- На таких рынках всегда вертится множество темных личностей. Они могут приметить в толпе любого человека, определить, насколько он богат - по тому, какие покупки он делает, какими купюрами расплачивается, - и потом незаметно "пасти" его, передавая друг другу. И твой разговор с этой девочкой, - обратился он к Пете. - Я согласен, вряд ли она могла сама догадаться, что вы уезжаете на дачу. И вспомни, о чем она расспрашивала: действительно ли вы уезжаете на дачу, берете ли вы с собой собаку и так далее. То есть суть ее расспросов сводилась к одному: останется в ближайшие дни ваша квартира пустой или нет.
- Погоди… - Петя напрягся - и остальные ребята тоже напряглись. - Ты хочешь сказать, маленькая Поля и этот Ленька-Ежик - пособники квартирных грабителей?
- Не по своей воле, - ответил Сережа. - Их запугали. Вспомни, девочка говорила тебе, что было бы лучше, если бы вы не уезжали или вернулись побыстрее. И еще добавила, что не может рассказать, откуда она так много знает, потому что ее брат боится. Чего он боится? Того, что, если они не будут выполнять поручения грабителей, выдадут их милиции или просто открыто предупредят их жертвы, им потом придется очень плохо - бандиты на все способны… Этот Ленька-Ежик - он, судя по твоим рассказам, парень прожженный, ему на все наплевать и за себя бы он бояться не стал. Но ясно, что он очень любит сестренку и боится за нее! Ему угрожали, что сделают с его сестрой что-то страшное! Он бы с удовольствием сбежал вместе с ней, но им некуда идти!
- Тот, кто просигналил Леньке-Ежику, чтобы он предупредил Семеновну, боялся не лотерейщиков, - продолжил Сережа. - Он боялся вас, тебя и отца. Боялся, что вы запомните его лицо, если он подойдет и вступит в разговор с Семеновной. Спросите, с чего бы ему бояться? Если милиция знает грабителей, крутящихся на этом рынке, может, даже имеет их фотографии, но не имеет улик, поэтому вынуждена терпеть их на свободе, то представь, что будет, если вашу квартиру ограбят! Милиция показывает вам фотографии тех, на кого в первую очередь падает подозрение, вы сразу узнаете одно из лиц, говорите: "О, это тот, кто прибежал предупредить Семеновну, что ее сын опять деньги проигрывает!" Милиция хватает этого человека, заставляет выдать сообщников и указать, где спрятано награбленное. Понятно? Грабители видят человека с толстым кошельком, приехавшего на джипе "Чероки", по размеру закупок понимают, что он собирается на дачу, начинают его "пасти", передавая друг другу, а под конец подсылают запуганную девочку, чтобы она, не навлекая подозрений, выяснила, правильны ли их догадки, вся ли семья уедет на дачу, увезут ли на дачу пса. И даже добрый этот пес или злой - ведь Поля и об этом спросила… Не удивлюсь, если они на машине сопроводили вас потом до самого дома и выяснили точный адрес! Возможно, кто-то из них и сейчас вас - и нас - "пасет". И как только вы отбудете на дачу, он подаст сигнал сообщникам!
- Ну, ты хватил! - протянул Миша.
- Я согласен, все это лишь домыслы и догадки, - признал Сережа. - Но ведь они вполне логичны. И если я прав, то Петькину квартиру ограбят в одну из ближайших ночей!
Ребята задумались.
- Ну и что же делать? - наконец нарушила паузу Оса. - Не уезжать на дачу?
- Глупо, - махнул рукой Петя. - Не уезжать из-за неподтвержденных подозрений… И потом, если Сережа прав, то лучше, наоборот, якобы уехать, а на самом деле устроить засаду грабителям!
- Можно поставить сигнализацию. Или сразу же обратиться в милицию. Пусть постерегут на всякий случай! - в первый раз подал голос Саша. До того он слушал, морщил лоб и поправлял очки на переносице, обдумывая услышанное.
