Очнулась она уже в больнице. Голова болела, как сейчас, все время тошнило, палата кружилась перед глазами. Ноги, запечатанные в гипс, стреляли болью, от которой хотелось кричать, но девочка мужественно терпела. Мама все время находилась рядом. Иногда она уходила на несколько часов, а однажды ее не было почти весь день. Об отце мама ничего не говорила, переводя разговор всякий раз на другие темы. Марина еще тогда заподозрила, что с папой не все в порядке. А когда молоденькая медсестра случайно проговорилась, что папы больше нет, что мама ушла на похороны, перед глазами свет погас, и девочка потеряла сознание. Когда она очнулась, в душе стало пусто, навалилась страшная усталость и апатия ко всему. Вернувшись и застав дочь в таком состоянии, мама все поняла, но ничего не сказала. Она просто прижалась к Марине и что-то шептала, заливая ее лицо слезами. Марина тогда не плакала.
Она заплакала позже, когда впервые после больнице попала на могилу к отцу. В тот момент мама зачем-то отошла и оставила дочь одну. Марина видела перед собой холм, усыпанный венками, фотографию папы. Он смотрел на мир с легкой ироничной улыбкой, доброй и теплой. Марине вдруг стало так больно, одиноко. Она вспомнила, что за то время, что она провела в больнице, никто из ее подруг не приходил в гости, даже на звонки не отвечал, а если и брали трубку, то разговор длился буквально несколько секунд. Все как-то разом оказались очень заняты. Марина была никому не нужна. Конечно, мало приятного иметь подругой инвалида с поломанными ногами и сотрясением мозга. Придется сидеть возле нее, словно прикованной, выслушивать жалобы, вместо того, чтобы весело и беззаботно жить в этом мире. А самым обидным было то, что Марину просто вычеркнули из своей жизни. Девочка тогда едва дошла до машины. Домой ее уже занес на руках сосед. С тех пор девочка боялась, что не сможет стать обычным, нужным человеком, который нужен в этом мире многим, а не только маме. А если с мамой что-то случится? Кто тогда будет за ней ухаживать, помогать, кормить? Жить было страшно. Мама, конечно, молодец. Она делала все, чтобы дочка не чувствовала себя ущербной, но этого было мало. Мама не могла помочь своему ребенку избавиться от страха за свое будущее, от обиды на подруг.
А потом появился Дмитрий Иванович, они переехали в центр, и там Марина встретила Сашу и его папу, дядю Андрея. После нескольких месяцев одиночества, общение с этим вредным, несдержанным, раздражительным, взрывным, но добрым, сильным, смелым и таким же одиноким, как она, мальчиком было просто подарком. Марина сразу почувствовала в нем родственную душу. Она не знала, что он к ней чувствует, почему временами ведет себя, как полный дурак, но понимала: это не со зла. Просто иногда ему плохо, и ему нужен, очень нужен друг, который сможет поддержать в такие минуты. Но самое главное: Саша упорно не замечал ни болезнь своей подруги, ни ее инвалидную коляску. Хотелось верить, что для него такие мелочи не имели никакого значения. Он видел только саму Марину, ее характер, ее душу. Когда девочка так думала, мир снова преображался, становился добрым, ярким, открытым. Очень хочется, чтобы эта сказка не заканчивалась никогда, даже когда они вернутся. Марине очень хотелось верить в чудо, но, даже если его не произойдет, пусть Саша никогда не оставит девочку-инвалида.
Снова стало страшно и больно. Скрипучий голос в голове что-то шептал о сказочном мире. Ноги стали ватными. Еще немного, и Марина рухнет на землю.
– Маринка, держись, не сдавайся! – знакомый голос Саши прорвался сквозь скрип чужака.
В нем было столько силы, что девочка не смогла сдаться и упасть. Она упрямо подняла голову, посмотрела перед собой.
