Действительно: красный огонек пульсировал так, словно сообщений было несколько.
- Саша, я боюсь…
- А вдруг это кто-нибудь из твоих? - не унимался Саша. - Давай слушай! Нельзя же все время думать только о плохом.
Света подошла к телефону и села на стул, не решаясь нажать на кнопку.
- Давай я. - Саша включил автоответчик.
Сначала было несколько коротких гудков, затем взволнованный женский голос произнес: "Доченька, это я, твоя мама. Я жива и здорова… Все, целую. Не переживай…" И снова короткие гудки.
- Это мама! Останови и прокрути еще раз! Сашка перекрутил. И снова комната наполнилась голосом Клары Конобеевой.
В Светиных глазах стояли слезы.
- Она мне позвонила… Значит, жива! Но ей кто-то помешал говорить. Я точно знаю: если бы у нее была возможность, она сказала бы мне гораздо больше. Но она не успела сказать главное: зачем ее держат? И где?!
- Успокойся. Давай слушать дальше.
Второй звонок был еще удивительнее первого.
- Клара? Это я. Никому не говори о звонке. В милицию не обращайся. Это бесполезно. Береги девочку. Целую…
Света смотрела на телефон, словно видела его впервые в жизни.
- А это мой отец. Значит, он ничего не знает о маме.
- Как ты думаешь, мама знает про отца? Вместо ответа Света заплакала:
- Саша, мне страшно!
- Не бойся, я же с тобой. И родители, оказывается, живы. А если это так, значит, скоро вернутся домой.
Сашка успокаивал ее, как мог, хотя сам прекрасно понимал: плохо дело. Судя по всему, ее родителей держат в разных местах. Их похищения между собой никак не связаны. Непонятно, почему им вдруг в один и тот же день позволили позвонить домой? Это простое совпадение или за этим что-то кроется?
- Света, а почему ты раньше не включала автоответчик? - догадался спросить он. - Ведь эти сообщения могли быть уже давно.
Опустив голову, она молчала.
- Ты боялась услышать что-то страшное?
- Да, - сказала она, с трудом глотая слезы.
- Ну и трусиха же ты, Светка! - упрекнул он.
Она поняла: он говорит все правильно. Да, страх делает людей глупыми или странными, их поступки иногда бывает трудно объяснить. Хорошо, что Сашка понял ее. Света вдруг вспомнила, как они с Горностаевым выдавали себя за каких-то родственников из Воронежа, и слабая улыбка осветила ее лицо.
- Ты прав, я страшная трусиха, - легко согласилась она. И добавила: - С тобой мне ничего уже не страшно.
- Вот и хорошо. А что касается сообщений на автоответчике, то здесь все просто. Мы не знаем, когда их оставили. Знаем только, что сначала позвонила мама, а потом папа. Правильно?
- Правильно. Может, мама позвонила еще вчера утром, а я побоялась включить…
Сашка решил про себя, что никому не расскажет о Светиных страхах, ведь теперь-то информация дошла.
Саша представил себе насмешливое лицо Машки, и ему еще больше стало жалко Свету. Удивительное все-таки дело: он понимал, что, жалея Свету и ласково ее утешая, он почему-то предает Машу. А ведь он был в нее влюблен "до гроба"…
Так и не разобравшись в этих сложностях, Дронов решил: "Ладно, время покажет". И, приняв это мудрое, как ему показалось, решение, предложил еще раз прослушать сообщения.
- Мне кажется, что я слышу посторонние звуки, - объяснил он. - Вот послушай внимательно маму.
Он включил автоответчик, и они ясно услышали, что на голос накладывается какой-то музыкальный фон.
- Ты не знаешь, что это за музыка? - спросил он.
- По-моему, это саксофон. Грустная мелодия. Господи, да это же любимый мамин Фаусто Папетти!
- Любовник, что ли? - пробормотал извиняющимся голосом Дронов. - Итальянец?
- Да что ты! Это же музыкант, - улыбнулась Света. - Саксофонист. Мама его очень любит. Неужели похитители ублажают ее любимой музыкой?
