I
Берия систематически и сознательно истреблял честных партийных и советских людей. Я подчеркиваю это обвинение со всей ответственностью за свои слова. Самый злейший враг социализма извне и мечтать не мог о нанесении такого вреда Советскому Союзу. Фабрикуя множество провокационных дел (им же выдуманных) против честных людей из самых различных слоев населения и отраслей хозяйства, культуры и науки, он обманывал нагло ЦК, искусственно раздувая до фантастических размеров недовольства в стране, набивая тюрьмы и лагеря советскими людьми, партийными и беспартийными, многие из которых рождены, любовно и старательно выращены революцией и партией и кровно связаны с ними.
Я хочу крикнуть Вам во весь голос: бессовестная ложь и клевета зарвавшихся авантюристов, будто в стране победившего социализма так много недовольных, а тем более врагов!
Я могу назвать Вам по фамилиям многих людей, оставшихся верными партии и советской власти даже после испытаний, пройденных ими, потому что они сумели отделить "школку" (так в тексте. - Ред.) Берия и его чудовищную машину от партии и советского правительства.
Правда, усилия молодчиков Берия озлобили часть людей и сделали их врагами; это больше относится к тем, кто отождествлял аппарат Берия с партией и правительством.
Весь свой, лично преданный ему, аппарат Берия вероломно поставил над партией и правительством, попирая элементарные законы и интересы партии и советской власти во имя авантюрных планов. В этом духе он воспитывал свой аппарат. А честные партийные работники, посланные ЦК в аппарат МВД после снятия Ежова, не поддавшиеся его "воспитанию", под разными предлогами выживались из аппарата.
Берия чудовищно злоупотреблял фактической бесконтрольностью. Прокуратура никакой действенной контрольной роли не играла, поскольку ее работники понимали, что они в первую очередь могут стать объектами фабрикуемых дел. Мне приходилось наблюдать ряд деятелей прокурорского надзора; они обычно торопливо, формально выполняли свои функции, вопросительно поглядывая на двери - выпустят ли их?
А суды часто играли роль пособников в штамповке заранее заготовленных приговоров по дутым делам и даже свои судебные заседания порой проводили тут же, в кабинетах МВД или тюремных следственных помещениях.
А т[ак] н[азываемое] ОСО, выносившее приговоры заочно, Берия просто превратил в карманный инструмент для своих авантюр.
Вы ужаснетесь, когда я Вам расскажу, против кого из руководителей партии и правительства насильно добивались компрометирующих показаний. Скажу прямо - исключения единичны.
Злоупотребляя правом информировать ЦК о положении в стране, Берия подсовывал фальсифицированные дела, запугивал Вас размерами недовольств, возвеличивая свои заслуги в спасении советской власти и Вашей личной жизни, руководителей, фабрикуя в массовом масштабе выдуманных им самим мнимых террористов.
II
Несколько фактов, характеризующих нравы и мораль бандитской шайки Берия.
1. Через 16 месяцев после моего ареста, когда второй раз суд отверг обвинения против меня и вернул дело на переследствие (на большее суд не решался), я обратился к одному из руководящих работников НКВД с вопросом: "Зачем вы настаиваете на своей ошибке и держите меня, зная, что я ни в чем не виноват". При этом я ссылался на высказывание Ленина, что всякая ошибка перерастает в опасность, когда на ней настаивают. На все мои доводы я получил ответ: "Вас нельзя выпустить потому, что вы прошли по всем нашим отчетам как враг. Выпуская вас, мы уроним авторитет НКВД и должны арестовать кого-нибудь из своих работников. НКВД не может ошибаться".
2. После того как в 1939 году меня оправдал 3-й суд, А. И. Микоян, знавший меня по прежней многолетней работе, принял меня и сообщил, что он и А. А. Жданов долго не давали санкции на мой арест. Я в свою очередь рассказал ему о ряде его работников, арестованных без всякой вины, с которыми я встречался в тюрьме. А. И. Микоян сказал мне, что ЦК осудил перегибы Ежова, а Берия должен все распутать. Коснувшись в разговоре факта самоубийства нач[альника] Ленинградского управления НКВД Литвина, член П[олит]Б[юро] А. И. Микоян заявил мне: "Хоть один честный человек в этой банде нашелся". Через 3 дня после этого разговора я был схвачен в коридоре КПК, а в камере я узнал, что лично Берия в недостойной форме вымогал у арестованного заведующего сельхозотделом Ростовского обкома показания о Литвине как давнишнем контрреволюционере.
Вот как с первых дней Берия работал "согласованно" с Политбюро ЦК!