В нескольких десятках шагов перед ними стоял странный уродец с большой головой, одетый в какие-то лохмотья. Он пристально смотрел на детей. Марина вдруг поняла, что это и есть контролер, который проник к ней в голову и сулил золотые горы. В девочке вдруг проснулась такая ярость, желание защитить, отстоять себя и своего друга, что она совсем забыла о ногах. Она еще не могла повернуть голову, чтобы посмотреть, как там Саша, но вдруг почувствовала, что его ладонь коснулась ее руки. В тот миг словно разряд тока пронзил ее. Их тела будто объединились, сердца застучали в унисон, кровь горячей волной прокатилась по венам и артериям, а навстречу пси-волне, излучаемой мутантом, поднялся мощный щит. Этот щит не только отразил нападение, но и ударил в ответ.
Контролер испугался. Внезапно на него обрушилась его же сила, усиленная десятикратно этими маленькими существами. Это была не темная пси-атака. Волна была настолько яркой, словно концентрированный солнечный луч, что невозможно было от него ни уйти, ни защититься. Мутант еще никогда не встречал противника, равного себе по силе. С другими контролерами он практически не пересекался. Каждый из них имел свою территорию и не заползал в чужие владения. Даже химера часто сходила со своей тропы, унюхав контролера. Остальные мутанты служили для него либо едой, либо слугами. Эти людишки тоже должны были сначала послужить, а потом быть съеденными, но что-то пошло не так. Вместо покорности, растерянности, страха, контролер вдруг почувствовал не просто яростное сопротивление. Ему показалось, что не он – ему выжигают мозг. Чтобы сохранить хоть часть своей ущербной личности, мутант начал понемногу отступать, продолжая атаковать неожиданного противника пси-атаками. Быстро бегать он не мог, но надеялся на время сдержать подростков.
Его попытки оборвал Бос. Собака резко сорвалась с места и в считанные секунды обрушилась на псионика, перекусив тому горло. Контролер только и успел, что вскинуть руки и пробормотать что-то непонятное.
Когда он упал, шум в головах детей прекратился, они вздохнули с облегчением. Саша подошел вплотную к Марине и спросил:
– Ты как?
– По сравнению с контролером – хорошо, – еще слабо, но уже с улыбкой ответила девочка. – А могло быть хуже.
– Могло. Думаю, если бы не Бос, точно могло. Ладно, идем. С ногами все в порядке?
Марина только кивнула. Предательская дрожь ушла без следа.
– А почему ты говорил про водку, когда почувствовал контролера? – спросила девочка, когда они продолжили путь. – И кто такие эти контролеры?
– Контролер, наравне с химерой, является самым опасным мутантом зоны, – ответил Саша. – Он очень сильный псионик, или телепат, называй как хочешь. Контролер умеет подчинить себе жертву, сделать из нее раба, еду или зомби. В последнем случае он просто выжигает человеку мозг. А водка помогает нейтрализовать ментальное воздействие контролера на сознание. В состоянии алкогольного опьянения и без контролера можно зеленых чертиков увидеть, а это ему очень мешает.
– Тоже в книжке прочитал?
– Ага, в ней.
Они поравнялись с Босом. Пес стоял на ногах твердо и уверенно, словно атака псионика его вообще не коснулась. Он даже никак не отреагировал на Маринино поглаживание, просто пошел вперед легко и слегка настороженно. Дети, пожав плечами, двинулись следом.
– Наш Бос какой-то странный, не находишь? – спросила Марина, когда они уже отмахали от стычки с контролером на порядочное расстояние.
– Я заметил, – подтвердил Саша, – но пока не могу найти этому объяснение. Ни в игре, ни в книгах ни с чем подобным я не сталкивался. На мутанта он не похож. Биоробот? Вряд ли.
– Может, новое поколение мутантов? Добрых, неопасных.
Саша даже рассмеялся:
– Скажешь такое! Неопасных. Мутанты неопасными не бывают в принципе. Нет, Маринка, здесь что-то другое.
Тихое рычание Боса прервало разговор. Дети посмотрели на пса. Тот остановился, смотрел на них с неодобрением, даже укором. Саша понял этот взгляд и сказал:
– Мы немного забылись. Идем, словно на Большой земле по бульвару. Давай продолжим разговор на привале?