Сашка не знал, что и ответить.
- Давай теперь внимательнее послушаем голос твоего отца.
Он нажал на кнопку. Но здесь не было никаких посторонних звуков.
- Судя по всему, он находится в закрытом помещении, потому что не слышно городского шума, - с важным видом заявил он.
- Ладно, Саша, будем ждать дальше… А что, если я попрошу тебя почистить картошку? Давай приготовим что-нибудь, глядишь, и время пролетит незаметно.
Только она это проговорила, как телефон взорвался звонком. В другое время он не показался бы таким громким. Но теперь, когда нервы у ребят были на пределе, они аж подскочили.
- Я возьму, тсс… - Сашка взял трубку. Он молча слушал, потом кивнул головой: - Понял. - Затем, обратившись к Свете, сказал: - Не волнуйся, это Пузырек… - Выслушав его до конца, он положил трубку: - Никита только что вернулся из парка. В штабе никого нет, он звонит из дома. Говорит, что нашел сумочку Валерии. А в ней любопытные фотографии. Он сказал еще кое-что, но это следует проверить.
- Что, скажи?
- Говорит, что на снимках рядом с Валерией твой отец! Он сравнил с теми фотографиями, которые ты принесла в штаб.
Не успев ничего объяснить, Саша вдруг спросил у ничего не понимающей Светы:
- Послушай, разве ты не говорила нам, что у вас телефон с определителем номера? Или я что-то путаю?
- Нет, ты не спутал. Говорила.
- Но ведь не бывает в принципе таких телефонов, чтобы в них был и автоответчик, и определитель номера.
- А у нас в каждой комнате по телефону. В маминой спальне - с определителем.
- Чего же ты молчишь?! Давай скорее посмотрим, откуда звонили твои родители!
Дронов выписал с определителя все последние номера телефонов и уверенно заключил:
- Я чувствую, что теперь мы уже совсем скоро найдем твоих родителей. Бежим в штаб!
Собрались все, кроме Горностаева. У Маши, которая считала, что впустую потратила время во "Флоре", было грустное выражение лица.
Зато остальные прямо-таки светились радостью.
Пузырек торжественно достал из зеленой сумочки фотографии, точнее, их клочки и бережно разложил на столе.
- Да, это он, - подтвердила Света, увидев на снимке Валерию в обнимку с ее отцом. - Но я все равно уверена, что он не такой!
- Успокойся. Может, это фотомонтаж. Мало ли что бывает на свете.
Эти слова конечно же принадлежали Дронову. Его забота о Светлане выглядела просто вызывающей. Во всяком случае, так считала Маша.
Между тем все по очереди рассматривали разорванные снимки.
- Ну ты, Пузырек, даешь, - восхищенно проговорил Сашка, похлопывая Никитку по плечу. - Надо же, как события-то интересно разворачиваются. Сначала ты находишь в парке Валерию, а на следующий день обнаруживаешь и ее сумку! Просто невероятно! Я только до сих пор не понял, что ты, собственно, делал в парке, да еще в дождь?
- Один пацан должен был мне принести жаб.
- А зачем тебе жабы? - не унимался Дронов.
Пузырек вовсе не хотел посвящать всех в эти дела, но и отмолчаться не мог. Хитрая Маша прекрасно знала, зачем брату понадобились жабы, но молчала как рыба. Дело в том, что жабы нужны были Никите для биологических опытов. Он хотел сам, собственноручно разрезать жабу и поглядеть, почему бьется сердце, откуда оно берет энергию. На протесты Маши Никита отвечал всегда одно и то же: я не садист, мне просто интересно. Единственное обстоятельство успокаивало Машу: ее брат все равно никогда не смог бы взять и разрезать на кусочки даже насекомое - у него доброе сердце.
И вчерашний дождь, как подозревала Маша, наверняка оказался Никите на руку. Она была уверена, что он даже обрадовался, ведь в такой ливень никаких жаб ему никто не принесет. Зато вместо жабы появилась Валерия… Как из сказки.