- Мы стоим в очереди на сигнализацию, - сообщил Петя. - Сейчас на нее столько заявок, что милиция не справляется. Дай бог, через месяц подключат! А обращаться в милицию, чтобы они несколько ночей просидели в засаде впустую… И потом, они ведь как пить дать допросят Леньку-Ежика и Полю - так у них положено. И если брат с сестрой ни в чем не виноваты, мы их просто подведем под монастырь! Их могут даже отправить в специнтернат - точнее, в разные специнтернаты… Мне этот Ленька совсем не понравился - но мне не хочется портить ему жизнь! Хотя бы из-за его сестры.
- Есть еще один вариант, - предложил Миша. - Следить за братом и сестрой. Уезжай спокойненько на дачу, а мы этим займемся! Ты описал их нам достаточно подробно, чтобы мы их опознали! Будем следить за всеми взрослыми, которые с ними контактируют. Проверим потом, не крутится ли кто-нибудь из этих взрослых около вашего дома! Словом, если вашу квартиру и впрямь хотят ограбить, то мы это очень быстро поймем!
И тогда сообразим, что делать! А ты можешь время от времени позванивать с дачи и узнавать, как развиваются события! Если все окажется пшиком, то отдыхай спокойненько! А если в Сережиных подозрениях что-то есть - мы тебе свистнем, чтобы ты тихонько улизнул в Москву и поспел к самому интересному!
Все дружно признали, что это хорошая идея.
- Значит, решено! - сказала Оса. - Завтра с утра отправимся на оптовый рынок. Нас четверо - и мы сможем вести наблюдение с четырех сторон.
- И надо будет взять наши "уоки-токи"! - добавил Саша.
Все с ним согласились: эти "почти как настоящие" детские радиотелефоны могли здорово помочь.
- А я поеду на дачу… - вздохнул Петя. - Но смотрите! - сурово предупредил он. - Если вы мне не сообщите, что начинается что-то интересное…
Друзья клятвенно заверили его, что обязательно сообщат. На том все разошлись по домам. Пете надо было помогать собираться, да и у остальных имелись дела.
Уже к этому моменту у Саши появились кое-какие собственные замыслы. Узнай об этих замыслах его друзья, они бы, наверное, в сердцах обозвали его предателем - хотя, подумав чуть-чуть, признали бы, возможно, что Саша в чем-то прав.
Снова и снова размышляя над вполне логичными и правдоподобными Сережиными догадками, Саша пришел к выводу, что на сей раз лучше будет поделиться нехорошими подозрениями со своим отцом - участковым милиционером. Разумеется, Следопыты не были бы Следопытами, если бы не выходили из переделок самостоятельно! Но - нашептывал Саше голос благоразумия - бывают случаи, когда самостоятельность переходит в безрассудство. И Саша послушался этого голоса.
Кроме того, участковый Мякин - человек очень честный и деликатный, недаром его так любил весь квартал, вверенный его попечению. Такой милиционер не станет калечить судьбу беспризорным детям, не станет запугивать их и устраивать допросы с пристрастием, как мог бы сделать на его месте какой-нибудь бездушный служака. Мякин-старший наверняка придумает, как разобраться в ситуации, не подставляя Леньку-Ежика и Полю под удар.
Когда Саша пришел домой, отец как раз садился ужинать. Мальчику повезло - капитан Мякин нередко пропадал на службе до поздней ночи.
Саша взял себе картошки со сковородки и уселся напротив отца. Некоторое время он молча ковырял вилкой в тарелке, не решаясь заговорить.
- Папа… - сказал он наконец.
- Умм? - отозвался старший Мякин, подняв глаза на сына.
- Папа, ты можешь нарушить служебный долг?
- То есть? - отец аж поперхнулся. Не иначе подумал, будто его сын влип в историю и теперь его шантажируют, требуя, чтобы он уговорил своего отца-милиционера сделать то-то и то-то?
- Понимаешь, - поторопился объяснить Саша, - я хочу рассказать тебе то, что не должен рассказывать. Я вроде как друзей подвожу. Но есть мальчик и девочка, которым можно сильно навредить, если расследовать все официально, как положено. Поэтому я и спрашиваю: сможешь ли ты придумать, как разобраться во всем, не привлекая этих двух детей к официальному расследованию?