Марина кивнула. И впрямь, расслабились. Нельзя так.
Дальше шли молча. Каждый контролировал свой сектор. Несколько раз где-то далеко слышались выстрелы и вой слепых собак. Иногда эхо доносило из руин ворчание. Тогда Бос замирал, вслушивался в пространство. Саша с Мариной занимали круговую оборону. Один раз кто-то огромный прошел буквально в нескольких десятках шагов от них, разрушая до фундамента и так разрушенные здания, но разглядеть великана в облаке пыли было невозможно.
Как и когда они вышли в пригород, подростки так и не поняли. Многоэтажный город закончился как-то враз, уступив место полосе одноэтажных построек, практически не тронутых катастрофой. Вдалеке чернел лес. Бос вел подростков одному ему ведомыми тропками, обходя дворы или проходя их насквозь. Во дворе одного такого дома пес остановился, прислушался к чему-то, а потом просто лег возле порога и принялся ждать. Ничего не понимая, подростки устроились рядом, настороженно всматриваясь в окрестности.
– Чего это он? – спросила Марина, с недоумением глядя на собаку.
– Может, мы уже добрались до схрона, – Саша тоже был озадачен поведением их четвероногого проводника.
– Сомневаюсь. Если бы мы добрались до схрона, Бос, скорее всего, дал бы понять, где он.
– Согласен. Возможно, он просто чего-то ждет.
– Или кого-то. Чего гадать? Давай тоже подождем. Да и ноги немного гудят.
– Может, перекусим? – предложил Саша, но Марина только отрицательно покачала головой:
– Знаешь, после встречи с контролером есть, почему-то, совсем не хочется. Не очень приятно, когда какая-то тварь залазит тебе в голову и ковыряется там, словно у себя в шкафу. Противно.
– От этого никуда не деться. Мы еще легко отделались. Обычно после таких вот процедур человек становится похож на овощ. Я в книге о таком читал. Но про то, чтобы без оружия победить – ни разу написано не было. То ли контролер попался слабый, то ли Бос наш не так прост – не знаю.
– Дело не в Босе, – послышалось вдруг совсем рядом. Голос показался знакомым.
Изготовив оружие, дети вскочили и начали осматриваться по сторонам.
– Вы оружие-то уберите, – посоветовал другой, женский голос.
– Кто вы? – напряженным голосом спросил Саша, не опуская автомат.
– Свои, – последовал лаконичный ответ.
Дети посмотрели на Боса. Тот лежал, как ни в чем не бывало, и даже не смотрел в сторону говорящих. На чужих он отреагировал бы иначе.
Из-за угла дома появились Кинолог и Аля. Они держали оружие опущенным, демонстрировали подросткам пустые руки, даже улыбались, мол, мы вам доверяем, а вы? Саше и Марине, почему-то, стало стыдно. Они опустили автоматы, шагнули вперед, скрывая смущение.
– Что ж, неплохо, – похвалил их Кинолог. – В Зоне так и нужно себя вести, но не со всеми. Иногда людям нужно доверять.
– Мы не думали, что встретим вас здесь, – сказал Саша. – Там, в городе, вы говорили, что мы должны самостоятельно добраться до второго схрона, где будет ждать следующее задание.
– Правильно. Это в том случае, если мы не встретимся раньше. Вы уже настолько освоились, что на нас просто не рассчитывали, так?
Саша зачем-то просто пожал плечами.
– К сожалению, во второй наш схрон мы отвести вас сейчас не можем, он занят. Твои вещи, Саша, у меня, отдам после разговора. Водку даже не проси, мал еще.
– А если опять контролер?
– Но вы же и без водки справились, верно? А алкоголь вреден для детского организма.
– Алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве.
– Смешно, – губы Кинолога тронула едва заметная улыбка. – Но запомни раз и навсегда: даже на Большой земле алкоголики живут недолго и несчастливо, а уж в Зоне и подавно, так что не стоит злоупотреблять этим изобретением человечества.
– Давайте продолжим разговор внутри, – предложила Аля, переступая порог брошенного дома.
