После шока - стыд и смущение. Кэтрин и Морин заявили, что они унижены; сестра сказала, что страшится выходить из дома, боясь, что кто-нибудь спросит ее об обнаженной сестре. "Все были задеты, даже внуки", - сказала она. Для родителей видеть свою дочь обнаженной в Playboy было сущим мучением. Один из их друзей уверял, что они не покидали дом целый месяц не потому, что боялись расспросов, а из-за сердечных приступов, причиной которых было сделанное дочерью. Они были уверены, что Джек Гордон убедил ее позировать для журнала, уверяя, что это хороший толчок для карьеры.
Майкл был зол на сестру, но не по тем причинам, которые предполагало большинство окружающих. Конечно, ему не понравились фотографии - он признался одному из друзей, что это смахивало на порнографию, но он достаточно широко мыслил, чтобы порицать право сестры выразить себя, если она считает это нужным для своего будущего. Он-то уж выразил себя достаточно, чтобы знать, что такое шоу-бизнес.
Джина Спраг, бывшая сотрудница Джозефа, как-то сказала: "Майкл знал, что ЛаТойе ничего другого не остается, она не на многое способна. Она не певица, и все члены семьи это знают, но красивая девушка и должна использовать это преимущество. Это была моя идея, которую я ей подала, когда работала с ее отцом".
Причиной ярости Майкла было утверждение сестры, что он одобрил фотографии и был рад, что она их сделала. Это было неправдой. "Услышав, что ЛаТойя заявила по телевидению, что он был единственным из семьи, кто поддержал ее, брат'взорвался, - говорит Стивен Харрис, бывший сотрудник. - Майкл позвонил матери, они долго и мучительно обсуждали это. "Как я могу говорить с ней о чем-то, если она переворачивает мои слова в собственных целях?" - спрашивал он. Было решено, что лучше всего, если Майкл больше не будет разговаривать с ЛаТойей вообще. Так и было. Он сменил номер телефона и не дал ей новый. Не сообщил ей его никто из семьи. Майкл всем объявил, что не хочет разговаривать со своей сестрой".
Стало известно, что ЛаТойя получила больше одного миллиона долларов за работу для Playboy. Но она сказала одному журналисту, что делала это не для денег, а "как возможность показать миру, что женщины не должны стыдиться своего тела".
С журналистом Фрэнком Свертлоу, ведущим раздел о Голливуде, она была более честной: "Это способ дать моей семье понять, что я личность и хочу быть независимой. Очень трулно жить в большой семье, когда тебя контролируют всю жизнь."
Неожиданно, к досаде семьи Джексонов, большая грудь ЛаТойи привлекла внимание. Было много рассуждении о том, делала ли она имплантацию. На шоу "Арсенио-Холл" Мадонна заявила, что та делала хирургическую операцию. "Я знаю, мне говорили", - сказала она, добавив, что это совершенно очевидно, потому что ее бюст вырос "за неделю".
ЛаТойя вела себя так, будто ее оскорбили. Однако она и Джек Гордон были достаточно осведомлены в делах прессы, чтобы понимать, что трудно было добиться лучшей рекламы, чем "вражда" с Мадонной.
"Мадонна - одна из тех, кому действительно пришлось челать пластическую операцию, - сказала ЛаТойя. - Это был ее единственный шанс хоть немного напоминать женщину. Я видела ее фото, где она показывает свою новую грудь. Должна вам сказать, что она все равно хуже моей".
Джек Гордон предложил "Арсенио-Холлу" вечер с Ла-Тойей чтобы ведущий ток-шоу мог сам убедиться что ее грудь настоящая. Похоже было, что ЛаТойя и Джек Гордон ни перед чем не остановятся, чтобы их имена продолжали оставаться на слуху.
Майкл проинструктировал своих служащих никогда не упоминать фото ЛаТойи в Playboy в его присутствии. "Я не хочу слышать больше ни одного слова о бюсте моей сестры - сказал он. - Я просто хочу все это забыть".
