- А, что, служилые, - обратился он к ним. - Есть ли среди вас главенствующий человек?
Взгляд всех присутствующих мгновенно переместился на Савелия Никоноровича. А тот, оторвавшись от своей писанины, так и застыл с пером в руках, разглядывая странную одежду неизвестно откуда взявшегося человека. Причем, тут же, обратив внимание на эту странность, мимолетно подумал, - а не сегодняшний ли это арестант, только переодетый?
Не удостоив молодого человека ответом, он метнул быстрый взгляд на Ивана Головинова.
- Это не он?
Его заместитель на это отрицательно покачал головой.
И тогда Савелий Никонорович снова повернулся к Игорю.
- Ты кто таков? - спросил, сделав на всякий случай свой взгляд строгим.
Игорь приветливо улыбнулся ему в ответ.
- Так, стало быть, Вы и будете здесь главенствующим?
- Ну, я! А ты-то кто таков будешь?
- Я человек, а величают меня Игорем.
- Человек-то ты, человек, это видно по твоему обличью, да по тому, как ты разговор ведешь. Но, что ты за человек таков, и что на тебе надето? И как ты посмел заявиться в таком виде в сие заведение?
- Ах, это! - небрежно заметил Игорь.
Дело в том, что я не простой человек, а Божий! А ему, Господу Богу, отцу нашему, угодно было на сей раз послать меня на Землю в такой вот одеже!
После этих слов незнакомца Афанасий Серебренников вытаращил на него глаза и навострил уши, чтобы не пропустить из его речи ни единого слова. А потом, как ужаленный, соскочил с лавки и в три шага очутился возле самого уха Савелия Никоноровича, в которое тут же и прошептал, что странный арестант Алеша тоже называл себя божьим человеком, о чем он узнал со слов Никиты Проскурина.
Савелий Никонорович одобрительно ему на это кивнул и жестом указал услужливому осведомителю на его место. После этого сообщения глаза его засветились азартным блеском в предчувствии состязания с незнакомцем, и он, прямо-таки, пробуравил его взглядом. Так, словно хотел сказать, - ну, погоди, уж я-то с тобой разделаюсь, уж ты-то ответишь мне по всей строгости, и не только за себя одного, но и за того проходимца тоже!
- Божий человек, говоришь, а что сие значит-то? - и начальник Тайного приказа ехидно ухмыльнулся.
- Так! - тут же подумал Игорь, от которого не укрылось ни то, как неординарно отреагировал на его сообщение шустрый подьячий, ни то, с каким вызовом посмотрел на него угрюмый начальник. - Видно Алешка тут уже дел наворотил!
- А то и значит, что временно прибыл я сюда на Землю от самого Господа Бога. - Сказал он и вновь добродушно улыбнулся.
- Во оно как! - елейно с издевкой заговорил Савелий Никонорович.
- Стало быть, ты божий избранник?
- Можно и так считать!
Савелий Никонорович возмущенно хмыкнул и окинул взглядом своих подчиненных.
- Видали? Вот ноне дерзких-то развелось! Чего хотят, не ведомо, но ради того готовы даже таким богохульством заняться, что называют себя сынами божьими. Да его, за одно только это преступление четвертовать стоит!
- С одним уже так поступил когда-то Понтий Пилат, и помните, что из этого вышло? - Игорь предупредительно поднял вверх указательный палец. - Да, и потом разве Вы не называете себя сыном божьим, разве все вы здесь не его сыны?
- Мы называем себя, прежде всего, слугами Господними! - нравоучительно изрек Савелий Никонорович.
- Но разве не Бог дал вам жизнь здесь, на Земле? Разве не он является прародителем всех людей? Так почему бы нам, людям, не считать его своим отцом, какое в том преступление?
- Ладно! - строго взглянув на Игоря, сказал Савелий Никонорович, не найдя, что ему на это возразить.
- Ты мне голову не морочь! Ишь, какой умный выискался, сам не ведает, чего хочет, а рассужденьем мастера из себя выдает!
После этих слов со всех сторон поднялся возмущенный гул голосов в поддержку начальника.
- Но, почему ж не ведомо, чего хочу?! - тут же перебил зашумевших людей Игорь. - Я как раз и хотел сообщить вам, зачем сюда явился.
- Правда? - сладко пропел Савелий Никонорович и жестом заставил замолчать всех остальных. - И зачем же?
- Чтобы забрать своего собрата Алешу, которого вы незаконно здесь держите!
После этих слов Иван Головинов, который в отличии от Савелия Никоноровича, не на шутку испугался, как только понял, что появившийся в приемной Тайного приказа странно одетый человек, имеет отношение к загадочному арестанту, открыл было рот, чтобы сообщить незнакомцу, что Алексея тут уже нет.
- А он, этот самый Алеша…
Однако даже не строгий, а скорее зловещий взгляд Савелия Никоноровича, на который он незамедлительно и наткнулся, тут же заставил его замолчать, не закончив фразы. Савелий же Никонорович, обвел этим своим взглядом и всех остальных, дабы раз и навсегда пресечь инициативу желающих вступить в разговор без его на то повеления, и, давая тем самым понять, что вести беседу с незнакомцем он намерен единолично.
- Так, так! Стало быть, по твоему мнению, мы держим здесь этого самого крестьянина незаконно?
- Совершенно правильно! - Игорь кивнул головой. - Ну за что, спрашивается, вы его тут держите, за какое такое преступление?
- Ага, ага! - Савелий Никонорович удовлетворительно кивнул головой.
- Ну, что ж, так и запишем! - и он, пододвинув к себе чистый свиток, окунул перо в деревянную плошку с таким видом, словно и впрямь собрался что-то написать.
- Савелий Никонорович, ну что за примитивизм! - Игорь вынул из кармана шариковую ручку и подошел к начальнику Тайного приказа.
- Позвольте-ка? - он беспардонно вынул замусоленное перо из руки старательного писаря, после чего, даже не успев дать ему возмутиться таким непозволительным со своей стороны поступком, просунул ему между пальцев некий предмет.
- Попробуйте написать вот этим.
Савелий Никонорович уставился на нежданный презент, явно не понимая ни его предназначения, ни того, зачем этому шуту гороховому понадобилось вложить его ему в руку.
А Игорь, не дав грозному начальнику опомниться, снова выхватил у него свой подарок.
- Давайте, я покажу, как этим надо пользоваться. - Услужливо предложил он. - Ну? Что Вы хотите написать? - молодой человек подвинул к себе свиток, буквально вытянув его из под локтя Савелия Никоноровича.
Однако Савелий Никонорович находился в явном замешательстве. И не только потому, что насильно врученный ему предмет был совсем необычным, изготовленным из какого-то неведомого материала, но и потому, что незнакомец вел себя с ним уж больно неординарно. Во - первых, было ясно, что он его ничуть не боится, хотя знает, кем он является! Во - вторых, он осмеливался задавать ему совершенно непозволительные вопросы. - Ну, что сие значит, спрашивать у Начальника Тайного приказа, чего он хочет написать?
Игорь же, усмотрев некоторую растерянность в лице этого грозного субъекта, с радостью подумал, что его импровизация, наконец, начинает набирать силу, и от этого почувствовал себя уверенней.
- Ну, так с чего начнем? - снова спросил он, а сам краем глаза взглянул на лежащий рядом исписанный корявым подчерком свиток, сделав вывод, что начальник Тайного приказа совсем не силен в письме.
- Итак, Савелий Никонорович, я бы на Вашем месте начал свой донос так. - И он быстро принялся писать, диктуя сам себе каждое слово.
- Ноне явился в Тайный приказ Божий человек по имени Игорь и сказался, что прибыл в вышеуказанное заведение по причине вызволения оттуда своего собрата Алексея…
Темп, с которым молодой человек выводил слова, да еще незнакомым предметом, который писал сам по себе, без всякого окунания в плошку, просто ошеломил Савелия Никоноровича. Он неотрывно смотрел на ровные красивые буквы, так и выкатывающиеся из-под руки незнакомца. В его заведении самым грамотным считался подьячий Афанасий Серебренников, который специально обучался грамоте в Голландии, и который его, Савелия Никоноровича, обучал сей науке по прибытии на службу в Тайный приказ. Однако ни его подьячий, ни кто-либо другой из грамотных людей, с которыми приходилось встречаться Савелию Никоноровичу, так быстро и красиво писать не умел.
Игорь же, тем временем, написав несколько фраз, снова предложил ручку Савелию Никоноровичу.
- Ну, вот! Теперь Ваша очередь, попробуйте. Это называется авторучка и ей очень легко писать. Попробуйте, попробуйте, - подбодрил он совсем замешкавшегося начальника Тайного приказа. - И если Вам понравится, так и быть, я оставлю ее в подарок.
Савелий Никонорович, как загипнотизированный снова взял в руки незнакомый предмет, хоть в его планы это совсем не входило, и попытался вывести несколько букв на бумаге. И как только он принялся за это занятие, все находящиеся в комнате как по команде вытянули шеи в его сторону, стараясь со своих мест разглядеть диковинный подарок незнакомца.
После того, как испытание пишущего предмета успешно завершилось, заставив Савелия Никоноровича по достоинству его оценить, грозный начальник Тайного приказа, тут же попытавшийся стереть с лица свое неподдельное удивление, строго взглянул на Игоря.
- Откуда это у тебя?
- Оттуда! - Игорь, указал пальцем вверх.
Савелий Никонорович, на это его заявление, крякнул два раза в ладошку.
- Ты что мне голову морочить вздумал, а? Или не чаешь, куда попал? А, может, ты не ведаешь, что в сем заведении шутки шутить не пристало?!
- Стало быть, Вы мне не верите? - Игорь изобразил на лице разочарование, которое тут же заставило побагроветь от возмущения Савелия Никоноровича.
- А, как ты думаешь?
- Судя по Вашему Виду, думаю, что не верите!
Спокойный ровный голос Игоря, в котором начальник Тайного приказа не определил ни малейшего намека на испуг или покорность, к которой он давно привык, ибо подобные разговоры с задержанными всегда происходили по одному и тому же сценарию, поверг его в замешательство, и он удивленно уставился на Игоря, не зная, что сказать.
Может, Вам нужно представить на сей счет другие доказательства? - спросил у него молодой человек еще спокойней, чем прежде.
- На какой такой счет?
- Доказательства того, что я являюсь божьим человеком.
- Но, уж нет! - возмущенно подумал Савелий Никонорович, при этом даже спиной чувствуя, что взгляды всех присутствующих в комнате строго к нему прикованы. - Этот шут гороховый, видно, решил меня тут перед всеми в дурака превратить!
- Да, что ты такое несешь?! - строго рявкнул он, теряя терпение, и азартный блеск в его глазах как-то сразу исчез, уступая место раздражению. - Андрюшка, Афанасий, - громко окликнул он своих подчиненных. - А ну-ка, живо отведите его в темную, а уж как посидит он там пару дней голодный, так на всю жизнь запомнит, как людям головы морочить!
Афанасий Серебренников тут же с готовностью вскочил со своей лавки, и прежде чем Андрей Краюшкин выбрался из-за стола и тоже направился к незнакомцу, первым очутился возле него.
- А, ну-ка, вертайся к двери! - строго скомандовал он нежданному гостю, и хотел, было, его подпихнуть для скорости, сделав широкий шаг в его сторону. Однако в этот самый момент незнакомец коснулся подьячего неким продолговатым предметом, и все увидели, как Афанасий, словно его отпихнула какая-то неведомая сила, да так сильно, что он даже вскинул вверх обе руки, неожиданно отскочил от него и рухнул на пол, при этом чуть не сбив с ног подоспевшего следом Андрея Краюшкина.
Тот же, увидев в свою очередь мертвецки бледное лицо сослуживца, и его недвижимое тело, мгновенно остановился, не осмеливаясь приблизиться к Игорю.
После падения Афанасия Серебренникова, в комнате воцарилась гробовая тишина, а Игорь, сняв с головы свою залихватскую кепку с козырьком, опустился на корточки и нахлобучил ее на голову несчастному Афанасию.
- Это ему на память от меня, чтобы не обижался. - Сказал он, окинув всех присутствующих дружелюбным взглядом.
- Ну, что, может еще кто-то из вас соизволит проводить меня в темную? - спросил он.
- Может, ты желаешь? - Игорь пытливо взглянул на Андрея Краюшкина, стоящего рядом с ним.
Молодой человек побледнел и отступил назад.
- Может, Вы желаете сделать это вместо своих подчиненных? А, Савелий Никонорович?
Угрюмый начальник Тайного приказа после этих слов только моргнул один раз и снова уставился на незнакомца.
- Ну, ладно, ладно, мир! - Игорь взглянул на свои ручные часы, прикидывая, сколько времени потребуется, чтобы очнулась его жертва.
- Пусть полежит еще немного для порядка, а потом я сделаю так, что он воскреснет. - Громко объявил он, расстегивая при этом ремешок с часами. - Эй ты, - снова обратился он к Андрею Краюшкину - Иди-ка сюда! - и поманил его пальцем.
Однако молодой человек даже не подумал тронуться с места, и Игорь подошел к нему сам, ласково улыбнувшись, после чего протянул часы к самому носу Андрея, у которого от страха даже не хватило смелости убежать.
- Видишь, как движется эта стрелка? - спросил он.
- Тот покорно кивнул головой в знак согласия.
- Ну, так вот, как только она приблизится вот сюда, к этой циферке, твой дружок очнется. - Игорь сунул часы в руку совершенно обалдевшему от страха подьячему. - А теперь стой и следи за стрелкой.
После этого он перешагнул через недвижимое тело Афанасия и прямиком направился к Савелию Никоноровичу, заставив того торопливо перекреститься.
- Вот так-то оно лучше будет, Савелий Никонорович! Все мы под Богом ходим, и лишний раз наложить на себя крест никому не возбраняется! Оно, наоборот, только зачтется при случае! Ну что, может, продолжим наш разговор насчет освобождения Алеши, или Вы к нему еще не готовы?
"Насчет освобождения Алеши" - эта фраза вновь обратила на себя внимание Савелия Никоноровича, который после падения Афанасия Серебренникова уж и вправду усомнился в том, что к ним заявился обычный, ничем не отличающийся от остальных человек.
- Коль он думает, что его дружок все еще здесь, никакой он не божий человек! - заключил проницательный начальник Тайного приказа. Ему подумалось, что божий человек, наделенный особым, недоступным для обычного человека чутьем, наверняка бы узнал, что Алеши этого тут давно уже нет. А как узнал бы, то и вообще сюда не явился! - Это открытие, пришедшее в голову Савелию Никоноровичу, тут же его воодушевило, и воодушевление это придало ему силы преодолеть свой страх и собраться с мыслями. Однако радоваться своему открытию Савелий Никонорович пока не спешил, считая это преждевременным, ибо ему еще надо было как-то объяснить самому себе случай с падением Афанасия Серебренникова.
- А что! - тут же подумал он. - Может этот проходимец умеет заниматься внушением. О таких ему приходилось слышать. Поговаривали, что они даже умели так пускать людям пыль в глаза, что те, подаваясь их внушению, могли принимать одно за другое и наоборот! Ну, к примеру, человеку могли внушить, что держит он в руках монеты, а как отходил он от этого самого внушения, монет никаких и не было!
Как знать, может и этот такой же! Может Афанасий сейчас вовсе и не лежит на полу, может стоит точно так же, как и Андрюшка, а им всем кажется, что лежит! Может, у самого него, Савелия Никоноровича, в руке вовсе и нет этой пишущей штуковины, а ему кажется, что есть! - и начальник Тайного приказа машинально потащил в рот шариковую ручку, чтобы попробовать ее на зуб.
Игорь же, глядя на его действия, ухмыльнулся.
- Посмотрите лучше на свиток и прочтите, что Вы там написали! - посоветовал он Савелию Никоноровичу. - И это, думаю, для Вас будет гораздо большим доказательством того, что предмет, находящийся у Вас в руке в самом деле существует!
Савелий Никонорович удивленно вскинул на незнакомца глаза.
- Умен, нечего сказать! - подумал он. - Ишь ты, сразу догадался, о чем я подумал. Да, с таким надо держать ухо востро! - и он положил ручку рядом со свитком, так, словно вовсе и не собирался искать доказательств ее существования у себя во рту.
В этот момент за спиной Игоря, подавая признаки жизни, зашевелился Афанасий Серебренников, и он, даже не повернувшись в сторону своей жертвы, с победным видом взглянул на Савелия Никоноровича.
- Вот Видите, я же обещал, что он воскреснет!
- А, может, он был вовсе и не мертвым? - осмелев, возразил ему Савелий Никонорович. - Кто его проверял? Может он, всего навсего только сознания и лишился, а теперь снова в него и взошел?!
- Гм! - ухмыльнулся Игорь, никак не ожидая от начальника Тайного приказа такой проницательности.
- Что ж, если Вы так считаете, объясните, с какой стати ему вообще было терять сознание, коснувшись меня?
И впрямь, с какой стати? - подумал не предусмотревший этого обстоятельства Савелий Никонорович и вопросительно уставился на Игоря, ибо на этот вопрос он ответить не мог.
- Да, и потом, Савелий Никонорович, это дело поправимое, стоит только Вам снова попросить кого-нибудь из своих подчиненных отвести меня в темную. А как только он дотронется до меня и упадет, у Вас тут же появится возможность определить бездыханный он или нет! Но только имейте в виду, что на этот раз я могу его и не воскресить!
На этом заманчивом в целях эксперимента предложении Игоря, разговор состязательного характера между ним и начальником Тайного приказа прервался, ибо к тому моменту очнувшийся Афанасий Серебренников поднялся с пола.
- Господи, братцы, да чего это было-то? А? - воскликнул он и удивленно обвел взглядом смотрящих на него во все глаза людей.
Однако на этот вопрос никто из сослуживцев ответа ему не дал, и растерянный Афанасий сделал шаг в сторону стоящей рядом лавки, ощутив при этом боль в ноге, полученную при падении. После этого несчастный подьячий наклонился, чтобы потереть саднящую лодыжку, и тут, не удержавшаяся на его голове диковинная кепка незнакомца, свалилась прямо к его ногам.
- Господи, свят! - воскликнул Афанасий, и, невзирая на боль, шустро отскочил от подарка Игоря в сторону, словно от ядовитой змеи. При этом, не забыв осенить себя крестным знаменем, после чего тяжело опустился на попавшую под его колени лавку.
- Чего это, Савелий Никонорович? - обратился он теперь уже к начальнику, глядя на него расширенными от испуга глазами, и указывая рукой на кепку, не понимая, каким образом она очутилась на его голове.
- Ничего, Афаносий, ничего! - успокоил его Савелий Никонорович. - Сиди теперь!
Игорь же, наблюдавший за этой картиной с улыбкой на лице, вмиг подхватил с пола свою кепку и надел ее на голову, затем обернулся к Андрею Краюшкину, все еще держащему его часы. Забрав у оторопевшего подьячего и эту свою принадлежность, тут же определил ее к себе на запястье.
- Ладно, подарками, вижу, вас не удивишь! - сказал он, снова поглядывая на Савелия Никоноровича. - Тогда скажите сами, какой выкуп вам надобен, чтобы освободить моего собрата.
После этих слов незнакомца в глазах начальника Тайного приказа засветилась злобная хитринка, на которую Игорь тотчас же обратил внимание и насторожился.
- Выкупами у нас отсюда людей не вызволяют! - строго сказал Савелий Никонорович и снова умолк.
- Понятно! - кивнул Игорь и развел руками в знак того, что предложить ему более нечего. - Ну, тогда скажите хотя бы, в чем его вина и если таковая имеется, как вы намерены с ним поступить?