- Вам не кажется, господа, - словно очнувшись, сказала Маша, - что нам необходимо встретиться и поговорить с Валерией. Покажем ей эти снимки и спросим, как давно знакома она со Светиным отцом. Может, она знает, где он сейчас.
- Ты предлагаешь поехать к Людмиле Николаевне? - спросил Саша.
- А куда же еще? Только поеду я одна. А вы ждите меня и Горностаева здесь. Кстати, нам больше никто не звонил?
- Нет, я проверял, - буркнул Никита.
- А как же тот бедолага, которого собирается убить собственная жена? - Дронов напомнил Никитке о втором звонке.
Пузырек покраснел от удовольствия:
- Да, классно я вас тогда разыграл! Маша уже набирала номер Людмилы Николаевны, но Дронов остановил ее:
- Постой, мы же не рассказали вам самого главного! Светины родители объявились. Они позвонили ей и оставили сообщения на автоответчике.
Сашка достал блокнот и показал записанные им номера телефонов.
- Ну-ка, покажи. - Маша взяла в руки блокнот. - Здесь их много. Чьи они, Света?
- Я знаю почти все - это звонили наши друзья. Кроме двух последних.
- Эти мы сейчас мигом выясним… - Сашка включил компьютер. Через несколько минут выяснилось, что один принадлежит кафе "Саламандра", что на Большой Дмитровке, а вот второй…
- Дронов, выключи компьютер, - заметила Маша мрачно. - Эх ты, великий сыщик: это же номер НАШ, нашего штаба!
Наступила тишина.
- Подождите, - первым нарушил ее Никита. - Дрон, а ты не мог ничего спутать? Может, цифру не ту записал?
- Нет, ничего я не спутал…
- Выходит, твой отец, Света, звонил отсюда… - развела руками Маша.
Глава 5
ЖИЗНЕННОЕ ПРАВИЛО СЕКРЕТАРШИ
Бригада Карташова ремонтировала элитную квартиру на Тверской. "Если убрать все мешки и прочие строительные материалы, - подумал Сергей, оглядывая колоссальное пространство, - то здесь можно ездить на велосипеде".
Карташов, краснолицый мужик с хитрющими глазками и рыжеватыми моржовыми усищами, встретил нового подсобника широкой улыбкой.
- Присоединяйся. Здесь главное правило - не задавать лишних вопросов. Делай, что тебе велят, и не суй нос не в свое дело. А уж мы тебя не обидим. Тебе Ми лена ничего про оплату не говорила?
Сергей и не знал, что ответить. Но Карта-шов его опередил:
- Да это, собственно, и не важно. Платить я тебе буду из своего кармана, потому как ты в документах нигде не числишься. А уж я с шефа взыщу сам, своими методами.
"Как же, взыщешь ты с него… Сначала найди, а потом и говори".
Его поражало то обстоятельство, что с исчезновением Конобеева в его фирме ничего не изменилось. Все работают, заняты. Неужели обо всем позаботились его замы? А может, им даже выгодно, что шефа нет?
Как бы то ни было, но Сергей принялся за работу. Следуя примеру рабочих, молчаливых парней, одетых в забрызганную робу, он принялся поднимать на лифте мешки с каким-то белым порошком.
Работа была однообразная, тяжелая. И к концу дня Сергей так устал, что рухнул на один из последних мешков. "Я тоже как мешок, - невесело подумал он. Однако решил: - Ничего страшного не происходит. Многие в моем возрасте подрабатывают таким же образом. А чем я лучше? Это только на пользу пойдет, мышцы накачаю. К тому же и деньжат заработаю, на видеокассету например".
Спина болела, ноги тряслись, словно их включили в электросеть. Голова трещала. Но самое неприятное, что никто из рабочих ни разу с ним не заговорил. Все словно воды в рот набрали! К тому же ужасно раздражал сам бригадир: хоть бы ведро с места на место переставил! Только руководит. Да пьет баночное пиво.
Наломавшись, Сергей понял, что строитель из него уж точно не выйдет.
Он посмотрел на часы. Шесть. Пора отчаливать.
- Ну, я пошел? - сказал он Карташову, глядя, как уходят остальные рабочие.
А ты ничего, работящий. Получай свою долю. - И Карташов протянул Горностаеву смятую пятидесятирублевку. - И так будет каждый день.
Сергей, не сказав ни слова, ушел, еще толком не понимая, много это или мало.
Он спустился во двор, вышел на улицу. Тут от него шарахнулась какая-то девчонка. Сергей оглядел себя и понял, что выглядит как бомж. Грязный, потный. А кругом прогуливались нарядно одетые люди, заходили в кафе и рестораны. Словом, жили на полную катушку!..
Вдруг теплый вечерний воздух перед его глазами начал дрожать. И, словно мираж, вдруг возникла высокая и тоненькая девушка с французским именем Милена. "Уже галлюцинации", - подумал Сергей. Но она шла навстречу и улыбалась. Горностаев зажмурился. Когда открыл глаза, понял, что это никакой не мираж, а Милена собственной персоной.
- Привет, бедный родственничек! - Она улыбнулась и вдруг чмокнула его прямо в губы. - Устал, бедняжечка? Да уж, видок у тебя неважнецкий. Знаешь что? Пойдем ко мне. Я тут недалеко живу. Примешь душ, освежишься. Вот только зайдем купим что-нибудь по дороге, хорошо?
"Не съест же она меня, в конце-то концов… вместо ужина…"
- Ладно, я согласен.
Внутри у него что-то как будто задрожало. Так бывало, когда он выходил в классе к доске. Или перед дверью Машки Пузыревой. Какое-то было непонятное волнение, что ли. Он всегда злился на себя за это и старался не подавать виду, что нервничает.
Они с Миленой зашли в кафе, взяли жареных цыплят и пирожков, большую бутылку фанты. Сергей вспомнил Пузырька - вот бы его сейчас сюда!
- У меня есть друг, парнишка маленький, зовут его Никиткой, а прозвище Пузырек.
- Пузырек? Здорово! Он что, похож на пузырек? - засмеялась Милена.
Чувствовалось, что у нее прекрасное настроение.
- Да нет, не похож. Просто он больше всего на свете любит фанту или кока-колу с пузырьками.
Незаметно они дошли до большого старого дома и поднялись на лифте на пятый этаж.
- У вас дома кто-нибудь есть?
- Обращайся ко мне на "ты", договорились? - В ее руках зазвенели ключи.
- Не-а, я так сразу не смогу…
- Брось! Будь проще - Милена, и все. Я живу совершенно одна, так что успокойся.
Дверь распахнулась, и они вошли в прохладный коридор.
- Чувствуешь, как холодно? На улице жарища, а здесь - климат! - И Милена подняла вверх указательный палец. - Кондиционер - мое последнее приобретение. Заходи, не стесняйся.
Квартирка была маленькая, но какая! Сказка! Все новое, стильное, светлое!
- На, держи, это халат для гостей. Он будет тебе вместо полотенца. Остальное найдешь в ванной комнате. Чувствуй себя как дома…
И Милена легонько подтолкнула гостя к ванной комнате.
Сергей никогда в жизни еще не мылся с такой скоростью, как в тот памятный вечер. Ему все казалось, что Милена, хоть и симпатичная, но заманила его к себе неспроста, а специально, чтобы разоблачить, что никакой он не родственник и пришел в фирму с "детективными планами". Он даже представил себе, как в комнате его уже поджидают бандиты - из тех, что похитили Конобеева. Но старался не показывать своего волнения и даже побрызгал на себя каким-то одеколоном.
Перед Миленой он предстал в длинном желтом халате. Наступая на полы, пересек комнату и сел в кресло. Желудок его заурчал, когда он увидел накрытый стол.
- Ешь, не стесняйся. - Видимо, Милена была из понятливых.
И Сергей, позабыв обо всем на свете, набросился на еду. Цыплята были такими вкусными, что он ел их прямо с косточками, которые приятно хрустели на зубах.
- У тебя правда нет денег на школу? - вдруг услышал он и почувствовал, что уши начинают гореть. "Вот оно, начало тяжелого разговора… А она не такая дура…"
- Правда… - ответил Сергей с набитым ртом.