Заключительные концерты его турне Bad прошли в январе 1989 года в Лос-Анджелесе на Спортивной арене. Дайана Росс Элизабет Тэйлор, Дион Уорвик и многие другие знаменитости посетили концерты, были там Кэтрин и Джанет. Майкл посвятил попурри из его хитов времен Motown Берри Горди сидевшему с Диан Кэрролл и Сюзанн де Пасс.
Майкл дал 123 концерта в пятнадцати странах на четырех континентах во время турне, начавшегося в сентябре 1987 года Еженедельные затраты на шоу составляли от пятисот до шестисот пятидесяти тысяч долларов. К концу турне чистая прибыль в кассе составляла 125 миллионов долларов.
Майкл сказал одному из служащих, что хотел бы быть более эмоциональным во время выступления на Спортивной арене, но так устал, что уже не мог.
"Я не говорю, что он не собирается больше выступать вживую, - говорил Фрэнк Дилео писателю Полу Грейну перед шоу, разъясняя свое предыдущее заявление, что Майкл хочет оставить сцену. - Он может давать концерты тут и там, но я не думаю, что он еще когда-нибудь предпримет турне, подобное этому, с двенадцатью грузовиками и ста тридцатью семью сотрудниками. Это был очень трудный тур. Два часа шоу после восьми часов непрерывной работы. Это очень изматывает. Майкл получил самую большую прибыль и выступал для самого большого количества людей в истории. Что мы можем сделать в следующий раз? Играть два года? Это убьет меня!"
Дилео сказал, что у Майкла "горы и горы сценариев и предложений", которые нужно начинать рассматривать, сейчас основное внимание будет уделяться рассмотрению кинопроектов.
"Сейчас, когда Майкл закончил турне, Кеннет Чой хотел начать тратить деньги на то, чтобы получить его подпись на контракте с Муном. Я получал отовсюду факсы: "Нам нужен Майкл, мы должны получить Майкла, как мы получим Майкла?" - говорил Джером Говард. - Наконец, в отчаянии, корейцы подали идею вознаграждения".
В феврале 1989 года "за голову" Майкла была объявлена премия в миллион долларов.
"Любой - член семьи, сотрудник, - кто поможет получить подпись Майкла Джексона на контракте, получит миллион баксов, - добавил Джером Говард. - Эти деньги прямиком шли от муновцев. Так что теперь каждый хотел убедить Майкла".
Хотя Майкл не привлекал к себе внимания, он вызывал недовольство Джозефа вещами, не относящимися к сделке с корейцами. Джером Говард вспоминает: "Отец был оскорблен тем, что Майкл послал своих охранников в дом забрать вещи и разные сувениры. Сын выяснил, что его отец собирается создать в Лас-Вегасе музей семьи Джексонов, и не хотел, чтобы хоть одна его вещь эксплуатировалась им. Вместо этого он хотел устроить собственный музей в Лас-Вегасе со Стивом Винном (владельцем "Мираж-отеля"). Он забирал вещи из дома для этого. Джозеф бесился".
По словам Говарда, Кэтрин сказала ему, что застала Майкла дома и позвонила сыну. Когда она пыталась мягко объяснить планы семьи насчет Кореи, муж потерял терпение и вырвал трубку у нее из рук. "Майкл, а теперь послушай, - заявил он. - Ты говорил, что хочешь, чтобы мы опять стали семьей. Сейчас я договорился с этими корейскими богачами, им нужна эта большая сделка, и я хочу, чтобы ты принял в этом участие, Майкл, потому что мы получим много денег, и нам нужны эти деньги, и ты знаешь, что нужны, и..."
"Джозеф, верни трубку маме", - ответил Майкл. Он повторил Кэтрин, что они могут забыть эту идею, потому что он и думать не хочет еще об одной семейной затее, особенно если командует отец. Он напомнил о 1985 годе, когда тот подключил голливудского продюсера, чтобы создать фильм на основе песни Beat It с Майклом в главной роли, а тот ничего об этом не знал. Позже ему пришлось отмежевываться от всего связанного с этим предприятием, что было очень неудобно. "Он всегда старается вовлечь меня в совместные проекты, а я не собираюсь в них участвовать, -сказал Майкл. Он больше не хотел путешествовать с братьями. - Все кончено".
"И я действительно имею это в виду, - заключил он. - Забудь об этом, Кэт (Майкл часто называл мать Кэт). Я не буду этого делать и прошу тебя просто бросить это. Понимаешь?"
"Самое распространенное заблуждение - будто Майкл - тряпка, мягкий и можно заставить его делать, что угодно. Но это не так, - считает давний друг семьи Джойс Маккрей. - Он делает то, что хочет, и он не слабак. Может быть так настойчив, как это нужно. Некоторые относятся к работе с ним, словно они встретятся с травинкой, на самом деле они сталкиваются с кирпичной стеной".
Мнение Джанет схоже с этим: "То, что ты не ведешь себя громогласно, не означает, что ты не контролируешь свою жизнь. Майк самый стеснительный из нас всех, но не думаю, что когда-либо видела кого-то, кто жестче отвечал за свою жизнь".
В феврале 1989 года Джозеф и Кэтрин объявили Говарду, что не могут позволить себе платить ему жалованье - он получал от трех до четырех с половиной тысяч долларов в месяц, хотя договаривались на десять. Его заинтересованность в выполнении условий сделки с корейцами, чтобы принести доход семье - и себе, возросла, и он решил обратиться к Фрэнку Дилео, который, по его мнению, мог содействовать сотрудничеству с Майклом. К сожалению, никто в семье не знал, как найти Дилео. Родители никогда не стремились встретиться с ним, они боялись, что, вернувшись к Майклу, он исказит сказанное на встрече. Поскольку они предпочитали делать вид, что Фрэнка не существует в жизни их сына, то и не знали, где его можно найти.
Джерому Говарду пришлось заплатить служащему Фрэнка две тысячи долларов, чтобы тот познакомил их. Дилео, как выяснилось, был в Центре для похудания при университете Дьюк в Северной Каролине. Была назначена его встреча с Кеннетом Чоем в номере отеля неподалеку. Он пообещал, учитывая, что любимая мама Майкла была вовлечена в этот план, еще раз поговорить с ним на эту тему. В этот момент Чой открыл кейс, достал два чека на полмиллиона долларов каждый и подал Дилео: "Они ваши - миллион долларов".
Фрэнк рассмеялся: "Я не могу взять миллион баксов от вас. Вы что, сумасшедший? Я не могу гарантировать, что Майкл будет что-нибудь делать для вас. Он умный человек, сам все решает. Никто не говорит ему, делать что-то или не делать. Понимаете?"
Кеннет Чой подтверждает это: "Да, я предложил Фрэнку деньги, но он не взял их. Это мне понравилось. Он сказал, что если Майкл поедет в Корею, тогда, может быть, возьмет немного денег как награду".
"Фрэнк Дилео мог иметь миллион баксов в тот день, но не принял их, - говорит Джером Говард. - Он мог хорошо заработать - не получить подпись Майкла, и потом всю жизнь в суде можно было доказывать, что он должен вернуть деньги, если вообще должен. Но он человек чести. Позже Фрэнк сказал мне, что ненавязчиво поговорил с Майклом о Корее. Он сказал: "Никогда нельзя прямо просить его о чем-то, как сделал Джозеф по телефону. Нужно убедить, что он сам это решил".
Фрэнк Дилео, очевидно, обсуждал ситуацию с Майклом но телефону. Это был просто бизнес, сказал он, и "все было превосходно".
Через три дня его уволили.
Ли Солтерс опубликовал краткое сообщение, что "Майкл Джексон и Фрэнк Дилео объявили, что расстаются дружески". Джексон сказал: "Я благодарю Фрэнка за его работу в моих интересах за последние несколько лет". У Дилео комментариев не было. Многие журналисты были удивлены такой неожиданной отставкой.
На следующий день после увольнения Фрэнк позвонил Кеннету Чою в Сан-Франциско: "Я просто хотел сказать, что мы с Майклом расстались". - "Как? Что это значит? - спросил Чой. - Я не понимаю". - "Мальчик уволил меня. Со мной покончено. Капут". - "А-а, - сказал Кеннет. - Это я понимаю".
Почему был уволен Фрэнк Дилео? Немедленно прошел слух в лагере Майкла, что Фрэнк, которому был сорок один год, взял вознаграждение в миллион долларов, Джексон узнал об этом и уволил его. На самом деле он не знал о существовании вознаграждения. Другие говорят, что поскольку Майкл тогда был заинтересован в кино, то решил, что Фрэнк, ветеран музыкальной индустрии, не может больше быть ему полезен. Это кажется вероятным, но на самом деле у Дилео были связи в мире кино, новые он мог легко завести как его менеджер.
На самом деле Майкл был обижен на Фрэнка по множеству причин. Он чувствовал, что тот слишком пользуется феноменом Джексона. А сам артист, как Куинси Джонс, устал от людей, которые пользовались тем, что он считал своей судьбой. Дилео давал интервью прессе, расписывая то, что сделал для Майкла, которому неприятно было их читать.
"Фрэнк - не творческий человек, - пояснил он одному из сотрудников. - Давай смотреть правде в лицо. Все идеи подаю я. Его идеи - дурацкие".
Майкл считал также, что Фрэнк стал слишком командовать в последние годы. Например, когда турне Bad было в Питтсбурге, он, будучи уроженцем этого города, устроил сборище, где мог бы представить его своим друзьям и родственникам. "Майкл, я рассчитываю, что ты будешь ровно в восемь, понятно?"
"Кто он такой, чтобы мне так говорить? - удивился Майкл. - Я говорю ему, что делать".
Майкл появился там, но на час позже.
Потом Фрэнк выговаривал ему: "Мне пришлось извиняться за тебя. Что с тобой? Как ты мог так поступить со мной?"
Майкл кипел. Наконец Билл Брэй накричал на Фрэнка, чтобы он оставил его в покое. Это была отвратительная сцена.
Пресса сообщила, что Майкл уволил Фрэнка, потому что тот запорол многомиллионную сделку по выпуску семейного полуторачасового видео Moon walker, компиляцию из разных клипов и музыкальной автобиографии. Одним из важнейших в нем был новаторский видеоклип Майкла "Leave Me Alone", где он пародирует себя, показывая место поклонения Элизабет Тэйлор, газетный заголовок "Майкл поверяет свои секреты шимпанзе" и танцуя со скелетом Человека-Слона. В этом клипе он движется в сюрреалистическом мире плавающих стульев, огромных клацающих зубов и бешено сменяющих друг друга аттракционов. 6 месяцев 25 человек делали этот клип на 4 минуты и 45 секунд.
Проект (включавший 8-минутное Smooth Criminal видео, 32-минутные игровые вставки до и после песни, а также клипы Leave Me Alone и Speed Demon) стоил Джексону примерно 27 миллионов долларов. "Moon walker" вышел в Японии для показов в кинотеатрах, а не в США - из-за некоторых разногласий. Поговаривали, что за решением не выпускать фильм стоял Фрэнк Дилео. Когда было объявлено, что не будет сделки по показу фильма в стране, международные дистрибьюторы, которые купили фильм, были возмущены, многие заграничные кинотеатры прекратили показы или свернули рекламную кампанию. Это стоило Майклу многих миллионов долларов.
В конце концов, по словам Дилео, он вышел с многомиллионным предложением по распространению фильма в США, кто-то из сотрудников Майкла сказал ему об этом. И хотя он мог сердиться на то, как осуществлялось распространение картины, он не был настолько зол на Фрэнка, чтобы уволить его за это.
Большинство помощников Майкла чувствовали, что он должен был возмутиться, что Фрэнк позволил ему потратить 27 млн долларов на Moon walker. Как хороший менеджер, Дилео должен был предотвратить трату такой суммы на фильм, бюджет которого не превышал 5 млн. В конце концов прибыль составила примерно 30 млн долларов благодаря смекалке Джона Бранка и упорству Уолтера Етникофф ("Си-би-эс Musical Video Enterprises" распространяли пленку). Ни одно домашнее музыкальное видео даже близко не принесло столько денег исполнителю. Но Майкл говорил, что чувствует себя "бедным" и "долго, долго" не захочет больше тратить деньги на крупные проекты.
Что касается других проблем с Фрэнком, то Майкл начал испытывать отвращение к своему бульварному образу который полагал он, Дилео продолжал пропагандировать. Конечно истории про барокамеру и кости Человека-Слона были идеями самого Джексона, а не Фрэнка, но когда они стали широко известны, публика начала воспринимать его как Wacko-Jacko (так его называли в Европе).
Одна выдумка - "Майкл Джексон выгоняет 4 парней из турне после того, как они не прошли тест на СПИД", - появившаяся в Star 2 августа 1988 г., особенно обеспокоила его. В статье говорилось, что он уволил сотрудников, у которых оказалась положительная ВИЧ-реакция. "Я действительно боюсь СПИДа, - якобы говорил Майкл. - Я думаю о том, что сидел за ланчем с этими парнями, жал им руки и вообще много времени проводил с ними".
В публикациях также отмечалось, что он повсюду возит с собой свою замороженную кровь, и цитировались будто бы его слова: "Вы не знаете, когда вам может понадобиться кровь, а единственная кровь, в которой я уверен, - это моя собственная".
Майкл расплачивался за идею возвести между собой и публикой плексигласовый щит от микробов во время турне Victory в 1984 г. Теперь он понимал, что идея была абсурдной, и отказался от нее, но она стала широко известна. Эта мысль пришла Майклу после несчастного случая с огнем, когда он увлекся медициной, жадно читал медицинскую литературу, любил читать и слушать про самые опасные заболевания, какое-то время был одержим навязчивым интересом к хирургическим операциям. Даже видел их в Медицинском центре университета Калифорнии. Доктора, друзья друзей, разрешили ему смотреть из специальной кабины, но пациенты не знали об этом.
"Майклу действительно любопытны хирургические операции, - говорил один из его бывших помощников. - Он торчит на них, может смотреть часами. Особенно любит наблюдать за пластическими операциями, точно знаю. Я даже слышал, что он присутствовал при операциях на головном мозге, но не уверен, правда ли это. Не удивлюсь, если это так. Звучит вполне в духе Майкла".
Майкл интересовался медициной, но у него не было навязчивого страха перед СПИДом. "Когда он прочел это сообщение, был очень расстроен, - вспоминал Майкл Такер, друг семьи Джексонов. - К СПИДу он относился особенно болезненно. "Почему они пишут обо мне? - сказал он. - Это вообще не я. Что, если люди поверят в это? Что они подумают обо мне?" Он бушевал и хотел узнать, откуда поступило сообщение. Сейчас его имидж был таков, что он никак не мог бороться с его бульварной интерпретацией".
Джойс Маккрей говорит: "Сенсационные сообщения о Майкле казались более реальными. Все это рекламировалось и влияло на восприятие его образа. Стало трудно отделить правду от лжи, реальное от фантастического, и не только для публики, но и для него самого".
В бульварной прессе появилась еще одна небылица, якобы Майкл, будучи в Ирландии, отказался поцеловать известного Блэрни Стоуна, боясь, что у него может быть СПИД. Это также было неправдой, но Rolling Stone перепечатал сообщение.
"Если я обнаружу, что кто-то из моих сотрудников подбрасывает газетчикам эти обидные истории, он будет уволен", _ пригрозил Майкл. Конечно, никто бы в этом не признался. Более того, большинство этих басен были просто сфабрикованы журналистами. Неизвестно, уволил ли Майкт Дилео потому, что хотел покончить со своим имиджем "чокнутого" в прессе. (Однако правда, что после увольнения Фрэнка сенсационные истории стали появляться гораздо реже.)
Помимо того что Майкл не считал его творческим человеком главной причиной отказа ему от места было разочарование Джексона в том, что альбом Bad не пользовался таким успехом, как Thriller. К этому времени было продано "только" 20 млн копий по всему миру, 1/5 того, что он планировал. Копий Thriller в США было продано 25 млн; Bad - только 6 млн.
"Майкл был подавлен, - сказал друг Фрэнка Дилео. -он всем сердцем желал второго огромного, гигантского альбома И когда не получил того, что хотел, повел себя, как капризный ребенок, следовали вспышки раздражительности, слезы. Он может быть очень драматичным, когда захочет. Фрэнк никому не говорил этого, но я знаю, что этот ребенок был у него на руках. Ему много приходилось с ним возиться".