Саймон Фиар думал, что смена фамилии остановит зло. Это была ошибка - смертельная ошибка.
После того как многие поколения пережили невообразимый ужас, Даниеля и Нору соединило роковое чувство, которое должно было примирить враждующие семьи. Но смогут ли они своей запретной любовью помешать столь мощным силам зла?
Бедная Нора - она должна поведать нам эту историю и уничтожить родовое проклятие… прежде, чем оно уничтожит ее.
Содержание:
Генеалогическое древо семьи Файер 1
Деревня Шейдисайд - 1900 1
Часть первая - Новый Орлеан, Луизиана 1737 1
Деревня Шейдисайд - 1900 7
Часть вторая - Деревня Шейдисайд - 1865 7
Часть третья - Деревня Шейдисайд - 1900 13
Эпилог 19
Генеалогическое древо семьи Файер
Деревня Шейдисайд
1900
Свеча догорала. Оплывший воск капал на узкую столешницу.
Нора Гуди отложила перо и потянулась - ломило плечи. Потом она потерла усталые глаза.
При свете единственной свечи по комнате плясало множество теней. Нора бросила взгляд на маленькое окошко. Сквозь прутья решетки начинал пробиваться бледно-серый свет.
"Первые лучи утра, - подумала Нора. В груди начала закипать паника. - Уже проступают первые утренние лучи, а мне еще так много нужно написать".
Девушка размяла затекшие пальцы, затем снова взяла перо.
- Я должна закончить свой рассказ прежде, чем они придут за мной, - пробормотала Нора. - Рассказ о двух семействах - Фиарах и Гуди, историю страшного проклятия, преследующего их столетиями. Осталось поведать еще так много.
Девушка писала всю ночь напролет и знала, что останавливаться нельзя. Закинув свои длинные темные волосы назад, она принялась вновь писать.
Что это там за непонятная тень на стене?
Обернувшись, Нора увидела отвратительную крысу, кинувшуюся от оконной решетки прямо ее ногам.
"Не обращай внимания, - приказала себе девушка. - Не отвлекайся, Нора. Слишком важен твои труд. Он должен быть написан. Должен быть завершен. Если я не закончу рассказ о Фиарах, никто не узнает, как остановить зло. И ужасы будут продолжаться вечно".
Девушка склонилась над столом и снова начала терзать бумагу.
"Теперь я должна рассказать историю Саймона Файера, - решила она. - Пытаясь избавиться от родового проклятия, Саймон сменил свою фамилию Файер на Фиар. В возрасте двадцати одного года он перебрался в Новый Орлеан, прячась от судьбы".
Нора горько вздохнула и покачала головой. Неужели Саймон всерьез надеялся, что может оборвать цепочку зла, тянувшуюся уже двести лет?
Не обращая внимания на скребущуюся крысу, не замечая, что свеча уже совсем оплывает, Нора обмакнула перо в чернильницу и продолжила повествование…
Часть первая
Новый Орлеан, Луизиана 1737
Глава 1
Саймон Фиар остановился перед воротами в белом заборе, окружавшем огромную белую усадьбу. Через большое окно на фасаде он видел нарядных гостей.
В бальной зале было светлее, чем днем. Свет, падавший из окна, виднелся еще издалека. Перед воротами выстроилась очередь из запряженных лошадьми экипажей. Лакеи в ливреях помогали гостям сойти на землю.
Саймон вздохнул и отвернул манжеты своего фрака. Рукава были коротковаты. Рубашка уже поизносилась, а кружев на груди и вовсе не было. "Здесь собрались богатейшие жители Нового Орлеана, - подумал парень, разглядывая даму в розовом трехъярусном бальном платье, входившую под белые колонны усадьбы. - Неужели я наберусь наглости войти сюда без приглашения?"
Конечно, ответ был положительным.
Прежде чем отправиться на званый вечер, Саймон мысленно перечислил свои преимущества.
- я неплохо выгляжу;
- я могу при желании быть очень обаятельным;
- я умен, как никто в Новом Орлеане;
- я готов на все, чтобы добиться успеха.
