, все сроки ожидаемого приезда давно прошли. Жарко. Выстроенный перед входом во Дворец почетный караул начинает "опадать" - один за другим несколько матросиков, устав от зноя иволнений, падают на асфальт, гремя автоматами. Их в темпе забирают "скорые помощи", ряды смыкаются. Наконец на площадь на бешеной скорости влетает легковушка, делает круг. Едут? Однако ничего непроисходит, все опять замирает и тянется еще минут сорок. В конце концов показываются машины охраны и кортеж, останавливаются. Президент выбирается почему-то не из лимузина, но из небольшогоавтобуса, щурится, оглядывается вокруг. Я удивляюсь - как он умудрился так измять свой "прикид"? Серый костюм перекошен и весь в складках (это сейчас я уже знаю, что в том особый шик: если мнется,значит, чистая шерсть). Взгляд президента останавливается на "людях в черном". Слышно, как он говорит сопровождающим: "Пойду сначала со святыми людьми поздороваюсь". И быстрой походкой направляется кнам. Мы, "эмпешники" [9], стоим первыми. Кучма подходит и тут замечает меня (хотя я и отодвинулся назад, но такую фигуру не спрячешь). На его лице недоумение, узнавание и широкая улыбка: "А,отец Михаил, здравствуйте, рад вас видеть!" Говорит и пожимает руку. А после уже здоровается с владыкой и остальными. Мне члены "нашей делегации" ничего не сказали, но взгляды их были ох каккрасноречивы... Кстати, "святых людей" в зал Дворца не пригласили - мы постояли, постояли на улице, да и уехали.
14. Цыганская свадьба и добрый пoпа
1.Был в моей жизни такой не вполне ординарный случай. Как-то в начале девяностых, в пору моей иерейской юности, летом, в Петров пост, приехали в церковь цыгане. Семейство, как обычно, цветастое,многочисленное, шумное. Но подчеркнуто вежливое, если не сказать - подобострастное. Уговаривают срочно повенчать их чадушек. Но пост есть пост, венчать не положено. Однако гости были настойчивы,жалобны, многословны. Вырваться из хоровода ярких юбок физически было невозможно. Да и довод у них был убедительный: мальчик приезжает домой из армии. Какая-то очередная (а в то время - делоповсеместное) "горячая точка". Приезжает, точнее "проезжает" - проездом куда-то - буквально на несколько часов. И они должны пожениться с любимой. А мое сердце всегда было слабо на романтику...Горячему семейству я предложил следующее: они приходят в церковь не в "свадебном порядке", но, так сказать, цивильно, и я служу молебен на умножение любви. И будем считать это залогом будущегохристианского брака. Ромалы поняли, что они меня переломили и что все остальное пойдет как по маслу. Они были в восторге, они соглашались на все условия, уверяли, что никакой свадьбы не планируется,обещали скромность и тишину, обещали при первой же возможности приехать для совершения законного христианского бракосочетания. Настал оговоренный день. Клаксоны автомобилей, развевающиеся ленты,воздушные шары предварили прибытие участников "скромного моления". В церковь вошла, перед церковью столпилась, по двору разбрелась пестрая людская катавасия. Восточный базар - темпераментные жесты,незнакомая речь. Замечательно красивая молодая цыганка, тонкая и высокая, стоя у дверей разукрашенной "Волги", горячо и живописно что-то переживала - рвала в клочья цветную ленту и очень музыкальнокричала (почему-то по-русски): "Рвать и метать! Рвать и метать!" Молодожены - очевидно, так! - невозможно юные и красивые восточные люди, в полном комплекте свадебных одежд - фата с флердоранжем ипр., застенчиво застыли посредине храма. После многих минут глотания воздуха, нечленораздельных звуков, очевидно бессмысленных попыток что-то потребовать и выяснить я замолкаю. Понимаю, что побеждени выхода у меня нет... Заикаясь, я служу молебен, стараясь со всей глубиной и искренностью молиться об этих неразумных людях, о милых и тихих влюбленных... Еще раз безнадежно напоминаю онеобходимости венчания в свое время. Отгоняю цыганчат от колоколов... Победно сигналя, кортеж убывает. Никакого "повторного" бракосочетания, конечно, не состоялось (с моим участием, во всякомслучае). И я до сих пор не знаю, была ли хоть доля правды в рассказанной мне душещипательной повести о "Ромео и Джульетте". Но я по этому поводу не переживаю - что было, то было. Как сказал мнеоднажды архим. Т.: "Ты скажи им, как должно, а как уж они поступят - их ответ пред Богом".
2.
История с цыганской свадьбой привела на память еще одну, колоритную в этнографическом смысле, историю. Как-то после Пасхи к воротам нашего дома подошел ну совсем восточный человек в национальнойодежде и стал звать хозяев. Его встретила матушка (она была во дворе), а я выглянул в окно. Гость спросил с сильным акцентом: "Здесь живет добрый пoпа? Нам сказали, что он всем помогает. Мы к вамприехали, чтобы вы нам помогали". Ага. Матушка сходила в дом и вынесла пакет с пасочками, крашенками и другими продуктами. (А нужно сказать, что в те времена мы сами зачастую жили впроголодь -слишком обильным приношением поделиться возможности не было.) Восточный человек (он тогда сказал, из какой республики Средней Азии они прибыли, но я запамятовал) внимательно изучил содержимое пакета,затем зачем-то поднял его вверх и стал крутить над головой. "Нэт, нам этого мало, - громко провозгласил он, - нас к вам 25 человек приехали!" Немая сцена. Мы добавили еще немного продуктов и немногоденег и с трудом разъяснили гражданину, что принять у себя и обеспечить 25 человек мы не в силах. Больше я их не видел... Но судьбой "гостей" интересовался - она какая-то странная. Их действительнобыло более двух десятков совершенно патриархально-среднеазиатского вида: мужчины в халатах, женщины в цветастых платьях и шароварах. Расположились они табором в рощице вблизи городской больницы,построили себе домики из картонных ящиков и полиэтиленовой пленки и там шумно и хлопотливо обитали (как-то я видел их табор из окна маршрутки). Мне рассказывали, что им неоднократно предлагали разныеварианты расселения и размещения, но они упорно и немотивированно отказывались. Затем, к осени, они куда-то откочевали... Впоследствии нам пояснили, что это были "люли" - среднеазиатские цыгане, ичто кочевой, таборный образ жизни для них естественен. А словосочетание "добрый пoпа" так и осталось в нашей семье....
Цветы
В стакан поставить полевых ромашек И маков - негустой, простой букет. Смолисто-черный чай пить, в окнах свет Неярко-облачный следить, и ждать домашних. Стараться жизни медленность вернуть,Остановить смятенья свистопляску И вновь ступить на бесконечный путь, Когда он снова станет виден ясно.Я убежден, что цветы - это чудо. Не в смысле образного выражения - "Ах, чудесные туфельки, чудесные цветочки!", а вполне буквально. Чудо Божие, явление милости Божией. И дело не только в том, чтоцветы концентрируют в себе тот удивительный эон бытия, который называется красотой. Который сам по себе - своей ненормированностью, неподверженностью рациональному анализу, своей резонанснойсозвучностью человеческой душе - является - для чуткого сердца - доказательством реальности высших планов творения. Но и в том, что цветы - это очевиднейший дар божественной любви человеку. Иборациональное обоснование факта существования цветов не выдерживает ни малейшей критики. Люди привыкли бездумно доверять примитивным объяснениям всего и вся положениями вульгарной биологии, физики ит.п. В частности, наличие цветов (соцветий) толкуется как результат потребности растений в размножении через опыление, через привлечение опылителей (носителей пыльцы) - насекомых, птиц. И этосчитается само собой разумеющимся. Но ведь существует много способов размножения растений, которые совершенно не нуждаются в наличии цветов - этих изящнейших созданий, иногда изумляющих сложностьюструктуры, иногда совершенством лаконизма. Не буду в этот вопрос углубляться - достаточно сказать, что самыми живучими, следовательно, самыми успешными в вопросах размножения являются наиболеенеэстетичные растения: сорные травы, кустарники, растительные паразиты. В нашей местности: лебеда, осот, щирица, чертополох, агрессивная амброзия, дереза и королева живучести - повилика. То же можносказать о деревьях - вряд ли можно найти что-то живучее айланта (называемого в народе "чумаком" и "вонючкой")? И не говорите о том, что по-настоящему красивые цветы - исключительно плодцеленаправленной селекции цветоводов. Так утверждать может лишь тот, кто не видел цветущие луга полевых тюльпанов, диких ирисов и т.п. А орхидеи, произрастающие в том числе и на Кинбурнской косе [10](место нашего летнего проживания), - крапчатые, болотные и другие виды? Небольшие цветки этих удивительных растений - размером не более 15-20 мм - представляютсобой при близком рассмотрении замечательно сложную и изящную структуру совершенной формы и цветовой гаммы, совершенной красоты. А что у них с размножением? Оплодотворенный цветок, вызревая,выбрасывает семечко, которое может прорасти только в том случае, если попадает в почву определенного и очень сложного состава, с уникальным содержанием солей, минералов, микроэлементов. Мало того - впочве обязательно должен присутствовать также особый растительный грибок - иначе семечко не прорастет. Однако и проросшее, первый надземный побег оно даст только через семь лет! Какая уж тутвыживаемость? Неудивительно, что более эффективно орхидеи размножаются не семенами, а делением клубеньков. И для чего тогда эти изящные цветы? Для чего, если они не ДАР: не дар радости, не дар любви?Можно, конечно, сказать, что плоды с семечком нужны для перемещения последнего на дальние расстояния - в желудке птиц и т.п.