Марина нерешительно посмотрела на своего друга. Саша, поняв ее по-своему, взял ее за руку и повел за собой. Кинолог улыбнулся им в след, но эту улыбку никто не увидел. Он последним вошел в строение. Бос остался тащить службу.
Комната, куда они попали через веранду, была небольшой. Деревянный стол, несколько старых стульев, широкая длинная лавка под стеной напротив, большая печь в дальнем углу – вот все убранство. Дощатый пол был покрыт слоем пыли. Чувствовалось, что здесь долго никто не жил. Аля жестом пригласила детей сесть за стол, а сама, достав спиртовку, стала готовить чай.
– Ну, рассказывайте, где гуляли, что видели, – предложил Кинолог, устраиваясь напротив детей.
Марину не надо было уговаривать дважды. Она красочно, во всех подробностях, пересказала свои приключения. Саша лишь иногда вносил некоторые детали, дополняя рассказ подруги. Не смотря ни на что, он все-таки относился к сталкерам с некоторым недоверием. Почему – паренек не мог объяснить. Аля разлила чай по кружкам, поставила на стол бутерброды и присела рядом. Когда, прихлебывая напиток и закусывая бутербродами, Марина закончила рассказ, Кинолог некоторое время молчал, а потом спросил, обращаясь к Саше:
– А ведь тебя все время что-то смущает, так?
Тот кивнул.
– Тогда говори, не теряй времени.
Мальчик сделал несколько глотков и, наконец, решился:
– Вы наши проводники, а сами бросили нас в схроне, оставив на собаку. Как так?
– А я и не говорил, что мы лично вас поведем по Зоне. Я сказал, что получил заказ на вас, но кто выполнит это задание – не говорил. Тут все честно. А Бос проводник неплохой, и в этом ты уже смог убедиться, разве не так?
– Так. Тогда еще один вопрос: кто такой Бос?
– Овчарка, это же очевидно.
– Извините, Кинолог, но такой ответ меня не устраивает.
– Во-первых, ты знаешь, что в Зоне все ко всем обращаются на "ты", так что не ломай традицию, а, во-вторых, задай более развернутый вопрос.
– Я видел, что в бою с химерой передняя лапа вдруг превратилась в клешню излома, но такого с собакой не может быть. А потом была атака контролера, и Бос не только выжил. Он уничтожил мутанта, что самое странное. Я уже молчу про регенерацию тканей, какая может быть только у мутантов. Согласись, что все это более чем странно.
– В этом нет ничего странного, – вмешалась вдруг Аля. – Мы подобрали Боса еще щенком сразу после катастрофы, недалеко от эпицентра. Этим и объясняются все странности в его поведении. Он не мутант, поверь мне. Бос так же спокойно выходит из Зоны и живет за Периметром, как и любой нормальный живой организм. А что касается контролера, то эту тварь уничтожил не Бос. Он просто добил его.
– Кто же тогда убил мутанта, тетя Аля? – спросила Марина, которую этот разговор тоже очень интересовал.
– Просто Аля и на "ты", договорились?
– Вы…ты не ответила.
– А вы сами не догадались? – Кинолог улыбнулся, и его улыбка была теплой и открытой.
Подростки помотали головами.
– Да вы и убили его.
Сказать, что подростки были поражены – значит не сказать ничего. Саша вначале настолько растерялся, что даже поверил в слова сталкера, но потом сомнения снова зашевелились в голове.
– Что-то ты не то говоришь, Кинолог, – взгляд паренька снова стал колючим. – Такого не бывает, в книгах о таком не пишут.
– Не пишут, – согласился сталкер. – Но ведь и наш мир отличается от вашего, не так ли? А в Зоне все бывает. Особенно, если этот мир создан для…
Он замолчал на полуслове. На руке пискнул КПК. Прочитав сообщение, Кинолог нахмурился и уже совершенно другим голосом сказал:
– Вот что, бродяги-сталкеры, нам с Алей нужно уходить. Двое людей попали в беду и нуждаются в нашей помощи. Саша, тебе придется поверить мне на слово: мы с Алей не желаем вам зла. Давай перенесем разговор на другое время. Держи свои артефакты и боеприпасы, они вам пригодятся. Еще возьми ПНВ, на всякий случай. Надеюсь, с ним разберешься сам, там ничего военного нет. А теперь слушайте.