Сделав глубокий вдох, Саймон поправил свою черную с пурпурной атласной лентой шляпу и прошел в ворота, не отрывая взгляда от дверей здания.
"Я уверен, что мистер Генри Пирс и его очаровательная дочь Анжелика прислали бы мне приглашение на свой первый бал, если бы только знали меня, Саймона. Что ж, сегодня я дам им возможность меня узнать. Меня узнают так же и все остальные юные богачки. После нынешнего вечера у меня не будет отбоя от поклонниц. Приглашения обрушатся на меня градом".
Саймон остановился у входа. Из открытых двустворчатых дверей доносились смех, звон бокалов и нежная музыка струнного квартета.
Подобные звуки можно было услышать во всем городе. Праздновался карнавал Марди-грас, и по Новому Орлеану проводились костюмированные балы и шумные уличные гуляния.
Нынешний роскошный бал Генри Пирс устроил для своей дочери Анжелики, и собиралась сюда лишь набранная публика. Поэтому-то Саймон и задумал пробраться в усадьбу.
Но теперь, глядя на строй лакеев, преградивших путь к дверям, парень начал терять уверенность.
"Получится ли прорваться сквозь них? - подумал он, нервно дергая манжеты фрака. - Не слишком ли далеко я захожу? Нет, мое присутствие не может дурно повлиять на красивую и богатую барышню".
И, отогнав прочь все сомнения, Саймон направился по широким ступеням к узкому дверному проходу, снимая плащ.
- Прошу прощения, сэр, - светловолосый лакей, одетый в ливрею, старомодные бриджи и красный атласный жилет, двинулся ему навстречу, протягивая руку. - Покажите, пожалуйста, ваше приглашение.
- Мое приглашение? - улыбнулся в ответ Саймон. Его глаза сверкали при ярких газовых рожках. - Ну да, конечно, - начал он тянуть время.
Роясь в карманах, Саймон наклонил голову так низко, что с нее упала шляпа, приземлившись совсем близко от входа.
Как бы пытаясь поднять шляпу, парень наподдал ее так, что она влетела в двери.
- Разрешите мне принести, сэр, - произнес лакей, быстро направляясь к головному убору.
Но Саймон оказался ловчее. Взяв шляпу за поля, он тут же кинулся с раскрытыми объятиями к хорошо одетому джентльмену, уже вошедшему в дом.
- Джордж, старина! Как здорово снова тебя видеть! - провозгласил парень громким голосом, обнимая мужчину за плечи и вместе с ним устремляясь внутрь.
- Разве мы знакомы? - удивился тот.
- Ах, извините. Я обознался, - отступил юноша с легким поклоном.
Лакей заглянул в дверь, пытаясь отыскать обманщика, но парень уже растворился в толпе.
Саймон тяжело дышал, переживая то, с каким трудом ему дался прорыв в дом. Однако он сумел сдержанно улыбнуться, когда слуга принимал у него плащ, и проследовал в залу.
Множество свечей в хрустальных подсвечниках наполняли людное помещение ярким светом. Пол был выложен узорами из светлого и темного дерева, а стены обиты парчой.
Саймон стал разглядывать молодых дам, весьма прелестных молодых дам с завитыми локонами, обрамлявшими личики. Длинные кринолины тянулись за ними по полу. Радостные голоса звенели, словно бокалы с шампанским.
Мужчины казались ужасно важными в своих темных фраках и узких брюках. Саймон внутренне посмеивался над их белыми галстуками-бабочками и белыми же кружевными рубашками. Посмеивался и в то же время завидовал им.
"Чтобы стать джентльменом, одной лишь кружевной рубашки недостаточно, - думал он. - Я куда больший джентльмен, чем все эти разряженные щеголи. И когда-нибудь у меня будет целый шкаф, набитый рубашками, которыми так гордятся эти денди".
Расположившийся в дальнем углу струнный квартет играл Гайдна. Саймон собрался было отправиться в центр залы, но тут его отвлек лакей с серебряным подносом.
- Хотите шампанского, сэр? Его только сегодня утром привезли из Франции.
- Нет, спасибо, - парень отстранил слугу, разглядывая двух стоящих у стены молодых дам в шелковых платьях. "У меня есть более важные дела", - подумал он.
Приклеив на лицо наиболее обаятельную из своих улыбок, он откинул волосы назад, поправил манжеты на фраке и направился к этим дамам.
- Добрый вечер, - сказал парень, учтиво кланяясь.
Молодые дамы, обе блондинки, светлокожие и со сверкающими голубыми глазами, немедленно повернулись к нему. Затем, не отвечая на приветствие, продолжали прерванную беседу.
- Какой сегодня прекрасный прием, - продолжал Саймон, все так же улыбаясь.
Они снова не обратили на него внимания.
- Разрешите мне представиться, - сделал парень очередную попытку.
Дамы удалились, даже не взглянув на него.
"Какой снобизм! - подумал Саймон. - В городе совсем немного богатых, которые знакомы между собою. Они прилепились друг к другу и не хотят пускать в свой круг новичков. Особенно людей с северным выговором".
Пьеса Гайдна закончилась. После короткой паузы квартет начал играть рил - быстрый шотландский танец. Зала буквально взорвалась. Молодью люди и барышни быстро выстроились в две длинные шеренги и начали танец.
Саймон тоже встал в ряд. Он понятия не имел о том, как танцуют рил. Но был самонадеянно уверен, что тут же научится.
Самонадеянность. Парень знал, что она станет ключом. Ключом к обществу богатых снобов Нового Орлеана.
Уловив ритм танца, Саймон попытался привлечь внимание темноволосой барышни, стоявшей напротив. Она взглянула на него мельком, затем пригласила, но до конца танца глядела себе под ноги.
"Кажется, начинает получаться, - подумал парень. - Все дамы будут танцевать со мной".
Он направился сквозь гудящую толпу к центру толпы и вдруг остановился неподалеку от входа. В дверях появилась юная красавица, одетая в платье с фестонами, украшенное белыми и желтыми маргаритками. Она глядела прямо на Саймона, и он понял, что это самая красивая барышня, которую ему доводилось видеть.
У нее были черные волосы, блестевшие в свете газовых рожков и свечей. Локоны, с заплетенными в них цветами, так шли к милому личику. Парень видел сверкающие зеленые глаза, прямой носик, яркие полные губы, аристократические ямочки на щеках, молочно-белую кожу открытых плеч над синим платьем.
Синее платье. Все остальные барышни выбрали желтый и розовый цвета. И только эта оделась в синий атлас.
Саймон приблизился, не отрывая глаз от этого чудного видения. Он ощутил неожиданную сухость во рту и слабость в коленях.
"Вот что поэты называют любовью с первого взгляда", - подумал парень.
Прежде он не испытывал ничего подобного.
Облокотившись о перила лестницы, барышня начала болтать с другой молодой дамой, очень высокой, и в розовом атласном платье выглядевшей болезненно.
"Обернись! Обернись! Пожалуйста… посмотри в мою сторону", - мысленно умолял Саймон.
Но барышни продолжали разговаривать, не замечая его присутствия.
"Я должен с ней заговорить", - решил парень.
- Как ее зовут? - Саймон был настолько поглощен захлестнувшими его чувствами, что незаметно для себя задал вопрос вслух.
- Это дочка Генри Пирса, Анжелика, - ответил стареющий мужчина с седыми усами, удивленно глядя на него. - А разве вы не знакомы семьей нашего хозяина?
- Анжелика Пирс, - пробормотал Саймон, пропустив вопрос мимо ушей. - Спасибо. Большое спасибо.
"Анжелика Пирс, ты еще не знаешь меня, - подумал парень, испытывая головокружение, которого прежде с ним никогда не случалось. - Но ты узнаешь. Мы с тобой созданы друг для друга. Нужно представиться немедленно", - решил Саймон. Его сердце колотилось. Парень поправил фрак и прочистил горло.
Неотрывно глядя на Анжелику Пирс, он сделал два шага к лестнице.
Но тут ему преградили путь два мрачных лакея.
- Извините, сэр, - сказал один из них тоном, полностью противоположным вежливым словам. - Но если у вас нет приглашения, мы вынуждены будем попросить вас удалиться.
Глава 2
- А президент Полк? Разве он не должен сюда приехать? Ты ведь уверяла меня в этом, Анжелика, - недовольно сказала своей двоюродной сестре Лиза Дюпре.
Та рассмеялась.
- Ты такая наивная, сестричка Лиза! А если бы я сказала, что приедет французский король, ты бы тоже поверила?
Лиза залилась краской.
- Ты без конца меня разыгрываешь, Анжелика. У тебя какое-то жестокое чувство юмора.
- Это точно! - воскликнула сестра, поигрывая блестящим черным локоном.
- Ты же знаешь, что президента Полка здесь быть не может, - продолжала Анжелика. - Этот бал - только для избранных. Его бы никто сюда не пропустил!
Обе барышни рассмеялись.
- Ты видела, в каком платье Аманда Бартон? - спросила Анжелика.
- Нет. Оно, наверное, чудесно и очаровательно? - предположила Лиза.
- Так же чудесно и очаровательно, как и наши занавески - сказала Анжелика ядовито. - Должно быть, их шили из одной и той же ткани.
Сестры снова рассмеялись.
- По-моему, этот бал замечателен, - сказала Лиза. - Я обожаю…
Она оборвала фразу, заметив" что сестра ее не слушает, устремив взгляд куда-то вдаль.'
- Анжелика, что ты там увидела?
- Кто этот молодой человек? - заговорила та наконец.
- Который? Какой из молодых людей? - уточнила Лиза.
- Вон тот, в простенькой рубашке и старомодном фраке, - ответила Анжелика. ~- Не показывай, что ты на него смотришь. Он глядит прямо в нашу сторону своими большими темными глазами.
Лиза поискала его взглядом и вскоре нашла.
- Какое странное у него выражение, - хихикнула она, прикрывая рот ладошкой. - Эти карие глаза. Он смотрит с такой грустью и потерянностью, словно собака из охотничьей своры твоего отца.
Она думала, что Анжелика тоже засмеется, но ошиблась.
- Почему он так смотрит на меня? - сказала та, глядя на парня украдкой. - Что-то я его не припомню.
- По-моему, я видела этот костюм на огородном пугале, стоящем на одном из папиных полей, - пошутила Лиза. - А самого его я точно не видела.
- Он… он пугает меня, - призналась Анжелика, неожиданно побледнев. Теперь на ее лице лишь глаза имели цвет.
- Этот молодой человек не должен понять, что мы на него смотрим. Кажется, он направляется к нам, - предупредила Лиза. - Может быть, спустимся по лестнице?
Она знала, что Анжелика очень хрупкая и совсем не такая крепкая, как кажется.
- Нет. Я… Посмотри! - воскликнула Анжелика.
Барышни увидели двух мрачных лакеев, подступивших к парню. Между ними произошел короткий разговор, затем один из лакеев схватил парня за руку и потащил к выходу.
- О Боже! О Боже! - вскрикнула Анжелика, прикрыв лицо руками.
- Да о чем тут беспокоиться? - Лиза положила ладонь ей на плечо.
Еще несколько девушек тревожно вскрикнули. По зале пронеслись недоуменные вопросы. Квартет прекратил играть.
- Его уводят. Все в порядке, - успокаивала Лиза сестру.
Анжелика смотрела, как молодой человек выходит за двери и спускается по ступеням, не оборачиваясь. Как только он скрылся из виду, музыка заиграла снова.
- Наверное, какой-то бродяга, - сказала Лиза, - И как это он сюда пробрался?
Выражение лица сестры было задумчивым. Ее изумрудные глаза снова засверкали.
- Этот молодой человек очень даже интересен, - сказала она. - Что-то в нем есть такое… - ее голос сорвался.
- Анжелика, я тебе поражаюсь! - воскликнула Лиза. - Как ты можешь быть такой эгоистичной?
- Эгоистичной? - переспросила та, приподнимая свой длинный подол, чтобы ступить на ковер.
- У тебя даже не один, а целых два прекрасных молодых ухажера. Джеймс Домье и Гамильтон Скотт, два самых красивых юноши во всем Новом Орлеане. И они не переживут, если ты будешь считать этого оборванца интересным.
- Ну вот, накаркала, - вздохнула Анжелика, нахмурив брови. - Сюда идет Джеймс. Наверное, хочет пригласить на танец.
- Так иди же! - мягко подтолкнула ее Лиза. - И улыбайся! Это же твой бал, разве забыла?
Анжелика вымученно улыбнулась и подняла глаза на Джеймса. Тот осклабился в ответ, демонстрируя, как могло показаться, около восьмисот зубов.
"Почему он всегда скалится подобным образом? - подумала Анжелика с тоской. - Так и кажется, что укусит! Большинство девчонок считает Джеймса привлекательным", - размышляла она.
Юноша был высоким и широкоплечим, со светлыми волосами и серебристо-серыми глазами.
"Он оскалился, словно пес, получивший сочную косточку", - заметила Анжелика.
- Я искал тебя повсюду. А твоя сестра Лиза сплетничала обо мне? - спросил Джеймс.
- Возможно, - ответила Анжелика с безразличием. Взяв кавалера за руку, она повела его к центру зала.
Джеймс танцевал осторожно, держась от девушки чуть ли не в метре. Ухмылка застыла на его лице, а серые глаза неотрывно глядели на партнершу.
- А могут музыканты сыграть этот новый танец, - прошептал он, наклоняясь к Анжелике. - Вальс?
Она вздохнула и посмотрела на него сузившимися глазами.
- Джеймс! - воскликнула девушка. - Ты же знаешь, что мой папа никогда не позволит играть в своем доме эту дьявольскую мелодию! Какой скандал может получиться!
Кавалер недоуменно пожал плечами.
- Я слышал, что это довольно приятный танец.
Анжелика хотела было ответить, но в это время кто-то тронул Джеймса за плечо, и тот обернулся. Барышня узнала своего второго поклонника, Гамильтона Скотта.
- Надеюсь, следующий танец будет за мной, - сказал юноша корректно.
Джеймс коротко поклонился, еще раз наградив Анжелику своей неотразимой улыбкой, и отошел в сторону.
У Гамильтона была рыжая шевелюра и веснушчатое лицо. Барышня подумала, что ему можно дать всего двенадцать. На деле же ему уже стукнуло девятнадцать, и он давно стал серьезным юношей с твердыми политическими убеждениями.
Если Джеймс обычно разговаривал лишь о своих приятелях, о моде и о лошадях, участвующих в скачках, на которых играл его отец, то Гамильтон распространялся о пользе работорговли и экономической политике Франции.
- Мне бы хотелось каждый раз танцевать лишь с тобой, - сказал он.
- Вряд ли мои ноги это выдержат, - отшутилась Анжелика.
И весь остаток вечера она провела, танцуя попеременно с Джеймсом и Гамильтоном. Девушка знала, что у нее будет еще уйма времени развлечься. Кроме того, отмечался Марди-грас, поэтому в ближайшее время гулянья пойдут одно за другим. Однако она чувствовала себя не в своей тарелке. Что-то беспокоило ее.
Когда бал завершился и последний экипаж скрылся в ночной мгле, Анжелика проследовала? мимо прибирающих залу лакеев и вышла в сад.
Ночь была довольно прохладной, в воздухе разносились мягкие и сладкие запахи. Масляные лампы с бумажными абажурами заливали дорожку желтым светом. Трава склонилась от тяжелой росы. Анжелика нагнулась и сняла свои сафьяновые бальные туфельки. Держа их в руке, она с наслаждением зарыла ноги в холодную влажную траву.