- Бедняжечка. И ты готов вот так каждый день пахать ради полтинника?
- Да это вроде нормальные деньги?
- Брось! Это копейки. Ты еще в жизни ничего не смыслишь. А я вот лично для себя вывела формулу жизни. Очень простую. И она помогает мне. Ты думаешь, кто купил мне квартиру?
- Не знаю… Родители, может.
- А вот и нет. Я сама себе ее купила. Причем в центре Москвы. Прикидываешь, сколько она может стоить?
- Без понятия.
- То-то и оно! Мои родители давно уже забыли обо мне. Я ушла из дома, когда мне было примерно столько же, как тебе. И звали меня тогда не Миленой… Но это не важно. Прошло несколько лет, и я из нищей и глупой девочки превратилась в секретаря одной из самых крупных строительных фирм. У меня есть квартира, деньги и все, что только я ни пожелаю. И вовсе не потому, что у меня есть богатый муж или "папик". Я свободна и независима. Просто я очень быстро разобралась, что к чему.
Горностаев ее не понимал, как ни пытался. О какой формуле жизни она говорит?
- Все очень просто, - ответила она на его немой вопрос. - Главное - это не растеряться и понять, для чего ты рожден. Людей на земле много. И большая часть существует для того, чтобы служить таким, как мы.
- А кто такие "мы"?
- Умные и сильные люди. Я быстро научилась разбираться в людях и добиваться от них того, что нужно мне. Подчинять себе слабаков, ясно? Ты думаешь, сколько Карташов заплатит тем работягам, которые тягали сегодня вместе с тобой мешки? Не знаешь? Правильно. И они не знают. А дело в том, что им не заплатят вообще ничего.
- Как это?
- Очень просто. Как только они начнут требовать зарплату, их сразу же отвезут на какой-нибудь пустырь и бросят, да еще пригрозят, чтобы не вздумали никуда жаловаться.
- Но как же так, ведь они же вкалывали?! За что их так?
- За то, что они слабаки глупые. Смотри сам: взрослые мужики пашут целое лето, не получая обещанных денег. Разве нормальный человек будет так себя вести? Конечно, нет. Значит, они слабаки глупые…
Перед Горностаевым сидело настоящее чудовище. Хоть и красивое, но очень опасное. У Сергея не нашлось слов, чтобы выразить Ми-лене все свое возмущение.
- Молчишь? Ты потрясен? И напрасно. Тебе-то пустырь не грозит. Ты теперь - мой человек, и я тебя в обиду не дам. Думаешь, я простая секретарша? Нет, правая рука самого Конобеева. Это я организовала для фирмы бесплатную рабочую силу. Работяг привозят с вокзалов. Фирме прибыль, и меня не обижают.
- А если они начнут бунтовать? Не может же быть такого, чтобы среди них не оказалось сильных и смелых мужчин?
- Правильно! Вот ты все и понял. Взять хотя бы Карташова. Кусачий, черт! Он тоже приехал к нам издалека. И ему тоже поначалу не платили. Но потом он припер к стенке бригадира, и все сразу встало на свои места. Ему не только заплатили, но и поставили старшим над новенькими. Теперь он сам - величина.
- Но если вы не платите рабочим, то на что же они живут? И где?
- В основном это приезжие. Мы предоставляем им что-то вроде общежития. Их даже кормят там два раза в сутки - утром и вечером. А с собой они берут хлеб с сыром.
- Да, ничего себе дела! А где же все-таки Конобеев? - В ответ на ее откровенность Сергей решил задать вопрос прямо в лоб.
- Некоторые считают, что его похитили, - спокойно объяснила Милена. - Но я-то знаю, что с ним все в порядке. Просто он уехал отдыхать.
- Как "отдыхать"?
- Да, отдыхать. А что в этом особенного? Инкогнито. Все-таки он состоятельный человек. И зачем кому-то знать, где именно он находится в данное время. Даже я ничего не знаю. Но это не потому, что он мне не доверяет. Просто так получилось, что он не успел меня предупредить.