Бос поведет вас по тропинке через Черный Лес к дому Бабы Яги. Там вы получите следующие инструкции. Советую вам смотреть в оба глаза: тропа усеяна аномалиями, и даже Бос не всегда успевает вовремя на них отреагировать. Постарайтесь найти "мамины бусы", этот артефакт вам пригодится в будущем. Все, старушке привет.
Сталкеры быстро и бесшумно исчезли. Когда подростки выбежали следом, их и след простыл. Бос при этом с невозмутимым видом продолжал нести службу.
Саша растерянно посмотрел на подругу. Такого поворота событий он, если честно, не ожидал. В душу снова закралась тревога. Марина тоже была не в своей тарелке. Стремительный демарш сталкеров ее просто обескуражил, но еще больше ее терзал один вопрос:
– Саша, а что такое "мамины бусы"?
Глава 13
Ольга и Андрей не дождались проводников. Они позавтракали, привели себя в порядок и самостоятельно выбрались из схрона. Куда идти дальше, никто из них не знал. Кинолог удалил маршрут детей, а нового маршрута не дал. Было похоже на то, что их просто бросили.
– Н-да, – только и смог сказать Андрей, оглядываясь и держа оружие наготове. – Хороши же наши проводники: слиняли по-английски, ни записки, ни подсказки какой.
– Что же нам дальше делать? – в голосе женщины угадывались нотки легкой паники.
– Разберемся.
Андрею не хотелось сознаваться даже самому себе, что он растерян, и довольно сильно. Как угадать пути-направления, если в виртуальном мире висели вечные сумерки, а солнце отсутствовало напрочь? Даже не сориентируешься.
– Андрей, может, стоит вернуться в схрон? – предложила Ольга. – Подождем еще немного, мало ли что задержало сталкеров?
– Ну, хорошо.
Они вернулись под землю, не забыв запечатать вход. При их появлении лампочка зажглась сама собой. Странно, подумал Андрей, ведь никаких датчиков он не обнаружил.
Он устроился возле ящика, отобрал у Ольги ее автомат, и принялся чистить оружие. Женщина, устроившись на кровати, наблюдала за спутником.
– Где ты научился обращаться с оружием? – спросила она.
Андрей ничего не ответил, просто посмотрел на нее, не отрываясь от работы.
– Извини, глупый вопрос, – Ольга обхватила себя руками за плечи, словно ей было холодно.
Прокофьев прекрасно понимал ее состояние. Сам он чувствовал себя не лучше. Чтобы как-то отвлечься от хмурых мыслей, он попросил:
– Расскажи о себе.
– Да особо и рассказывать-то нечего, – пожала плечами женщина. – Росла как все, жила как все. Закончила школу, потом – институт. Я по образованию экономист. В институте познакомилась с мужем. Знаешь, я очень люблю его, даже сейчас. Ну вот. На третьем курсе вышла замуж, через два года родилась Маришка. Славик, муж мой покойный, к тому времени уже организовал небольшую мастерскую по ремонту машин, работал с утра до ночи, так что на жизнь нам хватало. Потом дела пошли хуже. Я после декрета работала на предприятии бухгалтером. Предыдущий бухгалтер оказалась нечиста на руку, много денег ушло непонятно куда. Обычная история. Мы пытались сначала нормально поговорить с этим человеком, потом подали в суд. Тяжба длилась долго, много денег ушло на адвокатов, но толку не было. Славик был вынужден сократить число рабочих, сам, как прежде, взял в руки инструменты. Мы уже понемногу начали выходить на прежний уровень, как случилась эта авария, – Ольга надолго замолчала.
Андрей боялся нарушить тишину словами. Он только упорнее чистил автомат, давая спутнице время собраться с мыслями и разобраться с собой. Через несколько минут Ольга снова заговорила: