Ну, вот и все. Утренняя встреча состоялась. Федя не знал, собственно, зачем она была ему так нужна, но если бы он Олю не встретил, у него бы на весь день испортилось настроение. Что скрывать, со вчерашнего утра он только о ней и думал, а после встречи у Артема еще больше. Сегодня в полседьмого вскочил - и опять же с мыслью об Оле. Дурацкая какая-то мысль: придет она в лес или не придет? Вдруг будет прогуливать собачку в другом месте? Как будто это важнее всего на свете. И еще одна мысль в голове крутилась: нападут на нее в лесу или нет? Федя сам понимал, что вторая мысль еще глупее первой, но ничего не мог с собой поделать. Теперь же он со спокойной душой отправился в школу. Только сначала еще раз подсмотрел из-за дерева, как юная фея уселась в свой "Мерседес", предварительно сменив выпачканную обувку на чистую.
В школу Федя ухитрился не опоздать - большая для него редкость. Оглянувшись на отъезжающий "Мерседес", он проскочил мимо дежурных - даже не пришлось отговариваться, как вчера, что он новенький, - и быстро отыскал нужный ему кабинет. Внутрь еще не пускали, весь класс кучковался в холле перед дверьми в ожидании преподавателя. И Оля была здесь. На сей раз она стояла в сторонке одна. Федя огляделся и не нашел ее вчерашней подружки, с которой Оля всегда садилась вместе за парту и по большей части болтала на переменах. Это его немного обнадежило. Можно было попробовать повторить вчерашнюю неудавшуюся попытку. Но планы он строить все-таки не спешил. Вдруг эта девочка придет перед самым началом урока?
Но вот появилась учительница литературы, уже заиграла музыка, возвещая о начале занятий, а Олиной соседки по парте все еще не было видно.
Федя вошел в класс последним. Он уверенно двинулся к намеченной цели и положил свою сумку на парту рядом с Олиной. Оля спокойно продолжала доставать учебники, вроде бы ничего и не заметив. Федя тоже стал вытаскивать свои. Вдруг Олина рука, сновавшая от сумки к столешнице парты и назад, замерла в воздухе. Заметив это, Федя тоже остановился и удивленно глянул на девочку. Ее лицо напомнило ему вчерашнюю Олю - такой он запомнил свою фею в те самые секунды, после которых она упала в обморок. Та же болезненная складка между бровями, та же желтизна на лице, тот же застывший взгляд и расширенные зрачки. Федя проследил за ее взглядом и удивился еще сильнее: Оля смотрела в его раскрытую сумку, откуда между учебниками алгебры и химии выглядывал черный корешок томика Достоевского.
Оля явно с трудом оторвала взгляд от завораживающей ее книги и посмотрела Феде в лицо.
- Достоевского читаешь? - спросила она.
- Ну, - буркнул Федя.
- Умный, да?
Федя пожал плечами и опять сказал:
- Ну.
- Баранки гну, - раздраженно, но тихо, вполголоса, передразнила его Оля.
- Оля… Толоконцева… И-и-и… Новенький… Федя тебя, кажется, зовут? - вмешалась учительница.
- Ну, - еще раз согласился Федя, и кто-то хихикнул у него за спиной.
- Что там у вас? - учительница недовольно хмурила брови. - Все уже сели, вы урок задерживаете.
- Он в нее влюбился, - пояснил ситуацию чей-то насмешливый голос с одной из последних парт, - с первого взгляда.
- Кочетков, я не нуждаюсь в твоих комментариях, - строго осадила шутника литераторша. - Садитесь, - это уже адресовалось Оле и Феде, и они опустились на свои стулья.
Урок начался. До самого звонка Оля не обращала больше на Федю ни малейшего внимания, как будто его и не было вовсе. А он как ни ломал голову, не нашел никакого повода, чтобы заговорить с ней, так и просидел все сорок пять минут молча.