- Теперь понял. - Отец улыбнулся. - Но сперва я должен знать, в чем дело, а? Тебе так не кажется?
И Саша стал рассказывать отцу о сегодняшнем походе Котельниковых на оптовый рынок, о Леньке-Ежике и Поле, о мрачных подозрениях Сережи.
Отец слушал, изредка кивая и задавая уточняющие вопросы.
- Да, догадки Сережи вполне правдоподобны, - сказал он, когда сын выложил все. - Такое вполне может быть… Мне нужно подумать, что тут можно сделать и как лучше поступить. Лучше всего было бы, если бы завтра на рынке вы сумели подружиться с этим братом и сестрой и завоевать их доверие… Говоришь, они уже третью ночь не будут ночевать дома? Мне бы знать их фамилию и хотя бы улицу, на которой они живут, - я бы попробовал навести справки об их отце. Но должен сказать, если все так, как ты рассказываешь, то вряд ли этим ребятам удастся избежать специнтерната - попросту говоря, детского дома. И не надо считать, что это будет для них катастрофой. Да, конечно, там не курорт, но ведь многое зависит от самого человека… В общем… В общем, что-нибудь придумаем. И не волнуйся, я тебя не подведу перед друзьями. Теперь я хотя бы буду знать, где вас искать, если вы вдруг исчезнете… - Старший Мякин улыбнулся, потом глубоко задумался, наморщив лоб. - Что-то я слышал странное об этом оптовом рынке. Вроде там арестовали нескольких владельцев палаток, которые приторговывали наркотиками по мелочи. И еще что-то было… Ладно! - Он встал, подошел к раковине и стал мыть свою пустую тарелку. - Как говорится, утро вечера мудренее.
Саша понял, что мысли отца потекли в каком-то определенном направлении. Он тоже прибрал за собой посуду и тихо выскользнул из кухни, решив, что лучше отцу сейчас не мешать.
Глава III
Облава
На следующее утро друзья провожали Котельниковых на дачу. Вроде и большая машина джип "Чероки", но когда в нее утрамбовалась вся семья, плюс большой пес, плюс продукты и все необходимое, места едва хватало.
Среди провожающих случайно оказался Сашин отец. То есть Саша-то догадывался, что это не совсем случайность, но для других выглядело именно так: уходящий на работу сосед задержался, чтобы проводить знакомых. Мякин-старший и Котельников-старший перекинулись несколькими словами. Мякин поинтересовался, кто будет поливать в квартире цветы. Котельников объяснил, что ему все равно каждый день придется ездить на работу, вот он и заглянет домой. И кроме того, он дал запасные ключи старому другу…
Ребята знали этого старого друга, дядю Жору, мастера золотые руки, который сейчас работал в фирме Петиного отца.
Потом машина отъехала. Петя сделал знак друзьям, крутанув пальцем в воздухе и поднеся к уху воображаемую трубку: мол, буду звонить, а вы держите меня в курсе. Четверо друзей замахали ему вслед.
Мякин-старший тоже помахал вслед машине - неуклюже и угловато подергал в воздухе длинной худой рукой. Потом он улыбнулся ребятам, поправил фуражку, одернул форменный китель, отчего на нем, похоже, только больше складок образовалось, и заспешил к себе в отделение.
- Ну что, сразу и отправимся на оптовый? - спросил Миша, когда четверо друзей остались одни. - "Уоки-токи" все прихватили?
"Уоки-токи" были у всех. И ребята без промедления отправились на оптовый рынок.
Они проехали на троллейбусе, остановка которого была чуть поодаль оптового, за углом улицы. Когда они вышли из троллейбуса и пошли вперед, к повороту на рыночную площадь, что-то показалось им необычным, но, что именно, никто из них объяснить бы не смог.
Лишь когда они прошли десятка два шагов, стало ясно, что их смущает. Не было слышно гула оптового рынка. Обычный шум улицы - и больше ничего. Этот обычный шум казался почти тишиной.
Они повернули за угол, на площадь, и поняли, в чем дело. Рынок был закрыт, на больших решетчатых воротах висел замок, и лишь несколько человек бродили по территории рынка: в милицейской форме и в штатском. Без сомнения, люди в штатском тоже имели отношение к "органам".
На площадке возле рынка стояло несколько патрульных машин, милицейских фургонов и "Волг" со служебными номерами. Вокруг этой площадочки и вокруг рынка попарно бродили патрульные.
- Смотрите!.. - прошептал Миша, дергая друзей за рукава. - Смотрите вон туда!..
Ребята посмотрели туда, куда указывал Миша. Там был выход из метро, а возле него - раскладной столик газетчика, около которого толклись несколько человек. Один из них вдруг отвернулся так, чтобы газетчику и другим покупателям не было видно, что он делает, вытащил настоящее "уоки-токи" и быстро проговорил в него несколько фраз. Ребята заметили, что при этом он смотрел в спину человеку, который вышел из метро и двигался в сторону оптового рынка. Один из патрульных на парковке поднес к уху маленький приемничек, кивнул, спрятал приемничек в карман и вместе со своим напарником пошел навстречу вышедшему из метро. Ребята увидели, как патрульные остановили "объект", как один из них отдает честь и представляется - явно просит предъявить документы. Вышедший из метро вытащил паспорт и протянул милиционерам. Те внимательно изучили чуть ли не каждую страницу и отпустили остановленного.
- У него, видно, приметы с кем-то совпадали! - шепотом от волнения проговорила Оса.
- Интересно, сколько здесь еще замаскированных оперативников, кроме этого зеваки у газетного лотка? - спросил Сережа.
- А мне интересно, это просто профилактический рейд или они знают, что ищут? - отозвался Саша. - Или кого ищут?
- Подойди и спроси, - усмехнулся Миша.
- Ну да, так они мне и скажут! - возразил Саша, воспринявший слова друга всерьез.
- Вопрос, что нам делать, - сказал Сережа. - Вряд ли те, кто нам нужен, находятся где-то рядом. Имеет ли смысл бродить вокруг рынка и пытаться что-то выведать? Или лучше вернуться сюда завтра?
- По-моему, имеет смысл повертеться тут! - заявила Оса. - Раз уж мы сюда приехали, то обидно будет уходить просто так. Я бы побродила вокруг рынка хотя бы для очистки совести. Если за полчаса нам не попадется на глаза ничего интересного, то мы спокойненько уйдем!
- Тогда давайте разделимся, как мы и хотели сначала! - предложил Миша. - Каждый возьмет на себя одну из сторон площади, а связь будем поддерживать через "уоки-токи", совсем как эти самые… облавщики! - родил он новое слово, не зная, как назвать участников милицейского рейда.
Это предложение было принято, и ребята разошлись в разные стороны.
Осе повезло больше других. Едва она обогнула рынок и оказалась на той стороне площади, куда выходила его задняя часть, как увидела двух детей, маленькую девочку и мальчика постарше, и по Петиному описанию сразу признала в них Полю и Леньку-Ежика.
Брат и сестра сидели на бетонном парапете возле арки в проходной двор. Ежик что-то энергично объяснял Поле, а та время от времени послушно кивала.
Оса включила свой "уоки-токи", выходя на связь с товарищами.
- Я их вижу! - сообщила она. - Попробую наладить контакт. Если что, дам знать.
- Только не спугни их! - предостерег Сережа. - Может, они тоже за кем-нибудь наблюдают по чьему-нибудь поручению.
Оса постояла немного, раздумывая, как лучше всего подступиться к брату и сестре. Потом решила, что простой путь - самый лучший, и направилась к ним.
При ее приближении брат и сестра оглянулись. Ежик поглядел на Осу хмуро и недоверчиво, а Поля - с любопытством.
- Привет! - сказала Оса.
- Ну, привет… - проворчал Ленька-Ежик, всем видом показывая, что нисколько не желает вступать в разговор.
- Вы ведь здешние? - осведомилась Оса. - Мне интересно, что происходит на рынке.
- Как будто сама не видишь, что происходит, - насупился мальчишка.