3. К концу 3-го года моего заключения в тюрьме, когда уж 4-й раз суд (Московский военный трибунал) из-за недоказанности снова вернул мое дело на переследствие, в тот же вечер после суда, 7.V.1940 г., "правая рука" Берия - Кобулов в грубейшей и цинично откровенной форме мне заявил, что хотя я и невиновен, но по соображениям престижа НКВД я буду ликвидирован. Он мне заявил: "Нет у тебя террора - будет! Нет измены Родине - будет!" После чего меня вновь отправили в Лефортовскую тюрьму для реализации этой угрозы.
4. Если мне представится возможность с Вами лично поговорить, я Вам расскажу, что сделали с бывшим секретарем Коммунистического райкома г. Москвы, арестованным накануне XVIII съезда партии, когда он "осмелился" обратиться к Вам, как члену Президиума съезда, с заявлением.
5. До последнего времени все ухищрения аппарата Берия были направлены на то, чтобы не допускать до ЦК информации об истинном положении вещей; в адрес ЦК заявления не принимались, отказывали в отправке заявлений в адрес XIX съезда. Лишь недавно разъясняли, что на имя Председателя Президиума Верховного Совета К. Е. Ворошилова будут приниматься заявления только о помиловании (и то один раз в год), что означает признание фальшивых обвинений.
6. Во время Отечественной войны многие попавшие в лагеря честные коммунисты и беспартийные не хотели отсиживаться в тылу, когда решалась судьба Советского Союза, и писали заявления о призыве в армию. Я также отправил такое заявление, но эти заявления не доходили по адресу. В то же время охотно брали в армию уголовников-рецидивистов, многие из которых вскоре возвращались в лагерь "с добычей" после грабежа на первой узловой станции.
7. Характерно, что во внутрилагерной жизни Берия опирался на гитлеровских выучеников, подлинных матерых врагов и уголовников-рецидивистов, этим вдвойне отягощая положение честных советских людей, испытавших на себе нарочитые измывательства матерых врагов.
8. Уверен, что Берия скрывал от ЦК наличие в лагерях большой группы людей с устойчивыми партийно-советскими взглядами, чтобы не поставить под сомнение сфабрикованные дутые дела.
III
Разве в интересах партии такие факты, когда случайные высказывания рядовых советских людей раздувались в контрреволюцию и этих людей отправляли в стан врагов?
Приведу ряд фактов:
а) рядовой малограмотный рабочий в трамвае рассказывает о трудностях приобретения галош, а молодчики Берия раздувают такой невинный разговор в троцкизм и отправляют этого рабочего в лагерь на 10 лет;
б) молодая советская учительница готовит школу к октябрьским праздникам и, выбирая для украшения зала портреты посвежее, говорит ученице: "Вот этот повесьте, а этот отставьте к стене". Такой ничего не значащий факт оформляется как террор. Ошеломленная такой фальсификацией учительница сошла с ума и не смогла даже подписать жалобы на 10-летний приговор суда.
Я не стану загружать это письмо отдельными фактами. Если сочтете возможным меня выслушать, я передам весь конкретный материал с фамилиями, датами, содержанием "дел" и проч.
Приведенными фактами я лишь хотел показать, как эти беспринципные отщепенцы во имя ложного авторитета аппарата НКВД искусственно множили врагов, раздувая свои мнимые заслуги, а фактически стреляли по своим.
Думаю, что, арестовывая честных советских людей и этим поражая множество советских семейств, молодчики Берия отнюдь не содействовали морально-политическому единству народа. К тому же этим они создавали себе новое "поле деятельности", обвиняя членов семейств арестованных в недовольстве и разговорах об арестах невиновных. Фальшь помножали фальшью.
Естественно, что при такой загрузке аппарата советской разведки фальшивыми и дутыми делами против честных людей страдала основная работа по разоблачению подлинных врагов и шпионов, нанося двойной вред советской власти.
Аппарат МВД Берия развращал и разлагал фабрикацией дутых дел. Ведь это значительно легче, чем разоблачать настоящего врага.
Понятно, что многого уже нельзя исправить и в этой части мое сообщение имеет для Вас преимущественно историческое значение. Но многие коммунисты и честные советские специалисты различных областей еще живы и не переродились. Вера в партию и преданность идеям Ленина достаточно глубоки, и аппарату Берия не удалось переделать этих людей в соответствии со своими преступными намерениями.
Я рад сообщить Вам и уверен, что Вам приятно будет узнать, что есть еще много ценнейшего человеческого материала, который можно смело вернуть к полезной созидательной работе в многомиллионном трудовом муравейнике строителей коммунизма на пользу партии и назло подлинным врагам внешним и внутренним.
Конечно, требуются тщательная проверка и отбор, но не на основании фальшивых материалов бериевской машины, а используя опыт и наблюдения честных коммунистов здесь, внизу, испытавших на себе всю ее тяжесть.
Значительная часть лагерников, глубоко верящих в партию и советскую власть, с ликованием встретила решение ЦК о Берии, законно считая, что в результате устранения этого гнилья руководство страны узнает подлинное положение вещей, вернет многих в советское общество, что внесет радость во многие семьи, что будет содействовать еще большему сплочению народа вокруг партии и советского правительства.
Бояться таких решительных мер по реабилитации невиновных нет никакого основания. Это значительно менее опасно, чем упрямо настаивать на совершенном, и менее рискованно, чем выпускать закоренелых уголовников-рецидивистов, которые тут же стали терроризировать трудящихся города и деревни.
Разве возвращение к научной работе академика Здродовского П. Ф. (с которым я работал в лагерях) или недавняя реабилитация врачей-"отравителей" не подняли авторитета нашей партии и перед всем миром продемонстрировали силу советского строя, смело разоблачающего авантюристов и столь же решительно исправляющего результаты их многолетней вражеской деятельности.
V
Я обращаюсь в ЦК не с личными просьбами, через несколько месяцев заканчивается мой срок и у меня уж нет личного вопроса.
16 лет я провел в заключении, хотя я не совершил никакого преступления. С юных лет, еще до Октябрьской революции, я вступил в Ленинскую партию и на протяжении больше 20 лет честно и беззаветно боролся за идеи Ленина и политику ЦК. Мое отношение к правым и троцкистам проверено в огне борьбы за осуществление генеральной линии партии на передовых позициях (Красная гвардия 1918 г., гетманское подполье, немецкая военно-полевая тюрьма (1918 г.), фронт против Деникина, коллективизация и т. д.). Ни прямо, ни косвенно я никогда не примыкал ни к каким антипартийным группировкам, а всегда с ними боролся.
4 года аппарат Берия держал меня "под следствием", чтобы как-нибудь (вопреки решениям 5 судов) протащить мне обвинительный приговор по подложным материалам следствия, это ему удалось только после вероломного нападения гитлеровских банд. Приговор я получил только после шестого "разбора" в течение 3 минут.
13. VII.1941 г. Интересно, что за 4 года "следствия" аппарат НКВД менял организацию, к которой я будто бы примыкал; следователи цинично "репетировали" со мной перед каждым судом: "Ваша организация будет называться "правой", позже "троцкистской", а еще позже переделали в правотроцкистскую (видимо, в соответствии с "планами" и конъюнктурой). Ведь они прекрасно знали, что я ни в какой не состоял.
Несмотря на все пережитое мною, у меня нет ни тени недовольства партией, потому что все свои злоключения я расценивал как вражеский произвол кучки карьеристов, которым чужды интересы партии и революции.
Все это время я жил глубокой верой в партию, и эта вера уберегла меня от перерождения. Я не растворился в окружавшей меня среде и по-прежнему живу интересами партии. Только вера в партию и преданность идеям Ленина двигают мной сейчас, да я обращаюсь по этим вопросам в ЦК, по поводу которых я ни с кем не делился и никуда не обращался.
Разумеется, Вы многого не знаете, об этом позаботился Берия. Я прошу только выслушать меня. Я сообщу Вам много фактического материала, который поможет Вам до конца искоренить плоды деятельности Берия и предупредить возможность таких явлений в будущем.
Я хочу хоть этим извлечь пользу для партии из своего личного несчастья.
Мой адрес: Инта, Минлаг МВД, пос. Абезь.
А. Снегов".
В этот список, безусловно, входит описание взаимоотношений Лаврентия с коллегами по руководству страной. Все исключения из этого умолчания - негативны. Или имеют подтекст корысти или иной отрицательной черты Берии, причем сам факт может быть положительным, но подается он, как правило, с упоминанием как минимум расчетливости Берии (что заметно на примере мемуаров Микояна о деятельности Берии в годы войны). Получается, что Берия вымаран из подобной разновидности истории.
Не суть важно, была ли это работа официальной цензуры или самоцензуры, но трудно себе представить, что в течение пятнадцати лет своего нахождения на политическом олимпе Лаврентий Павлович помимо основной деятельности занимался только тем, что гадил коллегам, да так, что у них не нашлось о нем ни одного доброго слова. Причем, судя по воспоминаниям сына, с некоторыми Берия имел как минимум неплохие товарищеские отношения.
Реабилитация Берии
В ней, как известно, его наследникам было отказано. Но можно ли при этом де-факто считать реабилитацией появление в печатном виде "дневников Берии" на русском языке? Скорее - наоборот. Содержащийся в них пафос, свойственный официальному выражению советской элиты того времени, сейчас выглядит неубедительно. И так называемое недоумение сторонников реабилитации Берии - почему же прорабы перестройки не реабилитировали Берию, как многих других (того же Бухарина и прочих), получает вполне закономерный ответ. Мало того что репрессии и переселения народов (хоть и по воле Сталина) возложены на него целиком и полностью, но вдобавок Берия стоит особняком и не укладывается ни в одну реабилитационную линейку. Ведь реабилитировали не только и не столько персон, но представителей группировки, партии (даже мифической - тех же трудовиков), то есть тех, кто в прошлом потерпел поражение и был уничтожен в борьбе с так называемой генеральной линией. Вслед за исчезновением, "растворением" генеральной линии могли быть реабилитированы ее так называемые противники, ранее выбранные самой генеральной линией (вождем).
И если реабилитировать Берию, объявив его "предшественником перестройки", то тогда неминуемо надо упоминать ряд его сторонников, которые вместе с ним должны были строить то самое светлое будущее. При этом сохранялась сталинская логика - один в поле не воин. Если шла расправа над одним, то, значит, он был или чьим-то шпионом, или членом банды. Принцип групповщины соблюдался. При этом должность, тем более прежняя, никакой роли не играла, судили человека как функцию организации.
"15 июля 1953 года № 32/ссов
Протокол допроса
1953 года, июля 14 дня, генеральный прокурор СССР Руденко допросил обвиняемого Берия Лаврентия Павловича.
Допрос начат в 22 ч. 50 мин.
ВОПРОС: Объясните, почему у вас в служебном кабинете в Кремле оказалось большое количество женского заграничного белья. Кто его вам доставил?
ОТВЕТ: Там хранилось не только женское белье, но и материал для мужского костюма и вещи для ребенка. Доставлял мне эти вещи один или два раза Кобулов из Германии за плату. Хранил я женские вещи с целью преподнесения подарков ко дню рождения. Дарил я только Дроздовым, жене и сестре.
ВОПРОС: Теперь перейдем к иным обстоятельствам, характеризующим ваше моральное падение. Скажите, до проведения кредитной реформы в 1947 году вы были о ней осведомлены?
ОТВЕТ: Знал.
ВОПРОС: Вы признаете, что, использовав в преступных корыстных целях эту свою осведомленность, дали задание Людвигову поместить в сберкассу ваши деньги в сумме 40 тыс. рублей, чтобы избежать переоценки?
ОТВЕТ: Раз Людвигов говорит, наверно, дал.
ВОПРОС: Вам оглашается показание Людвигова по этому вопросу: "13 декабря 1947 г. я по указанию Берия сдал в сберкассу его деньги в сумме примерно 40 тыс. рублей (точнее: после реформы денег осталось 30 тыс. рублей). Эти деньги я положил на сберкнижку на свое имя, о чем доложил Берия…" Признаете это?
ОТВЕТ: Раз Людвигов говорит, что я дал указание, - я это не отрицаю, но положил он деньги на свое имя или на мое имя, - я не знаю.
ВОПРОС: Считаете ли вы эти ваши действия преступными?
ОТВЕТ: Безусловно".
Вот теперь вопрос - а кто же тогда мог быть реабилитирован вместе с Лаврентием Павловичем? Потому что если Берия все это сам замыслил и хотел сам исполнить, то это получается признание культа не пришедшей к власти личности. А реабилитировать вместе с ним его так называемую банду высокопоставленных руководителей спецслужб как помощников предтечи перестройки - этого бы в разгар той самой перестройки не поняли.
В большинстве версий даже о Берии-реформаторе рассказывается, что Хрущев был простачком, волюнтаристом, необразованным самодуром. Сталин-де терпел его за то, что этот простяга-работяга Мыкита его веселил и гопак плясал. А ведь есть фото еще 1920-х годов, где Никита Сергеевич - во фраке, фрачной рубашке с крахмальной манишкой и запонками, да еще и с бабочкой. И все это сидит на нем отнюдь не криво-косо, как бывает, если человек облачился в парадную одежду в первый раз. Трудно себе представить, что вождь и руководитель спецслужб страны этих фото не видели, и выводов не сделали, и не оценили того, как Никита "переоделся" в мнимого простачка.