Сразу за литературой шел урок русского языка. Само собой разумеется, что оба эти предмета вела одна и та же учительница, как и везде, поэтому и кабинет менять классу не было никакой нужды. После литературы Федя оставил свои вещи там, где сидел, и отправился поразмяться в коридор. Каково же было его удивление, когда, заглянув через несколько минут в класс, он увидел, как Оля копается в его сумке. Федя остановился на пороге. Оля, не замечая его, вытащила томик Достоевского, очень быстро открыла его на первой странице и сразу же захлопнула.
"Посмотрела название", - догадался Федя. Действительно, на корешке книги были лишь указаны фамилия с инициалами писателя да номер тома в Собрании сочинений, а что внутри, что за произведение скрывается под этим номером, можно было узнать, лишь заглянув под обложку на титульный лист, что Оля и сделала. Быстро захлопнув книгу, она тут же положила ее на место в Федину сумку и воровато огляделась по сторонам. Тут они и встретились взглядами. Оля покраснела, а Федя безразлично отвернулся и опять вышел из класса.
Он не сердился на девочку за то, что она без спроса залезла в его сумку, только не переставал удивляться. Странная она все-таки… Заняв позицию у окна в коридоре, Федя старался объяснить себе ее поведение. Может, Оля заинтересовалась книгой просто потому, что любит Достоевского? А почему нет? Это он до вчерашнего вечера ничего не читал из произведений своего великого тезки. А Оля, допустим, читала, и ей этот писатель нравится, как Фединому отцу. Феде и самому то, что он успел прочитать, понравилось. Вот только километровые рассуждения героев на не совсем понятные ему темы он, конечно, пропускал, а так - классный детектив оказался.
Но скорее всего, думал Федя, Олино любопытство связано со вчерашним случаем, когда она упала в обморок, прочитав на парте два слова: "Братья Карамазовы". Федя был в этом уверен почти на сто процентов. Тогда, выходит, все, что говорил ему Артем, - тоже правда. Почему же ее так пугает это название?..
Звонковая музыка прервала Федины рассуждения, и он отправился в класс в надежде скоро получить дополнительную информацию по волновавшему его вопросу. Но и Оля как воды в рот набрала. Она и не думала объяснять ему, с какой стати влезла в чужую сумку. Будто так и надо.
Между тем школьная жизнь шла своим чередом. Урок снова сменила короткая шумная перемена, а потом опять потянулись утомительные своей нескончаемостью три четверти часа.
Класс, как видно, уже присмотрелся к новичку, и самые общительные затеяли на перемене знакомство. Феде пришлось вооружиться всем своим остроумием, чтобы без ощутимых моральных потерь отбиваться от навязчивых шуток Кочеткова - того самого юмориста с последней парты - и прощупывания "на слабо" бойкими девчонками. Он чувствовал себя как на пресс-конференции, рассказывая, где живет, и объясняя, почему появился в их классе. Ощутимую поддержку ему оказывал Артем - он всю перемену не отходил от Феди, будто принял над новичком добровольное шефство. И Федя был за это ему благодарен.
А на уроке Федино существование скрасили раскрытые на коленях "Братья Карамазовы" да еще постоянное ощущение Олиного близкого соседства. Он и на истории опять сел рядом с ней. Однако обоюдное молчание так и не было нарушено.
Но вот истекло вязкой жижей и время третьего урока. Класс облегченно зашумел, поднимаясь с насиженных теплых мест.
- Ты мне не дашь почитать эту книгу? - вдруг спросила Оля, когда Федя упихивал в свой "баул" томик Достоевского. Он даже не сразу понял, что Оля обратилась именно к нему. Ведь это была первая фраза, которую Федя от нее услышал за два часа, если не считать ее ответов на уроках литературы и истории, но те ответы не ему адресовались - преподавателям. А когда до Феди дошел еще и смысл услышанного, то от неожиданности он ляпнул:
- Ты же ее уже читала.
- С чего ты взял? - очень холодным тоном спросила Оля, удивленно подняв брови и стараясь при этом улыбнуться. Актрисой она была неважной: не верил Федя в этот момент ее мимике. Но и что ответить - не знал.
- Ну-у, - протянул он, - мне так показалось. Когда ты… Когда ты…
- Когда я ее у тебя из сумки на перемене взяла, да? - подсказала Оля.
- Угу.
- Нет, мне просто хотелось узнать, что читает мой новый сосед по парте, - теперь голос Оли как будто оттаял, и улыбнулась она так, что Федя на сей раз не посмел усомниться в ее искренности.
Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не выдать своего волнения. Неужели последней фразой Оля закрепила за ним место на уроках рядом с собой?
- Бери, пожалуйста, - не раздумывая, сказал Федя и вновь извлек из сумки книгу. Оля взяла черный томик и положила к себе.
Общение на этом и закончилось, но в кабинет физики Оля и Федя шли уже рядом. Феде хотелось сделать для нее что-нибудь приятное, чтобы еще больше расположить к себе. Чем-нибудь помочь, может, что-нибудь подарить. Но с собой ничего не было. Да и что вообще нужно Оле, если у нее все есть?
Кабинет физики был открыт, оттуда как раз выкатывался параллельный класс. Заходя внутрь, "бэшки" - а Федя попал в "Б" класс, - как водится, обменивались с "ашниками" шуточками и подколками. Кто-то о чем-то договаривался, ребята сообщали друг другу и обсуждали только им интересные новости… Федя опять почувствовал себя совсем чужим. Артем оживленно болтал с незнакомым парнем из "А" класса, а Оля куда-то быстро вышла, уже привычно оставив свою сумку рядом с Фединой. Учителя не было видно, он, наверное, скрывался в лаборантской - небольшой комнатке, в которую вела дверь рядом с классной доской. Физик, похоже, был демократом и не выгонял учеников из класса во время перемены, как это делало большинство преподавателей.
Федя одиноко сел за парту и хотел уже достать из сумки "Братьев Карамазовых", да вспомнил, что книга теперь у Оли. Лезть к ней в сумку он не собирался, а потому, мысленно подосадовав на очередную незадачу, стал доставать и раскладывать на столе учебник, тетрадь, 1 дневник, ручку. Все это заняло совсем немного времени. До конца третьей перемены оставалось еще не меньше десяти минут. Ну чем еще заняться? Идти в коридор Феде не хотелось. Готовиться к уроку тоже, хоть он и не учил ничего, да и задания даже не узнавал; наверняка к нему не будут в первый раз придираться. Все-таки иногда хорошо быть новеньким.
Федя откинулся на спинку стула и стал покачиваться на его задних ножках, потом от нечего делать наклонился и заглянул в парту. Там среди каких-то мятых исписанных бумажек лежал большой, красивый, чистенький апельсин. "Надо же, - обрадовался Федя, ухватив шершавый, будто мячик для игры в русский хоккей, плод, - кто-то забыл. Наверное, из "ашек", а может, он тут уже пару уроков лежит, никто не заметил… Сожрать, что ли?" - подумал он, но тут же отмел эту мысль, найдя апельсину куда как более подходящее применение. Итак, Федя положил фрукт на место и с еще большим нетерпением стал дожидаться окончания перемены.
Оля вернулась в класс одной из последних, вместе с Артемом, когда физик уже объявился из-за школьной доски и в классе царила обычная перед началом урока легкая суматоха, сопровождаемая скрежетом двигающихся стульев, стуком сумок о крышки столов и приглушенными уже разговорами.
- …хорошо, - вполголоса что-то договаривал и Артем, усаживаясь на свое место за спиной Оли. - Как условились. Можешь даже не звонить. Приходи к четырем, и все.
- Приду, - буркнула Оля, и в классе воцарилась тишина: начался урок физики.
И вот тут-то, выждав момент, когда учитель отвернулся к доске, чтобы написать на ней мелом тему урока, Федя снова достал из парты апельсин и молча положил его на Олину раскрытую тетрадь.
- Что это? - прошептала она, будто впервые в жизни увидела этот самый привычный для всех фрукт.
- Это тебе, - не глядя на девочку, тоже как можно тише прошептал Федя, ему не хотелось привлекать чьего-либо внимания, кроме Олиного. Теперь он мог ожидать от нее либо благодарности, либо отказа. Для себя же загадал, если Оля возьмет этот апельсин - они станут друзьями. Посмотреть на Олю он так и не решался.
Несколько мгновений Феде казалось, будто в классе стоит гробовая тишина. Никакого "спасибо" он так и не дождался. Да и вообще никакой реакции. Физик последний раз легонько стукнул мелом по зеленовато-черной поверхности доски, поставив жирную белую точку, и обернулся к классу.
- Так, что ты хочешь спросить, Оля? произнес он недоуменно. - Неужели уже что-то непонятно?
- Можно я куда-нибудь пересяду? - громко сказала Федина соседка и поднялась со своего места.
И все же Федя остался доволен сегодняшним днем. Домой он возвращался в приподнятом настроении. Все-таки три урока Оля сидела с ним рядом и только после этого проклятого апельсина отсела. Федя был почти уверен, что поступила она так из кокетства: ведь если бы вправду обиделась, то вернула бы и Достоевского, но книгу она оставила у себя. Да и на что было обижаться?
Так рассуждал он про себя, идя из школы опять вместе с Артемом по вчерашнему маршруту. Артем всю дорогу что-то рассказывал ему о компьютерах и программах Интернета, но Федя слушал вполуха. И не только потому, что не мог сразу разобраться в потоке непривычной для него информации, но и потому, что все его мысли были заняты событиями минувшего дня.
Возле угла дома Артема они снова остановились.
- Жаль ролики опять откладываются, - посетовал Артем. - Того и гляди дождь посыплет.
Небо над Крылатским действительно затянуло пухлой серой ватой неприятных, готовых пролиться холодным дождем облаков. И на улице от этого тоже совсем посерело. Но Федя, конечно, понял, что хмурое небо не единственная причина отказа Артема от прогулки. Он ведь слышал, как они договаривались с Олей перед физикой. Федя, сказать по правде, в глубине души надеялся, что Артем, как вчера, и его тоже пригласит - играть в компьютерные игры, но приглашения на сей раз не последовало. Артем скрылся за углом, а Федя вернулся домой уже совсем не в том настроении, в каком вышел из школы. Опять все складывалось не так, как хотелось бы…
…Телефонный звонок оторвал его от уроков, когда он уже заканчивал математику.
- Да? Алло, - недовольно рыкнул в трубку Федя намечающимся баском.
- Ты меня узнаешь? - пропела трубка совсем иным, нежным, ангельским голосом.
Еще бы он не узнал его, этот голос! Пусть хоть сто пятьдесят тысяч телефонных узлов, станций, подстанций и мембран разом забарахлят, чтобы изменить его тембр, - голос феи не заглушат для него никакие помехи.
- Неужели не узнал? - кокетливо продолжала Оля.
- Узнал, - с трудом преодолев волнение, выдавил из себя Федя.
- Спасибо за апельсин, только я их не люблю. Ты не обиделся, что я от тебя пересела?
- Нет, что ты…
- Ты понял, почему я так сделала?
- Пока нет.
- Не надо, чтобы кто-нибудь знал, что мы с тобой дружим. Пусть все думают, что я дружу только с Артемом. Ладно?
- Хорошо, - немного удивленно согласился Федя. - Только что тут такого, если кто-то узнает, что и со мной ты дружишь тоже?
- Понимаешь… - Оля замешкалась. - Это не телефонный разговор. Впрочем, не думаю, чтобы нас кто-нибудь сейчас подслушивал. Понимаешь, Федор, мне нужен тайный помощник. Есть такие вещи, о, которых я не могу рассказать никому. Только тебе, ладно? Нам надо встретиться.
- Когда? - едва не поперхнувшись от радости, спросил Федя, и тут…
"Тьфу, черт!" - ругнулся Федя и вскочил из-за стола. Телефон и на самом деле звонил. Отставив тарелку остывшего супа и опрокинув в спешке табуретку, он бросился в большую комнату.
- Да? Алло, - прорычал он в трубку точь-в-точь так же, как в недавних мечтах.
