- Уже начали жрать… - кисло заметил Миша. - Скорей всего, он помешал этой фирме, занимающейся электроникой, как ее…
- "Блиц".
- Да, ей. А остальные действуют заодно с этой фирмой, потому что у них действительно единый хозяин, который предпочитает не засвечиваться.
- Правильно мыслишь, - одобрил отец. - Мне пришло в голову то же самое. По раскладу, иного и быть не может.
- Я обязательно скажу Петьке, чтобы он обо всем этом предупредил отца!
Да, Миша и Саша узнали очень много. И все-таки, наверное, самые потрясающие новости были у Сережи.
- Я очень ответственно отнесся к твоему поручению, - уведомил его Дмитрий Алексеевич, расставляя шахматные фигуры. - Даже съездил на Петровку, в один из наших центров реставрации архитектуры, где у меня остались друзья. Так вот, ничего удивительного, что я не мог вспомнить, где и когда я видел такие значки. С последнего раза тысяча лет прошло… Это значки для печников и трубочистов, указывающие на устройство печи или камина, изгибы труб, силу тяги - словом, на все, что нужно знать для их нормального обслуживания.
- Камина?
- Да. Уверен, что если там, где вы нашли надпись, простукать стенку, вы услышите гулкий звук и сами поймете, что в этом месте находится замурованный камин. А если снять замеры комнаты, отгороженной этой стеной, то окажется, что комната меньше, чем если бы стена была нормальной толщины - то есть, что часть пространства "съедена" замурованным камином… Такое часто можно встретить в старых домах, в том числе, и в нашем, - продолжал старик. - Камины замуровывали, когда проводили центральное отопление.
"Тайник! - промелькнуло в голове у Сережи. - Тот тайник, о существовании которого мы подозревали, но не могли определить, где он находится!"
И он глупо "зевнул" фигуру, вызвав этим ироническую усмешку старика.
Глава VIII
Чего хотят шантажисты?
Вернувшись от старика, Сережа сразу позвонил Пете.
- У меня новости! - сообщил он. - Ты можешь простукать стенку в том месте, на которое воет Бимбо?
- А что такое? - удивился Петя.
- Там замурован камин! - выдохнул Сережа.
Петя сразу все понял.
- Погоди секунду… - Он быстро отошел от телефона в комнату и вернулся. - Алло, слушаешь? Там сейчас мама и Катя телевизор смотрят, я не хочу при них проверять, а то они на меня глаза выпучат и станут выпытывать, что это я делаю. Но если ты уверен…
- Стопроцентно!
- Сделаем так, - прикинул Петя. - Я простукаю стенку сегодня попозже, когда в комнате никого не будет. А завтра… завтра у нас вторник. Значит, Катю вести домой мне… У мамы присутственный день, и она вернется не раньше шести. Значит, я освобожусь только к вечеру… А, понял, как мы сделаем! Я завтра встану пораньше, чтобы подольше погулять с Бимбо. И вы выходите пораньше, чтобы мы до школы успели все обсудить и наметить план. Ты обзвонишь всех, или мне обзвонить?
- Я обзвоню, - сказал Сережа.
- Отлично! Тогда до завтра.
Не успел Петя положить трубку, как телефон опять затрезвонил. На сей раз это был Миша.
- Я такое нарыл!.. - восторженно сообщил он. - Послушай, я ведь твою фамилию не знаю, а мне надо ее знать, чтобы кое-что уточнить у отца!
- Котельников, - сообщил Петя. - Я - Петр Котельников, а отца зовут Олегом Константиновичем.
- Понял!.. Завтра такое от меня узнаешь, только держись! Как мы встретимся?
Петя рассказал другу о своей договоренности с Сережей.
- Буду! - с жаром заверил Миша. "Теперь только Саше осталось позвонить", - подумал Петя, повесив трубку!
И точно, Саша позвонил минут через пятнадцать. Он уже знал от Сережи о назначенной на утро встрече и некоторое время колебался, сейчас ли поделиться с Петей тем, что он узнал, или отложить до утра. В конце концов он не выдержал и решил сообщить Пете основное, не вдаваясь в подробности:
- Похоже, за твоей квартирой уже больше года идет настоящая охота. Кто-то подстроил, чтобы прежнего владельца арестовали и осудили с конфискацией имущества. - Саша в этом уже нисколько не сомневался. - А Пияшев - это не мастер, как мы думали, а первый владелец квартиры. Насколько можно заключить, врач.
- Ну-ну!.. - вздохнул Петя. - Мощная картинка получается!
- И узнай у отца, не Сохин ли фамилия инспектора ГАИ, который им занимался. Мой отец говорит, что есть такой Сохин, прохвост тот еще.
- Обязательно спрошу.
- Твой отец еще не возвращался?
- Нет. Ждем-с, - процитировал Петя известный рекламный ролик.
- Ладненько, тогда до утра.
- До утра.
Почти сразу же после этих перезвонов приехал отец. Видно было, что настроение у него дрянное, но он старался держаться бодро, чтобы не расстраивать семью.
Мама подала ему поздний ужин. Отец шутил, старался всех развеселить. Поужинав, он подождал, пока Катя ляжет спать, и за чаем рассказал маме и Пете:
- Эти типы очень основательно за меня взялись. Они знают обо мне все, вплоть до мелочей. Инспектор, продажная шкура, составил протокол, по которому выходит, что я кругом виноват…
- Как фамилия инспектора? - спросил Петя.
- Некий Сохин. А какое это имеет значение?
- Никакого, - поспешно отозвался Петя. Но в голове у него уже роились планы…
- Так вот, они собираются предъявить мне иск на колоссальную сумму…
- Но ведь не настолько колоссальную, что бы расставаться с квартирой? - спросила мама. - Ремонт их машины ты сможешь оплатить, даже если они двойную цену потребуют.
- Они сделали хитрый ход, - сообщил отец. - Они утверждают, что ехали на встречу с зарубежным партнером, чтобы подписать контракт на сто тысяч долларов, а из-за аварии подписание сорвалось. Они предъявили все бумаги: и предварительные разработки контракта, и уведомление несостоявшегося партнера, что поскольку контракт не был подписан до одиннадцати утра, как ими было согласовано, а в три у него самолет в Нью-Йорк, то он отказывается от контракта.
- Но ведь все это "липа"! - не выдержал Петя.
- Конечно, липа, - кивнул отец. - Но как это доказать? Я уже консультировался у адвоката. Он говорит, что суд вполне может приговорить меня к возмещению всех убытков, да еще моральный ущерб… Вот и получится, что я не рассчитаюсь с ними, не продав квартиру. Мне дали три дня на размышление. Говорят, что судиться им самим не хочется. Готовы пойти со мной на мировую. Я отдаю им квартиру, а они сами подберут мне другую, похуже, тоже "очень ничего", по их выражению, - с тем, чтобы разница пошла в счет погашения их убытков, пусть и не полностью. Я отказался…
- А они что? - подался вперед Петя.
- Ответили, что три дня на размышление мне все равно оставляют. Если я не проявлю благоразумия, то в четверг, ровно в три часа дня - по истечении трех суток, понимаешь? - начнется открытая война.
- Но ведь это шантаж!
- Да, шантаж.
- А ты?
- Да, конечно. - Котельников кивнул, поняв с полуслова, о чем хочет спросить сын. - Я втихую включил диктофон. Но они говорили так, что ни к единому словечку не прицепишься. Я, конечно, дал кассету послушать Борьке. И у него есть кое-какие соображения, как их подловить и доказать, что это уголовно наказуемая провокация… В общем, будем сражаться!
- А может, Бог с ней, с квартирой? - спросила мама. - Покой дороже. Легко досталась, легко и пропадет. Ты ведь сам когда-то шутил, что в крайнем случае всегда преферансом на жизнь заработаешь.
В такой сложной взрослой карточной игре, как преферанс, Петькин отец был асом.
- Когда это ты так шутил? - с интересом спросил Петька.
- Было дело… - усмехнулся отец. - Между поездками за границу история произошла. Меня в идеологической диверсии обвиняли и хотели выпереть отовсюду с волчьим билетом, чтобы я нигде работы по специальности не нашел. Из-за Высоцкого. Да, да, того самого. Для тебя Высоцкий уже, наверное, древняя история, а для нас это самое что ни на есть живое было. И наверху относились к нему с большим подозрением. А я в годовщину его смерти организовал вечер его памяти. Это в секретном-то институте! Да еще мы чудом раздобыли пленку с записью единственного спектакля "Памяти Высоцкого" в Театре на Таганке - потом его запретили наглухо. Ну и пускали куски из спектакля как сопровождение… Смешно теперь об этом вспоминать, а как тогда на меня орали, как ногами топали!
- Вот это да! - воскликнул Петя. Раньше родители почему-то никогда ему об этом не рассказывали. - И ты всерьез тогда подумывал преферансом на жизнь зарабатывать?
- А что? - ухмыльнулся отец. - При моем умении вы бы не только хлебушек имели, но и маслице, чтобы на него намазать! Я им так и сказал. Они просто обалдели.
- Прямо так и сказал?
- Да. Надо ж было показать им, что мне все это как с гуся вода, а без такого специалиста, как я, они не обойдутся. Конечно, паршиво было на душе, и вся дальнейшая жизнь в черном цвете виделась, но я знал, что перед такими раскисать нельзя! И замяли они это дело, махнули на меня рукой. Вот так! - И отец сурово поглядел на Петю и маму. - Если уж вспоминать об этом, то чтобы делать свои выводы. Да, я хочу жить хорошо, всегда хотел, и не для себя самого: хочу для вас, своих родных и близких, построить хорошую жизнь, в которой будет прочная основа. Я умею радоваться отдыху, хорошему столу, квартире, в которой приятно жить, машине, которой приятно управлять. Мне приятно сознавать, что все это дело моих рук. Но я никогда ни перед кем не пресмыкался, не трусил - и никогда не буду пресмыкаться и трусить! Иначе эта трусость всю жизнь отравит. Японские самураи, однажды струсив - или даже заподозрив, что в них проснулась трусость, - делали себе харакири.
Потому что знали, что не смогут жить дальше, стыдясь самих себя. Я харакири делать не буду, но я знаю, что всегда должен оставаться человеком - чтобы смотреть вам прямо в глаза, чтобы не стыдиться, глядя в зеркало! Иначе все радости жизни понемногу станут не в радость… Да, я в свое время КГБ не испугался - так почему я должен сейчас бояться этой шпаны?
- А рассчитаться с ними ты не можешь? - спросила мама.
- Нет. Общая сумма иска составит приблизительно сто двадцать тысяч долларов. Даже если я изыму все деньги, вложенные в дело - а их не возьмешь и не изымешь просто так - то такой суммы я и с помощью друзей не наберу. Они очень точно выяснили мои возможности перед тем, как устроить мне эту подставку.
- Но ведь бывает так, что человек не трусит, а отступает перед объективными обстоятельствами… - сказала мама.
- Бывает. Но это не тот случай. Как бы то ни было, у нас есть еще два дня с хвостиком. За этот срок что-нибудь придумаем.
- Они могут и не выжидать эти три дня, а попробовать устроить еще какую-нибудь пакость, - сказала мама. - Мол, с нами шутки плохи.
- Могут. Поэтому завтра дети в последний раз идут в школу, а ты - на работу. Я завтра в школе договорюсь, когда отвезу их. Поедете к твоей сестре… Или нет, лучше я возьму вам путевки в хороший подмосковный пансионат, и будете сидеть там, пока все не кончится.
- Я тебя не оставлю! - твердо заявил Петя.
- Оставишь - и это обсуждению не подлежит. Здесь ты будешь мне только обузой. Чтобы спокойно действовать, мне надо знать, что вы в безопасности.
Петя надулся, но промолчал. По большому счету, отец прав. Ему надо спрятать родных подальше, иначе он будет чувствовать себя так, словно у него руки связаны. Но он ведь не знает, что его сын с друзьями начал собственное расследование - и может оказать неоценимую помощь! Ладно, решил Петя, посмотрим, что будет завтра. В крайнем случае он сможет договориться с друзьями, чтобы они действовали без него, а сам сумеет на денек ускользнуть в Москву, если потребуется.
- Все! - Отец прихлопнул кончиками пальцев по столу. - Всем спать. Утро вечера мудренее…Да, кстати, - обратился он к Пете. - Сегодня утром я сам вывел Бимбо, чтобы дать тебе поспать после воскресенья. Но каждый день так не будет. Завтра его выводишь ты.
- Разумеется! - откликнулся Петя. - Ты и сегодня мог совершенно спокойно разбудить меня пораньше, ведь выгуливать его - моя обязанность. Завтра я вообще хочу встать в полседьмого, чтобы у него была нормальная прогулка, а не несчастные пять минут - наспех закинул ножку над ближайшим кустиком.
Он пожелал родителям спокойной ночи и отправился спать. Спалось ему плохо, сны какие-то дурные снились. Что-то вроде того, что он стал долбить стену, чтобы добраться до замурованного камина - и вдруг весь дом начал с грохотом рушиться. Он проснулся, обалдело прислушался. Нет, ничего не падало, это Бимбо заливался отчаянным лаем. Петя вскочил, в темноте нашарил тапочки и выбежал из комнаты.
Бимбо уже охрип от надрывного лая. Он метался по прихожей, кидался на дверь, забегал в комнату родителей, окна которой выходили во двор, кидался к окну, ставил передние лапы на подоконник, соскакивал и опять начинал метаться.
- Да что это с ним такое! - воскликнул отец, безуспешно пытавшийся утихомирить пса. - Никогда с ним такого не бывало!
Отец был полностью одет, и Петя понял, что он так и не ложился спать. Мельком кинув взгляд в кухню, он увидел, что пепельница на кухонном столе полна окурков. Значит, все это время отец сидел и курил, думая о своем.
- Мальчики, да что это с вами? - растерянно обвела всех взглядом мама.
- Спокойней, Бимбо, спокойней! - заклинал Петя. - Все в порядке!
Катя проснулась и сонным испуганным голосом позвала маму. Та поспешила подойти к ней.
Кое-как Бимбо удалось успокоить.
- Это неспроста, - сказал Петя, поглаживая тяжело дышавшего пса. - Что ты почуял, Бимбо? Что-то недоброе, да?
Отец подошел к окну и выглянул наружу.
- Машина на месте, - пожал он плечами. - Но если б ее пытались угнать, сигнализация бы сработала. Однако я с тобой согласен. Просто так Бимбо заходиться не стал бы. Он наверняка учуял опасность совсем поблизости - может быть, чужих на нашей лестничной клетке. И понял, что намерения у этих чужих плохие.
- Ты думаешь, за нами могут следить? - спросил Петя.
- Все возможно. Но, думаю, услышав Бимбо, они поспешили убраться, кто бы это ни был: люди, специально приставленные следить за нами, или просто бомжи. - Он устало поглядел на сына. - Иди спать.
- А ты?
- Я тоже скоро лягу.
Петя внимательно посмотрел на отца, но ничего не сказал. Он вернулся в свою комнату, кинул взгляд на будильник - полтретьего ночи! - и опять лег.
Проснулся он от оглушительного трезвона будильника и, как часто бывает после крепкого сна, не сразу вспомнил, почему поставил будильник на такую рань. Но потом весь вчерашний день пронесся у него перед глазами, и Петя, быстро одевшись и тихо свистнув Бимбо, вышел с псом во двор. Саша и Аня уже были там. Они отошли к "коробке", где Петя спустил Бимбо с поводка, чтобы тот побегал и порезвился. Ребята тоже стали бегать взапуски, поддразнивая Бимбо, чтобы он их догонял. Минут через пять появились Миша и Сережа, и с весельем было покончено.
Друзья уселись на лавочке и принялись рассказывать друг другу то, что удалось узнать за вчерашний день. Петя велел Бимбо сидеть и охранять их.
- Что-то он у тебя беспокойный сегодня, - заметила Аня.
Петя кивнул.
- Он и ночью вел себя очень странно. И сейчас он бегал и играл не так, как всегда, - как будто по обязанности, делая нам одолжение. Бимбо что с тобой, старина?
Уловив обеспокоенность в тоне Пети, пес ударил хозяина лапой по колену, а потом встал и оглянулся на ребят, как бы приглашая идти за собой.
- И в самом деле, что это с ним? - удивился Миша.
- По-моему, он нас куда-то зовет, - сказала Аня.
- И очень настойчиво! - добавил Петя. - Не знаю, может, ему неудобно справлять свои собачьи дела внутри "коробки"?
Взгляд Бимбо наполнился презрением: как хозяин мог подумать, чтобы он стал тревожить его по таким пустякам?
Потом Бимбо сделал два шага вперед и опять оглянулся на ребят.
- По-моему, стоит за ним пойти, - сказал Петя. - Давайте выясним, что его так беспокоит, а потом договорим. Веди, Бимбо!
Убедившись, что его поняли, Бимбо помчался большими прыжками, так что ребята сразу отстали. Он подбежал к джипу и, припадая на передние лапы, отчаянно залаял на машину. Он лаял без передышки, пока ребята не добежали до него.
- Точно так же он лаял и ночью, - сказал Петя.
- Во сколько это было? - спросил Миша.
- Около половины третьего. Мы его еле угомонили.
- Может, в это время около машины побывал кто-то чужой и Бимбо до сих пор его чует? - предположила Аня-Оса.
- Или чует следы, оставленные чужим - пробормотал Сережа. Он присел на корточки и заглянул под машину: было полное впечатление, что Бимбо лает на что-то внизу. Когда мальчик опять выпрямился, его лицо стало белым как мел. - Там какая-то штуковина… На присосках, что ли, ее прилепили? И очень аккуратно присобачили - ведь сигнализация не сработала… Как по-вашему, что можно подкладывать тайком в два часа ночи?
Ответа не требовалось. Петя ворвался в подъезд, одним духом взлетел на третий этаж. Когда он открывал дверь, его руки так тряслись, что он не мог попасть ключом в замочную скважину. Дверь отпер отец, который, проходя в ванную, услышал царапание с другой стороны.
- В чем дело? - резко спросил он, увидев перекошенное от ужаса лицо сына.
- Папа!.. Папа!.. В нашей машине бомба!.. Бимбо учуял!..
Глава IX
Неожиданное открытие
Отец метнулся на улицу и с одного взгляда убедился в правоте сына. Он побежал домой, звонить в милицию и Борису, а Петя улучил минутку, чтобы перекинуться с друзьями парой слов.
- Наверное, папа немедленно отправит нас в какое-нибудь тихое место! - сказал он. - Как мы будем держать связь?
- Мы уже все прикинули, - ответила Оса. - Никто из нас сегодня в школу не пойдет. Кто-то должен быть на телефоне. На телефоне буду я, потому что у меня родители сейчас уедут до вечера и никто не застукает, что я прогуливаю. Ребята постараются кое-что предпринять. Звони мне - от меня узнаешь, что происходит.
- Лады! - коротко бросил Петя и, взяв Бимбо на поводок, повел его домой.
- Да, да… - говорил в телефонную трубку отец, когда Петя вошел в прихожую. - Абсолютно точно… Жду… - Он положил трубку. - Сейчас подъедет местная милиция. А Борис проследит, чтобы дело взяли под контроль люди из его ведомства. Может, и сам подскочит… Все, вы уже сегодня в школу не идете! Мама, собирай детей, я увезу вас из Москвы, как только машину разминируют. Или нет… Быстро двигайтесь к твоей сестре, а я потом подъеду с готовыми путевками и увезу вас. А может, Бориса попрошу помочь. Если за нами следят, то он вывезет вас в дом отдыха так, что любая слежка вас потеряет! Профессионал все-таки… Ну, живо! Берите самое необходимое - и в путь!
Пете не хотелось покидать отца, но он понимал, что другого выхода нет.
Когда Петя, мама и Катя выходили из подъезда, ребят уже не было. А во двор как раз въезжала милицейская машина. Высокий худой милиционер с погонами капитана стоял на углу дома и знаками показывал шоферу, куда заворачивать. Петя сразу догадался, что это Сашин отец.
Машину они брать не стали, поехали на метро, потом на автобусе. Вся дорога заняла чуть больше часа: тетя жила в новом районе, в четырех автобусных остановках от метро "Теплый стан".