- Нет, конечно, я вижу, что идет какая-то милицейская проверка, но мне хочется знать, они просто так проверяют, на всякий случай, или ищут что-то определенное…
- Ничего они не найдут! - фыркнул Ленька-Ежик.
- Выходит, ты знаешь, что они хотят найти? - поймала его на слове Оса.
Мальчишка внимательно на нее поглядел.
- Что у тебя за штуковина? - спросил он вместо ответа, указывая на "уоки-токи".
- Это детский радиотелефон, называется "уоки-токи", - объяснила Оса. - Мы гуляем здесь с друзьями и переговариваемся…
- Прямо как настоящие менты, - желчно заметил мальчишка.
- А я тоже хочу поговорить по таким "во-токам"! - вступила в разговор Поля.
- А ты сиди! - грубо оборвал ее брат.
- Зачем ты так? - изумилась Оса.
- Потому что нечего клянчить и болтать с посторонними! - буркнул Ленька-Ежик. - От этого только неприятности…
- Я могу дать ей поговорить с кем-нибудь из моих друзей, - предложила Оса.
- Слушай! - мальчишка поглядел на нее с неприязнью; Осе даже показалось, что он специально нагнетает в себе чувство неприязни к незнакомой девочке, чтобы не поддаться собственному желанию вступить в дружеский разговор. - Тебе чего надо? Тебе интересно, что происходит на рынке? Так я тебе объясню. Только не подлизывайся! Все равно у Поли в жизни не будет такой игрушки - так зачем ее дразнить?
- Никто и не подлизывается! - возмутилась Оса. - Очень нужно… Я спросила о том, что мне интересно, вот и все, а ты…
Она махнула рукой и повернулась, чтобы уйти - думая при этом, что ей делать, если не найдется предлога остаться рядом с братом и сестрой. Незаметно наблюдать за ними издали? Передать наблюдение за ними кому-нибудь из друзей?
- Во-первых, кавказцев проверяют, как всегда, - бросил ей в спину мальчишка. - Во-вторых, милиция вроде докопалась, что часть вещей из ограбленных контейнеров попала на этот оптовый рынок.
- Каких вещей? Из каких контейнеров? - Заинтригованная Оса обернулась, забыв про обиды.
- Ну эти огромные автоконтейнеры, которые едут из-за границы. Грабители перехватывают их километрах в тридцати от Москвы и выгребают весь товар: видики там, косметику… Такое сплошь и рядом случается. Небось сама слышала, а?
- Вообще, слышала… - Оса с любопытством поглядела на Ежика. - Выходит, на рынке заранее знают, что и когда милиция будет искать?
- Вовсе нет! - пожал плечами мальчик. - С чего ты взяла?
- Ты сказал, что милиция ничего не найдет. Значит, те, кто торгует крадеными вещами, тоже знали об облаве заранее и успели спрятать товар, так?
- Дура ты! - отрезал мальчишка. - То, что знаем мы с сестрой, - другие не знают. На рынках быстро учишься молчать в тряпочку, чтобы не вляпаться. А милиция ничего не найдет, потому что все они тупые. Они ищут не так и не там.
- Выходит, ты бы нашел, если бы был на месте милиции? - спросила Оса.
Мальчишка спохватился, что наболтал лишнего.
- Не твое дело! Вот прицепилась… Знаешь что, проваливай отсюда, а то с тобой только неприятности наживешь!
- Нет, - вдруг подала голос Поля. - Пусть не уходит.
- Почему? - спросил у нее брат.
- Потому что мне страшно, - пробормотала девчушка. Она пугливо оглядывалась по сторонам, словно ожидая, что на нее с братом вот-вот кто-то накинется - или милиция, или бандиты, свившие себе гнездо на оптовом рынке и маскирующиеся под торговцев.
Брат похлопал ее по руке.
- Сейчас мы уйдем отсюда, - пообещал он. - Досмотрим, чем кончится, и уйдем.
- Домой?
Почему-то при этом вопросе сестры мальчишка раздраженно поглядел на Осу - как будто не хотел отвечать при посторонних и ждал, когда настырная девчонка отвяжется.