- Ты чего, зарядку там делаешь, что ли? - увы, это был голос Артема.
- Зарядку? - опешил Федя.
- Как тебе ни позвоню, все ты запыхавшийся какой-то.
- Да нет, это я опять с кухни, ты как ни позвонишь, от обеда меня отрываешь, - на сей раз Федя говорил почти правду.
- А-а, это ты молодец. Хорошее питание - залог здоровья, - издевался Артем.
- Чего ты звонишь? - разозлившись, Федя перешел на прохладный тон.
- Знаешь, я бы не посмел отрывать тебя от приема пищи, но ко мне пришла Ольга. Она притащила какую-то новую игру на диске. Без Феди, говорит, не покажу, а то он на меня обиделся, когда я пересела. Так что давай к нам, ко мне то есть. Если очень голодный, можешь сначала дообедать, мы подождем.
- Да нет, я уже… - Федя не верил своим ушам: впервые его мечты почти сбывались.
Он не стал долго разговаривать с Артемом, аккуратно положил телефонную трубку (даже поцеловал ее в знак благодарности), вихрем вылетел в коридор, позабыв про недоеденный суп, сунул ноги в кроссовки, схватил с вешалки куртку и, надевая ее на ходу, выскочил из квартиры.
- Быстро ты, - встретил его Артем, отворив тяжелую металлическую дверь тамбура. - Ну проходи, гостем будешь.
Он говорил серьезно, даже церемонно, но глаза его почему-то смеялись.
Оля оказалась в той же комнате и на том же месте, что и вчера. Но на сей раз она тоже выглядела веселой.
"Уж не собираются ли они меня как-нибудь подколоть?" - немного испугался про себя Федя и решил быть начеку. Поддаваться на провокации он не собирался, а главное - ни в коем случае нельзя было выдать свое волнение. Как можно более безразличным тоном, будто всю жизнь только и делал, что играл в компьютерные игры, Федя спросил:
- Ну, что у вас за игрушка?
Компьютер был уже включен, экран монитора мерцал голубоватым светом. Артем, явно пряча улыбку, обратился к Оле:
- Давай диск.
Не ожидая приглашения, Федя придвинул свободный стул и подсел к монитору. Оля дала Артему дискету.
- Слушай, - разочарованно протянул тот, - я думал, у тебя CD-ROM будет, а здесь обычная дискетка на один - сорок четыре мегабайта. Неужели такая маленькая? Стоило затевать бодягу.
Оля молчала. Она скрестила руки на животе и немного наклонилась вперед, закинув ногу на ногу. Словно замерзла, а между тем в комнате было очень тепло - топить еще не перестали. Артем уверенно щелкал мышкой, запуская Олину игру.
- Ни фига себе, - в очередной раз удивился он, - не то прошлый век, не то для детсадовдев. Тут же меньше мегабайта. Какой файл запускает? - вопросительно посмотрел он на Олю.
- Вот этот, - Оля качнулась вперед и ткнула пальчиком в нужную строчку на экране монитора.
- Понятно, Артем еще раз щелкнул мышкой.
Экран на мгновение погас, а потом вдруг по всей его площади посыпались деньги - доллары и рубли вперемешку. Тут же запиликала музычка. Простенькая, очень знакомая мелодийка, только Федя не мог сразу вспомнить какая. Артем больше не подгонял программу, и деньгопад на экране продолжался около минуты.
- Щелкни еще раз, - сказала Оля, - а то они так и будут сыпаться.
Голос у нее немного охрип. "Может, ее и правда знобит? Простудилась?" - встревожился Федя.
Артем же послушно исполнил Олин совет.
Музыка тут же смолкла, картинка еще раз мигнула, и почти весь экран заполнила гора каких-то оранжевых шариков. Тут же появились и два человечка, одетые в рабочие спецовки вроде комбинезонов. На спинах у них было что-то написано по-английски. "Karamazoff brothers", - с удивлением прочел про себя Федя.
- Ну, что дальше-то делать? - озадаченно спросил Артем.
- Грузить эти апельсины в бочки, - деревянным голосом ответила Оля.